Второй шанс или Волшебные приключения тети Петуньи

После завтрака Петунья заварила кофе и с неприятным удивлением обнаружила, что баночка почти опустела. И правда, если подумать, то сколько тех одуванчиков она накопала в прошлый раз? А кроме кофе и воды из колодца пить и нечего. Что ж, если проблема с птицами решена, то планы на остаток дня ясны как день. И еще не забыть бы до воскресенья заработать еще денег. Любым образом. Она прикинула для себя, во сколько ей может стать покупка специй, и, хотя выбрала самые недорогие, их цена все равно будет не меньше пяти сиклей. Конечно, она может позволить себе потратить эти деньги, но зачем упускать возможность заработать побольше? Прихлебывая кофе, включила телевизор. Гадалка снова предрекла плохое настроение у духов, а вот прогноз погоды изменился. Лучась ослепительной улыбкой, ведущий радостно заявил: – День завтра будет ясный и солнечный, идеальный для праздника! Завтра на городской площади пройдет Яичный фестиваль! Не упустите свой шанс принять участие в поисках яиц с сюрпризами! Никто не останется без подарков! Не забудьте, завтра, с 9-00 до 14-00 на городской площади! Экран телевизора погас, оставив Петунью в легком недоумении. Яичный фестиваль? Неужели уже Пасха? Загибая пальцы, она пересчитала по памяти количество проведенных на ферме дней, но что-то не сходилось. Даже двух недель не прошло, это ясно видно по ее записям в дневнике. Никак не может быть, чтобы Пасха наступила так скоро! Даже если она не помнит точную дату в этом году, в любом случае по календарю сейчас должен быть март! Не зная, что и подумать, она нервно допила кофе, поставила кружку на стол и тут заметила письмо. «Дорогая Петунья», – было написано там, и она почти услышала в своих ушах низкий и глубокий голос мистера Кори. – «На этой неделе вас ждет одно занятное событие, которое сможет принести вам немалую пользу. Уверен, оно будет называться как-то по-дурацки вроде «Праздник поиска яиц» или «Спрячь яйцо» или что-то еще в таком же духе.» – чуть дальше было зачеркнуто, но она смогла разобрать следующее: – «У некоторых никакой фантазии.» «Раньше в этот день в Раздоле праздновали день первого восхода солнца (если вам любопытно, то поищите в библиотеке книги на эту тему, они должны там быть), что вскоре стало совершенно бессмысленным, когда все очевидцы события покинули этот мир. Но сила, вложенная в этот праздник еще в городе, и ей нужен выход. Уверен, она сочтет вас прекрасной целью для своего проявления.» «Поэтому вот мой вам совет: с утра отправляйтесь в город и смотрите в оба. Ваша цель: яйца. Любые. В конце дня вы сможете их разбить и получить свои подарки. Но помните, обязательное условие: вы должны взять яйцо собственной рукой и никак иначе. За сим прощаюсь. Всегда ваш, М.К.» Чуть ниже, кажется, это уже было своего рода традицией, снова была приписка: «Надеюсь, вы понимаете, что не все, кто приходит к вам, на самом деле нуждаются в помощи. Будьте внимательны.» Петунье сразу вспомнились близнецы, и она осуждающе цокнула языком. Вот что стоило раньше предупредить? От этого воспоминания у нее тут же испортилось настроение, а по спине вдоль позвоночника пробежал холодок. Она передернула плечами и перечитала письмо, постаравшись сконцентрироваться на празднике. Это уже завтра, значит… Петунья деловито подхватила сумку, нож, тяпку, вооружилась посохом и поспешила в лес. Пройдя тем путем, который совершенно случайно разведала пару дней назад, она нашла развалины, оказавшиеся еще одной фермой, но куда как более запущенной, чем ее собственная. Зато там были курятник и коровник, и Петунья с интересом обыскала их. Полезных знаний в голове у нее не