Кот-который-устал-выживать

Мальчик Гарри всегда черной завистью завидовал кошкам старухи Фигг: запах в её доме стоял, конечно, так себе и вместе с шерстяными сувенирами на брюках любви к этим существам не очень способствовал, но зато каким лёгким и счастливым было существование этих тварищей! Как хорошо им было гулять, есть и спать круглые сутки, и одним только этим заслуживать любовное щебетание своей хозяйки! Как много их фотографировали, гордились ими и говорили о них просто за то, как "блестят глазки" и "пушится шёрстка"! У мелкого Гарри тоже глаза блестели (от подавляемых слёз) и шевелюра топорщилась, но его за это почему-то никто хвалить и фотографировать с семьёй не спешил... В общем завидно было, да, и изрядно, а потому когда эксперименты Гермионы по ускоренному обучению анимагии превратили его в кота, столь же черного, как его зависть, Гарри тут же расплылся в чеширской улыбке - и исчез. (Как же без этого, раз уж начал косплеить Чеширского кота? Тем более, что посылать друзей гулять без тебя в неопределённость, когда сам наряжаешься невидимкой, такое знакомое и милое дело...) На самом деле идея исчезнуть из волшебного мира начала посещать Гарри Поттера еще в первый год после Битвы за Хогвартс. Ему не было места в школе: после месяца простого наслаждения возможностью выспаться, отогреться и набродиться по единственному родному дому учителя нарушили идиллию Гарри, начав пенять на недисциплинированность и дурной пример авторитетного ученика для младшекурсников, и привычкам бродяги-ветерана быстро поперек горла встали детские правила и обязанности. Хотя учиться боевым и бытовым чарам было интересно, но парень решительно не мог себя заставить тратить время на историю, травологию и прочую непрактичную для него скукотень. Захотелось найти угол, в котором его никто не найдет, поставить в нём палатку и вновь зажить кошачьей жизнью: еда, сон на солнышке, ночной обход владений и обнимашки с друзьями. В топку остальное. Но ответственная Гермиона понукала выбрать работу и усердно к ней готовиться. Рону часть с "готовиться" тоже не сверкала, но аврорат манил и побуждал делиться мечтами о грядущем карьерном взлете на каждых посиделках Золотого трио. Друзья горели энтузиазмом, планируя будущее, а Поттер рядом с ними перебирал всевозможные профессии, и решительно ничто не казалось "тем самым", его предназначением. Работа учителем в Хогвартсе виделась заманчивой... Но будто лишала его чего-то, навсегда привязывала к уже испробованному, прожитому, оставляя в стороне огромный неосвоенный мир. А другие возможности... Гарри решил попробовать подработать по месяцу на разных приглянувшихся работах, чтобы понять, что ему больше подойдёт - но первая же смена в аврорате дала понять, что бегать за преступниками он любит, а вот общаться со свидетелями, мигом забывающими обо всём, кроме фанатского визга, - нет. И бюрократию - нет. И мелочи вроде украденной метлы или пьяной драки разбирать - нет. И... И следующей попыткой была колдомедицина. Работа санитаром оказалась не слишком приятна, но привычна и легка за счет Экскуро и Эпискей, сотрудники, в основном, вежливы и душевны, возможность помогать людям грела душу... Но когда в палаты больных, которым требовался отдых, стали набиваться толпы благодарных за спасение рукопожимателей, Поттеру пришлось признать, что медицинская карьера подождет, как минимум, несколько месяцев, пока он опять не станет старой новостью. Все привычные молодежные отсрочки от серьезной работы вроде продавца, официанта, разносчика отпадали по той же причине, да и пришлось с долей смущения от собственной гордости признать, что несолидно как-то будет Гарри Поттеру обслуживать, например, Драко Малфоя. Или там какую-нибудь Паркинсон. И хотя профессии важны любые, а от олливандеровского "Мы ждём от вас Великих Дел" до сих пор пробирало неприятной дрожью, но после них идти в сферу обслуживания молодому герою казалось недопустимо нелепым понижением... Криви предложил попробовать карьеру фотографа (кто бы сомневался), но после десятка неуклюжих поттеровских фотографий даже его фанатский мандраж не помешал признать, что художником Гарри не быть, по крайней мере, пока не узнает значение слов "композиция", "перспектива" и "светотень", да и при работе с заказчиками опять включалась бы фанатская проблема... А уж тот факт, что большинство фотографов магмира работало с газетами... В общем, пришлось искать новые варианты. Квиддич был бы забавен, но, представив себе необходимость тренироваться круглые сутки, чтобы летать под восторженные вопли уже не друзей с родного факультета, а всё той же массы тянущих к нему руки незнакомцев, Поттер вздрогнул. Он устал, особенно от фанатов, и ему хотелось тишины и покоя. Затем от близнецов Уизли пришла его партнерская доля дохода с "Ужастиков", а Рон обмолвился о желании махнуть опять в Египет или еще в какую непривычно выглядящую заграницу, Гермиона вспомнила о существующей во многих странах маггловской традиции путешествовать год после выпуска... И тут их настигло знакомое "Вот оно!"-чувство. Их взгляды скрестились, затем переместились на карту мира, Рон трансфигурировал дротик и метнул, не глядя... Угодил в океан. Все посмеялись, но в дружном порыве безумия отправили заказ на портключ по координатам и стали искать информацию о глубоководных погружениях. Заплыв прошёл незабываемо, хотя Гарри обещал снова иметь дело с русалками в ближайшее никогда и заранее уточнять все места их обитания при планировании следующих маршрутов. Затем была Индия, уроки защиты от мошки, варка противоядий от разных тварей джунглей и долгие шатания по всем дворцам и магозоопаркам Ахдамабада. Странная архитектура заставляла то поднимать свои челюсти с пола, то спотыкаться, засмотревшись на потолки. Выверты магической экологии не отпускали Герм из зоологического магоинститута, да и у парней всякие Айраваты и бхулинги, несмотря на свою жутковатость, уверенно обосновались в фотоальбоме наряду с немагическими, но волшебными красавчиками-павлинами... Но дикая жара сменилась сезоном дождей, и если с первой справлялись Глациус и Рефригеро, то вторые было не победить: что с того, что ты сухой, если дальше носа за стеной воды ничего не видишь? Неохотно попрощавшись с Индией, друзья долго не могли выбрать, куда двигаться дальше, и в итоге собрали все звучащие интересно места, решив побывать в каждом по дню, а если понравится, задержаться подольше. Прочертили маршрут через Тибет, Монголию, Китай, Японию, Камчатку и Штаты, решив закончить долгим исследованием Перу, особенно Мачу Пикчу, в котором, как была уверена Гермиона, не могло не остаться магических следов древнеиндейских цивилизаций. Запаслись по такому случаю дорогущим многоразовым портключом с заранее вплетёнными координатами и, налазившись вдоволь по пустыням, горам и лесам, уткнулись сразу в две неприятности: портключ сгорел от магического перенапряжения в горах Китая, а путников с китайским портключом, несмотря на очевидно европейскую внешность, в Японии приняли без энтузиазма. Магическая Япония, даже больше, чем маггловская, оказалась неприветлива к чужакам и вежливо, но быстро прогнала самым доступным порталом в Америку. Зато в зале ожидания Герм познакомилась с местной чудаковатой экспериментаторшей, которую Рон шёпотом назвал "старшей Лавгуд", и получила в подарок её исследовательские журналы. ... ... . . . Нет, вы не поняли. Это было важное . . . Тихое, зловещее, камнем трижды падающее . . . Герм дорвалась до теории анимагии за три шага на три дня. Мальчишки просто не знали, что пора бежать. Особенно Рон. Он превратился первым, и это был лось. Трёхметровый в холке лось с великолепными рогами, украшенными осколками люстры. И, как водится, с энтузиазмом проглотивший теорию "туда" и махнувший рукой на "обратно". За те десять минут, что Герм втолковывала ему, как обернуться приличных размеров человеком, было снесено мебели на час уборки, если б не удобство волшебства. Гарри посмеялся и отложил конец своей "душепостигающей медитации" на завтра. А завтра была прогулка по Нью-Йорку, любовь с первого взгляда к поселению Фейри прямо в парке посредине города и ... знакомство с местными супергероями, один из которых судьбоносно ляпнул другому: "Ты что ль кошку заведи, раз мышление людей сегодня принять не можешь. Кошки за последние сто лет точно не поменялись. Никаких неприятных сюрпризов от них не будет. Разве что испорченные тапки..."