Плыви как камень — история Ивы

Решение не в том, чтобы остановить поток чакры в тенкецу и из него, и я был идиотом высочайшей величины, раз додумался до этого (хотя позже я узнал, что именно так выполняется техника высвобождения гендзюцу). Но мой опыт научил меня ценному навыку - умению использовать тенкецу, чтобы заставить чакру вернуться через мои каналы, что, как я позже узнал, большинство людей делать не умеют. Это также привело меня к следующему решению, которое заключалось в том, чтобы просто быстрее прогонять чакру через тенкецу в другие части тела, поддерживая орган в состоянии постоянного истощения. Это тоже было довольно опасно, но я уже разработал свою технику подводного расщепления, которая значительно снижала вероятность катастрофического провала. А если бы какие-то каналы и засорились, то это были бы куда менее важные каналы, расположенные в моих конечностях. Я получил огромное удовлетворение от этой победы, хотя она и не была абсолютно преднамеренной. И, черт возьми, это даже не было трудно. Поначалу. Но потом я добавил еще тенкецу, и тогда задача действительно стала сложной. Однако, в отличие от предыдущих попыток, я неуклонно прогрессировал. Пока я активно откачивал чакру из врат, мои конечности ощущались тугими и раздутыми, словно кто-то сделал мне переливание крови, но влил в меня слишком много лишней жидкости. Это было крайне неудобно, и я понимал, что нахожусь на грани отрыва всех своих конечностей. Но, черт возьми, это работало. После длительного сеанса (который я в частном порядке называл "включением струй", поскольку мои каналы тревожно напоминали форсунки в джакузи) я все еще чувствовал некоторую стянутость после того, как отпускал воздух, что, как я понял, означало, что у меня было больше чакры, чем в начале. Я не полный идиот. Чтобы окончательно убедиться в том, что я не сильно облажался, я отправился в больницу и прошел обследование. Медик-нин был озадачен. "У нее явно избыток чакры", - сказала она Кадзухиро, и я чуть не взвыл от восторга. "А не было ли у нее в последнее время необычного аппетита?" О, круто! Меня обследуют на предмет дисфункции моих Врат зрения! Странно, что я так радуюсь, но, наверное, просто приятно что-то знать. "Она много ест", - размышляет Кадзухиро. Рука нин-медика засветилась, и она провела ею по моему животу. "В ее Кэймоне, важном тенкецу, есть микроразрывы. Похоже, все идет на поправку, но на всякий случай я их залечу". Ух! Вперед, леди! Еще одним поводом для беспокойства меньше. Я не мог видеть сам орган, только измерять внутреннюю чакру, поэтому даже не заметил напряжения. "Если дискомфорт будет слишком сильным, мы можем научить ее сливать чакру", - предложила она. "Нет!" быстро сказал я. "Я имею в виду, что могу сделать это сам". Я продемонстрировал свое дзютсу, и глаза женщины расширились. "О, Боже", - сказала она, явно ошеломленная. "Ну да, это сработает". "Но это не очень неудобно", - соврал я, быстро отменяя дзютсу, чтобы сэкономить чакру. "А что будет, если я просто оставлю его?" "Если ты сможешь вынести это ощущение, то я подозреваю только хорошее", - сказал медик, и я едва сдержал свою реакцию. "Избыток, если он не будет слишком сильно накапливаться, постепенно растянет твои пути, делая их более широкими и увеличивая в долгосрочной перспективе емкость твоей чакры". "А как я узнаю, что это слишком далеко?" сразу же спросила я. "О, ты узнаешь", - зловеще сказала она. "Если почувствуешь сильную боль, немедленно возвращайся. Хотя, думаю, тебе не стоит беспокоиться. К тому времени, когда я тебя осматривала, твой Кеймон уже прекратил необычную стимуляцию чакры, так что, если не произойдет еще какой-нибудь дисфункции, ты больше не испытаешь подобного всплеска чакры". Вот что вы думаете. "Хм, у меня есть вопрос", - спросил я. "Если это такая редкая и полезная вещь, почему медики вроде тебя не пытаются вызвать ее у шиноби?" "Исцеление с помощью медицинского ниндзюцу требует безупречного контроля и точности, с которой не может сравниться ни одна другая дисциплина", - прочла она лекцию. "Если и есть шиноби с такими способностями, то в Айве их нет. Кроме того, Кеймон - не обычное тенкецу; если не обращаться с ним с должной деликатностью, это может привести к катастрофическим последствиям. Вам очень повезло, что ваша травма оказалась столь легкой и что последствия