***
Лицо опухло от многочисленных ударов, из рассечённой брови идёт кровь. Удар под дых выбивает воздух из лёгких. Кровь, смешанная со слюной, капает на пол. Мужчина харкает на пол, выплёвывая кусок сломанного зуба. Поднимая голову, он смотрит в жёлтые глаза и противно улыбается. Алкей крутит кистью, разминая затёкший сустав. Маг отходит дальше и берёт из рук отца носовой платок, вытирая окровавленные костяшки. — Теряешь время, — говорит Эрбин, смотря на пленника. — Эта пожёванная лягуха ничего тебе не скажет. — Я не понимаю, почему он молчит. Резона-то нет. План провалился, ему теперь не заплатят. В чём причина молчать в тряпочку? — А ты ему денег пообещай, — смеясь, предлагает старший маг. — Он сразу как миленький запоёт. — Послушай старика, красавчик, — булькает привязанный к стулу наёмник. — Смотри, вон на старости лет какие умные мысли выдаёт. — Ты кого это стариком назвал, крыса подзаборная? — Тиндаль-старший угрожающе хмурится. — Договоришься — и лишишься последних зубов. — Слушай, — Алкей снова подходит к привязанному. — Тебе вообще всё равно, что твоё лицо больше похоже на переваренный омлет? — Не поверишь, — наёмник выдавливает окровавленную улыбку. Алкей раздражённо выдыхает и, сжав руку в кулак, бьёт мужчину по лицу снова. Стул пошатывается, но не падает. — Хорошо. Будь, по-твоему. Я заплачу тебе, но лишь при том условии, что ты расскажешь всё, что знаешь о своём заказчике, и никогда больше не появишься на землях Акрата и Ихт-Карая. — Сразу бы так, — ухмыляется пленник. — Тут и рассказывать особо не о чём. Несколько месяцев назад ко мне в пабе подсел мужик и кинул на стол целый мешок фэсов. Сказал, что получу в два раза больше, если соглашусь на одно дело. Ну и как тут не согласиться, когда партнёры такие щедрые? Моё дело было непыльное. Похитить мальца, по-тихому его прикончить, а потом пустить слух о злобных ведьмах, которые убили молодого шерона и готовятся к войне. Но эти тупоголовые даже задержать тебя нормально не смогли. — Опиши мужика, — прорычал Тиндаль-старший. На лицо его легли страшные тени. — Мужик как мужик, ничего особенного. Низкий такой, в скромных одеждах. Но башмаки у него были что надо, — мечтательно протянул наёмник. — И никаких опознавательных знаков? — спрашивает Алкей. — Ну, на мешочке том, с деньгами который, солнце было вышито, — тянет избитый мужчина. Кровь из рассечённой брови уже перестала течь и образовала корку. Синяк под глазом налился фиолетовым цветом. Эрбин замирает каменным изваянием после слов пленника. Его скулы багровеют, в глазах полыхают молнии. Он разворачивается и с хлопком железной двери стремительно выходит из камеры. Прутья вибрируют от сильного удара. Звонкое эхо медленно исчезает в щелях каменной кладки. Алкей проводит скрывающуюся в темноте коридора спину отца взглядом, а затем щёлкает пальцами и указывает на наёмника. — Убрать, — приказывает подошедшим стражникам. — И без лишнего шума. — Что? — кричит мужчина. — У нас ведь был договор! — Ты всерьёз подумал, что я оставлю такую падаль, как ты, в живых? — усмехнувшись, говорит маг и выходит из темницы. За спиной слышатся грохот и грязные ругательства, но Алкей не обращает на них внимания. Поднимаясь в коридор дворца, он раздумывает над словами наёмника и реакцией своего отца на них. «Они бы не решились на такое. Но что, если…» — молодой маг останавливается. Догадка стучит по вискам изнутри, разъедая мозг. Алкей срывается с места, перепрыгивая ступени. Мчится по дворцу в поисках отца в надежде, что его мысль не окажется верной. У Тронной залы он останавливается, заслышав за дверью чей-то громкий разговор: — …Я говорил тебе. Надо было искоренить эту заразу на корню. А теперь мы пожинаем плоды своих ошибок. Алкей толкает тяжёлые двери. В зале двое. Эрбин Тиндаль меряет широким нервным шагом пространство, перебирая пальцами по эфесу меча. На троне с высокой, обитой бархатом спинкой сидит Верховная Жрица, уставши потирая виски. — Это ещё ничего не значит, Эрбин, — Диона замечает входящего в зал Алкея и приветственно кивает ему головой. — Как это не значит? — маг переводит на женщину недоумённый взгляд. — Я говорю тебе, Кэлвард решил взять реванш. — Да? — ведьма иронично поднимает бровь. — Тогда почему он ждал четверть века? И не говори, что набирал мощь. От его славной армии остались лишь баллады, менестрелям на радость. Эрбин вздёргивает подбородок, сжимая губы в тонкую полоску, но молчит. Крыть ему нечем. Алкей, слушая их разговор, понимает, что догадка, к которой он пришёл, оказалась верна. Губы от досады сжимаются в тонкую полоску. — Вы уверены, что именно король Кэлвард причастен ко всему произошедшему? — спрашивает он у отца и Верховной Жрицы. — А кто ещё? Его мёртвая дочь, малышка Павлена? — Эрбин складывает руки на груди. — Кэлвард в безумии убил свою дочурку сразу после окончания войны. — В любом случае это кто-то из королевства. Кто-то из замка, кому выгодна война между нашими странами, — предполагает Алкей. — Или кто хочет отомстить, — задумчиво почёсывая подбородок, шепчет ведьма. — Да, — кивает Тиндаль-старший. — И под все эти описания прекрасно подходит Кэлвард. В образовавшейся тишине слышно, как за дверями гремит латами стража. Эрбин отходит к окну, сжимая в кулаке навершие меча. Диона закрывает глаза и откидывается на мягкую спинку трона, расслабляя плечи. Алкей подходит к одному из портретов на стене. На нём изображение Варгы Изиль, матери Дионы и бабушки Карлетт, одной из Верховных Жриц прошлого. На картине молодая девушка. Округлое лицо украшает нежная улыбка, голубые глаза смотрят в сторону. Тёмно-русые волосы убраны наверх. От портрета исходит тепло и мягкая свежесть полевых цветов. Маг любуется ведьмой на картине, подмечая схожесть Карлетт с бабушкой. — Мы ничего не добьёмся, если продолжим гадать и строить догадки, — слышится со стороны трона. Оба мага поворачивают головы на звук голоса. Диона говорит, так и не открыв глаз. — И что ты предлагаешь? — спрашивает Эрбин. Ведьма выжидает паузу, а затем отвечает: — Нам нужен Оракул.Глава 13. Вышитое солнце.
