Небо высоко

После разговора с Жунь Юем голова Цзинь Ми была будто набита камнями. И как жернова в ней крутилась мысль, что у Феникса было куда больше возможностей проверить Суй Хэ, но он их не использовал из благодарности за спасение, а Жунь Юй ограничивался рациональным опасением потерять доказательства. Кроме того, по сравнению с ней, скоропалительно осудившей Феникса, Жунь Юй предпочитал доискиваться достоверных подтверждений своим подозрениям, и тут уж в правоте его позиции сомневаться не приходилось. Остановить подобные домыслы Цзинь Ми удалось, лишь напомнив себе, что объяснения Жунь Юя вовсе не исключали и наличия у него неблаговидных намерений. И сколь бы складно ни звучали его слова все они были лишь словами. В противовес им перед глазами Цзинь Ми вставало то, чем закончился их разговор здесь в прошлый раз. «Я никогда тебя не отпущу» с хваткой на запястьях не могли оправдать никакие объяснения стремлением защитить ее и судить преступницу обоснованно. Однако кое-что полезное Цзинь Ми из беседы все же извлекла - Жунь Юй упорно доказывал, что не имел намерений убить Феникса. Даже если это не так, она сможет сослаться на эти утверждения, если император вдруг решит расправиться с пленным. Не меньшей странностью Цзинь Ми виделось и то, что объяснив многое согласованно и разумно, Жунь Юй ушел от дальнейшего разговора. Не имел правдоподобного оправдания или остановился, боясь, что если оправдается полностью, все равно получит отказ? Ведь если доводы Жунь Юя окажутся приемлемы, то могла появиться вероятность уговорить Сюй Фэна прекратить сражаться, а после установился бы мир, и императору пришлось бы отпустить пленных. А отпускать тот явно не хотел... Цзинь Ми насупилась так зло, что уставившийся на нее зверь сновидений отпрянул. Как ни крути, Жунь Юю, похоже, было выгодно оставаться угнетателем. Если бы его интересовал лишь покой в Небесном Царстве и честное соперничество с Фениксом, он бы оправдывался до конца. Рассудив так, Цзинь Ми вытащила жетон и направилась в Небесную Темницу. Сюй Фэна она застала в медитации у самого барьера и присела на камнях так близко, как возможно. Почувствовав ее взгляд, он открыл глаза, в которых тут же плеснулась тревога: - Цзинь Ми, как ты? Вчера Жунь Юй унес тебя отсюда... - Утром мы говорили, - нахмурилась Цзинь Ми. - Кажется, он и впрямь не заинтересован в том, чтобы казнить тебя. Сюй Фэн закатил глаза с явным сомнением. - Он лишь подбирает благоприятный момент. Словно для свадьбы. Впрочем, для него это одно и тоже. Его мрачной усмешке Цзинь Ми не ответила, и он продолжил: - В любом случае, у нас пока есть время, чтобы все обдумать. - Я не знаю, что делать, - вздохнула Цзинь Ми, и Сюй Фэн тут же подполз к барьеру с сердитым лицом. - Не вздумай ничего предпринимать сама. Ты и так уже пострадала из-за козней Жунь Юя. Цзинь Ми подняла лежащий рядом камешек и потерла его в ладони. - Мне больно лишь оттого, что те, кто любит меня, расплачиваются за мои ошибки. - В попытках что-то исправить, ты сейчас рискуешь наделать глупостей, - отрезал Сюй Фэн. - С Жунь Юем можно сражаться, лишь опережая его или имея какие-то скрытые преимущества. Просто держись от него подальше. Сейчас нам ничего не остается, как наблюдать за всем, что происходит. У барьера Цзинь Ми просидела до самого вечера. Обедала она тоже там, заодно проверив, правду ли сказал Жунь Юй о том, что она может беспрепятственно и сколько угодно долго находиться в темнице. Сюй Фэн вслух мечтал, как пронесет ее на своих крыльях над всеми Царствами, как будет освещать своим пламенем их дворец в Граде Нерушимости, как прикажет сделать там всю мебель черной и белой, чтобы ей не казалось все серым, как будет рыбачить с ней на берегу Реки Забвения. Для Цзинь Ми все это звучало сладко и успокаивающе, но до ужина она ушла, отговорившись тем, что опасается злить Жунь Юя долгим пребыванием подле пленного врага. А из темницы она направилась в сад Брачного Чертога, чтобы спокойно подумать. Просто сидеть сложа руки Цзинь Ми казалось глупым. Как бы ни увещевал ее Сюй Фэн поберечься, именно она его воскресила, излечила и оповестила о преступлениях Суй Хэ. В конце концов, однажды она уже исправила свою ошибку, значит и второй раз сможет что-то сделать. Быть лишь «глазами» Феникса ей казалось бесполезным - взглядом камень не сдвинешь. И посему Цзинь Ми заставила себя задуматься о слабых местах власти Жунь