Легенда о Юной Деве

Дворец императорской семьи полнился изобилием и великолепием. Высокие потолки, украшенные роскошными люстрами, которые излучали свет сияющими кристаллами, казалось бы, тянулись к самому небу. Стены были увешаны золотыми картинами, на которых отразились истории великих подвигов и мощного влияния Империи. В каждом углу стояли мраморные статуи — неподвижные и величественные, созданные ловкими руками великих магов-скульпторов. Аромат цветов, словно нежный поцелуй природы, наполнял воздух, создавая ощущение волшебства и роскоши. Роскошная зала императорского дворца окутывала величием и бесконечной властью, её убранство казалось столь великолепным, что восхищало каждого вошедшего. Трон Императора же, выполненный из прочнейшего металла, покрытого золотом и кристаллами, разместился на возвышенности. Здесь короновали правителей, устраивали балы и ужины. Этот зал также использовался для встреч с простым народом: Совет во главе с Императором выслушивал просьбы и оглашал свои решение. Справа от трона имелся вход в башню Совета. Узкая винтовая лестница провожала к дворцовым коридорам и заветной двери зала Совета. Светлое помещение было кабинетом Первого советника, где Император и его приближённые вершили внешнюю и внутреннюю политику. Резные колонны и большие окна впускали в это место воздух, но сохраняли приватность. Маркиз Торн Саломея, как всегда, присутствовал на собрании среди уже давно знакомых ему советников. Во главе стола, как и положено правителю, восседал Император Дамир Эрис. Его проницательный взгляд коснулся каждого присутствующего, будто всматриваясь в их души. Император Дамир посмотрел на Маркиза и кивнул в знак приветствия. Дамир, несмотря на когда-то юный для своего статуса возраст, проявлял себя как мудрый политик и старался собрать вокруг себя таких же. Торн не так давно стал вхож в Совет: он был немного старше правителя, но способность видеть глубже обычного сделала его ценным для Империи активом. Маркиз поклоном приветствовал Императора, кронпринца и императрицу-мать, прежде чем занять своё место за столом. Величественная и гордая, императрица Тунрида Эрис воплощала в себе силу и власть. Её глаза, полные неугомонного пламени, сияли голубым огнём, отражая неистовую страсть и пугающую строгость. Переливающиеся, словно золотые нити, светло-русые волосы она сама укладывала в строгую причёску из кос. Часть светлых локонов струились по её плечам, обрамляя и так худое лицо женщины. Её голову всегда украшала изящная тиара, усыпанная алыми камнями. Стройная фигура, которая некогда восхищала глаза всего двора, сейчас скрывалась за строгими платьями тёмных оттенков. Смерть её супруга, предыдущего Императора, Дастина Эриса, изменила не только политическую обстановку в Империи, но и саму вдовствующую императрицу. Отныне она предпочитала скрывать свою прекрасную фигуру, выражая таким образом скорбь и готовность посвятить себя служению народу. Будучи вторым по старшинству советником Дамира, она восседала по левую руку от своего сына, хотя обычно их разделяла Селена, ведь жрица всегда располагалась рядом с Императором. «Но сегодня она отсутствует, что весьма необычно», — подумал Торн. Тунрида всегда смотрела на Маркиза с некоторым сомнением: она не всегда разделяла его мнение и предпочитала слушать более консервативных советников, однако не гнушалась шептать Императору противоречия доводам маркиза. По правую руку Дамира уже расположился князь Малис Октавий. Первый советник и сильный маг если и смотрел на Маркиза, то лишь с лёгким недоверием, иногда отвешивая комментарии касательно опыта маркиза. Но и он был впечатлён знаниями и интеллектом Торна. Рядом сидел граф Отай Серпентий, который окинул маркиза презрительным взглядом. «Скользкий червяк — соответствует своему имени», — усмехнулся своим мыслям Торн, увидев графа. Кронпринц Дамиль также всегда присутствовал на совете и занимал место подле матери. Младший брат Императора внешне очень походил на него и телосложением, и ростом, несмотря на то, что был младше Дамира на пару лет. Отличия имелись во