Второй шанс или Волшебные приключения тети Петуньи

В середине ночи, сквозь сон донесся грохот скачущих вниз по горе камней, как будто где-то сошел камнепад. Петунья заворочалась, просыпаясь, но почти сразу же по крыше застучали первые капли дождя, и она снова уснула. Сон был так глубок, что даже будильник, затрезвонивший ровно в шесть, ее не разбудил. Петунья спала до тех пор, пока сама не проснулась. Отдохнувшая и чуточку ленивая, она перевернулась на спину, потянулась. Над головой по крыше стучал дождь. С подушки ее был виден в окошко кусочек внешнего мира – искаженный и зыбкий, как волшебное видение. Она еще немного повалялась, наслаждаясь возможностью немного побездельничать. Потом вспомнила, что собиралась порыбачить и вскочила с кровати. Сегодняшний завтрак был особенно прекрасен. Собранные вчера ягоды шиповника прекрасно разнообразили набившую оскомину овсяную кашу, и Петунья бросила несколько ягод в кружку, залив их кипятком. Ела она медленно, наслаждаясь каждой ложкой каши, которая сегодня была особенно вкусна. Потом, попивая из кружки шиповниковый взвар, пощелкала кнопками телевизора. Погода на завтра снова обещала солнечный день, а гадалка сообщила, что духи сегодня в добром расположении духа. Высунув нос на улицу, Петунья оценила ситуацию. С неба, затянутого серыми тучами, к земле протянулись серебряные струи дождя. Капли весело стучали по листве и травинкам, пригибая их к земле. По поверхности луж расходились бесконечные круги и время от времени проплывали разновеликие пузыри. Размеры некоторых луж почти не уступали домашнему прудику. С первого взгляда стало ясно, что петуньин милый голубой зонтик бесполезен. Она вздохнула и постучалась в кладовую. У нее, разумеется, были сомнения, что запрос этот вряд ли относится к категории необходимого, но чем черт не шутит… Духи и правда были в благоприятном расположении духа, заключила Петунья, увидев на полу кладовой темно-зеленый сверток и пару высоких болотных сапог. Сверток, когда она его развернула, оказался военным плащом-палаткой, поношенным, но вполне крепким и, самое главное, непромокаемым. Похожий плащ, как припомнила Петунья, был и у дедушки. В нем было сухо в дождь, и можно было укрыться от солнца. Она сразу же накинула плащ, подняла капюшон и покружилась. Жаль, зеркала нет. Похожа ли она на болотную ведьму? А вот сапоги оказались великоваты. Из книг Петунья знала загадочное слово «портянки». Книжные герои использовали это, чем бы оно ни было, вместо носков и в тех случаях, когда обувь была велика, чтобы не сбить ноги во время длительных переходов в поисках Эльдорадо или Затерянного мира. А то не очень приятно, знаете ли, охотиться за сокровищами, когда на пятке мозоль. – Думаю, носки подойдут, – задумчиво сказала Петунья и надела на каждую ногу по три сразу. Экипировавшись надлежащим образом, она взяла ведро и тяпку и пошла копать червей. Дедушка приговаривал, уча внучку этой премудрости, что, мол, черви создания простые, бесхитростные. Стоит пойти дождю – как они сами лезут из земли. Знай только, собирай. И правда, Петунья уже с крыльца увидела парочку длинных, жемчужно-розовых червей, ползущих по своим червячным делам прямо по тропинке. Она аккуратно подхватила их двумя пальцами и бросила в ведро. Петунья огляделась. Глядя на траву, прибитую к земле под струями дождя, она внезапно почувствовала железную уверенность, что за минувшую ночь никто не подходил к ее домику. Даже если дождь уже смыл все следы… Оглядываясь, она мазнула взглядом по деревьям и вдруг заметила темное пятно среди его ветвей. «Гнездо», сразу же поняла она и задумалась. А как давно оно там? Сколько она ходила мимо этого дерева к пруду и ни разу не