Есть только миг

Arg-117P: День 23 Аманда натянула одеяло повыше на плечи и вновь лениво помешала готовящееся на костре овощное рагу. Позади нее раздался лязг и громкое «у-у-уф», обернувшись, она увидела, что Сарек уронил себе на ноги панель обшивки капсулы. — Вы в порядке? — спросила она, спеша к нему так быстро, как только позволяла еще ноющая правая нога. — Полагаю, я не получил серьезных травм, — ответил он. Судя по страдальческому выражению его лица, Аманда не слишком была склонна ему верить. — Может, присядете и отдохнете? — настоятельно проговорила она, пытаясь поднять и переставить панель, прислонив ее к стенке капсулы. — Скоро наступит ночь, и я бы предпочел не оставлять в стене нашего жилища довольно значительную дыру. Вздохнув, Аманда кивнула. — Я могу вам чем-то помочь? Моргнув, он отвел взгляд и, чуть помолчав, невыразительным голосом ответил: — Моя работа почти закончена. Пожалуйста, завершите приготовление вечерней трапезы. Вечерняя трапеза. Какой странный термин. Прежде чем последовать его совету, Аманда отступила назад и окинула взглядом дымоход, который он строил возле стенки капсулы последние четыре дня. Он снял несколько панелей обшивки, проделав в стене отверстие, и соорудил вокруг каменную конструкцию, заканчивающуюся топкой на высоте около полуметра от земли. Чтобы подкинуть в нее дров, им придется выходить наружу, но так они смогут отапливать капсулу, не тратя скуднеющие запасы дейтерия. Ему осталось лишь заменить две панели обшивки по бокам отверстия для дымохода и заделать щель между кладкой и внешней стенкой капсулы, но четыре дня таскания камней со дна илистого ручья очень дорого стоили ему физически. Аманда не особо могла помочь, нога еще болела, и кровоподтеки пока не сошли, и ей было еще больнее от мысли, что Сарек чуть не прикончил себя, лишь бы они могли согреться. За последние дни Сарек предстал перед ней в совершенно новом свете. Она не смогла бы сказать, в какой именно момент из чопорного чудика со странной стрижкой он превратился в сурового и красивого героя, но едва эта мысль появилась, ее было уже не прогнать. Чем усерднее Аманда пыталась убедить себя, что он ее не привлекает, тем привлекательнее он становился. Она знала, просто знала, что ее маленькое тайное увлечение проистекало из того факта, что он спас ей жизнь, а также, наверное, из того, что он буквально был единственным мужчиной на планете, но едва она позволила себе рассматривать Сарека как личность, как обнаружила, что под этой сухой чопорностью скрывается много того, что может ей понравиться. Сарек явно был очень умным, умелым и находчивым. Он казался почти нереальным. Как один человек может быть и астрофизиком, и дипломатом, при этом любить боевые искусства и игру на вулканской типа-арфе, и к тому же хорошо уметь строить водонепроницаемые дровяные навесы и дымоходы? И, учитывая все обстоятельства, быть в чертовски хорошей форме. Чем больше она собирала по кусочкам его портрет, тем более привлекательным и даже пугающим он становился. Это нежданное и все растущее увлечение заставило ее посмотреть по-новому и на все их предыдущее общение, и, оглядываясь назад, от большей его части ей теперь хотелось стыдливо поежиться. Как она тогда ныла ему, что застрять здесь хуже, чем в тюрьме, или как насмехалась над ним и сомневалась в его навыках выживания. Ее мысли блуждали туда-сюда, оценивая величину ее интереса к Сареку, в желании убедить саму себя, что она ничего к нему не чувствует. Едва начали сгущаться сумерки, он уселся на одно из больших поленьев, которые они использовали в качестве сидений, и начал медленно растирать руки. Даже в тусклом вечернем свете Аманда видела, что они потрескались и огрубели от нескольких дней непрерывной возни с камнями. — Вы закончили с дымоходом? — спросила она, взглянув на капсулу. — Кладка пока недостаточно крепка для зимы, но для ночлега вполне подойдет. Я закончу работу завтра. — Овощи готовы, — объявила Аманда, проткнув один из набухших клубней и наблюдая, как он лопается. — Ну, мне так кажется. Я не смогла найти рецепты приготовления Arg-117P-ского лука. — Это пища, и этого достаточно, — ответил он и поднялся на ноги, чтобы взять у нее