внешности. У кронпринца имелись короткие светло русые-волосы, непослушные и вьющиеся, в отличие от более прямых и более тёмных императорских. Глаза тёмно-карие, не свойственные роду Эрис, когда-то вызвали бурю вопросов. Внешне он всегда оставался спокоен и сдержан — не как его царственный брат. — Мне только что сообщили о пропаже артефакта древних людей из архива библиотеки, — потёр подбородок Дамир, окинув устрашающим взглядом присутствующих. Маркиз занял место рядом с графом и краем глаза заметил, как приподнялся уголок губ кронпринца Дамиля. — Ваше Величество, — откашлялся князь, — предполагаемый вор бежал из столицы. — Я знаю! — процедил Император, дёрнув бровью. — Вы слишком поздно спохватились! Она успела сбежать ещё до того, как Вы узнали о ситуации! — Ваше Величество, — подал голос граф, — мы начали действовать сразу, как хранитель архива заметил пропажу. — Молчать! — вспылил Дамир, ударив ладонями о стол. — Почему же тогда я успел узнать об этом раньше?! И лично побывал в доме воровки?! — советники смолкли, пристыженно опустив глаза. — Молчите дальше! Объявим о пропаже, и людей для поиска у нас прибавится. Где мать воровки, кстати? — Ида Виллоу в командировке на берегах Сапфирового моря, Ваше Величество, — встал маркиз. — Вот и отправляйтесь ей навстречу, — усмехнулся Император, смерив загадочным взглядом Торна. Маркиз не потерял лицо, оставаясь беспристрастным относительно домыслов правителя. Хотя допускал, что Дамир явно догадывался, что маркиз и Ида Виллоу не просто давние друзья. — Совет окончен. Император Дамир вышел за порог зала Совета, следом за ним неизменно двинулся его брат, ни на шаг не отступая от своего правителя. Кронпринц Дамиль захлопнул дверь. Послышались только их удаляющиеся шаги. Граф поспешил откланяться, быстро собрав свои бумаги. Маркиз уже было вышел, но вспомнил о чём-то важном. — Государыня, позвольте переговорить с Вами с глазу на глаз? — Малис поднялся с места, думая, что в зале Совета остались только он и Тунрида. Торн затаил дыхание, скрываясь за мраморной колонной и сжимая в руках бумаги. Он собирался оставить их на столе князя и удалиться, но эта сцена заставила Торна задержаться, затаившись в тени. — Что же хочет от меня услышать князь Малис? — ядовито пропела императрица-мать. Скрипнул стул. Князь поднялся с места и тяжелой поступью подошёл ближе к женщине. — До меня дошел интересный слушок, — Малис понизил голос. — Он касается кронпринца. Молвят, что он Ваш бастард… — Слухи — это всего лишь болтовня завистников, — государыня с презрением прервала слова князя, и её речь звучала, словно прогремевший в тишине гром. — Это всё пустое. Никому не стоит ворошить прошлое. Это не сулит ничего хорошего… — Разве нас не объединяет общее желание? — томно продолжил князь. — Мы двое хотим видеть Дамиля на престоле. Ведь наш Император Дамир слишком похож на своего покойного отца, а это.. — Слегка проблематично, — подытожила женщина, договорив за Малисом. — Видите, государыня, мы с Вами прекрасно понимаем друг друга. Глаза императрицы-матери заискрились, когда она ядовито искривила свои губы в улыбке. Эти губы были оружием, скрывающимся под маской благородной женщины, которая в данную секунду будто превратилась в настоящего зверя, готового нанести удар в самый неподходящий момент. Она, словно змея, обвила руками шею Малиса, притягивая того к себе. Маркиз Торн Саломея внезапно оцепенел, словно каменная статуя. Мужчина старался не шевелиться, дабы не выдать своего присутствия. Шокирующие новости, доносящиеся до ушей, застали его врасплох. Осторожно добравшись до двери, он громко постучал и хлопнул ей. Князь отпрянул от Тунриды и взглянул на гостя. Императрица-мать даже не изменила свою вальяжную позу. Она продолжала улыбаться. — Ваша милость, могу я отдать Вам бумаги? — уверенно отчеканил маркиз, будто и вправду только вошёл. — Отдавай, коль зашёл без дозволения, — хмыкнул Малис и с отвращением добавил, — тебя совсем манерам не учили, маркиз. Торн положил на стол стопку и, поклонившись сначала императрице-матери, а затем князю, покинул зал Совета.