оказались для вас благоприятными. Людям с подобными заболеваниями не так повезло". Мне очень хотелось похвастаться тем, что удача здесь ни при чем, но я придержала язык. Кадзухиро мог ограничить мои свободы в будущем, и, честно говоря, он был бы прав. Если бы я, взрослый человек, услышал о том, что подопечный мне ребенок совершает нечто столь возмутительное, я бы счел своим моральным долгом положить этому конец. Или, что еще хуже, меня могут заставить работать в какой-нибудь лаборатории, вместо того чтобы позволить вступить в ряды шиноби. Это было бы отвратительно. "Ты знаешь, когда моя сеть чакры настроится?" спросил я, но она покачала головой. "Невозможно знать наверняка. Просто прислушайся к своему телу; постепенно ощущения уйдут". Надеюсь, это будет происходить не слишком медленно. Я не знаю, как долго я смогу поддерживать Чисана Хикари но Дзютсу с моими нынешними резервами, поэтому лучше перестраховаться. Так что в течение следующих нескольких дней я вручную пополнял свои резервы, держа пути натянутыми и едва не разрываясь. Это было очень, очень хреново. Я не мог дождаться, когда закончится моя неделя. И не скоро это случилось. Эндо Аюму смотрел на маленькую девочку, которая ждала прибытия своей команды, прислонившись к стене туннеля. Она выглядела беспечной, но джонин не зря заслужила прозвище Неистовая Аюму: она была и отличным сенсором, и почти несравненным знатоком языка тела. Девушка слегка нервничала, но это было омрачено ее волнением. "Надеюсь, ты пришла не для того, чтобы тратить мое время, - спросил Аюму, просто чтобы посмотреть, что она скажет или сделает. Она считала, что человек проявляет свой истинный характер, когда напуган, поэтому именно эту эмоцию она обычно старалась вызвать. "Я тоже на это надеюсь", - сказала она бодрым, несмотря на горловое дыхание, голосом, и Аюму моргнул от неожиданности. "Твои слова подразумевают неуверенность, но твой тон не соответствует", - заметила она, хотя не нужно было обладать таким уровнем мастерства, чтобы понять это. "Лучше бы вы отнеслись к этому серьезно". "О, вы даже не представляете, насколько серьезно я к этому отношусь", - сказала она, и ее ухмылка стала немного дикой. Любопытно. "К твоему сведению, я научилась выполнять дзютсу в течение двадцати четырех часов после того, как ты меня ему научил. Однако я никогда не проверяла, как долго я смогу его удерживать". "Значит, ты не воспринимаешь это всерьез", - сказала Аюму, и на ее лице появилось опасное выражение, из-за которого она молча наблюдала за тем, как студенты неосознанно отступают назад. Хотя, возможно, это было связано с тем, что от нее исходили волны убийственного намерения. Девушка поджала губы, но это было единственным признаком того, что она вообще его почувствовала. "Я не думала, что смогу продержаться пять минут", - призналась она. "Поначалу. Поэтому я разработала технику, чтобы быть уверенной, что смогу". Не существовало техники, которая могла бы увеличить емкость чакры за такое короткое время, или техники, позволяющей восполнить чакру без помощи опытного медика-нина, поэтому выражение лица Аюму стало еще более ледяным. "Я бы сказала тебе, что солдатские таблетки запрещены, если бы думала, что ты будешь настолько глуп, чтобы использовать их", - предупредила она. Таблетки были единственным объяснением, которое она могла придумать, чтобы повторить такой подвиг, и они разрушали тело пользователя. Поэтому их следует использовать только в крайнем случае. Если бы трехлетний ребенок употребил такую таблетку, у него, скорее всего, сразу же отказали бы почки. "Никаких солдатских таблеток", - пообещала она. "Но я не буду больше держать нас обоих в напряжении". Она сплела ручные печати, и от ее ладони, поднятой к крыше пещеры, исходил свет. "Время начинается". Они ждали. И ждали. И ждали. Единственным звуком в туннелях было нетерпеливое шарканье ног ее собственных детей. Будучи сенсором, Аюму лучше многих знала, сколько чакры должно быть у того или иного человека. Именно поэтому она знала, что кто-то в возрасте этого ребенка - даже если их родители были монстрами в отделе чакры - не должен быть в состоянии удерживать дзютсу дольше четырех минут, и это только с точки зрения запаса чакры. А ведь еще нужно было учитывать и навыки. Однако четыре минуты прошли, а свет так и не замерцал. Значит, все