Печаль, которую излечит только время

Татуин   Уотто дает им координаты фермы Ларсов и сломанный спидер (последний оценен им в день работы в его лавке). Ферма намного больше лачуги, в которой вырос Энакин, но вместе с тем находится в очень глухих местах. Свобода досталась Шми ценой изоляции, точно также как его свобода досталась ему ценой потери матери. – Привет, – приветствует их на поверхности знакомый дроид. – Я Си… – Трипио? – Мастер Эни! – подтверждает догадку дроид. – Я знал, что вы вернетесь, я знал это! – Я здесь, чтобы увидеть свою мать. – О. Ох, вот те на. Сюда, пожалуйста. Энакин и Сабе следуют вниз в главный дом, где молодая пара готовит еду. – Мастер Оуэн, – оба оборачиваются на обращение Трипио. – Позвольте представить вам важного гостя. – Я – Энакин Скайуокер. Глаза молодого человека округляются.  – Оуэн Ларс, – он протягивает руку, и они обмениваются неловким рукопожатием. – Э-э-э, это моя девушка, Беру. – Привет, – тепло говорит она и смотрит на молодую женщину рядом с ним.  – Я... Сабе,  – они не договаривались заранее, но никто не ищет Падме на Татуине, и кажется неправильным лгать им.  – Кажется, я твой сводный брат, – говорит Оуэн. Энакин хмурится. Он не знал, что его мать свободна, замужем, жила с семьей. Он ничего не знал. – Я чувствовал, что ты когда-нибудь появишься. Энакин смотрит на Сабе. Без ее поддержки он, возможно, никогда бы этого не сделал. Она ободряюще пожимает ему руку. Энакин снова поворачивается к Оуэну. – Моя мать здесь? Оуэн и Беру переглядываются. – Нет... Хм. Пойдем, я тебе покажу. Энакин и Сабе следуют за Оуэном и беру вглубь дома, в спальню, просто обставленную, но Энакин узнает несколько безделушек из своего детства. Простенькие, не особо ценные вещички, с помощью которых его мать пыталась сделать их лачугу уютнее. На кровати лежит пожилой мужчина, он в беспамятстве, в лице ни кровинки. – Мой отец, – объясняет Оуэн. – Клигг. – Что случилось? – Пару недель назад... твоя мать ушла рано, как и всегда... собирать грибы, которые растут на испарителях. Судя по следам, она была на полпути домой... когда они схватили ее. Тускены. В памяти всплывают монстры из его детства, и взгляд Энакина становится жестким. – За ней вышли тридцать человек... вернулись только четверо. Мой отец... – Оуэн откидывает одеяло, обнажая ногу, часть которой недавно была ампутирована. – Он больше не может ездить верхом. Извините. – Беру успокаивающе касается его руки. Энакин поворачивается, чтобы уйти, его лицо мрачно и сердито. Перед его мысленным взором в ярких красках только что разыгрались события, о которых говорил Оуэн. И теперь он видит свою мать, избитую и истекающую кровью, едва дышащую, зовущую его по имени. – Ты куда? – Искать мою мать. Сабе спешит за ним во двор, солнце уже садится вдали. Энакин поворачивается, чтобы встретиться с ней взглядом. Его долг – защищать ее, но он не может заглушить в своем сердце крики матери. – Здесь ты будешь в безопасности. – Я иду с тобой, – он начинает протестовать, но она хватает его за руки. – У меня есть медицинская подготовка. И боевая. Я могу помочь.   Камино   Пока Фетты готовят свой корабль к взлету, Оби Ван программирует свой истребитель вернуться на Корусант с подробным зашифрованным отчетом. Ему остается лишь надеяться, что тот попадет в нужные руки. Все готово, и он запускает истребитель и возвращается к Падме, ожидающей посадки на звездолет охотника за головами. Дождь не утих, пожалуй, он даже усилился.  – Это ужасный план. – У нас нет выбора. Оби-Ван крутит рукав своего плаща, пытаясь выжать воду и успокоить нервы. Он может придумать добрый десяток других возможных планов, в которых не надо будет отдавать Падме в руки врага, да еще и не имея гарантии, что тот не предаст их, скорее всего, наоборот... Но ни один из них не даст им быстрые ответы на их вопросы, и Падме считает, что риск того стоит. Он вздыхает. Падме подходит ближе, дотрагивается до его руки. – Набу – мой дом. Нет места, более безопасного для нас. И Энакин с Сабе тоже там. Доверься мне.  – Я доверяю тебе. Но не этому мандалорскому наемнику. Она поднимает на него глаза. – Я знаю, что с тобой я в безопасности. Оби-Ван подносит руку к ее лбу, мягко смахивает воду с лица. Она подается к нему, губы полуоткрыты. – Пошли, – зовет Джанго с верхней площадки трапа. Оби-Ван плотно сжимает губы и жестом велит Падме идти. Последний раз взглянув на дождь, он следует за ней на корабль.   Татуин   Энакин и Сабе легко проскальзывают мимо охранников тускенского лагеря, и внутри тот почти не отличается от общины рабов, в которой вырос Энакин. Они находят Шми одну в палатке, привязанную к деревянному столбу, слабую, но живую. Быстро развязывают ее и осторожно опускают на землю. – Мама, – настойчиво шепчет он. – Мама... Мама! – Эни? – она пытается открыть воспаленные глаза, раны на теле тоже воспалены, в них песок.  – Это ты? – Я здесь, мама, – он обнимает ее. – Ты в безопасности. – Эни. Мой сын, – Шми поднимает дрожащую руку к его лицу. – Дай я посмотрю на тебя. Сабе трогает его за плечо.  –Нам нужно немедленно унести ее отсюда. – Эни... – Шми падает на спину, глаза ее закатываются.  – Мама... мама! Буря эмоций затуманивает его разум. Он видит перед собой тускенов, воображает, как его клинок рассекает всех, кто стоит на пути. Жажда мести, как раскаленный добела огонь, струится по его венам, и он тянется к световому мечу на поясе. – Энакин! Энакин! Он слышит ее голос, как будто через туннель, и другой, более глубокий, зовущий его через Силу. Он трясет головой, ему не хватает воздуха. – Энакин, – снова говорит Сабе, ее рука на его локте возвращает его в реальность. – Они – животные, – его голос ровен и холоден, как песок под их ногами. – Они заслуживают смерти! – Гибель этой деревни ничем не поможет твоей матери, – он смотрит на Шми, ничком лежащую на земле между ними. – Нам нужно вернуться к спидеру, на ферму. – Иди, – говорит он ей, сжимая рукоять меча так сильно, что она врезается ему в руку, и он даже рад этой физической боли, потому что она как нельзя лучше сочетается с клокочущим внутри гневом. – Они за всё заплатят. – Ей нужен ты! Чувство вины обрушивается на него, как штормовая волна, охлаждая ярость и унося все эмоции, оставляя после себя опустошение и отрешенность. Он так долго жил в страхе и стыде, и ненависть казалась единственным лекарством. Подавленный, он отпускает свое оружие и устремляется к  Шми. Его руки почти не ощущают ее веса. Сабе выпускает его локоть и растворяется во тьме, чтоб проверить путь к отступлению. – Эни... – бормочет Шми, когда они скрываются в темноте. Энакин прижимается губами к ее лбу, горячему от лихорадки, несмотря на разлитую в воздухе прохладу. – Т-с-с, мам. Теперь ты в безопасности. Мы едем домой.   Набу   Падме приказывает Фетту обойти столицу стороной и приземлить Раба 1 на ее вилле в Озерном краю. Пока Джанго наполняет свой трюм сокровищами, а Боба играет в саду, Падме любуется водной гладью. Оби-Ван появляется рядом, взволнованный новостями о том, что Энакин и Сабе так сюда и не прибыли, но и на Корусант они тоже не вернулись. – Они могут быть где угодно. – Сабе хорошо подготовлена, – успокаивает его Падме, – с ней Энакин в безопасности. Оби-Ван поворачивается и смотрит на воду. – Я знаю, что не должен волноваться, – это противоречит его образованию, философии. Но выполнять эти правила в жизни гораздо труднее, чем проповедовать их. – Это естественно. Он – твоя семья. – Он – мой ученик. Падме смотрит на него широко раскрытыми глазами, полными сочувствия и обвинения. Оби-Ван понимает это противоречие. – Джедаям запрещено... – Любить? Теперь ее взгляд становится мягче и опаснее. У Оби-Вана перехватывает дыхание. – Пожалуйста, не говори ему, – едва слышно говорит он. Она улыбается. – Я сохраню твою тайну. Оби-Ван единожды кивает и снова поворачивается, чтобы полюбоваться на воду. – Все погружено. Падме поворачивается к охотнику за головами.  – Я увеличиваю вознаграждение. Нам нужно будет сделать еще одну остановку, – Джанго поднимает бровь.  – Татуин, – объясняет она. Охотник за головами пожимает плечами и уходит, чтобы забрать дополнительный приз. Глаза Падме вспыхивают, встретив взгляд Оби-Вана, сперва удивленный, а затем понимающий.  – Его мать. Она кивает. Сабе отправила зашифрованное сообщение через сеть сообщества служанок. Оно загрузилось, как только корабль оказался на орбите Набу.  – Они ждут нас.