Юя. Первым, что пришло ей на ум - необходимость императора держать лицо. Убедить всех, что прошедшие война и свадьба были узурпаторством, не удалось, но что если найти свитки с запретными техниками Жунь Юя и рассказать об этом всем Небесам? Застыв под раскидистым кленом, Цзинь Ми закусила губу. Да, однажды с помощью темного заклинания Жунь Юй спас ей жизнь, но понадобилось бы это вообще, если бы он теми же техниками не изменил цвет ее сна? Рассудив так, Цзинь Ми сжала кулаки и зашагала ко Дворцу Небесных Сфер - наверняка она войдет туда свободно, раз уж Жунь Юй снова взялся изображать великодушие. К ее удаче, ни в окрестностях дворца, ни в самом дворце Жунь Юя не оказалось. Запоздало порадовавшись пустынности императорских покоев, Цзинь Ми принялась осматривать каждый свиток, каждую книгу, и каждый короб, что видела. Попадавшимся трактатам о добродетелях Владыки Лао она презрительно кривилась, а пару книг о совершенствовании возвратила на места, подавив желание развеять листы на кусочки. В тумбах, шкафчиках, и тайниках тоже ничего искомого не обнаружилось, а когда поиски дошли до стеллажа, позади скрипнули двери. Цзинь Ми отскочила от деревянного полумесяца, как ошпаренная, и встала спиной ко входу, пытаясь унять заколотившееся сердце. Заметив ее, Жунь Юй на миг замер в дверях и мерно прошагал внутрь. Остановился он в половине чжана за ее спиной: - Ми-эр, зачем ты здесь? Тихо выдохнув, Цзинь Ми развернулась к нему лицом. - Хотела поговорить. - О чем? Цзинь Ми застыла молча без ответа, а Жунь Юй флегматично посмотрел на смещенный ряд коробов слева и продолжил также бесстрастно: - Полагаю, об использовании запретных техник в Небесном Царстве? У Цзинь Ми поползли по голове мурашки, а Жунь Юй тем временем плавно достал из рукава ларец. - Хранить подобное в доступном для других месте было бы небрежностью. Взгляд, что Цзинь Ми вперила в его лицо, был острее осколков льда. - Учитывая, где этот ларец хранится сейчас, он представляет собой опасность еще большую. Краешек губ Жунь Юя дернулся, как травинка. - Всегда надеялся, что моя императрица будет стараться оградить меня и просветить. Цзинь Ми вздохнула - попытка найти здесь что-то против императора провалилась, посему пришлось ответить примирительным тоном: - Даже Великий Мудрец равный небу Сунь Укун нуждался в обручах для усмирения своего нрава. Жунь Юй улыбнулся слабо, но взгляд его невольно потеплел. - Ограничения бы не понадобились, внемли Сунь Укун Нефритовому Императору. Или не отравись Сунь Укун вином с самого начала. Усмотрев в этом отброс намека в сторону Феникса, Цзинь Ми решила отплатить соразмерно: - Нефритовый Император на своем троне запамятовал, что былой доблестью не выиграешь новых сражений, и что нет толку оглядываться назад. Повернувшись в сторону пропитанной лунным светом стены, Жунь Юй кинул на нее взгляд из-за плеча: - Второй почитаемый тобой мудрец, Чжан Голао, путешествовал на белом звере спиной вперед. Даже оглядываться не приходилось. - Кому-то стоило у него поучиться, что продвижение вперед иногда означает движение назад, - скрестила руки Цзинь Ми. Жунь Юй снова повернул к ней лишь профиль: - Поучиться у того, кто предпочитал смерть помолвке, вместо того, чтобы иметь смелость от нее отказаться? - У Чжан Голао было много умений, - сердито прищурилась Цзинь Ми. - Птиц голыми руками ловил, а цветы засушивал движением пальца. И славно играл на барабане из рыбы. Жунь Юй поджал губы. Эти перепалки мысленно возвращали его в прежние времена, когда отношения с Цзинь Ми были легки, а взаимные попреки беззлобны. Он ей про снежок вместо завтрака, она ему сравнение со Стражем Маори..... Конечно, сейчас все иначе, но он горячо надеялся, что Цзинь Ми воспринимает это хоть чуточку так же. Ответил он нарочито спокойно: - Барабан звучит воинственно, слишком громок и не так приятен слуху. Будь он хоть из рыбы, хоть таков, как во Дворце в ветвях платана. Цзинь Ми стиснула зубы. Жунь Юй, разумеется, намекал на враждебность Феникса, которую ранее выставлял причиной всех бед, однако вслепую подстрелил и вторую птицу - Цзинь Ми живо вспомнились уроки смены облика в барабан, и то, как больно Феникс бил ее палочками. Посему рассерженная вдвойне, она выпалила: - Ах, верно. Намного благозвучнее бить в небесный гонг. Даже на свадьбу такая «миролюбивая» музыка сгодится. Жунь Юй вздохнул - этот разговор снова сводился к его размышлениям