Проклятие зеркал : По пути предков

Два дня прошли быстро, а мага Воды так и не нашли. Ни в Инеке, ни за его пределами – будто его след простыл. Все это время Шарлин провел в архиве административного здания, собирая по крупицам информацию о своем клане. Бабушка, которую все принимали за сумасшедшую, рассказывала, что в ней, в ее детях и внуках есть частичка древней маги. Однако, в это верили только внуки. Они всегда с раскрытым ртом слушали рассказы старухи и знали, что в Империум их семья когда-то давно приплыла с восточного материка, мечтая построить здесь новую жизнь. Поначалу они поселились в Скандии – в провинции, которой ныне не существует. Скандия и была местом зарождения опороченных, ведь большая часть мертвецов была там. Говорят, дело в обиженной и очень могущественной ведьме, которая в порыве ярости за одну ночь погребла под толщей снега город и его жителей. Шилин в это верил. Однако, как и все советники, утверждал, что провинцию погубили климатические условия. Не зря ее считали самым холодным местом на материке. Возможно бы у клана Дэро, выходцами которого были Шарлин и Айрус, получилось устроить здесь счастливую жизнь. Если бы сперва не древняя магия, что окутала Империум и изводила болезнью, затем война через несколько десятилетий. Война забрала многих магов из клана. Старший потерял из-за нее отца, а младший лишился обоих родителей. Мать Шарлина не была чародейкой, но скончалась скоропостижно после смерти супруга. У мальчиков никого не осталось, кроме бабушки. Когда противник смог все же добраться до столицы Империума, настал переломный момент в войне. Южан удалось прогнать обратно на западный материк, который они оккупировали к тому времени. Восточный материк также, как и Империум, отстоял свои интересы. Однако, жители Инека: и люди, и маги, пережили самую ужасную ночь в своей жизни. Маги вражеской стороны сметали все на своем пути. Не только поместье клана Дэро, но и целый район от чар превратился в руины. Шарлину пришлось повзрослеть в свои пятнадцать – взять бабушку и тринадцатилетнего Айруса, да отправиться в скитание по столице. В то время многим пришлось так поступить. Кругом царила разруха, люди лишились своих домов, посевы погибли, поэтому продовольствия на прилавках было категорически мало. Каждый выживал, как мог, и верил в светлое будущее. Однажды старшему Дэро удалось найти крышу над головой для всей семьи. Это был центр, который обустроили для жителей столицы. В нем проживало более ста человек – все спали на полу в мешках, яблоку негде было упасть, и ждали, когда их дома восстановят. Конечно, кто-то ушел в соседние города, но там ситуация была не лучше. Власти Империума всячески поддерживали своих людей. Во временном центре всегда можно было найти теплую одежду и лекарство, даже питание хоть и скудное, но оно было. Правда, это не спасло бабушку. Через пару месяцев она умерла от лихорадки, мальчики Дэро остались одни. Самый старший еще до смерти старушки устроился плотником, помогал отстраивать город после войны. По вечерам учился и особенно много времени уделял тренировкам, мечтая однажды пополнить ряды Жнецов. На этих тренировках Шарлин и познакомился с Жаном – с мужчиной в солидном возрасте, который входил в парламент Инека, занимая там высокую должность. Он помог старшему Дэро пристроить Айруса в школу, да и всячески оказывал поддержку мальчишек: то литературу принесет, то на ужин позовет, расхваливая стряпню своей жены. Жан проникся историей этих ребятишек, которые, оказавшись в тяжелой ситуации, не опустились до воровства и прочих нехороших вещей, свойственных тем детям, что остались без надзора старших. Наблюдая за стараниями Шарлина, мужчине не хотелось открывать тому страшную правду, но однажды он решился, сжимая кулаки. – Шилин, тебе не стать солдатом ордена. В твоей крови течет магия, пусть и не такая сильная, как у твоего брата. В армию Жнецов берут только людей, но ты можешь попробовать поддаться в религиозное ответвление. Небольшое количество магии им никак не мешает, а наоборот помогает на ритуалах, – Жан зачитал приговор на одном дыхании, а после опустил голову, опасаясь смотреть в глаза. Но парнишка в ответ лишь улыбнулся и мягко проговорил: – Тогда я передам всю свою магию Айрусу. Мужчина опешил от такого