миску. Аманда откусила кусочек первой, и хотя варево не вызвало немедленного рвотного позыва, желания это есть так же не возникало. Скривившись, она сунула в рот еще один кусок, на этот раз желтого овоща, напоминавшего морковь, избегая при этом смотреть на Сарека. Хотя у нее не было опыта готовки этих овощей и не было специй, и в ее распоряжении находились всего две кастрюли и скудная походная утварь, ей было очень неловко за полученный результат. Сбор и приготовление этих овощей стали единственным ее вкладом в их жизнь за последние дни, и она все испортила. У них оставалось еще немало пищевых рационов, но Аманда предложила есть больше местной еды, поскольку теперь у них было два полных контейнера клубней. Сарек счел это логичным — срок годности рационов составлял около сотни лет, в то время как клубни в импровизированных погребах не протянули бы и нескольких месяцев — и потому нынче вечером она впервые попробовала что-то из них приготовить. Она заставляла себя жевать кусок за куском, и в конце концов Сарек тоже взял вилку и начал есть, но Аманда разрывалась между вопросом, как ему блюдо, и извинениями, что оно так ужасно. Она как можно незаметнее наблюдала за ним и не увидела в его лице какого-то особого недовольства, но опять же, удовольствия от еды он тоже никогда не выказывал. Аманда прикусила губу, затем запихнула в рот еще одну луковицу, стараясь отвлечься от мучнистой текстуры массы на своем языке, в попытке избежать рвотного позыва. Она четырежды быстро прожевала овощ, проглотила и сделала большой глоток из фляжки, чтобы смыть его вкус. — Как думаете, сегодня вечером уже можно пользоваться дымоходом? — Это нецелесообразно, пока я не проведу окончательную оценку крепости дымохода и проходящего через него воздушного потока, — ответил он, не глядя на нее. — А когда мы закончим с дымоходом, что дальше? — Будет логичным вам продолжить сбор пищи, а мне — заготовку дров. — Я тоже могу рубить дрова, — сказала Аманда. — Полагаю, можете, но логичнее вам взять на себя заботу о наших продуктовых запасах. — Почему логичнее? — У меня больше физических сил и выносливости, к тому же, ваша нога еще не полностью вылечена. Аманда сжала челюсти, ее щеки пылали, но, кажется, в бледных сумерках он этого не заметил. — Я просто хочу знать, что вношу свой вклад. — Вы вносите, — быстро ответил он. — Обеспечение пищей критически важно для выживания. — Да уж, — Аманда взглянула на миску в его руках, к которой он едва притронулся. Он не ел потому, что и так ел мало, или потому, что овощи были реально ужасны? Ей удалось проглотить остатки своей порции, и она подождала, пока Сарек сделает то же самое. Казалось, он почувствовал, что она ждет, когда он закончит, поэтому ел быстро и без жалоб, пока Аманда закидывала грязью угли костра, чтобы потушить огонь. Не произнеся ни слова, они последовали друг за другом в капсулу, поставили посуду в коробку у двери и приготовились ко сну. Мысль ложиться спать, как только стемнеет, казалась ей довольно-таки смешной, но делать все равно было особо нечего, к тому же в последние дни она постоянно балансировала между усталостью и изнеможением. Сарек отправился в уборную, чтобы помыться, пока Аманда скребла посуду после ужина и пыталась не думать о том, как ужасно, наверное, она выглядит и пахнет. Для мытья они приспособили в уборной ведро и один из контейнеров, но уборная была не больше шкафа, а ведро вмещало всего пять литров воды. Этого едва хватало, чтобы смочить и чуть намылить тряпку, а затем протереть ею подмышки и прочие проблемные зоны, но от полноценного мытья это было весьма далеко. — Царство отдам за звуковой душ, — пробурчала она себе под нос, соскребая ногтем крахмальные ошметки, прилипшие к стенкам кастрюли. Она посмотрела на свою сторону капсулы, и ее хмурый взгляд стал еще мрачнее: — и душу за удобную кровать. Если быть честной до конца, ей доводилось жить и в худших условиях. В одном из последних походов с отцом в Йеллоустоун ей пришлось вырыть небольшую канавку вокруг спального мешка, чтобы холодная вода не текла внутрь и не вымочила ее ночью. Она все равно промокла и замерзла почти до переохлаждения, но отец сказал, что такие испытания