Предостережение

- Во время раскопок здесь кого только не было! – припомнил Шарль-Анри. – Не ошибусь, если скажу, что многие из этих людей не имели отношения к работам. Вокруг лагеря археологов крутились медиумы, астрологи, искатели острых ощущений и шарлатаны всех мастей. - Несколько раз кто-то пытался спускаться в подземные ходы, что под Урочищем! – добавила Николь. – Пока мадам Лафрен не пригрозила вызвать полицию! А деревенские видели там людей в балахонах и слышали из-под земли странные звуки… - Эти действия – все вместе или какие-то из них в отдельности – и привели  к необычным и опасным событиям, - продолжила хранительница. – Но теперь пора восстановить безопасность и порядок, сложившийся веками, и вернуться каждому в свое время! - Тогда… позвольте мне сказать несколько слов Римберте! – попросил Робер. Вербурга кивнула, и все отошли на несколько шагов, чтобы репортер и юная госпожа смогли попрощаться. - Я благодарен тебе, Римберта, и по-прежнему говорю, что красивее тебя нет никого ни в десятом, ни в двадцатом веке! – проговорил Робер с некоторым смущением. - Я тоже тебе благодарна, - она коснулась его рукава своими невесомыми пальчиками. – За все! Ты обязательно добьешься успеха, если только сам захочешь. Я верю, что добьешься. - Я не хочу лгать тебе перед расставанием и признаюсь, что украл в монастыре книгу, принадлежавшую твоему роду. Из нее я хотел узнать, где зарыт клад, и поэтому приехал сюда. Но теперь мне клады не нужны! - Это очень хорошо, - просто сказала она. – Те ларцы и сундуки, что ты мог бы здесь найти, еще никого не сделали счастливым. Они и тебе принесли бы горе! Книгу верни обратно и сходи на исповедь. Господь простит тебя! - А ты? - Я уже простила. – Будь счастлива, Римберта! - А ты, Робер, напиши хорошую книгу! - Ты позволишь, чтобы героиня была похожа на тебя? - Позволю, - улыбнулась она  и протянула ему руку, которую он держал некоторое время, не решаясь пожать. - Чудны дела твои, Господи! – едва слышно сказал Арман. Но хранительница все-таки услышала и подошла ближе. - О да, - сказала она. – И тебе предстоит еще не раз убедиться в том, что пути Господни неисповедимы. Побывать и в зените славы, и на грани отчаяния. Выжить, вернуться и рассказать об этом людям! - Благодарю, для человека моей профессии очень ценно получить такое пророчество! – серебристо-серые глаза весело блеснули. - Твоего родича и друга ждет большая слава, - продолжила Вербурга, - а также скитания в чужих краях и горе, но и возвращение, и пылкая любовь. - Художник, который не познал душевных мук, не обретет и славу, - улыбнулся виконт. – так что приму горе со смирением и надеждой на счастливое будущее! - Мадам, - робко проговорила Николь, - а со мной что будет? Вы скажете? - Тебе, дитя, повезло больше всех, - улыбнулась мудрая женщина, - ведь сейчаc твое счастье – в собственных руках. Главное -  не бойся  выбрать дорогу и жить своим умом! - Так значит, мне можно не ехать наниматься в сиделки?! На лице Николь отобразилась вся гамма чувств, которые она испытывала – восторг, облегчение, радость! Все, даже старик Броссар, невольно заулыбались, а сама она пустилась танцевать нечто среднее между танго и чарльстоном. Собака Рики гавкнула на нее, но без злости, а только для порядка. - Ну а ты, Робер, - сказала хранительрницв,- пока остаешься очень уязвимым. Настало время сделать выбор между светом и тьмой, а ты сейчас ровно посередине между ними! Робер молча кивнул. - Почтенная хранительница, - обратился Арман к Вербурге, - я не знаю ваших правил, но если бы было можно сделать один снимок, не для публикации, а просто на память, то мое счастье началось бы уже сейчас! - Ты хочешь сделать маленькое изображение, как принято в вашем измерении, - поняла Вербурга. – Почему нет? Все вы – люди из крови и плоти, а не призраки! Итак, Leica Армана запечатлела групповой портрет нескольких людей в этот необыкновенный, насыщенный волнениями день. Причем помочь добровольно вызвался Броссар. - Ведь вы тоже хотите быть в кадре, мсье граф, - сказал он, - а я хочу оказать услугу такому человеку, как вы! - Попробуй только разбить камеру, - хмыкнул Робер. – Аферист! Броссар пожал плечами, но, похоже, не обиделся и тут же сделал снимок. - Жалко, что у меня  его не будет! – вздохнула Римберта. - Но я рада, что у вас на память обо мне и Рики останется…  Как это называется? - Фотография, - подсказала Николь. - Времени больше нет! – возвестила хранительница. – Через четверть часа вы перейдете через ручей там, где брод, и я закрою дорогу. Римберта снова по очереди обняла всех и смотрела вслед до тех пор, пока группа ее неожиданных гостей не исчезла за деревьями. Впереди гнали Крозье и Броссара.  Робер шел последним и оборачивался до тех пор, пока можно было различить ослепительно прекрасную девушку в черном плаще, словно бы осветившую своей красотой  лишенный красок ноябрьский лес…