заявления. Прежде он даже от взрослых ничего подобного не слышал. Хотя, наверное, мальчишки-маги, которые мечтают попасть в Жнецы, не прочь ради этого лишиться своих даров. – Но... Но, если передашь всю магию, то сам умрешь. Старший Дэро хмыкнул и с задумчивым видом посмотрел на небо. Однако, через несколько минут произошло то, что поразило мужчину до глубины души. Улыбка парнишки стала шире, а сам он четко обозначил свою позицию. – Я все равно найду способ помочь Империуму и всем его жителям! При мне не будет больше ни одной войны. Поэтому я должен быть сильным. С того самого дня, видя потенциал и бескорыстное желание помогать другим, Жан начал продвигать Шарлина по службе. А вот младший Дэро напрягал мужчину. Чем старше становился Айрус, тем сильнее проявлялся его неприятный характер. Мальчишка любил язвить старшим и задирать одноклассников. Кто-то даже замечал, как он издевается над кошками и младшими товарищами, используя свои чары. Ходили слухи, что отец Айруса был магом неблагородным, а на войне и вовсе перешел на сторону противника. Шарлин также не мог найти управу на младшего брата, но все же отдал добрую часть своих сил, надеясь, что, заняв свою нишу в магической сфере, младший немного усмирит свой характер. Несмотря на то, что поместье клана Дэро более-менее восстановили, пустовало оно давно. Шарлин тоже здесь был редким гостем, но каждый раз заходил с легкой улыбкой на устах, ловя приятную ностальгию. Все здесь напоминало о детстве. Об их с Айрусом детстве. Эти воспоминания снимали тревожность, но сейчас ностальгия тоской стискивала сердце в грудной клетке. Старший видел в своем брате только лучшее и не слушал, что говорят остальные. На все поступки Айруса он находил объяснения и считал, что многое придумывают сами люди. По мнению Шарлина, положение в парламенте должно было занять младшего родственника благим делом. Поэтому советник сделал все, чтобы у Айруса была должность, а злые языки, видя, что тот без дела не сидит, перестали трепаться. И тем не менее, все оказалось по итогу бесполезным. Найти оправдание: почему двоюродный родственник принимал участие в разрушении одного из их городов, Шарлин найти не мог. «Что ты от него еще ожидал? Как ни крутись, яблоко от яблони далеко не падает. Весь в своего отца пошел, тот ведь тоже предателем был», — говорил советнику лучший друг, который тоже входил в парламент. Все сказанное принимать было тяжело, хоть Шарлин и понимал, что отчасти друг прав. Мысли мрачные о брате – были еще одной причиной для побега в клановое поместье на несколько дней. Всем говорил, что для ритуала и чтения древних писаний в одиночестве, но на деле советник пытался убежать от себя. Повстанцы скоро дойдут до столицы, Жнецов не хватало для противостояния, поскольку многих отправили в поход, так еще и болезнь вернулась. Шарлин надеялся на писания своих предков-целителей, что, возможно что-то подобное уже выпадало на их век. Надо было лишь расшифровать свитки. Благо, он знал древний язык предков. Шарлин последние два дня их и читал, закрывшись в подвале поместья. На второй день он вышел во двор и настроился на медитацию, сидя под яблоней, на которой росли черные яблоки. Шарлин когда-то самостоятельно создал данный сорт, наделив целебными свойствами. Остатки сил, что остались у советника, только на это и годились. Ситуация плачевная, как при таком раскладе помочь людям? Но он узнал за дни, проведенные в поместье, что выход есть. В одном из свитков предков писалось, как маг, сбросивший большую часть своих сил в небытие, может стать сосудом для подобного заклятия. Увы, он не избавит Империум от болезни раз и навсегда, но благодаря жертве Шарлина, те же Жнецы выиграют немного времени перед зачисткой. Советник верил в их людей, их сплоченность – только объединив усилия, народ Империума даст отпор болезням и повстанцам. Он уже все спланировал и готовился к ритуалу. Поместье должно было стать гробницей советника, что поможет подольше удерживать заклятие в уже мертвом теле. Но, чтобы стать сосудом, надо было лишить себя всех сил. Только в небытие Шилин их не сливал, а, несколько изменив ритуал, передавал их в знакомый уже сосуд. Конечно же, Айрус почувствовал прилив новых сил на пути в столицу – с головы до ног в моменте пробежали мелкие разряды тока. Яблоня осыпалась – ни листья, ни плоды уже не держались на ветвях. Ей не хватало сил существовать дальше. А под яблоней на бетонном выступе с замысловатыми узорами лежал мужчина в белом костюме. На лбу выступили испарины, дыхание же было тяжелым. Чем больше сил терял Шарлин, тем больнее становилось физически – кости ломало, кровь кипела. Советник даже катался по полу, пытаясь отвлечь себя от ужасных ощущений. Тем не менее, плана придерживался. Мог поклясться, что за эти несколько часов успел поведать Богов, и россыпь поцелуев на кисти принять от светлейших духов – ангелов.