Пояс Вечной Ночи

Гавин видел, как развернувшийся к штурмовому капитану правый Осквернитель навёл на него своё главное орудие, но Ноа этого даже не заметил, а сам магистр, как и ближайший телохранитель брата, ничем помешать врагу не мог. Спустя секунду капитан второй роты получил прямое попадание в грудь осколочным снарядом, который предназначался для поражения больших областей на поле боя. Вместе с командиром во все стороны, словно кегли, разлетелись как оказавшиеся рядом члены его отделения, так и самехские сервиторы, которых их владелец ценил меньше, чем возможность расправиться с командиром Астартес. Руна Ноа погасла, отмечая смерть носителя, а затем вновь мигнула алым, обозначая критические повреждения, так что глава ордена на секунду замер, вспомнив предупреждения Тлена, а затем выдохнул напряженно. Магистр понимал, что скорее всего Ноа потом венётся в строй, но сейчас исполнять свои обязанности штурмовой капитан явно будет неспособен. Возможно, даже вернуться ему придётся в саркофаге дредноута, если у Вульфа есть еще. - Второе Крыло, беру командование на себя, - сообщил магистр в общий вокс, отчасти сожалея, что приходится это делать, поскольку до этого момента штурмовой капитан справлялся хорошо. - Раненых в тыл, включая брата-капитана Ноа. Братья с тенегенераторами прикрывают отход. Почтенный Гальярд, ты нужен мне здесь. В перекрестие прицела снайперского болтера наконец-то попал один из трёх оставшихся техноубийц, которые хаотично петляли над полем боя, избегая направленной в них стрельбы десантников, и Гавин нажал на спуск. Практически бесшумный выстрел остался незамеченным в окружавшем хаосе боя, но болт, попав в цель, серьёзно повредил какие-то внутренние механизмы создания, вынужденного после ранения снизиться и затеряться среди пеших сервиторов. - Иду, магистр, - пророкотал в воксе голос Левиафана. Это было рискованно, оставлять фланг, с которого на них было до появления Осквернителей наибольшее давление, но ситуация поменялась и ей требовался адекватный ответ. К тому же что-то подсказывало, что эти Осквернители и техноубийцы не последний козырь самехцев. Гавин присел на одно колено, чтобы стать еще менее заметной целью, не применяя маскировочное поле, и брат Базилий по его безмолвному сигналу закрыл собой две трети коридора и прикрылся щитом на случай, если кто-то из еретехов решит их выцелить с расстояния более сотни метров, что разделяла позицию магистра и стрелков Самеха, а брат Фэдерик стал сзади, следя за тылом. Еще один выстрел снайперского болтера, и очередной техноубийца свалился вниз с повреждённой антигравитационной установкой, сразу став менее опасным противником, а за ним и последний, подбитый кем-то из братьев штурмовой роты. С ограниченной подвижностью техноубийцы уже были менее опасны и мало чем отличались от сервиторов-мутантов, но апотекарий второй роты был занят, потому нужно было спасать здоровяка капитана пока тот еще цеплялся за жизнь. - Брат Гискард, займись штурмовым капитаном, - приказал следом магистр своему апотекарию, заметив, что врезавшегося в стену Ноа оттаскивают назад от сражающихся. - Брат Линдон, его безопасность на тебе. Двое членов командного отделения щелчками вокса подтвердили приказ и оставили Гавина с Фэдериком и Базилием у стены коридора, отправившись выполнять распоряжение, а глава ордена мысленным импульсом вызвал на ретинальный дисплей увеличенное изображение расположения окружающих братьев и отметил, что рокировка Гальярда обошлась им в пару десятков метров отступления, но это было поправимо. Когда раненые братья с передовой отступят к перекрёстку и добавят свою огневую мощь к двум отделениям на его удержании, еретехи вынуждены будут снова отступить. Численное превосходство самехцев таким темпом должно было быстро сойти на нет, если, конечно, они не смогли переправить на Ковчег тысяч пятьдесят таких боевых сервиторов. И, рано или поздно, в бой еретехам придётся бросить всё, что у них осталось. Пока же отделенные стеной неестественной тьмы Ангелы Ночи медленно отходили, давая возможность унести в тыл тяжело раненных. - Вы сдаёте позиции, магистр, - в воксе прозвучал идеально смодулированный голос магоса Вульфа, техножрецы которого уже чинили выведенного из строя Кастеллакса, пока двое других роботов, снизив мощность орудий ради повышения мощности фронтальных энергетических щитов, перестреливались в двумя оставшимися Осквернителями. - А должны как можно скорее достичь обители машинного духа Ковчега. - Меняю конфигурацию фронта, - с улыбкой поправил его Гавин, которого слегка задело то, что он что-то должен этому напыщенному шестерёнкоголовому, но в сущности так оно и было. Договор был заключен и его следовало выполнять, хотя как именно это делать было целиком в его власти решать, а их предыдущий разговор, который мог бы ранее вселить надежду на взаимопонимание, как и все предыдущие разы, оказался бесполезным сотрясанием воздуха. - Слышали такое выражение, "сделать шаг назад, чтобы разогнаться и дальше прыгнуть"? - Выражение сомнительное, - констатировал с недоверием и ожиданием магос. - Тогда подождите и увидите сами, - пожал плечами магистр, услышав приближающиеся шаги Левиафана, и прицелился в следующего