Я не могу вспомнить

И ты знаешь, что с тобой я готов замахнуться на невозможное, Сидеть с тобой в траншеях, Подарить тебе свою необузданность, подарить тебе ребёнка, Подарить тебе тишину, которая появляется лишь тогда, когда два человека понимают друг друга. Я сам выбрал семью, и твой брат теперь мой брат. Этого достаточно? (Тейлор Свифт «Спокойствие»: перевод – Евгения Фомина, с небольшими корректировками переводчика фанфика.) _ _ _ Ангел вернулся на следующий день. И через день. И ещё через день. Первые несколько недель ему приходилось делать глубокий вдох каждый раз, когда он звонил в дверь, и сосредотачиваться на причине, по которой он приходил в этот день. Она годами легко доказывала, что прекрасно обходится без него. Но, как бы там ни было, всякий раз она открывала дверь. Каждое утро он был благодарен за её любопытство, особенно учитывая, как он справлялся с её отказами в прошлом. Он шёл по тонкой грани между уважением к её желаниям и использованием любой доступной возможности показать Баффи, что тогда на кухне он говорил всерьёз. Сначала он сосредотачивался на доме. Было легко найти что-нибудь, что нуждалось в починке. Она могла остановить апокалипсис в любой день недели, но ремонт протекающих кранов или выравнивание покосившихся стульев в столовой не возглавляло список её приоритетных дел. Особенно после того, как Дон уехала. Он мог расспрашивать о Дон. При упоминании о ней лицо Баффи светлело, и она всегда была рада подробно рассказать о новой, безмятежной жизни своей младшей сестры. Ангел видел, что Баффи понимает, что в этой безмятежности есть её заслуга, и он был рад за неё. На ней лежала такая большая ответственность. Она несла её с такой добротой. - Ты помнишь меня без неё? – спросила Баффи однажды, когда Ангел убрал рождественские гирлянды, которые она забыла снять. – В смысле, ту версию меня, которая была до неё? - Нет, - улыбнулся он. – Полагаю, монахи знали, что делали. Она всегда тут, на заднем плане. И Баффи улыбнулась ему в ответ впервые с тех пор, как он появился здесь. Его сердце забилось так громко, что он подумал, что она услышит. Он надеялся, что она услышит. - Я всё ещё безумно злюсь на тебя, - быстро сказала она. - Я знаю. В любом случае, спасибо, что пригласила. Баффи начала оттаивать примерно на четвёртой неделе. Казалось, ей было комфортнее, когда он передвигался по дому и чинил мелочи. Он стал готовить. Маленькие завтраки и лёгкие обеды для начала. Первые несколько раз они ели в основном молча, пока Баффи решала, что чувствует по поводу новейшего жеста Ангела. Но, к счастью, еда была достаточно хорошей (во всяком случае, лучше постоянных заказов на вынос), чтобы она решила позволить этому продолжаться без возражений. Так что он перешёл к ужинам. Большим. Из тех, которые ты делаешь, чтобы произвести впечатление на женщину. - Где ты научился так готовить? – спросила Баффи в один из вечеров. – Когда ты научился так готовить? – Она, причмокивая, съела ещё говядины по-бургундски, после чего оторвала большой кусок домашнего ирландского содового хлеба. - Ну… Я достаточно долго прожил. Она замерла, глядя на него, словно изучая его лицо. - Насколько ты старый? – медленно спросила она. – Типа… в человеческих годах? Брови Ангела медленно поднялись, и он хохотнул. Баффи поморщилась от собственной интересной формулировки, выглядя смущённой. - Я просто имела в виду… - Я знаю. – Его рука мягко скользнула через стол к её руке. Они застыли на мгновение. Их тела умоляли о большем контакте, прежде чем она отдёрнула руку. Он прочистил горло. – Думаю, может, двадцать шесть или двадцать семь. - Ха. Мы теперь почти ровесники. – И она сделала большой глоток вина. Джайлс звонил из Лондона каждые несколько дней. Баффи, по сути, взяла на себя роль руководителя после того, как они с Уиллоу изменили правила игры. Большее количество Истребительниц означало, что Баффи могла действовать стратегически и выбирать для себя битвы. Ангелу это нравилось. Где-то в глубине души он знал, что его человечность неизменна. Осознание того, что Баффи не будет в постоянной опасности, от которой он больше не может её защитить, было лекарством от его величайших страхов. - Но ты всё ещё патрулируешь? - Само собой, патрулирую. – Она протянула ему один конец простыни, которую требовалось сложить. – Это проблема? - Нисколько, - спешно сказал он. – Во всяком случае, не для меня. Но… Я буду иногда волноваться. Баффи покраснела. - Ты будешь волноваться? – переспросила она. Теперь покраснел он. - Я хотел сказать, что я иногда волнуюсь, - поправился он неубедительно. - Просто сложи