* Несмотря на то, что проход в Блаженный сад старшему Дэро уже никогда не получить, ведь он даровал свою душу другим местам. [*по священным писаниям Жнецов: после смерти светлые души попадают в Блаженный сад. Их пропускают через ворота духи высшего ранга – ангелы. Если ангелы перед смертью спустятся и поцелуют умирающему кисти рук, значит, проход через ворота уже разрешен] В какой-то момент перед затуманенным взглядом прокатился мячик, вызывая слабую улыбку у Шарлина. Советник принял его за галлюцинации, которые имели место быть в его состоянии. Ах, этот самый мяч! Оба брата любили в него играть, но особенно младший. Он так искренне смеялся, когда ножкой его пинал. Когда же это было... Давно. Еще до войны. Грусть вновь сжала грудную клетку, но Шилин не хотел покидать те воспоминания. Пусть дальше смех детский льется, он вечно слушать его готов. Пусть младший брат голову на колени старшему укладывает и просит – нет, требует, легенду очередную перед сном рассказать. Пусть, еды им будет не хватать, и Шарлин последнюю свою лепешку отдаст Айрусу. Пусть эти воспоминания вечными будут – крутиться по сотому кругу в небытие.

Но они растворяются... Смех становится тише, образы размазанными. Советник мысленно пытается за ними угнаться, поймать за хвост, но его отвлек топот сапог. Сердце билось в унисон этому топоту, ведь Шарлин знал – пришел Айрус. Наделенный силой исцеления, младший должен был дойти до столицы все равно на следующий день. И почему Айрус пошел сразу в поместье и что стало с охраной? Лучшие Жнецы должны были скрутить брата на месте, но тот, видимо, оказался хитрее. – Ты жалок, – голос младшего прозвучал, как сталь, эхом пробегаясь по каменным стенам внутреннего двора. «Жалок. Жалок. Жалок», – звонко било по голове. Шарлин поморщился, отползая в сторону. Если он еще жив – значит, силы есть, но состояние не то, чтобы вступать в бой. П р о и г р а е т. Айрус свысока смотрел на лежачего брата серыми холодными глазами , упиваясь своим превосходством. Так можно было бы сказать, наблюдая за картиной со стороны. И никто никогда бы не узнал, что лицо младшего сейчас – не более, чем маска. На самом деле, он разу понял, что задумал Шилин, оттого паника накрывала с головой. – Немедленно останови ритуал! Рявкнул маг, сжимая кулаки. – Нет! Ответил старший, рукой опираясь на стену и поднимаясь на дрожащие ноги. «Я спасу их, спасу их», – доносилось невнятное бормотание. Мотивация бороться обстоятельствами еще горела ярким огнем, он смотрел на Айруса исподлобья сквозь растрёпанные русые пряди, словно бросая вызов. И младший его принял, подбегая к Шарлину и хватая того за горло так, что костяшки начали белеть. – Если ты думаешь, что просто сдохнешь, – Айрус поморщил нос и набрал побольше воздуха в легкие, чтобы продолжить, – То ты ошибаешься, дорогой братец. Твоя душа будет обречена на вечные муки. Ты и понятия не имеешь, кому в заточение ее отдаешь. Процедил сквозь зубы сперва младший. Затем последовал удар. Со всей силы Айрус впечатал советника в стену. Она даже начала осыпаться и пошла трещинами. Органы Шарлина же, судя по всему, совершили сальто, пока он пытался прокашляться от пыли, сплевывая кровь. Тоненькая бардовая струйка стекала с уголков губ по подбородку. Старший сощурил серые глаза, пуская смешок. – Я знаю кому отдаю душу, ты ведь прислуживаешь этим силам добровольно, верно, Айри? Я знаю, на что иду добровольно. По своей воли и с желанием спасти всех, ведь я... – Ведь ты не эгоист, как я, – перебил Айрус, хмурясь сильнее. Брат бы этого не сказал, но младший будто читал мысли. – Останови ритуал, сейчас же! – со взглядом безумца требовал маг. Страх от того, что все зашло слишком