закаляют характер. Может, так и было, но насколько закалится ее характер, если ей придется заниматься этим всю оставшуюся жизнь? Аманда осмотрела капсулу. По удобству та явно была на уровень выше суровых условий того похода более десяти лет назад, но, по крайней мере, походы имели свойство кончаться. Она могла прожить без нормального душа или мягкого матраса неделю, но обходиться без них всю жизнь будет весьма нелегко. Ей вдруг пришло в голову, что она снова настроена негативно, и она попыталась перестроиться на более позитивный лад, но не слишком-то много у нее теперь было замечательного в жизни, на что можно было бы отвлечься. Ей сейчас требовалась какая-то небольшая отдушина, например, фильм, или книга, или что-то еще, чтобы сбежать хотя бы мысленно от этих неурядиц, пусть даже всего на несколько часов. В компьютере капсулы имелась неплохая коллекция фильмов, но Сарек, вероятно, не согласится тратить их драгоценные запасы дейтерия ради развлечения. Затем она вспомнила о своем ПАДДе. У него был свой, автономный источник питания с временем работы до подзарядки 4500 часов, но, что более важно, кроме энциклопедий Федерации, он был оснащен небольшой библиотекой книг, фильмов, музыки и игр. Вообще-то Аманда применяла его только для переписки и просмотра новостей, а в тех редких случаях, когда использовала его ради развлечения, она смотрела что-то прямо из сети. Возможности потоковой передачи данных на Arg-117P были несколько ограничены — «ограничены» читай как «не существуют», — но, возможно, в уже имеющейся библиотеке найдется что-то хоть отдаленно пригодное для просмотра. Она перевернула посуду вверх дном, чтобы дать ей высохнуть, и порылась в своих вещах в поисках ПАДДа, а найдя, открыла обложку и обнаружила, что на нем все еще загружена страница с информацией о ка’атирах. Маленькая шкала заряда в правом верхнем углу показывала пятьдесят три процента. Приблизительные подсчеты подсказали, что, если держать устройство постоянно включенным, заряда батареи хватит еще примерно дней на сто. Она как раз была занята изучением списка загруженных в ПАДД фильмов, когда дверь уборной открылась, выпустив оттуда Сарека в чистой черной одежде и с ведром грязной воды в руках. Он вылил воду на улицу и снова наполнил ведро для Аманды, и она отнесла его в крошечную клетушку уборной. Она собрала одежду почище и свой кусок мыла, а затем, закрывшись внутри, медленно перевела дух, наслаждаясь краткими минутами уединения. Аманда разрывалась между желанием снять одежду и нежеланием раздеваться. Она уже успела испачкаться и хотела привести себя в порядок, но одежда скрывала вид ее стремительно тощающего тела. Собрав, наконец, волю в кулак, она стянула через голову рубашку и, не удержавшись, уставилась на свое отражение в маленьком прямоугольном зеркале над раковиной. После падения все ее тело было расцвечено обширными синяками, и с каждым днем ребра проступали все сильнее. Ее мать была из тех, кто каждые несколько месяцев увлекался очередной новой диетой, но, очевидно, ничто не могло сравниться со старым добрым умиранием с голоду. Она ущипнула себя за левое бедро и поклялась, что если когда-нибудь выберется живой с этой ужасной планеты, то никогда больше не заикнется о целлюлите или едва заметном колыхании плоти при ходьбе. Стиснув зубы, она стянула штаны и уставилась на места переломов на правой ноге, та представляла собой потрясающий спектр всевозможных оттенков, способный посоперничать с красочностью карнавала Марди Гра. Бедра и икры заросли мягким пушком. Это желание — избавить свое тело от естественно растущих на нем волос — было таким тщеславным, но хотя она никогда не считала себя чрезмерно зацикленной на собственной внешности, большей частью ей хотелось просто снова почувствовать себя нормально. Она взяла тряпку и окунула ее в воду. Вода была ледяной, и перспектива растирать ее по всему телу вызывала у нее неприязнь, но не меньшую неприязнь вызывал и отвратный запах, исходящий из подмышек. Она принялась намыливать тряпку, чтобы образовалась пена, но мыло выскользнуло из рук и ускакало по полу. Оно закатилось довольно далеко, и Аманде пришлось опуститься на четвереньки, чтобы достать