На глубину с тобой

Но ко мне ты все ближе все равно. «Агата Кристи» - «Ближе» Глубокий вечер окутывал Екатеринбург, но ни хозяйка, ни ее гости не замечали этого. Как в старые добрые времена, они вели разговоры обо всем. Иногда спорили, иногда шутили. Настя чувствовала порой скованность, но не прислушивалась к ней, стараясь отметать все свои сомнения в правильности сделанного выбора. Несмотря на смущение, накрывающее ее периодически, девушка не могла не замечать, что ей стало намного спокойнее. Она приняла решение. Вполне возможно, что оно неверно, но сожалеть об этом молодая женщина будет потом. Точки над «i» расставлены. Ей незачем опасаться признаний в любви, незачем бояться, что когда-нибудь на очередной соблазн она ответит согласием. Они дружат. Дружба – самый лучший щит в таких случаях. Братья рассказывали хозяйке о тонкостях работы с музыкой. Настя слушала с интересом, ведь мир, в котором братья находились с детства, всегда был от нее далек. - Это так прекрасно! – сказала она. – Завидую вам белой завистью. У вас есть любимое дело, длинною в жизнь. Многие лишены этого. - Неужели ты причисляешь себя к таким людям? - изумился Вадик. – А как же литература? - Я действительно люблю ее, - сказала педагог, - но это не увлечение. Я всего лишь читаю книги и рассказываю о них детям и всем, кто готов слушать. Это не занятие наукой, это всего лишь работа и способ отдыха от этой работы, понимаешь? - Нет, я с тобой не согласен, - возразил Глеб. - Ты посвящаешь книгам массу времени. И это не голая необходимость, не пустое занятие. У тебя глаза горят, когда ты говоришь о литературе! Ты профессионал, тут нет сомнения. Это дело жизни. Готов поспорить, ты и умрешь с книгой в руке. Твоя любовь приносит пользу другим людям. Посмотри на себя: ты можешь с легкостью поддержать разговор о литературе, искусстве, кинематографе, истории, философии, музыке. Ты эрудит, ты остроумна, с тобой разговаривать так же легко, как дышать! И это дорогого стоит… - Порой мне кажется, что этого чертовски мало, - покачала головой молодая женщина. - Нашла из-за чего переживать! – улыбнулся Вадик. - Если ты хочешь большего, то ты это получишь, - заверил Глеб. - Любое дело, за которое ты возьмешься, будет иметь успех. Ты можешь выбрать любую область. Хочешь музыку? Я и Вадик обучим тебя всему, что знаем сами. Если выберешь рисование, то уверен, что твой художник не откажет в помощи. Что еще есть из хобби? «Марки, попугаи, видео, металл». Да все, что угодно! Лично я готов поддержать любое твое начинание. Настя улыбнулась: - Это очень мило с твоей стороны, но мне вовсе не хотелось бы отвлекать тебя и Вадика от важных дел из-за такой ерунды. - Это не ерунда! – хором воскликнули братья. Разговор прервал телефонный рингтон. Звонили Вадиму. Он извинился и удалился на кухню, чтобы не мешать прерванной беседе. Глеб и Настя, как по команде замолчали, словно вместе с Вадиком ушли и все слова, которые можно сказать друг другу. Старший Самойлов скоро вернулся и был вынужден сообщить, что уезжает по важному делу. - Какие могут быть дела первого января в девять вечера? – улыбнулась Настя. - Друг попросил помочь с записью песни. Я не мог отказать, - пожал плечами мужчина. - Кто? – удивился Глеб. Вадим назвал фамилию, которая молодой женщине была незнакома, но Самойлова младшего ответ вполне удовлетворил. - Ты поедешь домой? – спросил музыкант брата. - Если только Насте наскучило мое общество, - с обаятельной улыбкой ответил Глеб. - Разумеется, нет. Если хочешь, оставайся. Я буду рада, - сказала хозяйка, не подумав как следует. - Что ж, если ты будешь рада… - с невинным выражением лица проговорил музыкант. - Хорошо, - подвел итог Вадик и, попрощавшись со всеми, уехал помогать другу. Только с уходом Вадима Настя осознала, что устроила себе испытание, на которое не была до конца готова. Оставалось уповать лишь на заверения в дружбе, на слова, которые сейчас было бы невозможно взять назад. - Может, досмотрим фильм? - предложил Глеб, когда за Вадиком закрылась входная дверь. - Я не против, - улыбнулась Настя. - Но ведь от него прошло больше половины, тебе будет неинтересно. Можем выбрать что-то другое. - Пусть будет «Плохой Санта». Не хочу, чтобы ты бросала просмотр на полпути. А за меня не переживай: я помню сюжетные повороты. Мне в любом случае будет интересно. - Как знаешь, - пожала плечами девушка и включила фильм. Не