Искупление особо буйного

Даркмен посмотрел в ту сторону. Он подошёл к столу, взял то, про что она спрашивала, вернулся и молча передал ей предмет через решетки. Та недоумённо покрутила его в руках: — Что это? Фигурка? Так и было. Небольшая скульптура, сделанная, по всей видимости, из древесины, изображала зубастую пиранью. Идеально выточенная и вышлифованная, она хищно раскрывала пасть с множеством острых зубов. — Боже мой… — начала догадываться Вайлет. — Ты что, ещё и по дереву вырезаешь?! — она подняла на него удивлённые глаза. Тот кивнул, забавляясь с её вида. — С ума сойти… — протянула она, оглядывая стол. Теперь те странные инструменты, разбросанные возле красок и кистей, стали приобретать смысл. Оказывается, это были маленькие ножички для резьбы по древесине. — Чего ещё я не знаю? — нервно посмеялась Вайлет. — Может, ты и космические корабли втихую строишь? — Если бы так, то давно бы сбежал, — горько усмехнулся Даркмен. Он повернулся к ней и непринуждённо опёрся о стул, будто чего-то дожидаясь. — А есть ещё? Покажешь? — попросила гостья, оправдав его ожидания. Того долго упрашивать было не обязательно. Он и подумать не мог, что делиться своим творчеством окажется так приятно. Столько лет упорно скрывая свои работы от чужих глаз и так ожесточённо закрываясь от мира, сейчас он чувствовал себя непривычно открытым и даже уязвимым. Но вместе с тем впервые внутри появилось желание эту открытость проявить. По крайней мере, по отношению к ней. — Ну надо же! Мастерская работа! Сколько часов у тебя уходит на одну подобную? — спросила Вайлет, рассматривая в руках детализированного деревянного дракона в величественной позе. — Как эта? Ну, около месяца, может и больше. — Сколько-сколько?! И откуда у тебя столько терпения? — Когда ты за решёткой, время течёт незаметно, — вздохнул узник. — Хочешь не хочешь, появится. Та, обдумав, внутренне согласилась с его словами и стала осматривать другие фигурки. Пауки, драконы, скорпионы, дарктуны и множество различных обитателей Перекрёстка будто оживали в многочисленных деревянных статуэтках узника. В каждой была своя изюминка: в позе, обработке, детализации. Оторвавшись от заворожённых осматриваний, Вайлет внимательно посмотрела на узника. — Невероятные работы, Даркмен… Я и не думала, что ты такой… многогранный, — призналась она, наклоняя голову набок. — Столько знаешь, столько умеешь… Тот не нашёлся, что сказать и, не выдержав её взгляда, стеснённо отвернулся и пожал «плечами». — А это что, Мистер Дарк? — Вайлет указала на другую статуэтку на самом дне коробки. — А?.. Ну да, он. Только поаккуратнее с ним, — предупредил пленник, плавно протягивая фигурку через решётки. Та с бережностью взяла её и покрутила в руках. Высокий рост, развевающийся плащ, широкополая шляпа и убийственный взгляд. Точно такой же, как у Даркмена при их первой встрече. Казалось, будто деревянный колдун вот-вот оживёт и запустит в гостью файерболом. — Это его натуральный размер? — пошутила Вайлет. — Ой, да иди ты, — обидчиво ухмыльнулся тот, забирая фигурку. — Ладно-ладно!.. — примирительно посмеялась она. — А что это там, на дне? — девушка указала на последнюю фигурку в коробке. Тот присмотрелся. — Это? Неважно. Я забыл её выбросить. Не обращай внимания, — махнул он рукой. — Теперь мне только интереснее! А ну, давай показывай! — потребовала та шутливо. Было видно, что она не отстанет, пока не получит своё. — Это одна из первых моих работ. К тому же брак. С трещиной и кучей ошибок, — пояснил Даркмен, с неохотой протягивая фигурку. Вайлет присмотрелась. Это был миниатюрный деревянный скваб — толстенная гусеница, что славится во всем Перекрёстке своим неуёмным аппетитом. На боку фигурки действительно зияла трещинка. Сама же статуэтка была выточена довольно грубо, выглядела не шлифовано и в целом кривовато. Не оставалось сомнений, что это и правда одна из первых попыток Даркмена в резьбу по дереву. — Какой классный! — несмотря ни на что воскликнула Вайлет. В её глазах играл детский восторг. — Такой смешной! Напоминает Рэя, когда тот слив переел! — рассмеялась она. — Серьёзно? То есть ни трещина, ни кривизна тебя не смущает? — недоверчиво поморщился узник. — Нет. В этом даже есть что-то, — протянула она философично. — Для