его, и сделав это, она обнаружила в полу рядом с унитазом пару стальных защелок. Она потянула и повернула их, и с лязгающим звуком извлекла из пола ящик длиной и шириной около сорока сантиметров. Большинство контейнеров со всем необходимым аналогичным образом аккуратно встраивались в стены и пол помещений, но она поразилась, что умудрилась так долго не замечать конкретно этот. Она открыла крышку и чуть не рассмеялась. Взгляду предстали флаконы спреев-дезодорантов, средства женской гигиены, зубная нить, ультрафиолетовые очистители зубов и лазерные бритвы. Она села на унитаз, глянула на свою левую ногу и, недолго думая, принялась сбривать мягкие темные волоски. *** Его мысли клубились, будто туманное облако. Интенсивная медитация давала моменты ясности, но с каждым днем они становились все реже. В последнее время он уже не мог контролировать свои эмоции. В лучшем случае их получалось просто скрыть, придав лицу нейтральное выражение. Он задавался вопросом, заметила ли Аманда его быстро ухудшающееся состояние. Раньше он предполагал, что до момента, как пон фарр заберет его жизнь, у него есть еще несколько месяцев, но теперь подозревал, что переоценил свои силы. Симптомы были слишком серьезными. Громкий лязг из уборной заставил его вздрогнуть, и в этот миг рассеянности он не сдержался — верхняя губа искривилась в порыве раздражения. Аманда находилась там уже довольно долго. Разве на мытье и одевание требуется вот уже сорок пять минут? Было нелогично раздражаться из-за этого — он уже завершил свои гигиенические процедуры — и все же он был раздражен. Он сжал руки в кулаки и поморщился. Четыре дня в роли каменщика серьезно сказались на их состоянии. Ему пришлось выкапывать камни из русла близлежащего ручья, нести в лагерь и складывать из них дымоход. Пальцы невообразимо болели, и он подозревал, что многие сухожилия и связки растянуты или порваны. За ужином он едва мог держать вилку. Хотя он все равно не особо чувствовал голод в последние дни — пон фарр подавлял аппетит. Он прикинул, как лучше залечить свои травмы кожным регенератором — чтобы пользоваться прибором, требовалась хотя бы одна здоровая рука, и тут в дверях уборной появилась Аманда, выглядевшая счастливее, чем за все время их знакомства. — Все в порядке? — спросила она, приподняв бровь. — Да. Странно, что она об этом спросила. Не сказав больше ни слова, она прошла на свою сторону капсулы, Сарек в это время искал в аптечке кожный регенератор. Его руки были настолько изранены, что извлечение устройства из плотно охватывающей его мягкой подложки футляра далось с большим трудом, но ему все же удалось это сделать. Он сел на свою постель и начал просматривать настройки в поисках режима восстановления связок, и тут заметил со стороны Аманды яркий голубой свет. Она смотрела в свой ПАДД, водя пальцем по экрану. Спустя почти минуту она, видимо, осознала, что он наблюдает за ней, и повернула голову в его сторону. — Вам мешает свет? Я могу выключить. — Не мешает, — ответил он, обеспокоенный тем, что и сам не осознавал своего пристального к ней внимания. — Я тут решила посмотреть фильм, — добавила она. — Я могу включить субтитры, чтобы звук не мешал вам спать. — Нет необходимости, — машинально ответил он. — А вы не хотели бы посмотреть вместе со мной? Его не слишком интересовали популярные среди людей виды развлечений, но ее предложение пробудило в нем интерес. Пон фарр, пробивающий бреши в его логике, делал его уязвимым для широкого спектра эмоций, от беспокойства до неконтролируемого сексуального возбуждения. Но, пожалуй, самым любопытным было чувство все растущей скуки. Он практически беспрерывно трудился с того момента, как ступил на Arg-117P, но характер работы был слишком обыденным и не обеспечивал нужного ментального стимулирования. Поняв, что Аманда все еще ожидает ответа, он чуть кивнул. Аманда хихикнула. — Правда? Он поднял бровь, и Аманда невинно всплеснула руками: — Да-да, я знаю. Мне нужно перестать так удивляться вашим ответам. — В чем смысл задавать вопрос, если вопрошающий не желает верить ответу? — Так вы хотите посмотреть кино или нет? — Полагаю, я уже дал согласие. Я не возражаю ознакомиться с данной формой