о том, поддерживает ли Цзинь Ми Сюй Фэна из слепой любви или слепы сами по себе ее воззрения. Повернувшись к ней лицом, он спросил серьезно: - Полагаю, ты искала мои свитки с запретными техниками, чтобы с их помощью угрожать мне подрывом доверия подданных, если я не отпущу Сюй Фэна? Цзинь Ми замерла, а Жунь Юй поставил ларец из рукава на полку прямо перед ней. Деланно поджав губы, Цзинь Ми откинула крышку и нарочито скрупулезно стала изучать свитки. - Думаешь, в благодарность за спасение Духом Крови я этого не сделаю? Нет уж. Я о спасении не просила. Ты исцелил меня, лишь чтобы после присвоить себе. Да и спасать меня не пришлось бы, не заставь ты меня убить Феникса. Жунь Юй покачал головой, глядя на нырнувшую в ларец макушку. - И впрямь Чжан Голао... В любом случае - тебе решать. С этим Жунь Юй отошел к вазе с цветами цереуса и невесомо погладил кончиками пальцев по свежим лепесткам. Внезапно Цзинь Ми выпрямилась с развернутым свитком в руке: - Так вот почему ты не хотел оправдываться за то, что заставил меня убить Сюй Фэна! Я же говорила, что Дух Крови - часть Сутры Прерванных Снов! А ты лгал, что не читал ее! - Не все, что хранится, читается или используется, - не отрывая взгляда от лепестков, заметил Жунь Юй. Цзинь Ми бросила свиток обратно в ларец, будто противную ей мышь, и вперила взгляд в спину императора: - Ты нарочно дал мне это увидеть, чтобы я переспросила, и ты мог оправдываться! - Если и так, - повернулся к ней Жунь Юй, - это не отменяет того, что ты можешь воспользоваться содержимым ларца, как собиралась.  Цзинь Ми прищурилась - возможно, она и ошиблась, ведь пришла сюда за свитками сама. А когда снова поглядела на ларец, ей внезапно вспомнился собственный кинжал, который Сюй Фэн прикладывал к горлу. Все же братья были похожи. Цзинь Ми хмыкнула в кривой полуулыбке: - Думаешь, что рискуя, ты заставишь меня поверить в искренность своих слов? Жунь Юй сложил рукава за спиной, но пронизанный лунным светом воздух остался между ним и Цзинь Ми без единой пылинки. - Большинство судит по себе. С этим замечанием император покинул покои, а Цзинь Ми еще долго стояла, глядя ему вслед. Так и не решив, что делать с ларцом запретных техник, Цзинь Ми прибрала его в рукав заклинанием и вернулась во Дворец Мерзлой Реки. Половину ночи она провела в домыслах, стоит ли делать то, что она собиралась, станет ли Жунь Юй ее останавливать, если она и впрямь решится, и есть ли у него козырь и на этот случай. Как знать, может быть, Жунь Юй рассчитывает, что она отбросит эту идею из страха выступить против него. Или так уверенно ведет себя, чтобы убедить ее в тщетности попытки его скомпрометировать... Но одно Цзинь Ми было ясно - пока возможность была, следовало ее использовать. Даже если небожители ей не поверят, она покажет и императору, и его подданным по меньшей мере свое настоящее отношение к происходящему. А утром, вдохнув поглубже, она проверила ларец в рукаве и отправилась на собрание советников. Голос глашатая, объявивший ее прибытие, показался ей оглушительным. Головы небожителей проследили за каждым ее шагом, но никто, включая императора, не издал и звука, и не остановил внезапное вторжение. Цзинь Ми стиснула зубы - в конце концов, именно ширма открытости и добродетели на черном сердце Жунь Юя была причиной всего, чего тот добился. И справедливо, что эта же ширма станет причиной того, что он все потеряет. Остановившись перед тронным возвышением, Цзинь Ми посмотрела на закаменевшее в бледности лицо Жунь Юя, явила на ладонях ларец и повернулась к советникам: - Верховные небожители! Прошу у вас справедливого суждения! Этот ларец со свитками запретных техник я обнаружила в покоях императора. И я могу доказать, что его величество их использовал. Лекарь Цихуан и Владыка Лао могут подтвердить, что после восхождения на Змеиную Гору я была поражена Светом Души и была неизлечима. И единственное, что могло меня спасти - заклинание Духа Крови. Которым Небесный Император и воспользовался, изменив судьбу против воли богов. Лица небожителей помрачнели, а Владыка Лао смотрел с осуждением. Взгляд Жунь Юя Цзинь Ми чувствовала, как лед по спине, и обернуться не решилась. Молчание затягивалось, и перепугавшись, что советники вместо того, чтобы поддержать ее, встанут на сторону Жунь Юя, она продолжила отчаяннее, глядя на Юань Цзы: - Небеса не вмешиваются в порядок и природу вещей, тем более в порядок