Кайрос

      Момо аккуратно поддела застёжку на серых блестящих каблуках и беззвучно застегнула туфли, после чего выпрямилась в полный рост и посмотрела на своё отражение в зеркале.       Чёрт подери, последний раз в клубе она была больше года назад. Неужели и вправду согласилась пойти сейчас?       Громко стуча каблуками по полу, девушка вышла в гостиную и сразу пошла к туалетному столику, на котором стоял лоточек со всей косметикой. Только помады и тушь у сестёр были собственные — остальным они без зазрения совести пользовались вместе.       Открыв красящий бальзам, подаренный Камэ пару недель назад, Момо откинула крышечку и приблизилась к зеркалу, водя им по нижней губе.       — Камэ-чан, кто сидит в нашей гостиной?       Младшая не удержалась и закатила глаза.       — Да хватит уже.       Сора сладко потянулась после долгого пребывания в сидячей позе и упёрлась рукой в поверхность столика, склоняя голову к плечу. Момо всегда делает это точно так же.       — Не ругайся, ты же знаешь, что мы шутим, — произнесла она с улыбкой. — Даже рады. Наверное.       — Тому, что я не буду сидеть дома? — уточнила Момо и причмокнула, зная, что после этого могут пойти определённые претензии.       — Вот именно! — громко крикнула из спальни Камэ, с головой погруженная в свой реферат.       — Ты такая же! — парировала Сора, кривя губы.       Разглядывая косметику и думая, точно ли она ничего не забыла сделать, младшая пропустила смешок. Вечные мимолётные перепалки с самого детства были совершенно обыденными — какого же было удивление, когда открылось, что не во всех семьях так.       Неизвестно отчего, но Камэ-чан всегда была самой строгой — это, пожалуй, было главной темой шуток над ней. Главное, что никто не обижался — иначе это плохо кончалось.       — И всё же, — вернулась Датэ-старшая к теме, — тебя кто-то позвал?       Ещё раз расчесав яркие распущенные волосы, девушка мысленно усмехнулась. О Ране она им не рассказывала.       — Я иду с парнем.       Сора с удивлённым лицом свела брови на переносице:       — У тебя есть парень?       Момо долгим взглядом посмотрела ей в глаза, стараясь оставаться серьёзной, но не смогла сдержать хитрой улыбки.       — Пока что да, — качнула она головой.       — Пока что?       — Не знаю, насколько у нас всё серьёзно...       С этим человеком вообще ничего серьёзного быть не могло. Имена Хайтани Рана и Датэ Момо в одном предложении звучат как начало очень плохого анекдота.       Подтвердит это каждый, начиная с самой Момо.       — Или волосы заколоть? — неуверенно спросила она у Соры, пока та не ушла из гостиной. Старшая обернулась через плечо, чтобы снова посмотреть на сестру.       — Лучше оставь так, — посоветовала она. — С таким вырезом волосы не собирают.       Хайтани Ран:       Сколько? — 20:46       Датэ Момо:       Две минуты — 20:46       Торопливо подбирая сумочку с дивана, девушка оглянулась в поисках плаща, который оставляла здесь же.       — Девочки, я ушла.       — Ко скольки ждать? — остановила сестру Камэ, вышедшая в небольшой коридор.       Момо просунула руки в рукава верхней одежды и на пару секунд замерла.       — Понятия не имею.       Ран оставил свою машину рядом с подъездом, как делает каждое утро, а сам привычно стоял рядом, дожидаясь открытия двери в подъезд. С наступлением вечера город наполовину погас, но тысячи неоновых вывесок беспощадно разрезали ночную темноту, слепя глаза.       — Готова? — сразу спросил парень, стоило только Момо выйти на улицу. — ...хорошо выглядишь.       — Спасибо, — она стеснительно улыбнулась. — Ты тоже.       В ответ Хайтани лишь ухмыльнулся, пригласительно открывая переднюю дверь. Он всегда хорошо выглядит.       — Двадцать минут, — вдруг сказал Ран, выезжая из тупикового переулка.       И опять он за своё. Датэ тихо выдохнула сквозь сжатые зубы.       — Что «двадцать минут»?       — Я уже решил, в каком клубе мы будем, — он бросил на девушку косой взгляд. — До него по пробкам ехать двадцать минут.       «Сложно понять? — почти цокнул языком Хайтани и, глядя в зеркало заднего вида, поправил короткие волосы. — Ну, хотя бы разговаривает. Не то, что другие».       Ночной клуб занимал с четвёртого по шестой этажи в высотке, что яркими огнями выделялась даже издалека. Припарковав «Акуру» на подземной парковке, Ран двинулся в сторону лифта, закидывая руку Момо на плечи.       — Должен сказать, — начал он. — Если какой-то отброс к тебе подойдёт, шли его сразу. Скажешь, что пришла с Хайтани — след его пропадёт. Лицо только запомни.       — Зачем?       — Должен же я знать, кому ноги оторвать надо.       Датэ молчаливо смерила парня взглядом и просто покивала, как бы пропуская его слова мимо ушей. Не хочет она в это ввязываться, совсем не хочет. Всё чаще и чаще стала замечать, как Ран показывает свою грубость другим, — но об этой его стороне знали все и всегда.       — Погоди, — Момо резко остановилась, едва выйдя из лифта. — Я что, одна буду?       — Мне надо уладить кое-какие дела. Посидишь минут десять одна. Если хочешь, могу прислать тебе Риндо.       — Он тоже сегодня здесь?       — Да.       Неделю назад Риндо вышвырнул из этого клуба двух подворовывающих бывших-барменов-нынешних-инвалидов, и оба брата поняли, что некоторым точкам стоит уделять больше внимания.       Именно по этой причине и старший, и младший сегодня должны быть здесь. То, что принадлежит Хайтани, всегда будет принадлежать только им. Каждый должен увидеть и увидит, что от братьев ничего не ускользнёт.       — На балконе «вип-зона», — Ран по-лисьи ухмыльнулся и показал пальцем на лестницу. — Можешь подняться, Риндо подойдёт через пару минут, либо жди его тут.       Отойдя, он ещё раз окинул Момо взглядом с ног до головы — до чего же хороша его спутница. Чёрное мини-платье, оголяющее худые ноги; уложенные алые волосы, аккуратно струящиеся по спине и плечам; золотые серьги, подаренные самим Хайтани; несколько колец на обеих руках; и серые туфли, все в крупных блестящих камнях, сверкающих под неоновым освещением.       Она даже могла бы потягаться с эскортницами, не раз сопровождавшими братьев.       Неважно, затянутся их отношения или нет, но если хоть кто-то подойдёт к Датэ — прямой ему путь глубоко под землю. Ран не подпустит к ней никого.       — Он всё-таки пригласил тебя?       Кроме своего младшего брата.       — Хайтани-сан? Здравствуй, — глядя в горящие лиловые глаза, Момо безмятежно улыбнулась. В конце концов, что может с ней произойти, когда рядом находятся братья Хайтани? — Пригласил ещё во вторник. Это плохо?       — Совсем нет, — с долей равнодушия Риндо покачал головой и сунул руки в карманы классических брюк. Сразу видно — владелец. По клубам в таком не ходят. — Идём наверх. Ран будет ждать нас там.       — Мы в любом случае увидим его, когда он будет подниматься, — она пожала плечами, но не стала препираться. Это совсем неуместно, желания нет, да и стоять здесь вовсе не хочется.       — Не увидим, — сообщил Хайтани, остановился на второй ступеньке, ожидая, пока начнёт подниматься Датэ, и хитро подмигнул. — В «вип-зону» можно попасть отсюда и через служебное помещение.       — Ясно...       Ещё раз кинув быстрый взгляд на шумный танцпол, Момо стала подниматься по ступенькам на балкон. Не сказать, что высокие каблуки она не носила вовсе, но обувала их явно реже остальной своей обуви.       — Под ноги смотреть надо, — возмутился Риндо, когда временная спутница споткнулась, и схватил её за локоть, дабы уберечь от возможного падения.       — Это ступеньки у вас узкие!       — Да неужели... — он закатил глаза. — Не один я так считаю.       Девушка выдохнула и поднялась, по-прежнему остро чувствуя чужую хватку на своей руке. Риндо безмолвно вёл Момо в нужную комнату на втором этаже. Она оказалась довольно просторной, с двумя диванчиками и большим окном, выходящим на бар и танцпол.       