прибавилось, но зато в углу курятника, в ворохе соломы она неожиданно нашла свежее куриное яйцо. И, кажется, даже услышала возмущенное кудахтанье наседки, но это вполне могло ей показаться. Припрятав драгоценное яйцо в боковой кармашек сумки, Петунья последний раз обшарила заброшенную ферму, но больше ничего полезного не нашла. До самого вечера она бродила сперва по лесу, потом по городу, и к концу дня сумка оттягивала ей плечо – до того она была набита всем, что только подвернулось Петунье под руку. Сперва она честно собирала лук-порей и лук-батун, щавель и крапиву, и ягоды шиповника. Потом встретила знакомую кочку и раскопала, получив из нее пару комков глины. Потом еще одну и еще… когда она перешла на сбор одуванчиков и листьев трубочника, ее было уже не остановить. Любая подозрительная кочка должна была быть раскопана, любое полезное растение должно было быть собрано. Наконец, когда из земли показалась большая берцовая кость непонятного животного, Петунья сказала себе остановиться. Зажав кость на манер дубинки в свободной руке, она направила свои стопы домой. Было уже достаточно темно, чтобы населяющие ферму ночные твари начали копошиться в кустах, давая о себе знать, но пока не приближаясь. С посохом в одной руке и с костью в другой Петунья чувствовала себя весьма уверенно и не шарахалась от каждого шороха. Главное она уже знала: если приложить достаточно усилий, эти прыгающие слизни ей не страшны. Дойдя до домика, она высыпала все из сумки прямо на крыльцо, принесла воды и на скорую руку перемыла собранное. Самые крупные и красивые овощи и травы сразу отнесла в ящик для продажи, себе оставив только небольшую часть, а одуванчики и листья трубочника разложила на крыльце для сушки. После этого в сумке остались только камни да глина, и еще яйцо. Петунья как раз задумалась, что же ей с этим делать – при взгляде на глину ей упорно виделись цветочные горшки, – и именно в этот момент один глупый слайм решил напасть на нее. Петунья схватила кость и, стиснув зубы, встала, намереваясь встретить врага. Она не собиралась больше кричать или дрожать. Нет уж, не дождетесь. Ей может быть страшно, но она не позволит какой-то слизи запугивать себя и захватывать ее ферму. Она до боли в пальцах сжала свое оружие и со всей силы обрушила его на слайма. Перестаралась! Хватило одного удара окаменевшей костью, и слайм с треском лопнул, а сама Петунья по инерции полетела вниз, прямо в центр разлетающейся в стороны жгучей слизи. Она успела выставить вперед руку, вляпавшись в слизь открытой ладонью, упала, перекатилась на бок и вскрикнула от боли. Почти не думая, что делает, она быстро кинулась к ведру и сунула обожжённую руку в грязную воду. Это было инстинктивное действие, но, кажется, оно было правильным. Вода смысла слизь, и жжение почти прекратилось. Петунья зачерпнула воды, чтобы убрать слизь с одежды, как услышала еще нескольких приближающихся слаймов. Обернувшись, она увидела, как то ли два, то три – в темноте особо не разглядеть, – выпрыгивают из-за кустов и направляются к ней, словно привлеченные смертью своего сородича. – Ну, вперед, – сказала она и демонстративно взвесила кость. А затем она замахивалась и била, отпрыгивала от разлетающихся во все стороны брызг слизи и уворачивалась от внезапно кидающихся под ноги слаймов. Хотелось бы сказать, что костяная булава в ее руке разила без промаха, но, конечно, нет. Впрочем, попадала она все же чаще, чем промахивалась. Но слаймов меньше не становилось. Как будто они прямо тут почковались. – Да что же это такое! – вскричала она, и, словно, в ответ на ее слова, в небе вдруг воссияло солнце. Она выронила кость, торопясь прикрыть