жизни и смерти, подвластный лишь воле богов. И каким бы благим ни казалось такое вмешательство, это запретно. И я хочу спросить, как может занимать трон Небесного Царства тот, кто сам попирает небесные законы, когда должен их защищать? Голос Цзинь Ми звонко ударил в колонны павильона, и облака на них превратились в беспокойные буруны. Снова повисло молчание, и разрушил его холодный голос позади: - Императрица права. Тихие шаги по ступеням за спиной путались с бешеным стуком сердца Цзинь Ми, а ее ноги будто вросли в пол. Наконец, Жунь Юй остановился рядом, посмотрел ей в глаза с отчаянным сожалением и закончил для советников: - ... и справедлива. Учитывая все сказанное, Небесный Император вынужден отречься от престола и отправиться в заточение согласно закону. Цзинь Ми завороженно посмотрела на его заострившийся профиль без единой кровинки. Ничего в нем не казалось живым, кроме покрасневших уголков глаз. Как он проплыл мимо нее, оборачиваясь драконьей косичкой, она едва ли осознала. Фигура Жунь Юя удалялась, все большее темнея против солнца у врат, и будто от этого силуэта чернота расползлась в ее глазах, поглощая вслед за светом слух и сознание. Очнулась Цзинь Ми на постели во Дворце Мерзлой Реки. Кто ее сюда перенес, она не знала, но судя по тому, что за окнами было еще светло, в обмороке она было недолго. Произошедшее пронеслось перед ее глазами, и она ощутила укол совести. Жунь Юй сам вложил в ее руки оружие, отчаянно надеясь, что она его не использует. И по сути она поступила ничуть не разумнее, чем тогда, когда обвиняла Феникса. И Феникса она хотя бы выслушала до конца... Как бы ни был вероломен Жунь Юй, выходило, что и она ломает за собой мост, перейдя реку. Задышав порывисто и часто, Цзинь Ми вскочила с кровати и побежала во Дворец Небесных Сфер - Куан Лу точно должна была знать, что теперь происходит в Небесном Царстве. Однако когда Цзинь Ми оказалась у ворот, то застыла: за столиком под раскидистой сосной сидел Небесный Император и в задумчивости рассматривал тонкую чашечку, что держал в руках. Солнце только начало свой путь к зениту, тени были короткими, и даже ветер не мешал этой мирной картине. С выдохом Цзинь Ми поняла, что не падала в обморок, а приняла за явь увиденный сон. Жунь Юй заметил ее издали и посмотрел на сбившиеся ночные одежды с такой тревогой, что она не могла не подойти. - Ми-эр, что-то случилось? - Я видела дурной сон, - тряхнула головой Цзинь Ми и опустилась на табурет напротив. Жунь Юй вздохнул, наполнил вторую чашечку и поставил ее перед ней. - С полученной тобой ношей так бывает. Но кошмары пережить легче, если кому-то о них рассказать. Цзинь Ми сердито уставилась в дно чашечки сквозь витки пара. Странное облегчение, которое она испытала, увидев Жунь Юя на свободе, испарилось, и тут же вернулось негодование. Следовало дать императору понять, что не сегодня, но возможно однажды, она при необходимости использует полученные свитки. И что показному риску Жунь Юя нет никакой ценности. - Мне снилось, что я пыталась обвинить тебя в использовании запретных техник на утреннем собрании. - Цзинь Ми подняла решительный взор, но черты Жунь Юя намертво застыли в чистом участии, и она с раздражением слукавила: - И в итоге ты обвинил меня саму в хранении свитков и клевете. Жунь Юй склонился к своей чашечке, сделал глоток и спокойно произнес: - Возможность и вероятность - разные вещи. Цзинь Ми хмыкнула себе под нос. Действительно, представление о последствиях в ее сне было полно наивности. В реальности ее обвинение Небесному Императору закончилось бы тем, что он объявил бы ее безумной, и под этим предлогом запер бы наглухо, лишив встреч с Сюй Фэном. Ни Цихуан, ни Владыка Лао не сказали бы и слова против. - Этот чай слишком мутный, - заметила Цзинь Ми, и вернув полную чашечку на поднос, ушла прочь. А после ее ухода Жунь Юй явил перед собой донесение стража Небесной Темницы и задумчиво постучал ребром гармоники по столу. Пока Цзинь Ми брела сквозь сады Небесного Царства ee раздражала каждая мелочь. Все здесь было поддельным и обманчивым: цветы, что растворялись в воздухе при одном касании, сны, что меняли цвет по чужой прихоти, учтивые речи, полные скрытой вражды. Главенствовать здесь все же очень подходило Жунь Юю. Задумавшись о подделках, Цзинь Ми внезапно вспомнилось, что тело Стража Цветочного Дворца не развеялось после самоубийства. Это и впрямь казалось