***

Измученный долгими заседаниями и неутомимым исполнением обязанностей, четвёртый советник Торн поспешил в свои покои. Напряжённый совет сегодня оказался особенно истощающим, и Торн жаждал момента, когда смог бы наконец-то выдохнуть. Однако его ожидание было нарушено тайным разговором между Малисом и Тунридой, случайно им подслушанным. Торн вошёл в свои покои и медленно опустился в мягкое кресло. Тяжёлый вздох эхом пронёсся по его полупустым покоям. Только недавно ему предоставили возможность жить во дворце, как подобает советнику Императора, и маркиз ещё не успел обставить свою комнату, как следует, поэтому она походила больше на рабочий кабинет. Голый пол из тёмного дерева: где-то в углу комнаты, рядом с сундуками, ждал своего часа ковёр, который обязан был добавить уюта. Рядом с креслом разместился небольшой столик и одинокая свеча на нём, а у окна — большой стол, на котором уже собралась приличная стопка свитков и книг. Ум маркиза был полон мыслей о произошедшем на совете; эмоции бушевали в его сердце и сотрясали внутренний мир. — Видимо, мне не придётся разбирать вещи, — оглядев комнату, пробормотал Торн. Внезапный стук в дверь прервал раздумья, вызывая новую волну тревоги. Сердце его замерло, а глаза широко раскрылись от неожиданности. И вот, словно вихрь, не дождавшись разрешения, в покои ворвалась жрица. Взгляд её был наполнен страхом и тревогой, словно она несла с собой срочное сообщение от Императора. — Что-то стряслось, Госпожа? — едва смог выдавить из себя удивлённый маркиз. — Мне нужна Ваша помощь, — голос жрицы дрожал от эмоций, словно её жизнь зависела от маркиза. Она глубоко вдохнула и успокоила трясущиеся руки, — я уже знаю, что случилось на Совете. Но, боюсь, Император намерен совершить ужасную ошибку. Мне нужен дневник Вашего прадеда, маркиза Саломея. И очень срочно. Он почувствовал, как горло сжалось от напряжения, а голос, наполненный нервной дрожью, скрипнул. — Я принесу его Вам, но чуть позже… если Вы сможете немного подождать, — он указал на кипу бумаг на своём рабочем столе. — Передайте его через Амира, — кивнула Селена, — никто не должен узнать об этой книге. Жрица исчезла из покоев маркиза так же быстро, как ворвалась, оставив за собой лишь тихий шорох шёлковых одежд и колышущееся пламя свечи.