кажущегося наиболее опасным врага. Не прошло и минуты, как огромный дредноут почти бегом, если можно употреблять такое слово в отношении столь грозной и тяжелой машины, проследовал мимо позиции Гавина, а передовые окутанные тьмой отряды Второго Крыла расступились, чтобы дать почтенному пространство. Выстрел нагрудного орудия последнего живого Осквернителя только лишь заставил Гальярда слегка вздрогнуть и замедлиться, а затем кулаки дредноута схватили метнувшиеся к нему увесистые клешни демонического конструкта и после секундного сопротивления оторвали их, обдав врага после этого еще и пламенем из подвесных огнемётов. - Гори, исчадие варпа! Гори в праведном огне Императора! - прогремел дредноут, начиная сминать нагрудную пушку Осквернителя одной рукой, а другой бить его в голову, будто громила в жестокой уличной драке. Вот что называлось превосходящей мощью, и смотреть на такое было одно удовольствие. Магистр еще раз вызвал карту на ретинальном дисплее и проверил положение дел на остальных фронтах, после чего дал приказ авангарду поддержать атаку Гальярда, понимая, что сейчас лучшее время для того, чтобы сломать порядки врага. Сам же поднялся и примагнитил болтер к пластине на бедре, собираясь подойти ближе, когда краем глаза заметил возникшее справа движение и повернулся как раз вовремя, чтобы избежать удара появившегося будто из ниоткуда тощего убийцы в облегающей черной одежде и безликой маске, чей матово-черный клинок просвистел совсем близко от шеи Гавина. Подумать откуда он тут взялся у главы ордена времени оказалось меньше, чем он мог бы предположить, потому что следом в спину аккурат под силовой установкой вонзился другой клинок напарника бесшумного убийцы, оставивший за собой неглубокую рану. "Слабоваты для убийства магистра", подумал Гавин, поняв, что оружие убийц даже не силовое, а затем в мгновение ока выхватил свой короткий дуэльный клинок, предназначенный больше для защиты, чем нападения, собираясь расправиться с врагами. Он нанёс один за другим два рубящих удара, но от первого враг уклонился, а вот вторым бывший Ворон оставил глубокий порез на бедре противника, явив странную фиолетово-синюю плоть под комбинезоном и начавшую толчками вытекать тёмную кровь. А затем кровь из раны самого десантника, вместо того, чтобы свернуться, как это обычно происходило, полилась сильнее, принеся тому боль едва ли не большую, чем от начального укола. Следом сориентировались и оба телохранителя магистра, которых убийцы ловко обошли, но силовой кистень Базилия рассёк лишь воздух, как и клинок Фэдерика. Убийцы постарались отшагнуть от десантников в стороны так, чтобы остаться в зоне угрозы магистра, и тут же атаковали вновь. В этот раз их движения казались быстрее, но и Гавин уже был готов. Он парировал первый выпад своим клинком, отметив, что меч убийцы нисколько не пострадал от столкновения с силовым полем, и тут же контратаковал, уколом, заставляя противника отступить, а затем, повернув корпус боком, ушел от укола второго ассассина с фланга, лёгким движением плеча пропустил мимо себя еще одну атаку, а затем пригнулся от неожиданного выстрела в голову почти в упор из болт-пистолета, и отпрыгнул к брату Фэдерику от замеченной атаки сзади, лишив наконец врагов возможности бить ему в спину. Но, попади черный убийца своим выстрелом, и броня с железным нимбом бы уже не спасли, а еще снова от резких движений рана на спине как будто разошлась шире и это уже становилось опасно для жизни. Тем не менее, магистр пошел в атаку, сделав обманный выпад, чтобы затем поймать противника на этом и проткнуть ему шею. Лёгкий нажим вперёд, движение кистью вбок и голова первого врага слетела с плеч. Братья Фэдерик с Базилием вдвоём напали на последнего убийцу, но тот невероятным образом ускользал от их выпадов и рубящих замахов, выбрав момент, чтобы проскользнуть между ними к главе ордена. Это была отчаянная попытка, обреченная на провал, потому Гавин просто выставил перед собой меч и убийца, вопреки здравому смыслу, насадился на него, воспользовавшись мигом замешательства, чтобы вонзить свой меч в вокс-решетку шлема магистра. Гавин среагировал быстро, но недостаточно, и ледяное демоническое лезвие проткнуло его левую щеку рядом с уголком губ и застряло лишь встретив препятствие в виде зубов. Убийцу он тут же стряхнул с клинка, сделав шаг назад, и братья забили того, но теперь главе ордена стало понятно желание врага добраться до него любой ценой. Против ран, нанесённых демоническим оружием, генетические дары Императора были почти бессильны. Бывший Ворон просто истекал кровью, а щека и губы онемели так, что говорить было невозможно. Смешно было бы умереть так, от руки убийцы, но магистр, чей рот заливала кровь, даже улыбнуться не мог. Он снял заполняющийся кровью шлем и сразу ощутил горький смешанный дым горящих трупов, кабелей и масла, после чего жестом показал, что не может говорить. - Брат Гискард, немедленно возвращайся к нам, магистру нужна помощь! - прорычал в вокс Базилий, который явно сейчас корил себя за то, что дал ранить командира, причём дважды. И пока приказы не мог давать ни штурмовой капитан, ни магистр, который даже сказать об этом не мог, вторая рота осталась без единого командира.