странным, учитывая, что даже слуги низкого ранга были бессмертными. Что если Страж на самом деле жив? Но зачем Жунь Юю могла понадобиться эта мнимая смерть? Остановившись меж двух гигантских драконов у Северных Врат, Цзинь Ми застыла с остекленевшим взором. А ведь если Страж жив, то наверняка недоволен своей ссылкой из Небесного Царства… и сможет подтвердить изменение сна и использование императором Сутры Прерванных Снов. Враг врага если не друг, то возможный союзник. Если на Цихуана и Владыку Лао рассчитывать не стоило, то возможно, к стороннему ныне Стражу Снов небожители прислушаются... С этой мыслью Цзинь Ми бросилась обратно - прямо ко дворцу Юань Цзы. Когда она поднялась по мраморной лестнице и шагнула под колоннаду, ее поразило убранство покоев внутри. От обители Повелительницы Судеб она ожидала больше пространства и порядка, а здесь каждый угол был заставлен солнечными часами, непонятными приборами, похожими на астролябии, а стены вместо бумаги закрывали звездные карты. Сама же Юань Цзы обнаружилась в глубине дворца - засыпала в огромный чан черный и белый рис. Глашатай у порога открыл было рот, но Повелительница Судеб, не оборачиваясь к дверям, подняла руку в его сторону. - Я знаю, что прибыла ее величество Небесная Императрица. Не стоит шуметь. Цзинь Ми покосилась на глашатая и прошла внутрь. Несмотря на предположение, что Юань Цзы также может быть недовольна императором за недавнюю ссылку в Царство Смертных, спросить о Страже Цветочного Дворца она сразу не решилась - просто остановилась рядом, глядя на то, как в чане сами собой перемешиваются зерна. То, что Повелительница Судеб не встретила ее подобающим императрице поклоном, уже было хорошо - по крайней мере провидицы в Небесном Царстве знали, чего стоил этот титул. - Это какое-то гадание? - кивнула Цзинь Ми на рис. - Разве для вашего величества есть разница? Цель вашего визита иная. Цзинь Ми на миг поразилась умению Юань Цзы возводить непочтительность в добродетель, и улыбнулась. - Да, и не буду заставлять вас гадать... Я хочу знать, можете ли вы найти для меня Стража Цветочного Дворца? - Я не могу искать его, потому что знаю, где он. Хотите, чтобы я призвала его из Царства Смертных и вернула ему память? Цзинь Ми закивала, пораженная такой быстрой отзывчивостью, а Юань Цзы кивнула на стол: - Если разобьете соусник, не порежьтесь осколками. И не расстраивайтесь. С этим Повелительница Судеб выпрямилась и ушла в соседние покои, оставив рис в чане кипеть. Цзинь Ми решила последить пока за кашей - маленькая благодарность, и все же. Уставившись в разбухающие зерна она думала, что либо это все же гадание, либо Юань Цзы совершенно не умеет готовить. Черный рис варился дольше, и закидывать его одновременно с белым казалось просто святотатством. Однако снять пробу все же стоило, и воровато оглядевшись, Цзинь Ми зачерпнула немного каши. В нетерпении она обожглась и выронила ложку, а рис рассыпался по доскам стола, застряв в стыках. Наскоро отковыряв его и убрав беспорядок, Цзинь Ми решила больше тут не хозяйничать. В конце концов она пришла не готовить, а разбить соусник, дабы добраться до дна. Пока она отвлеченно размышляла, Повелительница Судеб вернулась и окликнула ее, приглашая в покои, куда только что выходила. Увидев внутри Стража Цветочного Дворца, Цзинь Ми вдруг подумала, что эта встреча досталась ей слишком уж легко. Посему, остановившись напротив склонившегося перед ней Стража, она прищурилась и спросила: - Может ли бессмертный поклясться, что будет отвечать честно на все вопросы, что я ему задам? Взгляд Стража забегал, но он кивнул и поднял три пальца в воздух, зажав мизинец ногтем большого. Цзинь Ми покусала губу. Допрашивать ей еще никого не приходилось, но она подумала, что вопросы должны быть такими, чтобы не осталось ни одной возможности увильнуть речами. И так, вспомнив о возможности смены облика, Цзинь Ми спросила: - Ты был Стражем Цветочного Дворца во времена правления Вэй-ди и Юй-ди? - Да, я. - Почему ты был разжалован? - Его величество Юй-ди тайно отправил меня на Искупление в Царство Смертных. - Почему именно? - Чтобы скрыть то, что принцесса Суй Хэ может быть причастна к смерти Повелителя Вод и Повелительницы Ветров. Цзинь Ми презрительно ухмыльнулась: что и требовалось доказать. - Расскажи подробнее. И постарайся ничего не упустить. Вздохнув, Цзинь Ми принялась расхаживать по комнате среди бронзовых