кого-то это изъян, для кого-то особенность. Для меня — особенность, да ещё и очаровательная. К тому же, — она посмотрела на пленника с полуулыбкой, — как бы ты научился делать те мастерские работы, если бы не начинал с таких? Первые фигурки так же ценны, если не ценнее, потому что заключают в себе самое сложное: начать и учиться. Тот недоумённо почесал затылок. Он всё равно не понимал, как несовершенство может быть плюсом. Даркмен наоборот всегда пытался избегать несовершенств. В себе и своих работах. Пытался доводить их до идеала, вытачивать, пока руки не станут болеть. Тренировался, пока мышцы не забьются в край. Ведь он знал, что всё должно быть безупречно. И он — должен быть безупречным. Быть достойным, быть лучше всех, лучше во всем, быть лучше Рэя... Как требовал того хозяин… Даркмен очнулся от раздумий и негромко уточнил: — Значит, нравится? — Конечно! Лучшая фигурка, да ещё и настроение поднимает, — хихикнула она. — Забирай, — кивнул тот. — Мне она всё равно не по душе. — Правда? — удивилась Вайлет. — Ты просто так отдаёшь её? Но это же твоя работа! Причём одна из первых. — Да и ладно. Бери, — махнул рукой он. — Ну хорошо. Спасибо, — не стала отпираться та. Узник искоса посмотрел на её реакцию. Вайлет с тёплой улыбкой продолжала рассматривать деревянного скваба, будто видя за фигуркой все его старания и труды, вложенные в когда-то бездушный кусок дерева. Пленник покачал головой и слегка улыбнулся. Никто в его жизни не выглядел сейчас настолько же понимающим и уважающим его труд, как она сейчас. Даже здесь, в таких, как он думал, мелочах. В хобби, которое нужно ему лишь для коротания времени в темнице и успокоения своей тёмной души. Наконец, Вайлет положила статуэтку в карман и произнесла: — Даркмен, а как ты… — Трэйтон. — Что? — Меня зовут Трэйтон, — признался клон. — Многие называют меня Рэймезис или Даркмен, но эти имена дали мне другие. Они мне не по вкусу. А это имя я дал себе сам. Так что… можешь называть меня настоящим именем, — завершил он, взглянув на неё с доверием. — Ого… Хорошо, конечно, — удивлённо пробормотала Вайлет, — Трэйтон… Хм… — повторила она и задумчиво просканировала его глазами, будто примеряя на него это имя. — Знаешь, а оно тебе подходит. Такое же… уникальное. Он хмыкнул: — Сочту, что это не сарказм. — С чего ты взял, что это сарказм? — та почесала затылок. — С того, что ты говоришь это клону. Клону, что по определению не может быть уникальным, — с грустью вздохнул тот. — А… Нет, не подумай! — спохватилась Вайлет. — Это было искренне! Честно, я уже давно забыла о вашем сходстве. Вы на самом деле совершенно разные и колоссально отличаетесь друг от друга! Она ещё хотела что-то сказать, но тот, почувствовав неловкость, резко сменил тему: — Я поливал твоё Киванда Индиво. И то неизвестное семечко, что ты сажала. Та замолкла. — Семечко давно проросло, — как ни в чём не бывало продолжил Трэйтон. — Хочешь узнать, что из него выросло? — Ты поливал мои растения? — удивилась та. — Ничего себе… Спасибо. И что выросло? — А как сама предполагаешь? — Не имею ни малейшего понятия, — пожала плечами Вайлет. — Кактус, — ухмыльнулся тот. — Кактус? Серьёзно? — поморщилась гостья. — Мда. Похоже, не стоило мне искать семечки в округе Песчаного Ока, — выдохнула она. — Ты нашла его здесь, возле Песчаного Ока? — уточнил узник. — На что ты рассчитывала? Это же граница пустыни! — сказал он и рассмеялся. Та тоже заразилась с его смеха и развела руками: — Я не знаю! А вдруг бы что-нибудь другое выросло? Мало ли. Не попробуешь, не узнаешь! — Ну да, ну да! Ты бы ещё от него камыша ждала или лилий водяных! — смеялся тот. Вдруг оба подняли голову: с верхнего этажа послышался какой-то грохот и лязг кухонной утвари. Посыпалась пыль. — Кажется, Мордолот поскользнулся, — предположил Трэйтон. — Еще парочку таких раз, и, клянусь, он провалится ко мне в камеру, — усмехнулся он, опасливо глядя на потолок. — Зато компания! — пошутила Вайлет, и, направляясь к выходу, произнесла: — Ну ладно! Пойду, пожалуй! Проверю, жив ли он там еще. Тот посмотрел ей в спину и окликнул: — Кошка! Вайлет обернулась. — Не пропадай так больше, ладно? — не без усилий выговорил он, пытаясь выглядеть непринуждённо. Та помедлила и улыбнулась: — Ладно!.. Трэйтон.