закончилось. "Ваши пять минут истекли", - объявил джонин, даже не став считать секунды. "Круто", - ответила девушка. Но она не опустила руку и не позволила свету погаснуть. Очевидно, парень хотел доказать свою правоту. Раньше Аюму не интересовалась чакрой, но теперь ее интерес возрос. Она прикоснулась к девочке шестым чувством, и только благодаря тренировкам с Красными Людоедами ей удалось не выдать своего удивления. Девушка не притворялась. У нее действительно оставалось много чакры. Но что было еще более странно, так это то, что ее чакра двигалась неравномерно. Когда формировалось дзюцу, оно обычно выходило из одной или локальной группы тенкецу. Чакра для этого дзюцу поступала в тенкецу, чтобы быть использованной в процессе, и если дзюцу поддерживалось в течение некоторого времени, чакра из других частей тела должна была всасываться в тенкецу, так как в сети чакры образовывался вакуум. Именно по этой причине поддерживать дзюцу было так сложно: в конце концов, ближайшая к тенкецу чакра расходовалась быстрее, чем могла быть восполнена, оставляя пустоту, из-за которой дзюцу не срабатывало, повреждая тело пользователя в процессе. Однако сеть чакры девушки, похоже, действовала наоборот. Вместо того чтобы расходовать чакру, ближайшую к тенкецу на руке, она в первую очередь всасывала дополнительную чакру в ноги, причем с впечатляющей скоростью. Пустота не образовывалась ни в малейшей степени. "Ты делаешь это осознанно?" спросил Аюму. "Что ты имеешь в виду?" "С помощью своей чакры", - уточнила она, и девушка подняла бровь. "Черт. Ты же сенсор, не так ли?" "Ответь на вопрос", - попросил Аюму, и девушка вздохнула. "Да", - сказала она. Ее рука дрожала от того, что ее так долго держали. "Вся моя подготовка была направлена на пополнение запасов чакры, и я даже не подозревала, что есть еще одна часть головоломки. Хорошо, что я умею импровизировать. Иначе мой свет давно бы погас". Она ухмыльнулась, и не очень приятно. "Подло, сенсей. Я же не должна была пройти этот тест, верно?" "У меня уже есть три сопляка, которым я должен не дать утонуть", - беззастенчиво заявил Аюму. Трое сопляков ничего не сказали, но она почувствовала их волнение от этого замечания. "Я не хотела беспокоиться о другом. Но если бы кто-то другой увидел, как вы плескаетесь в запретной зоне для тренировок, он, возможно, не был бы так снисходителен, как я". "То есть ты хочешь сказать, что сделал это по доброте душевной?" Аюму фыркнул, не решаясь прокомментировать это. "Ты сказал, что сосредоточился на увеличении запасов чакры", - напомнила она. "Как тебе удалось увеличить их за такой короткий промежуток времени?" Девушка, казалось, обдумывала вопрос. "Это не связано с тем, чем я занимаюсь", - наконец сказала она. "Я обладаю беспрецедентным контролем над чакрой своего тела, по крайней мере, пока оно находится внутри меня. Отчасти это так, отчасти я много ем, а отчасти медитирую. Сомневаюсь, что кто-то, кроме меня, может это делать". Свет все еще не погас, а они уже давно перешагнули восьмиминутный рубеж. "Кто твои родители?" спросила она. "Моя мать - Омори Мана", - ответила она. "А моим отцом был Имаи Хисаси. Они умерли". Аюму узнал имя отца. Он был угрозой ранга B. Возможно, ее резервы от природы были больше среднего. Возможно, у нее даже была скрытая родословная. "Ты в приюте?" Она спросила, не скрывая сочувствия в голосе. Ни один уважающий себя шиноби Ива, будь то будущий или официальный, не оценил бы этого. "Нет, обо мне заботится мой крестный брат". Она кивнула. "Что ты думаешь о раннем поступлении в академию?" "Я бы не хотела ничего большего", - быстро ответила она, и джонин кивнул. "Три года - это еще слишком мало, даже после этого", - сказала она, махнув рукой. "Но чтобы поступить в академию раньше, тебе нужен спонсор-джонин. Когда тебе исполнится четыре года, я дам тебе его". Как правило, ребенок поступал в академию в пять лет, хотя некоторые были немного старше, в зависимости от того, на какой месяц выпадал их день рождения. Наконец, когда прошло чуть больше десяти минут, свет потух, и девочка выругалась. "Спасибо за предложение, сенсей, - сказала она, пожимая руку. Она выглядела немного липкой. "Я обязательно воспользуюсь им. Но сейчас я не думаю, что готова к плаванию. Увидимся на следующей неделе". Когда она повернулась, Аюму заговорил. "Я уже забронировал