развлечения. Аманда усмехнулась. — Тогда ладно. Какие фильмы вам нравятся? — Есть ли у вас что-то информационного характера? — Типа документальных фильмов? Хм… есть первый сезон «Гастрономических путешествий Тайсона Бека». — Не могли бы вы дать краткое резюме? — Это человек с безумными закрученными усами, он разъезжает по всей Федерации и пробует разные местные блюда. В первом эпизоде он ест андорианских ледяных слизней, что звучит отвратительно, но, знаете, я так голодна, что, наверное, прямо сейчас съела бы целую тарелку этих слизней. — Тогда, возможно, нам стоит остановиться на чем-то ином. — Выбор не так уж и велик, — вздохнула она. — Есть куча дрянных ромкомов середины-конца 21 века, несколько боевиков, датируемых аж до 1987 года, множество сиквелов, которые вообще не нужно было снимать, и несколько спецвыпусков комедийных стендапов, я практически гарантирую, что они не смешные, достаточно на фотографии комиков взглянуть. — Комедийные стендапы? — Да, это когда люди выходят на сцену и просто рассказывают забавные истории и пытаются рассмешить зрителей. Реально нелогичная фигня. — Хорошо, а что такое ромком? — Романтическая комедия. Часто в них больше банальности, чем романтики и комедии. — Что вы порекомендуете? — В том-то и дело, мне тут мало что вообще нравится. Хотя, погодите. Вот ремейк «Джен Эйр» 2185 года. Выпущен прямо перед тем, как начали снимать голофильмы. — Поскольку это единственная программа, в отношении которой вы не выказали открытого неодобрения, полагаю, нам стоит ее посмотреть. Аманда улыбнулась и нажала кнопку, но тут же нервно огляделась. — Экран довольно маленький, мне лучше перейти туда и сесть рядом с вами или вы пересядете ко мне? — У меня нет особых предпочтений. Он наблюдал, как Аманда перевернула один из пустых контейнеров, стоящих у дверного люка, принесла к его постели и поставила на него ПАДД, затем перетащила туда же кресельные подушки и одеяла, составляющие ее постель. Сарек уже жалел, что согласился, и уже готов был сказать, что ограничится прослушиванием аудиодорожки, но тут она плюхнулась на постель и откинулась на локти. Она находилась всего в метре от него, но он предпочел бы, чтобы расстояние было побольше. Его начали захлестывать дикие инстинкты, он почувствовал, что начинает возбуждаться, поэтому ущипнул себя за костяшку большого пальца, чтобы заглушить болью свою физическую реакцию. Фильм начался, и он уставился на маленький двадцатисантиметровый экран, стараясь сосредоточиться на данном образчике кинематографической индустрии, а не на более приземленных проблемах. «Джен Эйр» оказалась фильмом биографического характера о женщине, пережившей суровое детство в школе под управлением жестокого директора. Люди часто критиковали вулканские методы обучения, считая их излишне жесткими, но вулканцы не стали бы применять физическое насилие к ребенку, чтобы добиться его подчинения. По окончании школы Джен Эйр стала частным репетитором дочери состоятельного аристократа. Одежда, которую носили персонажи, особенно женщины, выглядела крайне необычной и совершенно непохожей на ту, что он привык видеть на современной Земле, но Аманда сказала, что фильм был снят в 2185 году, так что, видимо, именно так одевались люди в конце 22 века. — Вы хмуритесь. Вам так ненавистна «Джен Эйр»? — Ненависть нелогична, но я нахожу довольно любопытным, что кто-то решил задокументировать жизнь этой женщины, хотя объективно она весьма заурядна. Аманда рассмеялась, запрокинув голову. — Джен Эйр не была реальным человеком. Ну, я так не думаю. Возможно, Шарлотта Бронте списала ее с реально существующего человека, но сама история вымышлена. — Если это вымысел, в чем состоит предполагаемая мораль? — Ну, не знаю. В ней исследуется множество тем, затрагивающих образ жизни людей в девятнадцатом веке. Отсутствие прав у женщин, трагедия любви к тому, кого ты никогда не сможешь заполучить… — Понятно. Он видел, что она хочет еще что-то добавить, но она лишь прикусила губу и снова отвернулась к экрану. От одного вида, как ее зубы вонзаются в нижнюю губу, возбуждение начало возвращаться вновь, и, чтобы его подавить, Сарек снова обратился к боли. Он взял позабытый кожный