заметила. Только слышала щебет птиц. – Не может быть, – медленно произнесла она, не отрывая глаз от гнезда. Только вчера она жаловалась призраку, что не умеет раздобыть птичьих яиц, и вот – на тебе. Совпадение? Вряд ли… Странности с ее навыками выживания начались как раз после встречи с призраком. Сперва она дала ему воды, а на следующий день волшебным образом научилась искать съедобные растения. Вчера – накормила. И теперь может находить птичьи гнезда или даже… она снова посмотрела на траву и холодок восторга пополам со страхом пробежал вдоль позвоночника… или даже читать следы! Ни в одной книге Лили не было ни слова о таком волшебстве. Охваченная сумбурными мыслями она оглядывалась, пытаясь сообразить, на что теперь способна, и ее взгляд привлек небольшой холмик рыхлой земли. Присев рядом на корточки, она аккуратно разгребла землю тяпкой и обнаружила целый комок запутавшихся друг в друге червей. Петунья поморщилась, но, пока черви, почувствовав капли дождя, не расползлись, схватила их рукой и бросила в ведро. А потом несколько минут вытирала ладонь о мокрую траву, пока та не стала чистой. – Думаю, хватит, – Петунья посмотрела на червей, пытающихся безрезультатно выползти из ведра, и улыбнулась: – Сегодня, ребята, вы поможете мне поймать вкусную рыбку. Я же могу на вас рассчитывать? Что на самом деле думали – и думали ли вообще, – черви по этому поводу, осталось неизвестным. Можно было бы предположить, что вряд ли пришли в восторг, но… кого волнуют переживания червей? Когда она шла к дому за удочкой, оставшейся стоять у двери, ее внимание привлек поднятый красный флажок на почтовом ящике. Петунья даже удивилась сперва. Неужели мистер Кори решил снова ей написать? Но потом вспомнила про вчерашний эксперимент с ящиком для продуктов и поспешила к нему. Стоило ей подойти, как крышка ларя приветственно распахнулась, демонстрируя пустое нутро, в почтовом ящике же обнаружился небольшой матерчатый мешочек, в котором что-то приятно позвякивало. Бросив ведро на крыльце, Петунья забежала в дом, не обращая внимания, что с плаща на пол стекает вода, образуя лужицы, и торопливо потянула завязки мешочка. Из горловины, стоило ей стать пошире, на столешницу упала одна монетка, еще одна, и еще – целый водопад монеток. Петунья прихлопнула пару особо резвых кругляшей, дерзнувших укатиться со стола, и сгребла все монеты в одну кучку. На первый взгляд монеты были совершенно ей не знакомы. Не привычные шиллинги и пенсы, заключила она, взяв среднего размера монету серебряного цвета и рассматривая ее. На аверсе был изображен уродливый крылатый зверь, а сверху шла надпись «один сикль». Петунья моргнула и взяла другую монету, поменьше, медного цвета. Это оказался один кнат. Она быстро рассортировала деньги. На столе перед ней лежали один золотой галлеон, пять сиклей и целая горстка кнатов. Волшебные деньги, совсем как те, что родители получили в банке у гоблинов, когда обменивали фунты перед школой! Не зная, как это понимать, Петунья заглянула в мешочек, в надежде, что там найдется разгадка. Внутри и правда была записка – полоска тонкой папиросной бумаги, на которой знакомым уже почерком мистера Кори было написано следующее: «По три сикля за пучок лука-порея и лука-батуна, семь сиклей за улитки папоротника. Десять сиклей в качестве поощрения за вашу первую продажу. Взял на себя смелость разменять один сикль, кто знает, когда вам понадобятся кнаты. Так держать. МК.» Жаль только, что она ничего не понимала в волшебных ценах и не могла проверить, действительно ли мистер Кори дал «справедливую» цену, как обещал? Да и где тут ей тратить эти монетки? Петунья неодобрительно поджала губы, но те упорно расплывались в довольной