далеко, заставлял нервничать. И Шарлин чувствовал это волнение, чувствовал, как младший содрогается всем телом, как испуганный птенец. Потому одарил Айруса нежным, но уже потухающим взглядом. – Я не могу, милый братец. «И не хочу. Видеть тебя перед смертью – великая награда за труды», – пронеслось в голове. Айрус понимал всю серьезность ритуала и знал древнюю магию их предков. И знал, с кем она связана сейчас. Как оказалось, Шарлин тоже обо всем догадался. – Не позволю! Мой брат идиот, тебя обводят вокруг пальца, а ты и рад, – хватка стала сильнее. Советнику не хватало кислорода. – Сделку... древней магии нельзя... нарушить. Тому, кто это сделает... конец, – младший чувствовал, как борется Шарлин – как под пальцами бешено пульсируют его вены. Старший, воспользовавшись моментом, втихую собирал остатки своих сил, чтобы передать разом все Айрусу и стать оболочкой для заклятия. Оно гуляло снаружи, окружило поместье и чувствовало свою добычу. Но младший был человеком внимательным и громко цокнул языком, окончательно выходя из себя, пока Шарлин готовился к последнему маневру. – Он уже нарушил все магические законы и остался без наказания, а ты все витаешь в облаках. Глупый, наивный... Оскорбление за оскорблением посыпалось из уст Айруса, но до советника они уже с трудом доходили. Его глаза широко распахнулись, а в ушах стоял противный звон – нет, это треск плоти и костей. Рот заполнила теплая жидкость с привкусом железа. Она просилась наружу, и вырвалась булькающим звуком. Мужчину всего затрясло – мгновенный удар ввел в ступор. Однако, кое-как Шарлин опустил голову вниз и увидел лезвие клинка собственного брата, которое шло в грудь, пробивая ребра. Айрус моментально прервал ритуал, поражая в самое сердце. Шарлин же понимал, что у него остался всего один миг, чтобы сказать последние слова. Точнее, прошептать, едва шевеля сухими губами: – Ты не такой, каким пытаешься казаться. Ты не эгоист. Хоть сорок раз пронзи меня, я все равно буду любить тебя, брат, – внутри Айруса все рухнуло вниз от этих слов, но лицом он продолжал выражать высокомерие, ибо другие эмоции выражать он не умел. Маг и сам застыл на месте, как старший несколько мгновений назад. Советник знал, что умрет быстро. Что достаточно будет одного удара мечом. Знал и никак этому не противился.

Шарлин обмяк – его бездыханное тело навалилось на единственного теперь Дэро. Айрус ощущал эту тяжесть, но она не сравнится с тем грузом, что по жизни ему теперь нести. «Идиот», – последнее, что пробормотал маг прежде, чем уложить на бетонный выступ тело старшего и пальцами провести по лицу, закрывая тому глаза. Последний листок упал с дерева черных яблок и аккуратно приземлился на бледную щеку Шарлина. Тогда-то до Айруса дошло осознание сделанного несколько минут назад. Младший Дэро был уверен, что поступает так, как будет лучше. Не для того хозяина, которому он служит, а Шарлина. Айрус отлично видел заклятие — оно должно было разорвать тело брата. Тем самым, печальная участь обошла бы многих людей. Только вот душу надо куда-то девать. По ритуалу она отправляется к тому, кто накладывает подобное заклятие, а если этот маг уже мертв, то вынуждена попасть в загробный мир. Айрус знал, что чародей, который наслал болезнь на эти земли еще жив. Знал, что он мстительный, и сейчас набирает силы для удара по всему волшебному миру. Айрус подчинялся этим силам и предал, спасая брата. Ведь спасение Шарлина заключалось в смерти. Подписав сделку с древним проклятием, он обрек бы себя на вечные мучения. Но избавив старшего от обязанностей служить чему-то ужасному, Айрус не почувствовал облегчение, скорее он подался горю, увидев под ногами гнилые черные яблоки. В с е. Брат покинул этот мир. Единственный Дэро, задыхаясь от невидимого удушья и оттягивая ворот на своем сером одеяние, подошел к стене, чтобы спиной прислониться к поверхности и перевести дух. Однако, отойдя от потрясений, которые все же были, Айрус сполз на пол по этой самой стене и опустил голову вниз, лишь бы не видеть, что натворил. — Так разлюби, — сухо произнес маг, пальцами в длинные волосы зарываясь. Айрус убил многих за последние дни, но лишь смерть двух Жнецов, у которых в живых остался маленький ребенок, и непосредственно Шарлина, острыми копьями вонзались в душу.