регенератор и принялся лечить руки, но эта работа была медленной и болезненной. Он заметил, что Аманда несколько раз взглянула на него и в итоге не выдержав, спросила: — Могу я помочь? Мне кажется, что это довольно трудно, когда обе руки ранены. — Мне не требуется помощь. — Я не спросила, требуется ли она; но, похоже, все же да. — Нет, благодарю. — Пожалуйста, позвольте мне помочь, — вздохнула Аманда. — Последние дни я чувствую себя такой бесполезной. Я умею обращаться с кожным регенератором, так какой смысл упрямиться. И случившееся дальше стало для него отчасти сюрреалистичным и совершенно пленительным опытом. Она вежливо забрала регенератор из его левой ладони, проверила настройки, затем протянула правую руку, показывая, что он должен вложить свою руку в ее ладонь. Он хотел отказаться, он должен был отказаться, но вожделение вынудило подчиниться. Когда их руки соприкоснулись, теплое, чрезвычайно приятное ощущение распространилось от ладони по всему телу. Это было похоже на о’жеста, но гораздо концентрированнее, что наполнило его эйфорией и глубокой паникой. Он хотел ее. Хотел коснуться ее, слиться с ней разумом, быть внутри нее. Это все растущее желание переплавлялось в потребность, и он начал наклоняться вперед, отчего Аманда застыла. — Все в порядке? — тихо спросила она. Их взгляды встретились, она смотрела на него с добрым, слегка любопытным выражением. Она была прекрасна. Казалось, целая жизнь промелькнула за те десять секунд, что они сидели вот так, глядя друг на друга, с ее руками, обхватывающими его ладонь. Расстояние между ними будто начало уменьшаться, но, к счастью, Аманда слегка сжала его руку, и этой боли хватило, чтобы привести его в чувство. Он вырвал руку из ее ладоней и потряс ею, отчаянно желая избавиться от затянувшихся ощущений о’жеста. — Я сделала вам больно? — запинаясь, пробормотала она. — Простите, я… Сарек перевел взгляд на «Джен Эйр», которая все еще шла на ПАДДе Аманды, и тут же обнаружил героиню в крепких объятиях мистера Рочестера. Он вскочил и направился к двери капсулы. — Сарек? — окликнула его вслед Аманда. — Оставьте меня, — прорычал он, впечатав кулак в кнопку открывания люка. Правую руку пронзила боль, но он не обратил на это внимания. Он чуть не сотворил непростительное. Он почти изнасиловал ничего не подозревающую человеческую женщину. Ему необходимо избавиться от ее присутствия, хотя бы ради нее самой. — Сарек? — снова крикнула Аманда. Он лишь ускорил шаг. Куда он направлялся? Неважно, лишь бы подальше от нее. Он успел углубиться в раскисшие от грязи заросли дикой пшеницы на несколько сотен метров, когда уши наполнил громкий рев, за которым последовали знакомые щелкающие и дребезжащие звуки, а за ними визг и шум, словно недалеко яростно металось и билось какое-то крупное существо. В хаос охвативших его эмоций прорвался новый инстинкт, побудивший Сарека просканировать окрестности в поисках близкой опасности. Даже с его чутким слухом он не мог точно определить источник шума. Звуки раздавались чрезвычайно близко, менее чем в тридцати метрах, но он ничего не мог разглядеть из-за затянувших ночное небо облаков, плена которых сумели избежать лишь редкие звезды, и травы по пояс высотой. Существо завопило, и он больше ничего не слышал, кроме этих воплей, шороха травы и далеких криков Аманды. Внезапно он увидел вдалеке слабый свет, идущий изнутри капсулы и, не раздумывая, бросился в ту сторону. Чем ближе он подбегал, тем громче становились панические крики Аманды. Она встретила его примерно на трети пути, но он не остановился, лишь подтолкнул ее в сторону капсулы, и они побежали вместе, пока не достигли верха пандуса. Аманда по инерции проскочила всю кабину и врезалась в дальнюю стену. Сарек закрыл люк и, навострив уши, принялся прислушиваться к все еще продолжающемуся шуму. — Что, черт возьми, это было? — закричала Аманда, массируя правую ногу. — Тихо! Она, послушно замолчав, заковыляла к нему. Снаружи, примерно в двухстах метрах от капсулы, бушевала жестокая схватка. Возможно, ночное животное билось там в муках агонии, атакованное каким-нибудь хищником. Прошло несколько минут, а смертельная бойня еще продолжалась, и после уютно разделенного