Heart of Gold.

      Девушка молча плелась за ковбоем, опустив глаза в пол. Он снова ее спас. Вернул монету. Нет, его логика определенно была ей не ясна. Их путь пролегал мимо большого шумного рынка. Только сейчас она понимала, что летела сломя голову именно через него, пытаясь уйти от преследователей. Интересно, что же все-таки стало с третьим наемником?       Ярла исподтишка глянула на широкую стальную спину. Его странные слова все еще звенели в ушах. Его девчонка? Что это еще, к чертовой матери, должно значить? Словно почувствовав ее взгляд на своих лопатках, Бутхилл повернул к ней голову. Лицо его было хмурым и серьезным, девица отвела взгляд, поджимая губы. Она не сказала ему спасибо за спасение. Честно говоря, даже и не собиралась этого делать. Сам виноват в том, что влез. Она не просила. Да и благодарить его, когда вся в синяках из-за этих его железяк? Ну вот уж нет уж.       — Тебе направо, — спокойно отчеканил он. Ярла глянула на небольшой магазин, что находился справа. Одежда. Что ж, может он и прав, стоило сменить эту грязную рванину на что-то более приличное. Девушка хмыкнула, стянула с себя сумку и кожаную куртку. Аккуратно и быстро отцепила артефакт, прикрывая свои действия потрепанной тканью и передала все это ковбою. Его глаза удивленно сверкнули.       — Если ты сбежишь с моим добром, — буркнула она уходя в сторону лавчонки, — Значит я сама дура.       Ей в спину прилетела лишь усмешка.       Стиль модниц на этой планете Ярлу определенно радовал. Заменив свое старое рваное тряпье на новенький костюмчик из черной кожи с кучей ремней и стальными пластинами на плечах и коленях, она выбросила в ближайшую горящую жадным пламенем бочку, служившую источником света в темном помещении, ненужные больше шмотки. Ботинки с рваной стоптанной подошвой она заменила на длинные сапоги на небольшом каблуке из такого прочного материала, что стандартной пулей будет сложновато прошить. Перепроверив все ли шнурки и ремни на наряде затянуты как нужно, она пригляделась к плащам и нашла прекрасный вариант из легкой черной ткани. Короткий, едва достающий до бёдер, с просторным капюшоном и даже повязкой на нижнюю часть лица.       Бутхилл неловко переступил с ноги на ногу. Девицы не было уже битый час. По-крайней мере, так казалось. Он не помнил, когда в последний раз шатался по магазинам, особенно с девчонкой, но что-то подсказывало, что уж дюже она долго там возится. Хотя, когда она наконец показалась из дверей, он чуть челюсть не уронил. Девушка протянула ему руку и ковбой послушно вернул чужие пожитки. Ярла спрятала артефакт в новом наряде, правда, он даже не понял, куда именно, был слишком занят тем, чтобы отвести взгляд от стройных обтянутых черной кожей ножек, перехватила куртку поудобнее, явно не собираясь ее надевать, и вздохнула.       — Давненько я не шаталась за одеждой, да и влетел костюмчик в копеечку, но оно того стоило, — довольно произнесла она, оглядываясь по сторонам. Не получив реакции от мужчины, она глянула не него, после чего залилась краской. Он все еще бездумно пялился на нее, взгляд застыл где-то в районе бёдер, и молчал. Она неловко кашлянула, — Я бы сказала, что ты можешь потрогать, раз уж так приглянулось, но ты сам понимаешь. Налапался уже.       Ковбой встрепенулся, глянул на девичье смущенное лицо, на метки от его пальцев на ее подбородке и рассеченную губу и отвернулся.       — Пошли, — бросил он ей и зашагал вперед.       — Куда же?       — Закупимся продуктами, лекарствами и уберемся отсюда к милейшей матери.       — Я не понимаю…       Он остановился и глянул на нее с немым вопросом. Девица хмуро глядела прямо в прицел его глаза.       — Ты явно не хочешь мне помогать. Зачем тогда тебе все это? Ума не приложу.       — Я же обещал.       — И что?       Он поджал губы и повел плечом. Ну чего она хочет от него услышать? Что за эту неделю он к ней вроде как немного привык? Что его совесть замучила из-за всех случайных повреждений, которые он ей нанес, и теперь ему хочется загладить вину? Что ему, в конце концов, элементарно интересно, что это за артефакт такой и почему из-за него за ней по всей вселенной готовы охотники мотаться? Что ему не так одиноко, когда она где-то неподалеку? Что он внезапно осознал: он так чертовски устал быть сам по себе?       — Пошли уже, — буркнул Бутхилл, почесав затылок и поправив шляпу. Глаза ее подозрительно сузились, девушка хмыкнула и захромала следом.       Они вернулись на его корабль ближе к вечеру. Нога безудержно ныла, запястья и шея болели и явно требовали внимания. Ярла быстро отмыла сухую кровь с лица, после чего расстегнула высокий воротник нового костюма, закатала рукава и штанину. Потом влезла в мешок c медикаментами. Ковбой купил все это сам, не дав ей ни монетки внести в эти траты. Он внимательно наблюдал, как она вкалывает в ногу стимулятор регенерации, как обрабатывает неуклюже запястья, как смазывает охлаждающей мазью тонкую полосу на шее оставшуюся от шнурка гаротты.       Кнопки на панели управления уныло запищали, девушка глянула на киборга.       — Заглянем на планету к моему механику. Все-равно так и не придумали, куда лететь.       — Тебя повредили?       Он не успел ответить, стул, в котором он сидел, развернуло от панели, ее внимательные глаза бегали по его корпусу в поискать повреждений. Он неловко кашлянул.       — Нет, но дальше так продолжаться не может. — Мужчина стальным пальцем обвел следы от его прикосновений и девчонка хмыкнула, слегка смутившись. — Я давненько не контактировал ни с кем, кого не надо было бы прибить, так что это тело не совсем пригодно для… Кхм… Более бережного отношения.       Она задумчиво глянула на его руки. Взяла одну в ладони и внимательно всмотрелась в конструкцию. Провела большим пальцем по гладкой холодной стали.       — Так вот что ты имел в виду, когда говорил, что не специально, — задумчиво пробормотала она, — Понятно…       Он пялился на свою механическую лапу в ее ручонках, дурак дураком, молчал, слова вылетели из головы. Все и разом. Даже ругань. Ярла глянула на него, после чего протянула руку к его лицу и потерла пальцем под правым глазом, убирая подсохшие капли чужой крови. Кожа горела от касания, он пялился, открыв от удивления рот.       — Забавно, а я думала, они нарисованы, — усмехнулась девчонка, потирая родинки под глазом, — Уж слишком ровные…       Глаза ковбоя нервно забегали, в голове вспышками мелькали разрозненные мысли. Его разум вопил, чтобы он ее оттолкнул и заставил остановиться, остатки человечности просили погладить еще. Щеку или, может быть, скулы. Где угодно. Он потерянно пялился на нее, обессилев от собственных противоречий. Глядел с каким-то отчаянием. Пусть прекратит рвать ему разум, это не честно. Хотя, едва ли она понимает. Ярла оттерла кровь с его лица и отстранилась, вытирая грязные пальчики о влажную тряпицу, которой промывала свои раны. Глянула на него и смутилась.       — Чего?       — Ничего, мур, — буркнул он и отвернулся, едва ли не хлестнув ее по лицу своими волосами.       — А механика своего попросишь все это мурчание убрать?       — Не знаю. Наверное.       — Жаль. Ты так забавнее звучишь.       — Я, мур, не должен быть забавным! — негодование в его голосе заставило ее хохотнуть, — Я этому сыну милой леди голову откручу и на его милашку насажу.       Непонятная ругань заставила девицу рассмеяться в голос. Бутхилл смерил ее недовольным взглядом, поджал губы. Смех у нее красивый и заразительный, но он уже не помнил, когда в последний раз смеялся по-настоящему. Не притворно. Не в попытке доказать кому-то, что его стоит бояться.       Координаты были вбиты и корабль двинулся в путь. Ярла снова сидела на полу, убирала остатки лекарств в мешок, после чего затолкала его под кровать и глянула на ковбоя снизу вверх. Она, тяжело вздохнув, выудила артефакт из складок плаща и внимательно в него всмотрелась.       — Как думаешь, — тихонько спросила она, — Не повредился, пока я в догонялки играла?       Бутхилл задумчиво хмыкнул, протянул к ней руку и на удивление легкая вещица перекочевала к нему. Было странно, что она вот так запросто ему отдает эту штуку. Она ведь для нее важна, иначе зачем бы так рисковать жизнью за кусок золота и шестеренок? На задворках сознания назойливо пищала мысль, что это все значит, что девушка ему, получается, вроде как, доверяет. Достоин ли он был доверия?       — Если со мной что-нибудь все-таки случится, ты ведь сможешь доставить это на Космическую Станцию? — ее голос был серьезным, а потому отбивал всяческое желание бахвалиться тем, что рядом с рейнджером ей ничего не угрожает. Потому что это было элементарной неправдой. Даже при всем своем великолепии, Бутхилл не может спасти от шальной пули. Ковбой кивнул.       Какое-то время они сидели молча. Мужчина внимательно осматривал хрупкий на вид механизм, но в итоге ничего, что указывало бы на его непригодность, не нашел, а потому вернул его Ярле.       — Ты хоть скажи, что это за милотня вообще? — Она неловко заерзала на месте, едва заметно нахмурилась и глянула на него уставше.       — Я до конца не уверена, как это работает, — со вздохом призналась Ярла, — Знаю только, что любой эрудроид за эту штуку мать родную продаст с потрохами. Только вот, ничья мать мне даром не нужна.       Девушка косо ухмыльнулась. Бутхилл закатил глаза. Она все еще ему что-то недоговаривает. То есть, напрямую уже не врет, но и ответ не дает. Юлит и изворачивается. Но, возможно на то были причины? Допытывать ее не хотелось.       — Мало что может заставить человека нажить себе такого врага, как КММ.       — Что же сподвигло на это тебя?       Поначалу ему показалось, что в девичьем голосе он услышал издевку, но когда их взгляды пересеклись, он понял, что это было далеко не так. Просто она пока не готова назвать своих причин. Быть может думает, что если узнает его получше, то сможет ему больше доверять? Это звучало вполне логично. Только вот Бутхилл не был готов говорить о своих причинах. Прошло уже очень много лет, а он все еще был не готов.       Было ли видно на его лице отголоски тех чувств, которые он ощущал, стоя на пепелище родного дома? Видна ли в глазах боль утраты всех тех, ради кого он сейчас продолжает существовать?       Ярла смотрела внимательно и ей на мгновение показалось, что он вот-вот ее ударит. Лицо ковбоя исказилось сразу столькими эмоциями, злоба сквозила в гримасе, стальные ладони скрежеща сжались в кулаки. Она медленно поднялась на ноги и сделала неуверенный шаг ближе к мужчине. Тот, казалось, этого даже не заметил. Было глупо и опрометчиво к нему приближаться, она рисковала огрести по первое число, но почему-то ей стало так горько видеть его таким. Девушка пожалела о том, что вообще спросила его. Она же не думала, что вызовет таким вопросом столько негативных эмоций, которые никто не хотел видеть и чувствовать.       Блондинка стащила с ковбоя шляпу и бросила ее на панель управления, после чего склонилась над ним и осторожно, едва касаясь, обняла его, уложив голову к себе на плечо и поглаживая по затылку. Мужчина вздрогнул, дернулся.       — Прошу, не двигайся, — дрожащим голоском прошептала она. Если он сейчас ее схватит, может и ребра переломать. Было страшно вот так близко к нему стоять, но Ярла как никто другой знала, как тяжело может быть на душе и как важно хоть иногда чувствовать от кого-то поддержку. Даже если ты никогда ее не просил. Даже если поддержка эта от случайной попутчицы.       Его руки замерли в считанных дюймах от ее плеч. Когда кто-либо в последний раз рисковал его обнять? Почему от ее поглаживаний хочется зареветь, словно он маленький мальчик разбивший коленки? Бутхилл тяжко вздохнул. Его руки безвольно упали по бокам от тела, громко стуча о железные подлокотники кресла.       — Я не знаю, что случилось, но мне очень жаль. Не хотела заставлять тебя злиться и грустить. — Ее голос успокаивал. Хотелось закрыть глаза и задремать, чтобы ему снились бескрайние пшеничные поля и мерный стук копыт. Лицо горело, словно в него палило солнце. Хотелось убедить самого себя, что он сейчас не похож на перезрелый помидор, но в голове было пусто. Глаза было невозможно открыть. Он уже так давно не спал. Не мог же ковбой, в конце концов, выгнать раненую девушку из единственной постели.       Ее голос тихий и опаляет кожу уха, ее руки осторожные и ласковые. Бутхилл не помнил, какие руки были у его матери, но быть может, они были такими же? Может быть, они тоже гладили его по голове и родной голос тоже успокаивал после долгих утомительных дней в поле? Он пытался вслушаться в то, что говорит Ярла, но смысл ее слов утекал, пропадал в тяжелой, как одеяло, темноте. Мужчина уткнулся носом в горячую шею, от чужой кожи все еще едва заметно пахло кровью.