зеркал и причудливых напольных фонарей. Страж на нее не смотрел и продолжал, уставившись в пол. - Однажды днем, спустя пару лун после смерти Повелителя Вод и Повелительницы Ветров, Повелитель Ночей пришел в Цветочный Дворец, чтобы просмотреть полученные сны и сделать их опись. Обследовав зверя сновидений заклинанием, я записал, что он за день посетил дом Бессмертной Цзинь Ми и принес только желтые сны. Потом я спросил первое высочество, будет ли он их просматривать, но тот отказался, печально бросив, что в кошмарах не сыскать истины. Затем Повелитель Ночей оставил зверя в Цветочном Дворце и попросил присмотреть за ним, пока сам он отправится на смотр войск. Я охотно согласился - по слухам Повелитель Ночей приобрел влияние, и было не исключено, что тем или иным путем он собирается занять трон. Когда он ушел, я привязал оленя в саду под деревьями. А спустя шичень в мои рабочие покои влетела птица, обернувшаяся принцессой Суй Хэ, и попросила меня о подлоге. В частности, она хотела, чтобы я написал, будто зверь сновидений сегодня был во Дворце в ветвях платана и получил синий сон. Сперва я подумал, что она собирается использовать этот подлог, чтобы подготовить для Повелителя Пламени достоверное оправдание - вроде воспоминания о том, что он отсутствовал на месте преступления в момент убийства. Высказав это предположение, я отказал принцессе, потому что в назревающем мятеже собирался занять сторону Повелителя Ночей, и понимал, что его брат станет ему противником. Покрывать будущего защитника тирании мне не хотелось. Однако на мой отказ Суй Хэ заявила, что напротив, собирается способствовать обличению Повелителя Пламени. На моих глазах она вытянула из зверя сновидений синий сон, где второй принц убивает Повелителей Вод и Ветров, а после скормила этот сон зверю обратно, добавив, что боится свидетельствовать об этом перед императором Тай Вэем лично - ведь тот наверняка захочет скрыть преступление сына и расправится со свидетелями. Увидев и услышав это, я согласился. В конце концов сон не был прямым обвинением, учитывая возможность изменения облика и то, что сны всегда представлены обозрением с позиции стороннего наблюдателя. Цзинь Ми за спиной Стража тихо вздохнула. Она в свое время о таких вещах даже не подумала... Страж меж тем продолжил: - Однако усложнить жизнь Повелителю Пламени до бунта я счел возможным. В словах принцессы я не усомнился - ее ревность по слухам была достаточно велика... А на какой-то миг я даже решил, что принцесса Суй Хэ и первый принц заодно... Посему я добавил в Книгу Снов запись о том, что бессмертный олень был во Дворце в ветвях платана и получил там синий сон. Так я мог намекнуть Повелителю Ночей, что я на его стороне. Спустя еще шичень первое высочество вернулся, поблагодарил меня за присмотр над питомцем и поторопился уйти. А на следующее утро ко мне явился император Тай Вэй и справился о расследовании старшего сына. Увидев в регистре синий сон во Дворце в ветвях платана, он пожелал его увидеть, и на беду зверь сновидений, прибежал к Цветочному Дворцу. Цзинь Ми прикрыла глаза. Ну само собой, после того как она ринулась в Цветочный Дворец, олень пытался найти ее по запаху, но видимо, остановился на полдороги. Страж заговорил тверже: - Император закрылся с бессмертным оленем в моих покоях, чтобы в одиночестве просмотреть сны за вчерашний день, а после вышел оттуда и тут же велел мне удалить запись о том, что зверь был во Дворце в ветвях платана. Я разобрал свиток и заменил рейку с подлогом. А когда я с этим закончил, вернулся Повелитель Ночей и император спросил его, просмотрел ли он последние полученные сны. Тот ответил, что в них не было ничего существенного, и Вэй-ди, немало удовлетворенный этим ответом, сказал, что изымает все накопленные сны из архива, чтобы запечатать. Причиной тому он назвал опасность кражи свидетельств и возможные волнения среди небожителей. Повелитель Ночей осторожно заметил, что не просмотрел все добытое за прошлую ночь, на что император ответил, что сны - это лишь косвенные доказательства, и что сыну стоит определиться в важности своих обязанностей. И уже к вечеру Повелитель Ночей лишился поста командующего Небесной Армии. После Повелитель Ночей не раз в недоумении пересматривал Книги Снов в моем дворце, но так и не уяснив причины недоверия отца, оставил это. Я обо всем смолчал, опасаясь его недовольства. И только после смерти