***

Астрид неустанно гнала свою лошадь вперёд, чувствуя, как силы постепенно покидают их обеих. В её памяти ясно проступал образ местности — уже совсем недалеко от прибрежного тракта. Там пролегал самый короткий путь к Порт-Эрису (опасная дорога, идущая вдоль берега). Никто не использовал её уже много лет, если верить записям магов-академистов. Пустынная лесополоса искусно окрашивалась первыми проблесками восходящего солнца. Всё вокруг постепенно обретало краски и яркость. Астрид ослепляли первые лучи, но она не останавливалась. «Привалы делать опасно», — думала девушка. Вдруг лошадь начала издавать хрипы, что заставило Астрид передумать. Осторожно спешившись, Астрид, крадучись, повела животное за собой, прикрываясь высокими лесными деревьями. В этом месте, где отсутствовал шанс внезапного нападения или возникновения опасности, она решила найти укрытие и отдохнуть. Недалеко от тропы Астрид обнаружила своё спасение — небольшую реку. Её прозрачная, бегущая вниз потоком вода казалась девушке настоящим даром богов. Утолив жажду, беглянка напоила и кобылу. Девушка присела на прохладную землю берега и привалилась спиной к камню. Бессонная ночь напоминала о себе: глаза зудели, а рот так и норовил порваться от зевоты. «Главное не заснуть, — она вздохнула, — письмо Селены!» Астрид достала из нагрудного кармана куртки свёрнутый листок, на поверхности которого танцевал красивый размашистый почерк Селены. «Астрид, милая, прости, я вновь не сдержалась. Дамир узнал всё от меня. Именно поэтому он под покровом ночи лично пришёл за тобой. Боюсь представить, что бы могло произойти, если бы я не успела. Прости меня! Помощь тебе — меньшее, что я могу сделать, дабы искупить свою вину. Император уверен, что все новорожденные немаги попадают прямо в «приюты». Скорее всего, ты о них слышала…» Астрид задумалась. Но за последнее десятилетие рождаемость немагов не просто сократилась, а стремительно приближалась к нулю… Или общеизвестные документы могли исправить? Девушка вернулась к тексту. «Я была уверена, что «приюты» упразднены за ненадобностью. Но, видимо, ошиблась. Я постараюсь выяснить информацию об этом и узнаю, зачем Императору немаги. Отправляйся в Порт-Эрис. Думаю, твоя бабушка уже знает о твоём приезде. Они будут готовы встретить тебя. Их предупредили. Я свяжусь с тобой при первой возможности. Постарайся не попадать в неприятности. Береги себя!» Астрид вздрогнула от неожиданности: её глаза не могли поверить прочитанному. Она моментально прикрыла рот рукой, словно пытаясь удержать внутри все эмоции, которые вызывали у неё эти строки. Окружающий лес казался пустым и таинственным, а река продолжала своё тихое журчание, словно знала все секреты этого места. Но… чего-то стало не хватать… Куда делась кобыла? Та внезапно исчезла, оставив только следы своих копыт на влажном берегу реки. Астрид резко встала, но более пошевелиться не смогла. Сладостный аромат цветов чёрной неги окутал девушку, словно та оказалась в объятиях самой природы. Волшебная сила запаха проникла в сознание, и всё вокруг стало иным. Голова показалось лёгкой, словно облачко, а тяжелый камень — мягким, как пуховая подушка. В безмятежной тишине беглянка погрузилась в объятия тёмного заветного сна, нежно покоряясь его власти.

***

Легкий бриз ласкал кожу. Ида медленно и осторожно ступила на покачивающийся пирс, который, казалось, дышал вместе с ней, полный ожидания и нерешительности. Женщина глубоко вдохнула волшебный морской воздух, ощущая, как он проникал в каждую клеточку её тела, наполняя душу невидимой энергией. Она чувствовала, что скоро произойдёт что-то необычное, волнующее и загадочное. Её сердце билось неспокойно, словно предвещая грядущие перемены, но Ида не могла определить, было ли это от волнения, ведь скоро обещались прибыть новые гости из островного государства, или от чего-то другого, что прямо сейчас окутывало душу неприятным и вязким предчувствием. — Леди Виллоу, — неожиданно она услышала знакомый голос. Перед ней возникла фигура мужчины в форме вестника, его лицо было слегка прикрыто капюшоном, но Ида, несмотря на это, сразу узнала этого человека. Торн Саломея: его силуэт и манера движений были неповторимы. Он приблизился к ней, словно тень, проникающая в её сознание, и Ида ощутила, как сердце замирает, словно время в