простыни, Фабио, - ухмыльнулась Баффи. Они стали мыть посуду вместе. Они работали в той тишине, которая комфортна и полна безопасности и любви. Их система сложилась естественным образом. Она очищала. Он сушил и убирал. Его рост был преимуществом. Они двигались друг вокруг друга на кухне словно по старой привычке, и Ангел задавался вопросом, было ли это правдой в другой вселенной. Возможно, в другой временной шкале они всё время были вместе. Однажды вечером он передал ей полотенце, и их пальцы соприкоснулись. Кухня сияла безупречной чистотой. Не осталось ни единого пятна. И это досадно, потому что стирание пятен было бы отличным поводом побыть рядом с ней подольше. Он неловко медлил, уговаривая своё тело двинуться к входной двери. - Ещё раз спасибо за ужин. - И, к его удивлению, она встала на цыпочки и поцеловала его в щёку. – Всегда приятно хорошо поесть перед охотой. - Хочешь, чтобы я пошёл с тобой? – с надеждой спросил он. - Не сегодня. Но мы ведь увидимся завтра? - Конечно, - ответил он. Он радовался, что даже если его голос выдавал разочарование, его лицо оставалось спокойным. - А вообще-то… давай пропустим это. Ангел застопорился, не зная, к чему было её заявление. - Пропустим это? - Ага. К какому новому разбиванию сердца это всё приведёт? К тому, где ничего не получается и ты снова уходишь? Давай пропустим это. Было мило… действительно мило. Так что нам стоит попрощаться сейчас. Будет не так больно. - Почему кому-то должно быть больно? - Потому что кому-то всегда больно, - сказала она со слезами на глазах. – У нас никогда ничего не получается. Меня не волнует, бьётся ли сейчас твоё сердце. Ты чемпион. Боец. Рано или поздно ты это осознаешь. И я знаю: следующее, что ты сделаешь, - убежишь решать, как ты можешь спасти мир с кем угодно, кроме меня. - Совсем необязательно, чтобы было так. Теперь я могу помогать разными способами. - Значит, ты всё ещё хочешь быть чемпионом! - Я не знаю, Баффи. У меня довольно специфический набор навыков. Возможно, будет обидно тратить его впустую, особенно если он принесёт пользу тебе. – Его тон был гораздо более едким, чем Ангелу хотелось. - Но как это получится? На что это хотя бы похоже? - Я НЕ ЗНАЮ! Он был зол. И печален. И в замешательстве. Она плакала, и всё, чего хотел Ангел, - обнять её. Но он не мог, Баффи не была к этому готова. А ещё она была очень несправедлива. Она не раз оставляла его в прошлом, но он же не бросал это ей в лицо. Она злилась из-за сделки, которую он заключил с Оракулами. Он понимал это. Но каждое ли событие в их несчастливом романе надо рассматривать и оценивать? Для чего? - Ты умерла, - прошептал Ангел в тяжёлой тишине. – И я… Я просто продолжал идти. Я не знал, что ещё делать. Поэтому я просто продолжал идти. А потом, через несколько месяцев, ты вернулась. А я… - Он замолчал, чувствуя, как горло сжимается от горечи. – Нам продолжают выдавать вторые шансы, Баффи. Не думаешь, что нам следует принять один? Не думаешь, что это что-то да значит? - Мы не знаем, значит ли это что-нибудь, - сказала она, отворачиваясь. - Но мы могли бы решить, что значит! Я не говорю, что это легко! Я не говорю, что это не сложно! И я не говорю, что ты единственное, ради чего я просыпаюсь утром. Мы оба знаем, что я могу предложить гораздо больше. Я не знаю, на что это похоже, Баффи. Я просто знаю, что мы сможем это выяснить по ходу дела. Мы сможем изменить это по ходу дела. Не прогоняй меня потому, что думаешь, будто знаешь конец. Ты не знаешь, чем это закончится, Баффи. Она скрутила кухонное полотенце в руках. Смотрела на полотенце, а по щекам катились слёзы. Через минуту она бросила его на стойку. - Мне нужно идти патрулировать. Несколькими секундами позже она вышла за дверь. Ангел стоял на кухне и гадал, откроет ли она ему дверь завтра. Неделю спустя они оказались на её диване за просмотром какого-то фильма про получение почты в Нью-Йорке. Ангелу не нравился сюжет (всё это обилие секретов слишком уж напоминало ему о его прошлом), но ему нравилось сидеть на диване с Баффи. Просто быть рядом с ней. Чувствовать её запах. Когда он взял очередную горсть попкорна, его мысли вернулись к их поцелую в вечер его первого появления здесь. К тому, как ощущались её губы. К тому, как двигалось её тело, прижимающееся к его телу. Паре на экране нечего было и надеяться повторить такой идеальный поцелуй. Всё его тело хотело потянуться к ней и заключить её в объятия. Но он сдерживался. Доверие. Он должен заслужить её доверие. Он должен набраться терпения. Как парень на экране. Чего он не знал, так это того, что в этот момент она сама думала о поцелуе с ним.