Соломон и Багира

      Этот скрип двери постоянно наводил на неё ужас. Будто закрываясь за спиной, дверь, ведущая в здание морга, отрезала путь к спасению. Близился рассвет. Три часа оставалась до того, как она отключится на своём матрасе. Им не нужен был свет и от этого в помещении с кучей металлических предметов с мёртвыми бликами на поверхностях было жутко даже вампиру. Джакомо был в комнате, в которую она ещё никогда не заходила. Именно здесь они и сжигали голые тела провинившихся. Здесь недавно сожгли тело её матери. Чувствовала ли Сави что-то спустя время? Появились ли хоть капля грусти и сожаления?       Нет. Её выдернули из клуба. Она намеревалась сразу поехать домой, но пришлось изменить планы. Джакомо сказал, что разговор будет касаться Багиры и Сави, конечно же, поехала. Но никакой новой информации она не узнала, лишь слушала, как Ли и Джакомо пытаются решить, что делать с такой сильной протеже. Они тестировали её, словно какую-то машину, увеличивая нагрузки, и были очарованы возможностями Багиры. Сави поймала себя на мысли, что ей не нравилось, как они издевались над протеже, но ничего не могла сделать. Когда они отпустили её, Сави с удовольствием вышла на улицу. Она порылась в карманах в поиске сигарет и натолкнулась на Соломона. Он подхватил её под руки, будто она собиралась сбежать. — Что ты здесь делаешь? — она подумала о том, что они здесь вместе с сестрой. — Ты с Багирой? Соломон замер. Она заметила в его глазах какой-то странный блеск, будто он был взволнован или даже слегка напуган.       — Я ждал тебя, Сави.       Она нахмурилась, осмотрелась. Вся эта встреча была похожа на странный спектакль, где ей забыли выдать роль.       — Зачем? И как ты… ты следил за мной?!       — Пришлось. Я хотел поговорить с тобой на стоянке, но ты быстро уехала. Я беспокоюсь за Багиру. Джакомо часто бывает в твоём клубе, мне нужно знать, не заставляют ли они Багиру делать что-то, чего бы ей не хотелось.       — Нельзя было подойти ко мне в клубе? И я не буду спрашивать у Высшего о его делах! Я что, по твоему, им ровня?       Сави разозлилась. Его слова и решения были странными.       — Багира бы тебе не рассказала, если бы ей угрожала опасность? Так что ты делаешь здесь на самом деле?       Соломон схватил Сави за плечи и, заведя за угол дома, поцеловал. Она вспыхнула, как спичка. Он и до этого был странным, а сегодня перешёл все границы.       — С ума сошёл?! — она ударила его в грудь.        Соломон улыбнулся, сделал к ней шаг вновь. Сави не ожидала, что он приблизится и поцелует. Протеже помедлила лишь секунду, но ей показалась, что на своих холодных безжизненных губах она ощутила тёплое дыхание. И ей захотелось продлить момент. Низ живота приятно заныл. Она разомкнула губы, позволяя мужчине проникнуть в рот. Он приобнял Сави за талию, прижал к себе ещё сильнее. Протеже выпустила клыки, услышала, как Соломон усмехнулся.       Она отстранилась от него, взглянула в карие глаза, попыталась рассмотреть его красные огоньки. Она никогда не спала с вампиром… может быть, стоило?       — Поехали ко мне?       Они вызвали такси, целовались на заднем сидении под недовольные взгляды водителя и, ворвавшись в жилище директора клуба, сразу же приступили к активным действиям. Помня о том, что скоро рассвет, они заперли двери и окна, упали на одинокий матрац на полу спальни. Он был страстным. Сорвал с неё одежду так, что пуговицы тесной блузки отлетели в разные стороны. Ей тоже не терпелось почувствовать вновь теплоту. Каждый раз, когда он её касался, она словно возвращалась к жизни. На долгие годы назад, туда, где Севилия Монас была молодой итальянкой с кучей денег и толпой ухажёров. Туда, где были живы родители, туда, где под солнцем росли их виноградники…       Сави хотела взять власть в свои руки, пусть это была лишь иллюзия. Она села на вампира сверху, схватила ремень на джинсах и потянула на себя. Соломон сжал её бёдра и с лёгкостью перевернул на спину, навис над ней. От злости она укусила его за губу, но мужчина лишь утробно рыкнул в ответ, закрыл от удовольствия глаза.  