Время лечит.

Ночь полностью окутала Ленинград, освещая лишь лунным звёздным небом и фонарями. Фонари все погаснут, а звёзды будут светить... По крышам небрежно постукивал дождь, тем самым раздражая Гурьянова, который хозяйничал на кухне. — Может, ну эту гречку, и порадовать Витьку пловом, он уж точно как никто другой любит мой плов, — прометнулась мысль в голове барабанщика, заставляя его улыбнуться. Виктору несомненно повезло, что к нему пришёл Георгий. Вите очень нужна поддержка, которая, кстати говоря, пришла вместе с Гошей, а если быть точнее, то внутри него. Так что Цою не придётся давиться ненавистной гречей, а насладиться вкусным пловом, ведь Густав готовит его на "ура!" и все продукты нужные он сегодня из магазина принёс. Сняв ту кастрюлю с плиты в который находилась холодная гречка, Гурьянов принялся к готовке. Достав мясо из холодильника и освободив его от упаковки, Гоша промыл мясо под водой, а затем нарезал его на небольшие кусочки и оставил их сушится в тарелке. Следом барабанщик взял морковь и лук, почистил их и нарезал, как профессионал, на мелкие кубики. Поставив глубокую кастрюлю на плиту, не забыв налить масло, Густав обжарил мясо, лук и морковь. Следущий шаг самый важный, это готовка риса. Под проточной водой Георгий промыл рис и закинул его в кастрюлю к остальным ингредиентам, и залил все это дело водой, засыпав туда немного соли и перца. Через полчаса ароматный плов по рецепту Гурьянова был готов. Гоша достал с навесной полки тарелку и спокойно накладывал в неё плов. Сам же Георгий есть не хотел, его цель накормить первым делом Витьку. — Витька! Витя, — кричал с кухни барабанщик, но в ответ ничего не последовало. Оставив тарелку на столе, он направился в комнату к Цою, чтобы позвать его ужинать. Идя по тёмному коридору, Густав пришёл в такую же прохладную комнату. После включение света взгляд Гурьянова пал на Виктора, который, свернувшись всё в тот же комочек, спал под пледом, даже, на удивление Гоши, не храпел, но дрожал от холода в комнате. — Эх Витька, Витька... — Гурьянов вздохнул с ухмылкой на лице. Закрыв балкон и взяв ещё одно одеяло и подушку, Георгий лёг около Вити,на краю кровати.Не спать же ему в маленькой кроватке Саши. Гурьянов аккуратно накрыл Виктора вторым одеялом, спрятав его от холода, сам же он предпочел спать без одеяла. После того, как барабанщик удобно лёг он тоже начал засыпать, мгновенно погружаясь в сон, даже забыв про тарелку с едой, продолжавшая стоять на кухне. Два часа ночи... Георгий проснулся от шума под боком. — А... Помогите, убегает, убегает... — нервно вскрикивал Виктор, находясь при этом в глубоком сне. — Витюня, во сне разговариваешь что-ли? — вопросил Густав. Решивший это проверить, рукой проводил верх Гурьянов, вниз вдоль лица Цоя, но, не дотрагиваясь до него. Реакции не было... — Значит, все-таки во сне... — убедился Гоша. Георгий придумал интересную вещь, разговаривать с Витей во сне, как бы отвечая на его высказывания. — Помогите, убегает, убегает, — в очередной раз пробубнил Виктор. — Кто, кто убегает? — начал диалог Гурьянов. — Кровь, кровь из носа! — ещё громче вскрикнул Цой. — Витька, держи платок, — Георгий осторожно зажал одну ноздрю Виктора, тем самым успокоя его. — Спасибо тебе, добрый человек, — на полном серьёзе поблагодарил Виктор. — Ха-ха, Витька, насмешил, конечно... — хохоча проговорил Гурьянов, смотря на мирно спящего Виктора. — Капитан... — вдруг продолжил он. — Кто? — Георгий, пробравшись ближе, навис над Виктором. — Вы капитан? — Я? Ну, может быть, — удивлённо произнёс Гоша. — Ищите?.. — искромётно спросил Витя. — Кого? Тебя? — Меня?! — воскликнул Цой, повернувшись в сторону Гурьянова. Самое забавное, пожалуй, то, что Виктор не открывал глаза и пытался что-то нащупать, тем самым ущипляя Густава за рукав рубашки. — Что? Нет, я случайно... — А, ладно, ладно... Цой перевернулся на бок и во все перестал разговаривать. Георгий сдерживал смех, вовсе не сердясь за пережатую руку и странные вопросы. — Спи, Витюня, сладких снов, — пожелал тому Гоша, гладя