Пояс Вечной Ночи

Гальярд наконец-то чувствовал себя живым по-настоящему, врываясь в порядки еретехов, громя их своими кулаками и топча ногами, словно мусор, которым они и были, недостойным существовать в одной Вселенной с Императором и Его Империумом. Часы мелких стычек и надоедливых задержек из-за систем обороны корабля прошли, взорвавшись яростью настоящей битвы, возвращая Имперского Кулака к тому, ради чего он был создан, и он искренне наслаждался этим. Наслаждался своей силой. - Я ярость Его, - провозгласил дредноут, оторвав голову Осквернителя и раздавив её в своём стальном кулаке, - и везде, где я пройду, враги Его падут! Массивная нога раздавила разом двух мутировавших сервиторов и Гальярд обдал жаром из подвесных тяжелых огнемётов других окруживших его врагов, превращая их в дёрганых горящих марионеток, которые сталкивались друг с другом и издавали чудовищные в своей нечеловечности звуки изгоняемых из их тел демонических сущностей. "Вот так и должны умирать те, кто предал Его", подумал десантник, выискивая следующего достойного противника в растущем черном дыму, но таковых больше не было, и он просто пошел вперёд, давя и разбрасывая ничего не способную ему противопоставить мелочь, отчего в разум пришло странное сравнение. "Словно проклятые гончие псы" В ноздри ударил медный запах крови и Гальярд скривился, узнав его, как будто что-то прошлось по нему и обнажило старую рану. - Выходите, Предатели! - взревел он, ускоряя шаг, чтобы быстрее добраться до зала, из которого лезли враги, и переставая обращать внимание на сервиторов еретехов. - Я чую ваш поганый дух. Перед глазами мелькали тени скрывающихся в дыму крупных врагов в багряной броне и Имперский Кулак остановился, чтобы задействовать встроенные в его грудь волкитные орудия. - Вам не уйти! - предостерёг врагов Гальярд, выпуская очередь сжигающих плоть лучей по переменчивым фигурам. - В каких предателей ты стреляешь? - голос магоса Вульфа прорвался словно из другой реальности, заставив сына Дорна запнуться и начать моргать. Вернулась ноющая боль во всём изувеченном теле, которое сжалось внутри саркофага, и Гальярд издал рычание от резкой электрической вспышки, которая пронзила голову, а динамики Левиафана повторили его, исказив до неузнаваемости. Секунду или две Имперский Кулак пытался прийти в себя, а затем выдохнул, сжав горло, чтобы почувствовать трубку в нём и зацепиться за реальность. Помогло, а затем и боль отошла на другой план, вытесненная стимуляторами. - Почтенный Гальярд, ты функционируешь? - снова голос магоса в воксе с явными хорошо смодулированными нотками беспокойства. Калека посмотрел на окружающий мир через сенсорику дредноута и увидел только массы сервиторов, начинающих залезать на него. Никаких Предателей не было. И запах пропал. Раньше за собой подобного Гальярд не замечал, потому напрягся. Возможно, влияние демонов? Имперский Кулак вспомнил, что должен был оставаться сильным, а разум его должен был быть неприступной крепостью, потому что нет никого вернее сынов Дорна. - Всё в порядке, - прорычал он, умолчав о том, что ему показалось, и снова начав двигаться с целеустремлённостью вышколенного убийцы, чтобы сначала сбросить с себя цепких сервиторов, а затем снова пойти в атаку и добраться наконец до многоярусного зала, на высоких балконах которого расположились сотни стрелков. Все они тут же обрушили свою объединённую мощь на Левиафана, атомные щиты которого почти сразу вошли в красную зону напряжения, предупреждая о близости к перегрузке, а затем начали схлопываться. Вариант отступить назад был отброшен сразу же, поскольку объясняться насчет произошедшего он не желал, потому Гальярд побежал сквозь врагов и стрельбу вперёд, чтобы скрыться по крайней мере от части огня под широким передним балконом. Этих нескольких секунд хватило, чтобы враги повредили его наплечную гранатомётную установку и нижний привод левой руки, лишивший его возможности сжимать кулак, но своей цели Имперский Кулак достиг. Колонны, поддерживающие балкон, были выбраны его целью. Он, не обращая внимания на вернувшуюся пульсирующую боль в голове и настойчиво проникающие в разум отчеты о других мелких повреждениях, нанёс сокрушительный удар правым силовым кулаком по центральной колонне, а затем еще и еще раз. Это должно было отвлечь стрелков и дать возможность Ангелам Ночи войти следом за ним с куда меньшими потерями, чем без этого. Еще одно предупреждение о повреждении кожуха атомной силовой установки заставили его раздавить тяжеленной ногой очередного сервитора и развернуться таким образом, чтобы скрыть повреждённую часть корпуса от стрелков, а затем он с упоением еще раз ударил колонну, сокрушив её. Это действие вызвало коллапс нескольких уровней над собой, от которого дредноуту едва хватило времени отойти. Дальше стоило подождать подкрепления и ремонта, потому что уничтожение атомного реактора приведёт к взрыву такой силы, что уничтожит всё в радиусе полукилометра, но у судьбы были другие планы. Попадание из электромагнитного оружия вызвало замыкание в левой части металлического тела Левиафана, отдавшись странным ощущением пустоты в мозгу десантника, а затем тяжелым ударом его опрокинуло набок, словно игрушку. Это было невозможно. Только другой дредноут или существо схожего размера и силы могло совершить такое, и в поисках ответа Гальярд оперся на оставшуюся целой правую руку, переворачиваясь в более ровное положение, чтобы увидеть с кем или чем столкнулся. Через открывшиеся врата в паре десятков метров от него входил пятиметровый металлический монстр, чем-то похожий на Осквернителя, которого Имперский Кулак уничтожил в коридоре, но куда более массивного и технологичного, обладающего большим числом конечностей и оружия, а так же верхняя относительно человеческая его часть носила черную с багряными квадратами окантовки мантию магоса Самеха, из под капюшона которой на него смотрели три разного размера алых линзы-глаза. И его окружали четверо похожих на железных гусениц созданий, содержащих в пастях гравитонные установки. Вот как они свалили его с ног - используя гравитацию. - Сгорите в пламени воздаяния! - провозгласил Гальярд, с трудом пытаясь подняться, но сталкиваясь с тем, что без послушной левой ноги это будет невозможно, а потому сделал единственное, что мог в таком положении, выстрелив из нагрудных волкитных орудий, поджигающие лучи которого расплескались по окружавшему врага силовому полю. Вместо словесного ответа главарь еретехов снова выстрелил в него из электромагнитной пушки и все сенсоры дредноута в момент попадания погасли. У доблестного сына Дорна осталась только тьма и ощущение того, что он начинает задыхаться в своём железном гробу, все поддерживающие жизнь системы которого отключились.