это место на полтора часа. Я могу округлить его до двух, чтобы в будущем ты могла приходить на полчаса раньше". Девушка кивнула и, прихрамывая, вышла из пещеры. "Это было очень мило с вашей стороны, сенсей", - заметил Суити, один из ее учеников. "Я просто исполняю свой долг шиноби Ива - воспитываю таланты", - ответила она. "Это не то, что я делаю часто или легкомысленно. Попомните мои слова, эта девочка однажды добьется больших успехов". Ай. Ой. Гребаный ой. Напряжение в чакровых путях исчезло, но на его месте появилась еще более глубокая боль, которая пульсировала во всем моем существе. Предполагалось, что процессы, приводящие к увеличению емкости чакры, должны происходить постепенно, но сейчас мои каналы были похожи на резинки, которые слишком долго натягивали на что-то слишком большое. Как только объект был удален, они навсегда остались еще немного больше, ослабленными и усталыми. Мне нужен был медик-нин. Нет, подождите, сначала мне нужно было больше чакры. Не так много, как раньше, но достаточно, чтобы добавить напряжения в мои каналы. Для этого мне нужно было поесть и помедитировать, так что это было первое, что я сделал. Я запихнул в рот столько мяса, сколько смог, и в тот момент, когда я уже превращал себя в неряху, вошел Казухиро. "Привет, Нии-сан", - сказал я с набитым едой ртом. "Ты вернулся с миссии?" Он уставился на меня со сложным выражением на лице, пока я пытался как следует вытереть салфеткой свое собственное. "Я вернулся вчера вечером", - сказал он наконец. "Я зашел к тебе, но ты была... диссоциирована. Я подумал, что вы действительно больны; ничего из того, что я сказал, до вас не дошло. Я бы отвез тебя в больницу, но Акане-обасан сказала, что это нормально для тебя в последние пару дней. Она сказала, что утром ты будешь в порядке". Ах. Теперь мне не по себе - он выглядел очень обеспокоенным. "Прости, Нии-сан", - извинился я. "Я больше не буду так делать. Просто исцеление от чакры было очень неприятным. Но, думаю, сейчас мне уже лучше... ну, не лучше", - подстраховался я. "Думаю, я просто преодолела вчерашний этап. Теперь я просто чувствую боль во всем теле, но совсем по-другому". "Вам нужен медик?" спросил он. "Ммм... возможно. Я постараюсь продержаться". Если бы я признался, что нуждаюсь в нем, он бы настоял на том, чтобы забрать меня немедленно, а мне нужно было сначала немного разобраться со своими внутренностями. "Мне неловко, что я их так беспокою". "Вы уверены?" Он надавил. "Я обещаю, что скажу вам, если мне это действительно понадобится". Затем, уже мягче, я сказала. "Прости, что заставила тебя и Аканэ-обасана волноваться". Он взъерошил мои волосы. "Все в порядке, имоуто. Мы знаем, что ты была больна". Но я не была больна. Я сама выбрала это и оттолкнула свою семью, поэтому мне все равно было плохо. "Мне нужно вздремнуть", - сказал я. "Прошлой ночью было трудно заснуть. Но после этого ты хочешь что-нибудь сделать?" После веселой поездки в больницу. "Да", - сказал он, мягко улыбаясь. "Я бы этого хотел". Если я думал, что являюсь героем аниме настолько, чтобы избежать последствий своей маленькой выходки, то сильно ошибался. Я значительно увеличил запас чакры, но не сам запас (без сознательных усилий) и не скорость регенерации чакры. Так что теперь остальным частям моего тела пришлось играть в догонялки, на что ушли месяцы. Медики тоже ничем не могли мне помочь. Возможно, я плохо понимал, что может и чего не может медицинское ниндзюцу (что было весьма вероятно), или же медицинский отдел Ива был просто дерьмом. Я склонялся к первому варианту: медики, которых я видел, казались довольно компетентными, а все каноническое о медицинском ниндзюцу, что я знал, исходило из уст Цунаде, которая была несравненным вундеркиндом в этом искусстве. Было несправедливо требовать от других соответствия ее стандартам. Все, что они могли сделать, - это дать мне обезболивающее. Я с благодарностью принял их, но я надеялся, что меня просто вылечат. Оказалось, что я не смогу использовать эту стратегию, пока не получу запас чакры на уровне Кисаме, хотя, если буду продолжать в том же духе, то смогу приблизиться к этому. Однако мне определенно придется снизить интенсивность и увеличить сроки в несколько раз. Но я был невероятно доволен результатом. Раз в неделю - не так часто, как хотелось бы, но лучше, чем ничего, - я