Пояс Вечной Ночи

Савелий всегда учил их держаться подальше от ближнего боя, тщательно выбирать позицию и с умом подбирая укрытия, чтобы уменьшить риск ранения, но тогда, когда выбора не было, и приходилось вступать в рукопашную, его главным советом было не думать, а позволить натренированному телу действовать. Мало кто об этом говорил вслух и точно никто не говорил лично бывшему сержанту, что это легко сказать, но крайне сложно сделать, тем более тогда, когда их Коготь вступал в ближний бой разве что на тренировках, поскольку был тяжелой поддержкой и не предполагалось вообще возможным, что при их тактике придётся сражаться руками. Но главным опасением стрелков всегда было то, что они не идут ни в какое сравнение со штурмовиками, когда дело доходит до рукопашной, а второй причиной, по которой у них это не получалось, по их мнению, были бесконечные годы опыта, который нужно было сначала набрать подобно их наставнику. И то, и другое было отговорками, которые раньше использовал и Галаад, тайно надеясь, что ему не придётся схватиться в ближнем бою с более-менее равным соперником, ведь всегда же есть более подходящие для такого типа боя братья, за спинами которых можно укрыться, правда? Нет. Сейчас, когда прозвучал звуковой сигнал вызова по воксу и Галаад вышел из боевого транса, в который впал точно так, как говорил старый терранец, он понял, что все предыдущие мысли по этому поводу были оправданиями и трусостью. Когда понадобилось, его тело действительно знало что делать, и действия эти были достаточно эффективными, чтобы отбиться от превосходящих числом и размером ксеносов, которые убили троих братьев капитана до того, как он впал в это состояние, и, вероятно, убили бы и его, если бы этого не случилось. Силовой топор в руках Галаада принадлежал павшему боевому брату и он не помнил когда его взял, но видел дорогу трупов, которую проложил с тех пор, как потерялся в этой мясорубке, и видел новых врагов, которые приближались к нему. Он посмотрел налево, где добивал горгулью брат Милан, затем назад, где стоял однорукий брат Горд, и понял, что ему нужен контроль за происходящим, потому что сигнал вызова всё еще пищал в ухе, не позволяя о себе забыть. Часы на ретинальном дисплее показывали, что капитан выпал из командования слишком надолго. - Брат Горд, подмени меня, - приказал он и сделал два шага назад, выигрывая себе несколько секунд на разговоры. Выигрывая ценой усилий братьев, потому что даже жизнерадостный и бодрый всегда Милан выглядел уже уставшим. - Внутренняя палуба Б-3 - проникновение ликторов, - доложил напряженным шепотом Хранитель Тишины Пепел, когда Галаад наконец принял вызов. Б-3. Тёмные идентификационные руны быстро показали капитану, что полуотделение братьев, удерживавших проход к данной палубе, погибло, как наверняка и приданная им ауксилия, а руна Пепла соседствовала с меткой Праха. Оба хранителя находились на обозначенной ими палубе и, судя по показаниям датчиков их брони, сражались. Ликторы были опасными, крайне опасными, и именно на их счету было больше всего раненых и погибших боевых братьев, так что нужно было срочно купировать этот прорыв. Первый прорыв, но наверняка не последний, потому что ликторы умели открывать двери даже используя генокодовые замки, не говоря о простых, где только руну или комбинацию цифр нажать. Галаад сжал челюсть и уменьшил масштаб карты корабля на ретинальном дисплее, почти мгновенно выбрав кого перебросить на подмогу Хранителям Тишины, а заодно оценив положение остальных сражающихся. Дела были откровенно скверными. - Ангелы Ночи, всем отступать к внутренним отсекам и держать оборону там! - озвучил он то, что было противно ему, но необходимо. - Гражданским передайте приказ собраться глубже, в инжинариуме, генераторуме и апотекарионе. Подтверждения в воксе защёлкали одно за другим, и десантники начали выполнять поставленную пятым капитаном задачу, их метки задвигались вглубь судна, так что пора было то же самое сделать и остаткам полуотделения Милана. Галаад сморгнул карту и в этот же момент буквально на руки ему повалился занимавший место впереди боевой брат Горд с пропаленной биоплазмой дырой в груди. Сердца капитана пропустили удар, а в груди всклокотал гнев, который ранее столкнул его в боевой транс, но убившего Горда трёхметрового воина тиранида тотчас свалил с ног удар брата Милана, срубивший часть морды и руки твари, а затем череп поверженного монстра треснул под опустившимся на него ребром штурмового щита, а меч продолжил сверкать, протыкая и кромсая визжащих горгулий. Еще два года назад брат Милан был совсем юным только получившим последний имплант пацаном, которого Савелий взял в свой коготь несмотря на буйный нрав и задиристость новобранца. Тогда никто из отделения терранца не верил в то, что парень с таким характером проживёт долго, но теперь щенок возмужал и, хоть и часто не к месту гавкал, уже стал тем, на кого Галаад мог положиться. - Я заберу тела братьев, и потом сразу отступаем, - скомандовал капитан, обхватив упавшего на него мёртвого Горда ниже груди, а затем схватил за руку лежащего на полу погибшего ранее Варида и потащил обоих к бронедвери между отсеками. В груди всё еще клокотала ярость, но Галаад обуздал её, локтем нажав на руну открытия, после чего затащил обоих мертвецов внутрь и побежал за следующими двумя. Милан всё это время сражался, как лев из древних преданий, и один сдерживал толпу ксеносов в узком коридоре, не позволяя никому пройти, и отступил только когда капитан дал ему такой приказ. Тяжелые противовзрывные двери закрылись, отделяя их от визжащих тварей по крайней мере на какое-то время, и Галаад с Миланом переглянулись, восстанавливая дыхание. Доспехи обоих были повреждены, а кровь, покрывавшая их, принадлежала не только тиранидам, и алеющие руны жизненных показателей подтверждали тяжелое состояние. Их разделяло более полувека опыта и вечные тёрки относительно дисциплины, но капитан был рад, что остался сейчас именно с ним. - Савелий в тебе не ошибся, - Галаад после секундного молчания позволил себе похвалить брата, и по шумному выдоху догадался даже не видя лица штурмовика, что тот растянул рот в своей широчайшей улыбке. - Значит, я буду капитаном после тебя? - всё еще по-юношески задорно, спросил он. - После братьев Дэнниса, Фесвия и Басаана, - поправил его, впервые добавив шутливых ноток в свой обычно строгий с Миланом голос капитан, и они оба синхронно рассмеялись, понимая, что в самый тёмный час, когда кажется, что никогда не увидишь света, нужен луч надежды и вера в то, что у тебя всё получится.