Вы лучше за собой
Немного поглядите
Не Вам меня судить
И плохо говорить
Вы лучше и себя
В порядок приведите
Пройдите стороной
Мне не мешайте жить
От кошмарного сна Настя проснулась в пять утра. Сердце бешено колотилось, словно птица в клетке, и холодный пот покрыл кожу, оставляя неприятную липкость на теле. Она попыталась снова заснуть, но сон упорно отказывался возвращаться. В голове крутился тот же кошмар, как навязчивая мелодия, где она падала в бездонную пропасть, и не могла ничего сделать, чтобы остановить падение. Откуда этот кошмар? Почему он так явно отпечатался в памяти? Может, это что-то предвещало? Её бессознательное пыталось что-то сказать? Кто преследовал её? Почему она бежала? Вопросы, словно стая голодных ворон, клевали её мозг, не давая ни минуты покоя, заставляя её вспоминать каждую деталь сна, искать ключ к его разгадке. Настя тихо, чтобы не разбудить мужа, убрала руку Петра, лежащую на ее талии. Она чувствовала тепло его кожи, и ей стало жалко будить его. Но сон уже не вернулся, и она встала, накинула халат, и заглянула в детскую. Мила еще спала, что было для нее редкостью. Обычно дочь просыпалась задолго до восхода солнца, щебетала и бегала по комнате, и Настя с улыбкой вспоминала их утренние игры. Сейчас же девочка спала спокойно, ее дыхание было ровным и глубоким. Настя поправила одеяло, которое сползло к ногам малышки, и поцеловала ее в щечку. На носочках она вышла из комнаты и пошла на кухню. Включила кофемашину, она давно мечтала о ней, и в комнате запахло бодрящим ароматом свежесваренного кофе. Надела наушники, включила любимую музыку, чтобы отвлечься от мучительных мыслей, и наслаждалась утренним рассветом. Она смотрела, как солнце медленно поднимается над горизонтом, окрашивая небо в розовые и оранжевые тона. Этот рассвет казался еще более красивым и ярким, чем обычно, словно он хотел сказать ей что-то важное. Допив кофе, Настя достала из сумки, забытой у двери, текст сценки, которую ей предстояло играть на пробах. Но она так и не успела прочитать ни строчки. Сверху донесся шум. Петя проснулся! А значит, скоро проснётся и Мила. Время готовиться к завтраку. Миле - кашу, мужу - сырники и экспрессо. Петя обожал ее сырники, не упускал случая их похвалить. "Настенные сырники", "самые вкусные сырники в мире", "я готов их есть каждый день!". Он вообще всегда хвалил ее кулинарные шедевры. И не только кулинарные... Минут через тридцать все было готово. На столе стояли тарелки с ароматной кашей, румяные сырники, а кофе уже дымился в чашке. Именно в этот момент в проеме появился Петя с Милой на руках. Он выглядел таким смешным! На голове у него был "взрыв макаронной фабрики", а Мила исследовала его лицо, дергая за уши и с удовольствием смеясь. Он же только улыбался, глядя на дочь с нежной любовью. Эта картина была просто очаровательной, и Настя почти забыла о своих тревогах, наблюдая за ними. Но на часах уже было девять часов, а это означало, что ей пора собираться и выбегать. Быстро поцеловав мужа в губы, она потерлась носиком о носик Милы, пожелала им приятного аппетита и отличного дня, и улетела на второй этаж. Она знала, что ей нужно быть на пробах в двенадцать, а дорога до студии не близкая. Настя сегодня хотела блистать на пробах. Сценарий захватил ее воображение, и она горела желанием получить эту роль. Взгляд упал на строгий костюм, висящий в шкафу. Он был полностью слитным, штаны клеш плавно переходили в верх, который немного прикрывал плечи и имел небольшой вырез на груди. Но вырез был не вульгарным, а, наоборот, подчеркивал всю красоту и соблазнительность Насти. К этому костюму она подобрала высокие каблуки на тонких шпильках, которые дополняли образ деловой, красивой женщины. Что касается прически, Настя решила сильно не заморачиваться и сделала небольшую волну прядей. Из украшений надела только браслет и кольцо, подаренное Петром, когда он делал ей предложение. Не стала наносить яркий макияж, решив, что для проб естественный вид самый лучший. Посмотрела на себя в зеркало, оценила свой образ и спустилась вниз. Петя уже все съел и кормил Милу