этот миг остановилось. — Ваше Благородие, — по-деловому поприветствовала нежданного гостя Ида, поклонившись. — Чем обязана Вашему визиту? — Ни к чему так официально, но нам лучше обсудить это в более укромном месте, — Торн шагнул ей навстречу. — Мы можем пройти на корабль и поговорить в моей каюте… — Боюсь, Вас там уже ждут, — он всегда был быстрее её. Мужчина схватил Иду за руку и повёл за собой — обратно в город. Они бежали, скрываясь в тени забытого переулка. Торн сжимал руку Иды, будто стараясь не упустить её. Внезапно капюшон с его головы сорвался, освободив вьющиеся светлые волосы, которые в лучах света становились более золотистыми. Они зацепили взгляд женщины ещё в те далекие времена, когда двое впервые встретились. Чёрный плащ развевался перед её глазами, будоража память и вызывая ностальгию. Однако женщина всё ещё пребывала в удивлении и сжала руку спутника немного крепче, от чего тот через плечо глянул на неё. — Почему мы возвращаемся в дом моих родителей? — спросила Ида, рывком остановив Торна. — Леди Кассандра настоятельно просила вернуть тебя домой. — Ты разговаривал с моей матерью?! — Ида округлила глаза от изумления. — Удивительно, что она пустила тебя на порог, ведь едва может терпеть твоё присутствие даже на светских вечерах. — Поверь, — Торн продолжил путь, но уже чуть медленнее. И взял Иду под руку, — я уже ощутил её гнев на себе… Но потом она всё же дала мне ответить, зачем я пришёл. Ида вгляделась в лицо своего спутника и увидела на его светлой коже узкий след от пощёчины. Этот отпечаток так аккуратно и точно нанесённого удара могла оставить только её мать, Кассандра Виллоу. Только она обладала способностью настолько осторожно, но одновременно точно и метко ударить, чтобы запечатлеть свой едва различимый отпечаток на лице маркиза Торна, который давно покорил сердце Иды. Но, может, это было уже не так?.. Кассандра встретила их на пороге. — Мама, — обеспокоенно произнесла Ида. — Что случилось? — Заходите в дом, — сурово начала Кассандра, — Торн тебе всё расскажет. Тяжёлая деревянная дверь с глухим звуком захлопнулась. Внутри комнаты Ида сжала руки в кулаки, ощущая, как от нервного напряжения ладони сразу же обледенели. Внезапно по её телу пробежала неприятная дрожь, словно предвещая надвигающуюся неизвестность. — Что-то с Астрид? — вмиг осенило её, а виноватый взгляд Торна только подтвердил опасения. Она схватила его за ворот рубахи. — Что с моей дочерью?! — Успокойся, — мягко произнёс маркиз, накрыв её ладони своими. — Я не знаю, где она, но главное то, что она не у Императора. — Они узнали?! — Ида в ужасе задрожала, отпустив маркиза. Кассандра приобняла дочь за плечи и успокаивающе погладила по голове. — Её обвиняют в краже важного артефакта, — проговорил маркиз, но вдруг до него дошёл смысл слов женщины, — о чём они узнали? — Астрид не простой ребенок, — начала Кассандра, усадив дочь на кресло, — выпей это, — она протянула женщине пузырёк, — успокоишь нервы. — Затем она откашлялась и продолжила, — Астрид родилась с магическими каналами, в отличие от немагов, но эти каналы работают для накопления магии источника, а не для использования. Их строение близко к свойственному первым людям. Такая мутация ещё плохо изучена, а благодаря покойному Дастину Эрису и его плану приютов стала вообще несбыточной мечтой. Торн медленно погрузился в глубины своих мыслей, потревоженный воспоминаниями о собственной матери. Она была как Астрид. Трагическая судьба унесла её из жизни, оставив множество тайн и загадок вокруг той смерти. Размышления Торна погрузили разум в прошлое, где он искал ответы на вопросы, как вдруг его осенило. — Какова вероятность наследственности данной мутации? — мужчина повернулся к Кассандре, но та лишь хмуро отвела взгляд. Его взор переместился к Иде. — Прости, — женщина виновато посмотрела на него. — Ты не собиралась об этом рассказывать? Ида лишь кивнула. Неожиданно для всех раздался стук в дверь. Ида вздрогнула. Торн и Кассандра напряглись. Тихий шорох шагов — седовласый Мун Виллоу, отец Иды и дедушка Астрид, стал в проёме комнаты. — Там вестник прибыл, — хрипло произнёс мужчина. Он сощурил глаза, наблюдая за всеми, от чего морщины на его лице стали ещё более глубокими. Мужчина положил свёрток на стол перед Идой и сел напротив. — Малышка Астрид в беду попала.