Хотелось спросить у парня, останется ли он здесь вплоть до прихода брата, но было слишком неловко. Он казался тем, с кем заговорить трудно даже друзьям и хорошим знакомым.       Ран, по ощущениям, появился на пороге минут через десять после своего ухода. Выглядел он порядком раздражённым, но на его лице это никак не отображалось.       — Готово? — мрачно поднял голову на брата Риндо.       — Ты во мне сомневаешься?       Метая глаза от одного к другому, Датэ пыталась понять контекст их переглядок — не вышло.       — Ты пьёшь дайкири?       Она задумчиво поджала губы, не прерывая зрительный контакт с Хайтани-старшим, севшим на кожаном диване рядом. Он удобно устроился, широко расставив ноги, и развязал узел на галстуке, тяжело дыша сквозь приоткрытые губы.       — Да, почему нет?       — Отлично, — отозвался Ран, и сразу после этого послышался стук в дверь, только что закрытую Риндо.       Официантка в полупрозрачной чёрной рубашке поставила несколько бокалов с коктейлем и стаканов виски на стол, после чего молча поклонилась, собираясь уйти.       — Мачи, — окликнул её парень. — Десять минут.       — Повторить через десять минут? — с сомнением предположила Датэ после того, как сотрудница покинула комнату.       — Какая догадливая, — со смешком фыркнул Хайтани и поднял взгляд на кондиционер под потолком. — Чёрт, жарко, — тихо выдохнул он.       — Пиджак сними.       Ран на это предложение только прикрыл глаза, но через несколько секунд выпрямился, избавляясь от ненужной одежды.       — Уже раздеваешь меня? — Момо в ответ выразительно подняла брови, а пиджак полетел на диван напротив. В руках этого парня он не мог долго быть глаженным.       Даже на встречах тет-а-тет Хайтани Ран ничего не говорил о себе. Только слушал. Слушал всё, что говорила Момо, иногда жмурившаяся от кисло-сладкого коктейля, и сам одной рукой спокойно поглаживал её голые колени, держа стакан виски со льдом в другой.       Она говорила о такой раздражающей школе; о том, как была счастлива переезду, ведь ощутила себя взрослой; сотню раз прокляла бросившую её подругу, — а она её ещё из депрессии вытаскивала! — и под конец открыла тему их отношений, начав вспоминать об их первой встрече.       Время летело. Минуты на часах сменялись одна за другой, точно как и бокалы на их столе. Хайтани пьянел медленно, наученный собственным опытом, а Датэ уже давно терялась в собственных словах, совсем не рассчитав свой предел. Щёки её покраснели, а парень даже удивился тому, сколько она выпила — многим японцам достаточно и половины от такого количества алкоголя.       Когда Мачи, на постоянной основе прикреплённая к этой вип-комнате, зашла снова, Ран коротко сообщил, что больше им ничего не нужно.       — Эй, Датэ.       Он сильнее сжал её худую ногу, чтобы обратить внимание на себя. Момо только неудачно поправила вылезшие на лицо волосы и окончательно расслабилась, опуская руки, а потом слепо послала ему звонкий воздушный поцелуй.       — Ты представить не можешь себе... — невпопад заговорила она, — ...как я устала...       Хайтани только усмехнулся и подвинулся, аккуратно опуская засыпающую девушку на свои колени. Её длинные волосы хаотично разбросались по всему дивану.       Подцепив одну красную прядку, он несколько минут пропускал её между пальцев, прислушиваясь к звукам вокруг. Из главного зала клуба доносилась ритмичная музыка, полностью избавиться от которой не помогла даже звукоизоляция, а в этой комнате единственным источником звука было дыхание Момо.       Ещё раз посмотрев на заснувшую на его коленях девушку, Ран пропустил смешок и снисходительно покачал головой. Маленькая сумочка Датэ лежала возле противоположного подлокотника, но дотянуться до неё не составило труда.       Расстегнув молнию, парень глазами изучил содержимое — копаться во всём не хотелось, — и, наконец, взял в руки мобильник Момо. Пароля не было, и, разблокировав телефон, Хайтани зашёл в последние сообщения, сразу открывая чат с одной из сестёр.       Датэ Момо:       Сегодня домой не приду. — 1:16