1 июля 2024 г. в 20:03
Огромная хрустальная люстра освещает покои Верховной Жрицы. Светлые стены украшены лепниной и колоннами. Большая двухместная кровать занимает почти половину комнаты. Из окон льётся мягкий свет, освещая сидящую в кресле мужскую фигуру. Эрбин Тиндаль, закинув ногу на ногу, нервно трясёт стопой. Рядом на столе стоит чашка с давно остывшим травяным настоем. Маг подпирает голову ладонью, хмуря брови и закусив губу.
— Не могу поверить, — Диона мерит шагами комнату, нервно размахивая руками. — Я думала, с этой историей давно покончено и он принял моё решение, как любой нормальный мужчина.
— Он всегда был помешанным чудиком, — Эрбин встаёт и подходит к Дионе. — А я говорил, что этот хрен ещё доставит тебе проблем.
— Каков молодец, — лицо ведьмы искажается в саркастичной гримасе. — И что теперь делать, мистер всезнающий маг?
— Прекратить вести себя, будто у тебя истерия, это раз, — Тиндаль закатывает глаза на возмущённый взгляд ведьмы. — И второе, нам нужен кто-то, кто будет следить за Мадвестом.
— И кого ты предлагаешь? Прислуга будет слишком заметна, а доверить это страже мы не можем.
— Поэтому я считаю, что лучше всего с этой задачей справится Диваль, — говорит маг, снова садясь в кресло.
— Фамильяр? Не слишком ли он… — Диона замолкает, не зная, какое слово лучше подобрать. — Неопытный? Диваль и основам боя-то не обучен.
— Ему и не надо, — Эрбин пожимает плечами. — На маленькую птичку никто и внимания обращать не будет.
Ведьма задумчиво потирает подбородок и с сомнением смотрит на мага. Мужчина расслабленно сидит в кресле и на нерешительность в чужих глазах пожимает плечами.
— Хорошо, Тиндаль. Я подумаю над этим, но не даю слово, что Диваль согласится.
Эрбин самодовольно улыбается. Диона неприязненно дёргает плечом на его ухмылку, когда с нижних этажей раздаётся шум. Подобрав полы платья, ведьма быстрым шагом выходит из комнаты, направляясь в сторону главного входа. Маг следует за ней. Спустившись вниз, Диона застывает на лестнице от увиденного. Парадные двери открыты настежь. Дворецкий испуганно прижимает к себе кипу бумаг, забавно округлив глаза. Рядом с ним, охая, оглядывает развернувшуюся перед ней картину пышногрудая экономка.
С обуви капает грязь, пачкая чистый ковёр. Алкей в рваных и пыльных одеждах проходит в центр залы. Он толкает связанного мужчину, который всё это время шёл перед ним, и тот падает на колени. Маг подзывает к себе охранника.
— В темницу его, — говорит и несильно пинает пленника. Наёмник дёргается и тут же взвывает, сдавленный светящимися слабым жёлтым светом верёвками. — Я скоро подойду.
Стражник кивает и, подняв мужчину с пола, уходит. Диона даёт распоряжение экономке, и та, кивнув, быстро убегает, а к Алкею в это время подходит отец.
— Мальчик мой, — он крепко сжимает сына в объятиях. — Я в тебе не сомневался.
— Спасибо, отец, — ухмыляется молодой маг. — Это было несложно.
— Ну конечно, — Эрбин хлопает Алкея по плечу.
— Рада, что ты в порядке, — к ним подходит Верховная Жрица. Алкей здоровается с ней лёгким кивком головы. — Насколько я понимаю, это тот человек, что похитил тебя?
Ведьма кидает взгляд в коридор, где скрылись страж и наёмник.
— Так точно, мадам, — отвечает парень. — Но судя по тому, что я узнал, моё похищение было заказное.
— Кто? — Тиндаль-старший угрожающе сводит брови к переносице.
— Этого я так и не смог выяснить. Но не волнуйся, отец, я выбью из этой помойной свиньи всю правду.
— Сначала ты помоешься, — ведьма морщит нос. — А то сам пахнешь, как помойная свинья. Ванна уже должна быть готова.