Повелителя Пламени я понял, кто еще успел увидеть тот синий сон... Страж поднял печальный взгляд на кружащую рядом Цзинь Ми, но та этого не заметила, и он продолжил: - Когда Повелитель Ночей занял трон и отправил дело в архив без пересмотра, я было выдохнул. - А до этого вас разве что-то беспокоило? - с издевкой перебила Цзинь Ми. - Ведь почитаемому вами Повелителю Ночей было на руку то, что я убила Сюй Фэна. Страж вздохнул. - Я боялся, что император Юй будет разгневан, если однажды обнаружит, что мои самовольные действия когда-то лишили его командования Священной Армией. Боялся и того, что Суй Хэ расправится со мной, как с единственным свидетелем подлога, повлекшего смерть. Цзинь Ми ненадолго уставилась в потолок, раздраженно водя по зубам кончиком языка. - Но император клялся найти убийцу моих отца и тети. Он наоборот должен был бы вас поощрить, если бы вы раскрыли правду. Чего вы боялись? - Выбирая между наградой, рискующей обернуться наказанием, и возможностью остаться вовсе непричастным, я предпочел второе, - тяжело вздохнул Страж. - Хотя сейчас нелегко сознавать, что мои предпочтения и подлог отчасти стали почином войны между Небесным Царством и Царством Духов. Цзинь Ми вздохнула ему в тон, хотя никакой жалости к нему не почувствовала. Нервно помяв локти, она снова обернулась к Стражу: - И что дальше? Вы все же признались? - Нет, - покачал головой Страж. - Затишье после бунта было для меня недолгим. Новый император снова решил поинтересоваться, что именно заставило его отца прикрыть дело. Пока вы были без сознания, он открыл запечатанный отцом архив, обнаружил синий сон, что когда-то принесла Суй Хэ, и решил выяснить, отчего упустил его во время следствия. И разумеется, пришел ко мне. Сгубила меня собственная небрежность. Император Юй вспомнил, что в тот день, когда он приходил для последней описи снов, нити на свитке Книги Снов были серыми, а потом стали желтыми. Переделывая свиток по приказу Тай Вэя, я в панике этого не учел... А Юй-ди мгновенно понял, что я вносил «правки». В ужасе я все рассказал ему, и спросил, оповестим ли мы обо всем этом вас по пробуждению. На это император ответил, что услышав подобное, вы ринетесь разбираться с Суй Хэ и только вынудите ее избавиться от Хрустального Пламени, если она таковым владеет. Ведь с учетом возможности менять облик и того, что сны всегда представлены с позиции стороннего наблюдателя, она вполне могла быть свидетельницей, как утверждала. Цзинь Ми вперила взгляд в зеркало, будто снова оказалась перед Ледяным Цветком, а Страж со вздохом продолжил: - Тогда я робко предложил императору списать все на какого-либо неизвестного злодея, владеющего Сутрой Прерванных Снов. И если до этого его величество выслушивал меня спокойно, то в тот миг мне показалось, что он развеет меня на месте одним взглядом. Перепугавшись, я предложил ему заменить Книгу Снов в деле, написав, что зверь все же был во Дворце в ветвях платана. Однако император отказался, сказав, что не будет вводить свою невесту в заблуждение, если та заинтересуется все проверить, а вместо этого предоставит ей самой выбирать из возможных версий случившегося. И так вы позже увидели то, что увидели: мое мнимое самоубийство из чувства вины. - Можно было просто арестовать Суй Хэ! - в сердцах выпалила Цзинь Ми и вспомнила о хранении души Сюй Фэна, только когда Страж добавил: - Вменив Суй Хэ лишь подстрекательство к подлогу и сокрытие сведений о преступлении, император рисковал потерять важнейшую улику для обвинения подозреваемой в убийстве. И кроме того, его величество надеялся, что слухи о смерти единственного свидетеля заставят Суй Хэ осмелеть и выдать себя. - Или этим Небесный Император хотел показать ей, что не тронет ее, пока она осторожна, - хмыкнула Цзинь Ми. - Она в любом случае должна была бы затаиться. - На то, чтобы больше верить в версию с Сутрой Прерванных Снов, были основания, - упрямо бросила Цзинь Ми в зеркало перед собой. - В ту ночь именно Повелитель Ночей привел ко мне зверя. На миг Цзинь Ми осеклась: фактически она невольно намекнула, что сейчас имеет основания считать, что Небесный Император владеет темными техниками. Однако Страж этот намек игнорировал и лишь кивнул: - Верно. Но ведь до этого зверь мог съесть сны где угодно. И Повелитель Ночей не стал бы приводить к вам зверя, не просмотрев прежде полученных им сновидений и не сделав предварительно их описи. - Это