с ложечки. Настя лишь махнула рукой, так как ее уже ждала машина и во всю сигналила, понимая, что уже пора выезжать на пробы. Дорога до студии была не близкой, надо было ехать почти на другой конец Москвы. Но за это время Настя спокойно смогла еще раз просмотреть текст сценки. Приехав на студию, она была на месте в 12, как и было запланировано. Но у продюсеров случился небольшой сдвиг по времени, и ее попросили чуть подождать, буквально пять или десять минут. Настя присела на диванчик в ожидании, открыла сценарий, но прочитать ей не удалось. Её оторвали от чтения голоса, произносящие ее имя. — Ты представляешь, Заворотнюк отказалась участвовать в шоу «Две звезды". Еще я слышала, что ее не хотели туда приглашать, так как она уже давно не настолько хороша для этого шоу, чтобы вести его, — проговорила одна из женщин. — Нет, ты наверно путаешь ее с кем-то другим. Ее, наоборот, хотели видеть в этом шоу, так как она бывшая Жигунова, хотели посмотреть, как они будут вести себя на одной сцене. Наверно хотели привлечь больше внимания к своему шоу. А еще я даже знаю, кого пригласили вместо нее, — ответила другая. — И кого же? — с интересом спросила третья. Голоса стали тише, перешли на шепот. Насте пришлось чуть напрячь слух. — Я знаю, что вместо нее пригласили жену Жигунова - Викторию Ворожбит, говорят Заворотнюк ей в подметки не годится. Во-первых, моложе, красивее, во-вторых, не стерва, а добрейшей души человек, — шепнула первая. — Я слышала, что Жигунов наотрез отказался, чтобы с ним вела программу Настя, — ответил вторая. — Да нет, наоборот, Викторию хотели взять, а Настю просто хотели пригласить посидеть в жюри. Мне шепнул один из продюсеров, что Настя не подходит им на роль ведущей, единственное, что они могли ей предложить, — это сидеть на одной из программ в жюри и все. — Я думаю, что Настя уже погасшая звезда, поэтому она даже не снимается нигде. Единственное, она какие-то корпоративы ведет, но еще неизвестно, были ли эти корпоративы на самом деле, — ответила третья. — Я думаю, что продюсеры проявили жест жалости к Насте, так как она когда-то участвовала в этом шоу, потом вела его, — произнесла вторая. — Знаешь, я с тобой согласна. Она уже совсем не та, и большинство просто не воспринимает ее как ведущую на каком-то грандиозном шоу, который будут смотреть миллионы людей,а Виктория новая звезда телеканалов, — заключила первая. — После того, как Настя рассталась с Жигуновым, она стала никому не интересна, — продолжила первая, словно вынося приговор, — Ведь он создал ее. Он продюсировал все ее фильмы, продвигал ее участие в проектах. — Да, я полностью согласна, — поддержала ее вторая, как бы подтверждая очевидное, — Сейчас мало кто знает о ее фильмах. На данный момент она неизвестна половине людей, которые живут на нашей планете, а ведь когда-то ее имя было на каждом столбу. Настя застыла, словно окаменевшая от холода. Словно кто-то выключил внутренний свет, оставив ее в пустоте. В ушах стоял звон, как от удара по голове. Эти слова пронзили ее до самой души, оставив за собой пустоту и жгучую боль. Ее лицо покрылось краской гнева, глаза потемнели от обиды. Она не могла поверить в то, что услышала. Эти женщины откровенно оскорбляли ее, унижая ее талант, красоту, саму суть. Она была не просто неизвестной актрисой, она была "погасшей звездой", "не такой красивой", "не способной вести шоу". Как они могли так легко очернить ее карьеру, отрицать ее талант, списать все ее достижения на влияние Жигунова? И сравнивали с Викторией, превознося ее и унижая Настю. В ней кипел вулкан эмоций. Она хотела кричать, опровергать их слова, доказывать свою ценность. Но голос застрял в горле, не в силах прорваться сквозь волну обиды и гнева. Ей хотелось броситься на них, заставить их понять, что они не имеют права так о ней говорить. В момент, когда Настя была на грани срыва, ее позвали на пробы. Она вскочила с дивана, стараясь успокоиться, спрятать свой гнев и обиду под маской спокойствия. Но внутри бушевала буря, и она не знала, сможет ли она собраться с силами и пройти пробы так, как планировала.