прошло и десяти минут, как гость предложил ввести в просмотр некоторые коррективы: - Слушай, может, свет выключим… Будет намного атмосфернее. - Хорошо, давай, - согласилась Настя. - Но ты не будешь против гирлянд? - Разумеется, нет! Как можно смотреть новогодний фильм без них? Молодая женщина рассмеялась и сделала все, что нужно. Однако, сев на свое место, хозяйка поняла, что, возможно, погорячилась. Теперь источниками освещения в комнате были лишь неяркие лампочки и экран телевизора. Внезапно стало казаться, что диван, на котором сидели друзья, как будто сузился. Настя сознательно не смотрела на гостя, но кожей ощущала его присутствие. Сюжет фильма перестал интересовать девушку, попавшую в плен своих невысказанных желаний. Она едва заметила, когда экран телевизора погас. Просмотр окончился. - Хорошая комедия, - как ни в чем не бывало сказал музыкант. - Не первый раз смотрю и все равно не надоедает. - Да, - очнулась молодая женщина, не без усилия повернувшись к гостю, - мне она тоже нравится. - А что тебя впечатлило при первом просмотре? – спросил гость. - Не знаю, - задумалась Настя. - Циничный юмор, конечно. От чего-то было смешно, а от чего-то противно. Впрочем, отрицательный пиар – тоже пиар… А еще мне понравилась Лорен Грэм. По-моему, в этом фильме она очень красива. Сейчас девушке было больно смотреть на актрису, но она никогда бы в этом не призналась. Темные волосы и красота женщины не вызывали приятных ассоциаций. - А по-моему, в ней нет ничего особенного, - заметил мужчина. - Разве это не твой любимый типаж? – удивилась молодая женщина. – Присмотрись хорошенько… - Нет, не мой, - спокойно ответил Глеб. Настя опустила глаза на свои колени: разговор явно зашел не туда. Гость заметил смущение и решил переменить тему беседы. Оба ходили по минному полю, и взрыва никто из них не желал. - Знаешь, - улыбнулся музыкант, - я тут хочу корыстно воспользоваться твоими профессиональными навыками. Девушка удивленно посмотрела на Самойлова и рассмеялась: - Это каким образом? - Мне нужна помощь в составлении библиотеки. Один я не справлюсь с таким масштабным делом. - Разве не справишься? Ты очень начитан, у тебя широкий кругозор. Просто бери тех авторов, к которым любишь возвращаться. - Но у меня нет системы, - возразил мужчина. - Я хотел бы восполнить пробелы, если они найдутся. Кто может с этим помочь лучше, если не дипломированный филолог? К тому же ты почти всегда знаешь, где достать нужную книгу. Ну так как, поможешь? - Раз такое дело, то помогу! – ответила Настя. Музыкант улыбнулся столь искренне, что эта улыбка не могла не отразиться на лице девушки. Она смотрела на его черты, мерцающие в слабом свете гирлянды, и из ее памяти стерлись последние месяцы страданий и боли. Исчезло все, кроме любви, которой не было рационального объяснения. - Я очень рад и благодарен тебе, - сказал Глеб, не отрывая пристального взгляда от хозяйки, - что мы двигаемся дальше. Дружба – это самый лучший вариант, который только для нас возможен. Ты согласна с этим? - Да, конечно, - ответила тихо Настя. - Что может быть лучше, чем дружба? - Абсолютно ничего… подожди, что-то запуталось у тебя в волосах, - прошептал он, прикасаясь к прядке. Это перечеркнуло все. Впоследствии молодая женщина так и не смогла вспомнить, кто первый начал поцелуй. Но кто бы его ни начал, свое активное участие в нем она не отрицала. Поцелуй утром был соткан из злости, этот стал порождением иного чувства. Она ощущала губы на своих губах, руки на своем теле, и это отключало способность думать. Глеб крепко прижимал к себе девушку, как будто боясь, что Настя скоро одумается и поймет, что они оба совершают ошибку. Так и произошло. - Боже! – вскрикнула она и вырвалась из рук, на нетвердых ногах вскакивая с дивана и обреченно закрыв руками лицо. – Прости, пожалуйста! Не знаю, что на меня нашло! Глеб разочарованно провел ладонью по лицу, пытаясь восстановить сбившееся дыхание и обдумать свой ответ. - Я тоже в этом участвовал, - сказал он, - поэтому не стоит извиняться. - Это была ошибка… - …которую мы больше не допустим, - Самойлов закончил фразу мягким тоном, который не вызывал никакого сомнения в искренности сказанного. Настя активно закивала головой, и было непонятно, то ли она соглашается с Глебом, то ли пытается убедить себя в истинности его слов. - Мы по-прежнему друзья? – спросила она, держась за эти слова, как утопающий