улыбке. Было что-то неимоверно приятное в том, чтобы получить деньги за сделанное своими руками – пусть даже это просто собранные лесные травы. Она немного полюбовалась на свой первый заработок, потом смахнула деньги обратно в мешочек и положила его в саквояж. На часах время уже было к обеду. Петунья спохватилась – уже полдня прошло, а она еще ничего не поймала! Схватив удочку, она выскочила из дома под дождь, даже не накинув капюшон. Ловить рыбу она решила в пруду на ферме, в том, где брала воду. Всякий раз, приходя за водой, она замечала мелькающие в глубине гибкие серебристые тела. Рыбок всегда было разное количество, возможно, это был не пруд, а маленькое озерцо, куда впадал подземный поток? В любом случае, она все еще мало знала окрестности, чтобы идти пытать удачу в другое место. Домашний, как она мысленно его называла, пруд представлялся идеальным местом для первой рыбалки. По пути к пруду Петунья оборвала с кустов несколько больших листьев. Сложив их друг на друга внахлест, она вывалила на получившуюся «тарелку» червей и сполоснула ведро, предусмотрительно выплеснув грязную воду в сторону. Склонившись над прудом, Петунья всмотрелась в воду, как учил дедушка, пытаясь заметить легкое движение в глубине. Но при такой пасмурной погоде, когда серое небо низко-низко нависает над землей, почти цепляясь нижним краем облаков за верхушки самых больших сосен, рыбы было не разглядеть. Но духи сегодня благосклонны к ней, подумала она, припомнив советы гадалки. Иначе вряд ли бы получила из кладовки такой хороший плащ и сапоги, которые даже на три носка сразу были все равно чуть-чуть великоваты. Подхватив особо резвого червя, уже наполовину уползшего с лиственной тарелки, Петунья насадила его на крючок. Это удалось ей не с первого раза, конечно, но это, похоже, как с велосипедом – один раз научившись, уже никогда не позабудешь. Спустя пять попыток и двух червей, третьего она все же ловко насадила на крючок и, размахнувшись, забросила удочку подальше в прудик. И стала ждать. Дождь шел, стекал по капюшону и полам плаща, стучал по листве, рисовал бесконечные круги на воде. Яркий бело-красный поплавок покачивался на волнах примерно в середине пруда. Петунья смотрела одновременно и на него, и мимо, впав в знакомое каждому рыбаку медитативное состояние. В таком состоянии ты как будто перестаешь быть собой, а становишься сразу всем, что тебя окружает: водой, ветром, бамбуковым удилищем в руке, тонкой леской. Опытного рыбака не то, что рыба, дикий зверь не всегда замечает или даже человек. Когда Петунья была маленькой, дедушка впервые взял ее на рыбалку. Честно говоря, рыбалка ей была мало интересна. Пока дедушка, закинув удочку, сидел на табурете на берегу реки, Петунья собирала цветочки и красивые камушки. И в один момент, отвернувшись, чтобы полюбоваться ползущей по травинке божьей коровкой, она повернулась к берегу – и нигде не увидела и следа дедушки. Вот он вроде сидел прямо тут, не сводя глаз с поплавка, а теперь – пропал. До смерти испугавшись, она заревела. С громким всплеском рыба сорвалась с крючка, и дедушка, досадливо вынув пустую снасть, принялся утешать Петунью. Потом он объяснил ей, что это просто такая специальная рыбацкая магия. Ее каждый умеет, кто хорошо ловит рыбу. И она, Петунья, тоже сможет. Но у нее все никак не получалось. То красивая бабочка отвлекала, то с проплывающей мимо лодки кричали что-то веселое, то собственные мысли не давали покоя. Потом… потом дедушка умер, Лили оказалась самой настоящей волшебницей, а Петунья больше никогда не брала удочку в руки. Потому что сестра сказала, что рыбацкой магии не бывает, она прочла об этом в своих учебниках! Поплавок дернулся.