Цоя по угольным волосам. Виктор мягко улыбнулся и вновь захрапел. Георгием было принято решение пойти на кухню попить чай и погрузится в свои мысли. Шаркая ногами по скрипучему полу и захватив с комода сигареты, Гурьянов оказался на кухне. Включив свет, Гоша увидел тарелку, в которой лежал тот самый плов, только уже остывший. Барабанщик накрыл тарелку блюдцем и убрал в холодильник. Поставив чайник на плиту, Георгий зажёг газ и принялся ждать когда чайник вскипитится. Пока что взгляд упал, на газету лежавшую на холодильнике. Заварив ароматный чай, Густав уселся на стул для прочтения газеты и выпивки чая. — Думаю, Витька не будет против если я прочту её, — с этими мыслями Гурьянов сел за стол и принялся листать бумажные страницы. „Виктор Цой шаман, ему грозит звёздная болезнь!" Эта была первая строчка которая бросилась в глаза Георгия, а под ней фотография Виктора во весь рост. — Фу, блять, дегенераты, - возразил Гурьянов, — и зачем Витьке нужна такая газета,где про него гадости пишут? Может, он купил, а сам ещё не читал? — выгнув бровь, задумался гость. Вдруг из комнаты послышались шорохи, Георгий замер, смотря в дверной проход, ожидая, кто же там появится. Из мрачного коридора показался сонный Виктор. По виду он был выжат, как лимон, оно и ясно, время пол третьего ночи, а он вскочил ни свет, ни заря. — Гоша? Доброе утро, а ты как здесь? — ошарашенно смотрел Виктор на Георгия. — Витька, какое утро, ты время видел?! — поинтересовался барабанщик. — И что значит „как я здесь"? Обычно! Вчера пришёл с букетом из листьев, а ты лежал и хандрил, потом ещё об кастрюлю с гречкой обжёгся.Ты что правда ничего не помнишь? — удивлению Гурьянова не было границ. — И вправду, руку обжёг, — Виктор печально взглянул на замотанную руку, — Я, наверное, в затуманенном сознании был, не помню ничего. — Да и не пил ты вчера, трезвый был, как стёклышко. Вить, поражаешь конечно... Ладно, чего уж тут... — возразил Гоша, — Ты, кстати, чего такой мокрый весь? — спросил Гурьянов, стараясь сдерживать ухмылку. — Ой, Гоша, мне сон такой странный снился... — почесав затылок, пояснил Цой. — Ну ты это... Давай садись, да я чай тебе налью, — Гурьянов было уже пошёл за второй кружкой чая, но Цой его остановил. — Не, Гош, спасибо, я пожалуй откажусь, — сказал вежливо Виктор, дабы не обидеть того. — Ладно, давай, дальше рассказывай, — Георгий сел напротив Виктора, внимательно вслушиваясь в каждое его сказанное слово. — Так вот, сон странный. Стою на остановке, подъезжает трамвай, я захожу, и тут начинает лить кровь из моего носа, так много, что я думал сознание потеряю. Я же крови до жути боюсь, — начал пересказывать Цой. — Ага...Ага, а дальше что? — спросил Гурьянов, всё также внимательно слушая того. — Ну вот течёт у меня кровь, плохо, жуть как, как вдруг смутный селуэт начинает успокаивать меня, платок мне даже дал. Кстати говоря, силуэт на твой был похож, — закончив свой пересказ, брюнет смотрел на улыбающегося Густава. — Ничего себе, Витька, вот это сон, — улыбался Георгий. — А ты чего так ехидно улыбаешься? — не понял Витя. — Да, да ничего, — ещё сильнее улыбаясь, сказал барабанщик. — Густав! Так это ты со мной во сне разговаривал, я что вслух всё это говорил? — озадаченно вопросил Цой, но тоже начал улыбаться. — Да, да было такое, — подсмеевался Гоша, а вместе с ним и Виктор. — Видишь, Вить, ты хоть улыбаться стал, а-то, когда я пришёл, как камень был, — успокоившись, сказал Густав, — а ты, кстати, знаешь, что ты купил газету, а в ней про тебя гадости пишут, — Георгий указал на разворот с данной фразой. — Да я знаю, стало интересно, что пишут такое, а по итогу говно какое-то, — опустив голову, Виктор опечаленно вздохнул. — Вот, вот. Ты давай из-за этих придурков не печалься, пусть они за собой следят! — подбодрил барабанщик. — Да я и не думал, Гош, — Виктор смотрел в глаза Георгия, наблюдая за их красивым цветом. — Ну что ж, Витька, спать пошли, а-то засиделись мы тут с тобой, — Георгий поставил чашку в раковину и ждал ответа Цоя. — Пошли, — отчеканил вокалист.