за соломинку. - Безусловно! – заверил музыкант. Хозяйка включила свет, пытаясь разрушить ту атмосферу, которая чуть не низвергла их в бездну. Она не могла заставить себя посмотреть на Глеба. Ей казалось, что один взгляд скажет о ней больше, чем необходимо знать музыканту. Мужчина встал и подошел к девушке. Настя едва не сделала шаг назад. - Тебе незачем переживать, - сказал он. - Я не собираюсь делать тебе больно. - Я тоже не хочу причинять тебе боль, - ответила женщина, подняв глаза. - Мы ведь решили идти дальше. И мы пойдем. - Никак иначе! Глеб интуитивно понял, что ему лучше не задерживаться. Сославшись на скорый вылет, он попрощался с хозяйкой: - Да, концерт. Я все понимаю, - улыбнулась Настя. - Желаю тебе удачно его провести! Не забудь после него отдохнуть хорошенько… - Насчет отдыха не беспокойся. Я после концерта снова прилечу сюда. Мне нигде так хорошо не бывает, как в Екатеринбурге. Особенно в последний год. - Вот как! Что ж, прилетай… Буду рада увидеться снова. - Это очень хорошо, что ты будешь рада, потому что я очень заинтересован в твоей помощи с библиотекой и буду часто тебя с этим донимать. Да и насчет хобби тоже подумай. Если решишь заняться музыкой, только скажи. Настя рассмеялась: - Я подумаю о хобби, обещаю. И насчет библиотеки я, конечно же, окажу любую посильную помощь. - Знаю, - обаятельно улыбнулся Глеб. - Ну что же, до свидания? Он гостеприимно раскрыл объятья. Девушка с внутренней опаской вошла в них, и капкан рук замкнулся. Настя аккуратно приобняла мужчину в ответ, стараясь отогнать от себя непрошенные мысли. О чем думал Глеб, она не знала, но он размыкать свои руки совсем не спешил. - Ты всегда со своими друзьями так долго обнимаешься? – спросила молодая женщина, почувствовав, что затянувшееся прощание начинает ее смущать. - Да, а ты разве нет? – с невинным видом ответил музыкант. - Если честно, то нет, - призналась Настя. - Зря, - в тоне светской болтовни отозвался Глеб, по-прежнему не размыкая рук. - По-моему, это прекрасно. - Боюсь, мне нужно время, чтобы осознать это, - сказала девушка и мягко, но настойчиво прервала объятья. Самойлов улыбался как ни в чем не бывало. - Я смогу позвонить тебе? - Думаю, что да… - ответила Настя. – Я все равно сегодня долго не усну. Мой режим значительно порушен. - В таком случае жди звонка. До встречи? - До встречи! Самойлов уже приоткрыл дверь и собирался выйти, как напоследок лукаво улыбнулся и быстро чмокнул подругу в щеку. - Глеб! – возмутилась девушка. Впрочем, сердиться уже не было смысла: мужчина, осознавая последствия, пулей слетал вниз по лестнице. Все было проделано настолько быстро, что злиться и рефлексировать на тему произошедшего не получалось, и Настя бросила это занятие. Она вернулась в гостиную и присела на диван. Мысли наполнили голову. То, что произошло после фильма, было следствием чувств, над которыми девушка не могла властвовать. Они взяли верх, потому что подсознательно женщина сама этого хотела. И подсознание нисколько не жалеет о том, что случилось. Как легко было бы пойти у него на поводу и не прерывать тот поцелуй! Ведь Настя согласилась на дружбу, а значит, простила… Но воспоминания все еще не отпускали. Девушка была уверена, что Глеб не лгал ей сегодня ни в чувствах, ни в действиях. Но он не лгал ей и августовским утром! А вышло то, что вышло. Она будет ждать подвоха, бояться ножа в спину. Так жить тяжело. И в таких отношениях не будет счастья ни ей, ни ему. Что же тогда будет? Будет танец на острие ножа. Глеб и сейчас переходит за грань, прикрываясь дружбой, но Настя его не винила. У нее за бумажным щитом «дружеских взаимоотношений» тоже скрыто очень и очень многое. Получается, что их дружба – ложь, которая ни для кого не является секретом, но которую все поддерживают для сохранения хрупкого мира. Глеб действительно позвонил Насте в пятом часу утра, прямиком с трапа самолета. Они проговорили почти всю его дорогу до квартиры, пока музыкант не отправил девушку спать, чтобы она могла хоть как-то восстановить режим сна. Разговор был по большей части веселым, но за шутками то и дело проскальзывала двусмысленность и недосказанность с обеих сторон. Молодая женщина не обманулась в своих предположениях: они оба играли, только правила этой игры были туманны, и нарушение их грозило падением в пропасть. Глеб тянул девушку в эту бездну, как мог. Насте оставалось только сопротивляться.