еще почему? - фыркнула Цзинь Ми. Страж с легкой улыбкой потупился. - Во-первых - сны это улики, хоть и косвенные. Во-вторых… Разве кому-то в Небесном Царстве неизвестно, как заботился Повелитель Ночей о своей впечатлительной невесте? Цзинь Ми сердито поджала губы, а Страж рассеянно добавил: - Посему следовало бы задуматься, как получив такой сон, Повелитель Ночей мог позволить вам его просмотреть и не обсудить это после. - Я думала, Жунь Юй не хочет об этом говорить, потому что отец-император вынуждает его обо всем молчать. Цзинь Ми принялась тереть виски, а Страж продолжил больше для себя: - Хотя, конечно, неожиданно, что Суй Хэ скормила зверю свой сон прямо в Цветочном дворце. - Вот именно! - хмыкнула Цзинь Ми. - Как ей вообще удалось это сделать? Его величество не далее, чем утром, говорил мне, что сны неподвластны нашей воле. Страж нахмурился. - Полагаю, изначально Суй Хэ просто пыталась выяснить, как идет следствие. А заснула в измененном облике возле зверя случайно и вовремя сообразила, как применить свой сон. Цзинь Ми сжала кулаки. - Версия с применением Сутры Прерванных Снов все равно более правдоподобна... Страж развел руками: - Тот, кто изменил бы сны таким образом, должен был бы после проследить за тем, чтобы в запечатанном деле оказались подтверждения тому, что зверь сновидений был во Дворце в ветвях платана. Цзинь Ми нахмурилась. И впрямь, если создавать подлог будучи Повелителем Ночей было рискованно, то для императора положить поддельную карту в закрытое дело не составило бы труда. Архив охраняла Повелительница Полнолуния. А возьмись какой смельчак исследовать дело и сказать императору, что будучи Повелителем Ночей он невнимательно вел следствие, все можно было бы списать на то, что отец-император запечатал сны, укрывая младшего сына. С другой стороны, с Жунь Юя сталось бы оставить достоверные данные на месте, чтобы она исключила версию с Сутрой, посчитав такой промах невозможно глупым для того, кто все продумывал. Цзинь Ми потрясла головой. И почему Жунь Юй не стал сегодня оправдываться в этом? Тем более оставив свидетеля тех событий с такой складной историей... Озарение заставило ее скривиться. Ах верно, это могло бы закончиться нежелательным перемирием с Сюй Фэном. Вздохнув, Цзинь Ми кивнула. - Хорошо, это все, что я хотела узнать. Не озаботившись тем, куда Страж направится дальше, и оставит ли Жунь Юй использованного свидетеля в живых, Цзинь Ми вернулась к Юань Цзы. Та стояла над чаном, и напевала нечто вроде «зерно сварилось, да в кашу превратилось». Все еще ошарашенная полученными только что ответами, Цзинь Ми наклонилась к чану, вдыхая аппетитный аромат. - Готовите сами? - Не хватет слуг, - отмахнулась Юань Цзы. - Проблемы с вознесением. Цзинь Ми саркастически усмехнулась: - А как все хвалили новые порядки на Небесах! - Дело не в порядке, а в отсутствии равновесия, - вздохнула Повелительница Судеб. - Его величество взялся улучшать жизнь смертным. Те стали жить дольше и начали надеяться, что отмеренный срок можно искусственно продлить. И стали больше озабочены этим, вместо того, чтобы просветляться и возноситься на небо. Теперь судьба для них - второе слово для того, что неуправляемо. - Смертные начали злиться на ваше ремесло? - удивилась Цзинь Ми. - Особенно на пороге Диюя, - отмахнулась Юань Цзы. - Застрявшие там смертные, вместо того, чтобы корить свою недальновидность, имя Владыки Лао на ругательный лад переделали. Запуганы они, видите ли, прыжками в неизвестность. Конечно, легче считать себя обманутым, чем признаться в том, что собственное неверие послужило истоком проблем. Цзинь Ми замерла, неловко кивнула и бессознательно откланялась. В той же прострации она плутала по садам у дворцов целый шичень. Из головы не шел странный домысел: до бунта все могло быть иначе, если бы она рассказала Жунь Юю о том, какой синий сон видела. Даже если бы тот не стал оправдывать Феникса, а напротив подставил его, Феникс мог бы оказаться в темнице под следствием, а не на мятеже. Она бы не стала вершить самосуд, и не было бы между ними после недоверия и разящего кинжала... Но все же почему Жунь Юй сейчас молчал? Оправдавшись в этом, он вполне мог оставить Феникса в темнице, как пленника вражеского Царства, несмотря на ее мольбы и уговоры. Объяснение пришло Цзинь Ми в голову только к позднему вечеру, и стиснув кулаки, она решительно зашагала ко Дворцу Небесных Сфер.