Он потянул на себя пояс её брюк. Ткань жалобно скрипнула и сразу же сдалась. Соломон стянул брюки, отодвинул в сторону её трусики… прежде чем она почувствовала его член, он провёл пальцем по внутренней стороне бедра.       Сави выгнула спину, застонала, ожидая нового потока страстных поцелуев, но Соломон замедлился. Она попыталась задать темп, но он не слушался. Остановился, когда она злобно взглянула на него и, наклонившись, поцеловал в кончик носа. Затем в щёку, шею, взял её ладонь и оставил на запястье невидимый отпечаток губ. Сави застыла в изумлении. Она растеклась словно масло от прикосновения горячего ножа и пропала. Нет, не влюбилась в него от пары поцелуев, но поняла, почему вампиры так искали близости друг с другом — они, наконец, чувствовали тепло кожи. Чувствовали, как под подушечками пальцев бурлит жизнь. Соломон стонал, и от того, что ему было хорошо с ней, Сави пришла в восторг. Она обняла его крепче и уткнулась в шею, будто хотела, чтобы запах мужчины остался с ней навечно.       Когда она проснулась ночью, его уже не было. Сави окинула взглядом одежду, подумала о том, что костюм уже не спасти, и потянулась за сигаретой. По всей квартире у неё лежали пачки, чтобы она в любой момент могла отвлечься.  Вампирша взяла телефон, села, увидев сообщение. Простынь сползла с голой груди к бёдрам. Смахнув пальцем по экрану вверх, Сави чертыхнулась: “Срочно! Ли прислали угрозу. Ты должна допросить нескольких подозреваемых. Нам удалось отследить место, из которого было отправлено сообщение. Наглец находился рядом с нами, возле Чистилища. “       Чистилищем они называли здание морга.        Она перечитала сообщение ещё раз. Сави не хотелось думать, что Соломон был причастен к этому, но подозрение уже закралось в её голову. Его странные отмазки, неожиданный поцелуй и…       Она схватила подушку и, зажав ею рот, закричала.        Его в списке не было, но были другие несчастные, которые жили в этом районе. И Ли, и Джакомо понимали, что охотник не так глуп, чтобы отправлять смс оттуда, где находилось его жилище, но им нужно было с чего-то начать и показать остальным, что работа началась. Она допрашивала их за городом, в каком-то заброшенном здании, пока в их квартирах проходил обыск.        Когда она выжимала из них всё, что могла, заставляя их мозги кипеть, протеже уводили прочь. Сави знала, что среди деревьев, среди той темноты, где они пропадали, стоял Цезарь. Она думала, что Ли, тот самый, кто способен одним своим появлением заставить протеже трепетать, но ошибалась. Отец Кирепис был истинным злом, сыном Сатаны… Рядом с ним Сави терялась, блеяла, как овца перед волком, надеясь на милость.        Среди подозреваемых были только протеже, пропадающие в объятиях ночи. Никто из них не вернулся домой, хоть виновного среди них и не было. Когда последний покинул здание, Сави вышла покурить. Вглядываясь в темноту леса, она увидела Цезаря. Он, облитый кровью с ног до головы, стоял в тени и улыбался, глядя на Сави.        Она поспешно бросила сигарету, зашла за дом, будто собиралась сесть в машину, припаркованную у крыльца, и согнулась. Её снова вырвало. Сави знала, что он слышал её, знала, что мог нагнать в любой момент и разорвать, и желание бежать от этого места было сильным, она не могла найти в себе силы сделать хоть шаг. Продолжая сжимать ключи от машины, Сави держалась трясущимися пальцами за каменную стену здания. Нью-Йорк перестал существовать. Пока в городе шли протесты, сотни магазинов, баров, ночных клубов были закрыты. Их хозяева прятались в своих берлогах в ожидании указаний Первородных вампиров.  