глаза, а слаймы, окружившие ее, в тот же миг бросились наутек. Ослепительное сияние снижалось слишком быстро, чтобы быть солнцем. Раздвинув пальцы, Петунья отважилась взглянуть сквозь узенькую щелку и обомлела. С неба, широко раскинув крылья, спускалась большая птица, и золотым огнем горело ее оперение. В первое мгновение Петунья подумала, что это, должно быть, феникс! Но нет. Феникс был фамилиаром того самого профессора Дамблдора, и в учебниках сестры описание этой волшебной птицы было дано во всех подробностях. Нет, это был не феникс. Сложив крылья, птица приземлилась прямо на грядки и, взглянув на застывшую Петунью насмешливым взглядом, вытянула шею и одним махом вырвала из земли окрепший зеленый росток. Петунья вскрикнула от ужаса – опять страдают ее посадки! Зачем только она поставила это дурацкое пугало! В этот момент Страшила скрипнул, одним резким движением развернулся на своей палке в сторону птицы, и из его рта раздалось все тем же похожим на плохую магнитофонную запись голосом: – Обнаружена ворона. Повторяю: обнаружена ворона. Приступаю к выполнению задачи, – затем пугало подняло руки и стало вращать ими на манер лопастей вентилятора, при этом говоря: – Прочь, глупая птица! Прочь! Не трожь вверенный мне урожай! Прочь! Золотая птица – и впрямь похожая на ворону, только в разы больше, – повернула голову и уставилась на буйствующее пугало. С интересом, а не страхом. А то только и знало, что вращало руками все быстрее и быстрее, и продолжало повторять свои слова. Насмотревшись, птица невозмутимо вернулась к расхищению грядки. – Бесполезный Страшила! – вскрикнула Петунья. Подхватив первое, что попало ей под руку – волей случая это оказался обструганный ею посох, – она бросилась к грядкам и смело ткнула в сторону птицы узким концом. Птица ловко увернулась, даже не потрудившись взлететь. Петунья сделала еще один выпад, птица снова отпрыгнула. Так они скакали друг за другом, пока Петунья не догадалась, что мерзкая птица мстительно вытаптывает незрелые колосья. – Ну хватит! Хватит! Тебе не стыдно? – не сдерживая слез, закричала она на ворону. – Я так старалась, сажала, поливала! А ты пришел и портишь все мои труды! Поставь себя на мое место! Неожиданно, ее укоризненные слова возымели действие. Птица захлопала крыльями, снимаясь с места, и перелетела на другое, прямо на голову пугала. Петунья шмыгнула носом и утерла футболкой слезы с лица. Чуйка опытного читателя сказок подсказывала ей, что вот прямо сейчас надо брать рога за быка! – Если ты хочешь есть, то прилетай через пару дней, – слегка гнусавя, примирительно сказала она. – Я оставлю тебе немного зерна. Но тебе придется заплатить! Никто не смеет есть мою еду бесплатно! Птица, оторопев от такого бесстыдного напора – кто, спрашивается, был хозяином ситуации, – что-то невнятно каркнула, и Петунья тут же ткнула в нее пальцем: – Ага! Это сделка! – и добавила по наитию: – И только попробуй ее нарушить. А иначе у тебя все перья повылазят! Птица разразилась возмущенным карканьем и громко захлопала крыльями, а потом снялась с головы пугала, сделала над фермой круг, все так же оглашая окрестности своими криками, и умчалась с такой скоростью, с какой, наверное, нормальные птицы не летают. Стоило птице скрыться из виду, как пугало успокоилось и снова приняло свой обычный вид: – Задача выполнена. Страшила прогнал одну ворону. Петунья вздохнула. – Ну ты и… Страшила! Никакой от тебя пользы… Она собрала в ведро сброшенные мертвыми слаймами вещи, попутно обнаружив, что комки прозрачной слизи прекрасно увлажняют кожу, а не жгут, как можно было бы ожидать, и зашла в дом. И только там дала себе волю: – Во что я опять ввязалась?!