мог поплавать и даже поваляться полчаса, прежде чем прибудет секси-сенсей со своим отрядом и мне придется притворяться, что все серьезно. Как только моя чакра пришла в норму, я приступил к другому проекту, который преследовал мои фантазии с тех пор, как я впервые узнал о вратах. Первым моим шагом было достижение почти полного мастерства в Чисана Хикари но Дзюцу (я не мог достичь истинного мастерства, которое, хотя оно еще не было определено для меня, я понимал как способность использовать его без ручных печатей). Я практиковал его в любое время суток, обращая пристальное внимание на поведение своей чакры при его использовании. Как непредвиденный побочный эффект, я обрел способность использовать его и на противоположной руке, хотя его нельзя было перенести ни на какую другую область, поскольку дзютсу было создано для использования с сетью чакры в руке человека. Вскоре я достаточно освоился с дзюцу, чтобы вместить в руку точное количество чакры, которое требовалось для поддержания в течение минуты, то есть дзюцу отключалось само по себе через минуту после активации. Я повторял это снова и снова, пока не добился точности. Потом я начал смеяться, ведь я только что изобрел единицу измерения чакры. Хикари, так я его назвал. Количество чакры, необходимое для того, чтобы создать свет меньшей чакры на минуту. Не теряя времени, я измерил свои ворота, округлив для простоты до ближайшей половины числа. Теперь я наконец-то мог в некотором смысле оценить свои показатели. Судя по медицинским книгам, чакра во вратах усиливала соответствующий признак, а не просто диктовала его, так что количество Хикари, присутствующее в каждых вратах, было скорее множителем статов, чем самим статом. Хотя на количество чакры, наоборот, влияла и сама черта (например, более высокая активность мозга в левом полушарии заставляла тело выделять больше чакры на Врата Открытия). Но я отвлекаюсь. Каймон ~ Логика: 13.5 Кьюмон ~ Творчество: 14 Сеймон ~ Жизнеспособность: 5,5 Сёмон ~ Сродство к чакре: 2 Томон ~ Сила: 4 Кеймон ~ Емкость чакры: 19.5 Кёмон ~ Скорость: 4.5 Я не удивился, обнаружив, что мое развитое познание повлияло на Каймона и Кьюмона, но был удивлен тем, насколько они были непропорциональны по сравнению с другими моими показателями. За исключением моего Кэймона, который был просто ошеломляющим. Но если принять во внимание природу врат, то удивляться, наверное, не стоило. Вся их функция заключалась в том, чтобы хранить чакру до тех пор, пока ее не нужно будет распределять. Поэтому количество содержащейся в них хикари, вероятно, не стоит сравнивать с количеством хикари, присутствующей в других вратах. Из любопытства я также измерил Шимон, Врата Смерти. Они ничего не могли мне предложить, и я боялся даже вмешиваться в их работу, но мне было любопытно узнать их вместимость. Шимон ~ Смерть: 21,5 Именно столько чакры почему-то требовалось для работы моего сердца, хотя люди и животные в моем старом мире прекрасно обходились без него. Возможно, у этой чакры было какое-то скрытое предназначение. Если бы у меня когда-нибудь была возможность вежливо поговорить об этом с Цунаде (как будто такое вообще может случиться), я бы так и сделал. Мне также очень хотелось посмотреть на статистику других людей, но это было невозможно. Я не был сенсором, не мог манипулировать чакрой другого человека и уж тем более не мог распространить свое осознание на его чакровую сеть. А значит, мне не с кем было сравнивать себя. Но это было нормально. Если бы у меня была такая возможность, я мог бы довольствоваться тем, что просто быть лучше других людей моего возраста, а этого я не мог себе позволить, если хотел выжить в этом мире. Теперь же единственным человеком, которого я был уверен, что смогу превзойти, был я сам, и мне нравилось наблюдать, как эти цифры медленно растут по мере того, как я продолжаю тренироваться. Единственное, что оставалось совершенно неизменным, - это мой самый низкий показатель: сёмон. Я понятия не имел, что с этим делать, ведь я даже не знал, что такое сродство к стихиям, не говоря уже о том, как его развить. Хотя я отчаянно желал, чтобы это была вода, в глубине души я знал, что это почти наверняка земля. Оба моих родителя были земляными, и подобные вещи обычно сводились к генетике. Но, может быть, мой опыт прошлой жизни окажется на высоте, кто знает?