Сави сидела в кабинете Джакомо. Ли пришлось уехать на время, как и Цезарю, что обрадовало протеже. После той ночи, когда она стала свидетелем убийства двадцати таких же, как она, вампирша не могла спать. Встречая рассвет, она мучилась головной болью, сходила с ума и засыпала ближе к девяти часам, что было немыслимо. Она стала раздражительной, несдержанной, голод постоянно преследовал её. Сави стало недостаточно одной жертвы за ночь, она будто превратилась в мать, стала сумасбродной и опасной для общества. Джакомо ещё раз показал список тех, кто попал в новую волну. Сави предстояло поговорить с ещё одним десятком вампиров. Она держала перед собой лист, но в голове у неё крутилась мысль о бесполезности занятия.  Они будут убиты? Скольких протеже уничтожат до того, как охотник выйдет на связь? Или это и был его план? Истребить вампиров? Чего он хочет на самом деле? Откуда у него имена? Соломон?  Она отложила лист и взглянула в окно. За стеклом всё тот же город напоминал о трагедии. Сави ненавидела сложности, а они будто сами тянулись к ней. Проблемы, поручения и встречи с Первородными, которых она избегала. Всё это преследовало её с тех пор, как Соломон и Багира появились в её жизни. Если Сави промолчит, то протеже, сотни протеже будут убиты. Если скажет, Соломона, скорее всего, сожгут. Она постоянно прокручивала их встречу в голове. Думала о том, что ошиблась. Он хотел заступиться за сестру и точка! Беспокоился о ней! Но картинка не складывалась. Сави даже думала, что это был предлог, чтобы встретиться с ней и здание морга просто оказалось рядом, но когда по коже проходил холодок, она понимала, что обманывала себя. — Там был ещё один, — голос Сави сорвался. Она откашлялась. — Был ещё один протеже, которого нет в списке. Джакомо оторвался от планшета и взглянул на неё. Полная темнота кабинета была уютной и пугающей одновременно. Она даже не знала, как выглядела эта комната при дневном свете. Сави стала замечать, что теперь присматривалась к окружающей обстановке чаще обычного, разглядывала привычные и знакомые улицы и здания под новым углом. — Продолжай. Сави сглотнула. — В ту ночь рядом с Чистилищем был Соломон. Он ждал меня. Хотел попросить меня об услуге. — Услуге? — Он беспокоился о Багире, думал, вы издеваетесь над ней, — что так и есть, подумала вампирша, но промолчала. — Мне показалось странным его появление, но я не уверена, что это он наш “охотник”. Джакомо вырвал лист из её рук. Она напряглась. Высший вампир встал, обошёл кресло, на котором сидела Сави и, встав за спиной, схватил её голову. Она думала, что шея хрустнет, но судья наклонился к её уху. — И ты молчала?! На чьей ты стороне, протеже?!  Сави молчала. Ей хотелось произнести хоть слово, но они застряли в её горле. Джакомо отпустил голову, пихнул Сави в спину так, что она упала на пол, наступил каблуком на пальцы. — Ещё одна оплошность, и ты сдохнешь! Охотник не должен умалчивать, когда угрожают Первородному! Пошла прочь. Она сглотнула слёзы, отползла от него и выскочила за дверь. Джакомо взял себя в руки, хотя от злости скрипели зубы. Он подошёл к стене, отодвинул книгу на полке. Перед ним открылась тайная комната, в которой часто прятались охотники. В этот раз там был другой гость. Он сидел в кресле, слегка постукивая ногтями по деревянному подлокотнику. — Не слишком ли жестоко? — мужской голос прокатился по комнате, словно шёлк по коже. — Угрожают Ли. — Джакомо прислонился плечом к косяку. — Ты был прав… — Думаешь, я рад этому? Нет. Мне жаль, но не думаю, что за угрозами стоит что-то существенное. Лишь слова вампира, который думает, что преследует благую цель. — Поэтому я и не сближаюсь со своими детьми! Неблагодарные ублюдки! — Джакомо, они принесли мне не только горечь, но и радость тоже. Зная всё то, что они натворили, я по-прежнему люблю их. Джакомо закатил глаза, скривился, будто его брат сказал что-то, вызывающее отвращение. Вампир встал, вышел из своего тайного убежища, подошёл к окну, взглянул на улицы внизу. Если бы кто в офисном здании напротив задержался после работы и, отрываясь от компьютера, поднял глаза, то увидел, что за окном на тридцать пятом этаже стоит господин Ровен.  Живой и вполне здоровый.