молчания Аманда прошептала: — Вы в порядке? Не ранены? — Я не получил травм, — ответил он, не глядя на нее. — Что это было? Что произошло? — Я не видел ни хищника, ни добычу. — Я тоже, но знаю, что там что-то огромное. — Да. Аманда кивнула, прикрыв глаза. — Может, нам лучше пойти спать. — Да, — согласился он. Аманда забрала ПАДД, передвинула постель на свою половину капсулы и улеглась лицом к стене. Сарек тоже лег. Он подумал, не взять ли регенератор и не заняться ли снова лечением рук, но решил, что это может подождать до утра. Краткая вспышка ужаса, казалось, притушила жар пон фарра, и вскоре он погрузился в сон. В конце концов наступило утро, принеся с собой еще один хмурый серый день, но не это бросилось Сареку в глаза первым, едва он открыл люк. Метрах в двухстах от капсулы сине-зеленая трава была окрашена в темный цвет. Аманда все еще спала, но он решил не будить ее и не пугать новостями, а просто надел ботинки и отправился на разведку. Он заметил следы задолго до прибытия на место — большие, глубокие и трехпалые, похожие на те отпечатки, что они видели вокруг шаттла Карла Хорнсби. А также бесчисленное множество следов поменьше. Неужели это крупное существо охотилось на сусликов, которых Аманда называла рики-тики? Вряд ли. Рев и визг, услышанные прошлой ночью, наводили на мысль, что именно крупное животное страдало тут в агонии страха и боли, а не наоборот. Найдя, наконец, тушу, он даже не знал, что и подумать. Животное, с которого сняли большую часть плоти, оказалось действительно огромным. У него была длинная морда, челюсти украшали пятисантиметровые зубы, похожие на собачьи. Широкие лапы же выглядели скорее кошачьими, с тремя пальцами и внушительными когтями. Он ничего не знал о дикой природе этой планеты, но любой разумный человек счел бы, что лежащее перед ним мертвое существо с большой вероятностью являлось вершиной пищевой цепи практически в любой экосистеме. В траве послышалась возня, и он почувствовал приближение Аманды, но не повернулся, чтобы встретить ее. Встав рядом, она долго молчала, прежде чем сказать: — Как думаете, кто смог его убить и ободрать почти до костей? — Я не знаю. Наконец, он повернулся к ней и обнаружил, что ее лицо белее, чем он мог вообразить. Ее челюсти сжались, а руки судорожно скрестились на груди. — Нужно вернуться в капсулу и подготовиться к рабочему дню. — Нужно начать носить с собой фазеры, — возразила Аманда, затем развернулась и удалилась в сторону капсулы. Ее трясло, но она не стала говорить, что ей страшно. Позже тем же утром Сарек, обработав руки кожным регенератором, вновь занялся заделыванием отверстия дымохода в стене капсулы, а Аманда продолжила сбор клубней у кромки леса. Он изо всех сил старался не думать о прошлом вечере, о том, какими нежными были ее руки и как сильно он хотел слиться с ней разумом. Он делал все возможное, чтобы выбросить ее из головы, и почти преуспел, когда из леса донесся громкий крик. — Аманда? — крикнул он в ответ, бросая инструменты и кидаясь к ней. — Сарек, смотри! Подбежав к Аманде, он увидел, что она стоит, прикрыв одной рукой глаза от света, а другой указывая на что-то. Он проследил за ее пальцем и обнаружил яркий объект, который стремительно несся через атмосферу и, судя по траектории, собирался приземлиться где-то неподалеку. — Думаешь, это шаттл? — воскликнула она, ее лицо горело от возбуждения. — Кто-то летит за нами? — Я не знаю, — крикнул он в ответ и кинулся обратно в капсулу за трикодером. Отыскав устройство, он сел на пандус, а Аманда ожидающе смотрела на него. — Ну что? — пару минут спустя спросила она. — Скорее всего, это не пилотируемый шаттл, — признал он, изучая результаты химического анализа. Издав тихий стон, она закрыла лицо руками. — Поверить не могу, что я так глупа, чтобы тешиться надеждами. — Похоже, это спасательная капсула, — добавил он, отметив, что ее размеры и оснащение сходны с той, на которой он прилетел с «Белла». — А она поможет нам улететь с планеты? — вздохнула Аманда. — Возможно, — ответил он, поймав ее взгляд. — Правда? — ахнула она, медленно прижав ко рту ладонь. Он склонил голову набок и прищурился. Почему она так часто ему не верила? — Правда.