Семидесятый съезд

      Плоткин очнулся в третьем часу ночи. Валера не спал, дожидался, лежа в темноте и разглядывая трещины на потолке.       Не спать было просто. Убеждать себя сидеть дома, когда можно быть в другом месте, и проводить ночь с куда большей пользой, было всё сложнее.       А потом он ощутил удивление Плоткина.       «Где… что… Маша? Есть хочу», — поймал Валера несвязанные мысли и приказал: — «Вставай. Надо поговорить».       «Кто ты такой и что делаешь у меня в голове?!»       «Твой хозяин, — сообщил Валера. — Будешь по этому адресу через полчаса, время пошло».       Он назвал адрес Игоря и откинул одеяло. Да, сам он мог переговорить с Плоткиным и мысленно, но Вероника Генриховна сказала, что хочет посмотреть. Ни Валера, ни Игорь отказывать ей не решились.       Уже привычно вылезая в форточку со своего третьего этажа, Валера думал, что быть вампиром — не так уж и плохо. Видимо, эйфория после чужой крови проходила не сразу.       «Рита, — позвал он мысленно, — будешь с Плоткиным знакомиться? И Лёву спроси, вдруг он тоже хочет».       «Сейчас», — ничуть не сонно отозвалась девушка.       Её родственницы уехали в Москву, как она им и приказывала. Обсуждать это Валера не стал, довольствовался малым — тем, что бабушку Рита всё же не укусила. Зато он спросил, не против ли она, если Лёва пока поживёт у неё. Спать на чужой кухне было лучше, чем бродить по ночному городу, рискуя напороться на каких-нибудь хулиганов.       Для того, кто хочет оставаться человеком, а не зверем, драки были противопоказаны. Да и зачем нужны пиявцы из шпаны, не дворовую же армию набирать!       Рита скривилась, но на гостя согласилась.       «Хлопов спрашивает, что ты будешь делать с новым пиявцем, — объявилась Рита, когда Валера перелетал с одной крыши на другую. Улица лежала внизу горным ущельем, и только реки вместо асфальта не хватало для полной картины. — Если пытать, то он против».       «Возможно, Вероника Генриховна будет бить его ногами, — предположил Валера задумчиво. — Не то чтобы я собрался ей мешать, но долго бить не дам. Он мне для дела нужен».       «Тогда мы оба тоже придём, — сказала Рита. — Не начинайте без нас». Валера постучал в окно Игорю и только потом спохватился, что можно было зайти и через дверь. Мама Игоря работала на заводе, сменами, и дома бывала далеко не каждую ночь, зато потом отсыпалась днём. Этой ночью её дома не было.       — Валерка? — Игорь отодвинул штору, потом, ёжась и растирая руки, открыл форточку. — Ну, заходи, блин. Сколько времени-то? А, чёрт, три часа ночи, у тебя совесть есть?       — Нету, — Валера уже привычно разулся снаружи на подоконнике и влез в квартиру с ботинками в руках. — Мне тоже скоро в школу вставать, но я же не жалуюсь!       — Игорь, бери пример, — Вероника Генриховна зажгла свет, и Валера зажмурился. Не только потому, что было сложно перестроиться после темноты, но и потому, что смотреть на чужую невесту в одном нижнем белье было очень неловко. — Мальчик не ноет, не то что ты.       — Потому что ему спать не обязательно, блин, — с чувством сказал Игорь и начал одеваться. — Значит, сейчас здесь будет сам Иван Борисович Плоткин? А у нас и неприбрано.       — О да, — с удовольствием отозвалась Вероника Генриховна. — И пусть он только слово против попробует сказать! Лагунов, что ты можешь с ним сделать?       Валера не хотел вспоминать, но чужая память влезла в голову сама. Не Иеронова, тот никого не пытал, ограничиваясь двумя укусами — один, чтобы обратить, и второй, окончательно добивающий пиявца. Руневский? Кто-то раньше? Пиявец стоял на коленях, сам сжимал топор правой рукой, замахиваясь на лежащую на колоде левую.       — Что-нибудь могу, — уклонился от ответа Валера. — Надеюсь, мы сможем обойтись без этого.       В окно деликатно постучали.       — Вы дверями разучились пользоваться, что ли? — возмутился Игорь, снова открывая форточку. — Ну, проходите уже, давайте, дама вперёд.       Рита первая пролезла в форточку, улыбаясь без тени неловкости.       — Хлопов сказал, что звонить в дверь в такое время — только людей пугать.       — Так-то, конечно, для людей намного привычнее, — устало съязвил Игорь, закрывая форточку за Лёвой, и вышел. Из кухни послышался звук льющейся воды, потом чирканье спички и легкий шум зажигаемого газа.       — Посидите пока тут, ребята, — негромко сказала Вероника Генриховна и, зябко кутаясь в накинутый халат, вышла за Игорем.       «Мы не вовремя?» — мысленно уточнила Рита.       «Кажется, очень», — ответил Валера, против воли прислушиваясь к голосам за стеной.       — Вы бы хоть предупреждали заранее, — проворчал Игорь.       — Ну, извини, — голос Вероники Генриховны был нисколько не виноватый. — Не среди бела дня же его сюда приводить. Чтобы еще твоя мама советы раздавала, как мне лучше поступить с семьей бывшего мужа. Она была бы очень рада, если бы я вернулась к ним.       — Вероник…       — Что?       Игорь молчал с полминуты, но потом только спросил:       — Тебе кофе или чай заварить?       — Подкаблучник, — тихо фыркнула Рита. Наверняка, чтобы Лёва тоже понял, как она осуждает Игоря.       — Рита, не надо, а? — повернулся к ней Валера.       «Конечно, — с готовностью отозвалась она. — Ты ведь никогда не будешь таким подкаблучником, как Игорь. Ты можешь просто приказать, и я сделаю все, что скажешь, как с бабушкой».       Валера почувствовал себя кем-то гораздо хуже подкаблучника.       — Я вам ругаться не мешаю? — уточнил Лёва.       К сожалению, Риту и это не смутило.       — Что ты, Хлопов, кому ты можешь помешать.       «Разве что соседи удивятся, что теперь я живу с мальчиком. Представляешь, как будет смешно, Валер, когда они начнут меня об этом спрашивать?»       «Скажешь, что брат приехал погостить».       «Ага, что мы близнецы, Зита и Гита».       Валера только фыркнул, представляя, как Лёва и Рита замотаются в сари и что-нибудь споют.       — Эй, больше двух — говорят вслух! — толкнул его локтем Лёва. — Я же вижу, что вы что-то обсуждаете!       — Извини, — покаялся Валера. — Так, глупости всякие, даже пересказать нечего. И вообще, где у нас Плоткин ходит?       Рита показала Лёве язык и подсела ближе к Валере. Она держалась как-то не так после сегодняшнего утра. Может, считала, что он на неё сердится? Это она думала зря, если Валере было на кого злиться, то только на себя.       Ну, ещё на Плоткина.       «Где ты ходишь?» — уточнил у него Валера.       «Тут вроде как дом, ночь, неудобно», — отозвался пиявец неубедительно. Валера проверил, но тот действительно топтался перед домом Игоря, глядя на тёмные окна.       «Третий подъезд, — подсказал Валера. — Мы тебя ждём».       «Мы?»       Валера промолчал. Советы от Феликса Феликсовича требовали быть зловещим и загадочным, так что он пытался им следовать, хотя и подозревал, что это может выглядеть глупо.       Валера вышел в прихожую и открыл дверь ровно тогда, когда Плоткин протянул руку к звонку. Он был в пальто, без шапки, незавязанный шарф свисал с шеи, почему-то напоминая оборванную веревку висельника. «А ведь он спешил, — отметил про себя Валера. — Как бы ни прикидывался независимым, он знает, кто тут главный».       И эта мысль тоже не встретила отторжения. Это было правильно, никак иначе получиться и не могло.       — Что происходит? — спросил Плоткин с порога. — Кто ты такой? Где она тебя нашла?       — Не ты, а вы, — поправил Валера. — Напоминаю, я — твой хозяин, и ты сделаешь всё, что я захочу.       — Да что происходит?! — он протянул руку, то ли хотел схватить, то ли ударить, но его кулак ударился о невидимый щит.       — Кстати, вампиры могут зайти в чужой дом только по приглашению, — сказал Валера наставительно. — Игорь, ты позволишь этому гостю войти в твой дом?       — Если ты гарантируешь, что он никого не тронет, — Игорь показался из кухни с кружкой чая. Кружка, отметил Валера, была самая простая, из универсама. Видимо, фамильный сервиз мамы Игоря уже совсем печально окончил свои дни.       — Гарантирую, конечно.       — Заходите, Иван Борисович, — отчеканил Игорь и снова скрылся на кухне.       — Давайте знакомиться, — предложил Валера, стоя напротив своего нового пиявца. — Меня можете называть Валерий Олегович, я стратилат. Так называется старший вампир, который может создавать младших, вроде тебя. Вы называетесь пиявцами и новых вампиров не создаёте. Пока всё понятно?       — Да… — Плоткин оглядывался по сторонам, но явно понемногу привыкал к обстановке. — Вампиры? Ты… Вы серьёзно?       «А ты как думаешь?»       Плоткин потёр лоб, словно надеялся так избавиться от чужих мыслей в голове.       — А Вероника тогда кто?!       — Человек. Невеста моего друга, — Валера пожал плечами. — Друзья у нас всё ещё могут быть. Снимай обувь и проходи в комнату.       Плоткин молча пошёл за ним. Рита встретила коллегу без восторга, осмотрела с черных носков до лысеющей головы, пренебрежительно отвернулась и устроилась на подоконнике, болтая ногами. Лёва поздоровался. Из кухни пришла Вероника и встала на пороге, прислонившись к косяку и склонив голову к плечу. Бывшего свёкра она разглядывала, как суриковскую «Боярыню» — с полным вниманием и большим интересом.       — Зачем вы со мной это сделали? — спросил Плоткин, глядя на Валеру. Веронику он при этом из поля зрения тоже не выпускал, впору было волноваться, не начнется ли у него косоглазие.       — Мне нужно от тебя несколько услуг, — сказал Валера. — Готов слушать?       — Всем нужны, — хмыкнул Плоткин мрачно. — Ты… Вы не поверите, Валерий Олегович, но буквально все, кто приходит в гости, хочет угостить рыбой домашнего копчения или пригласить на дачу в баню, — всем чего-то надо! Вы хоть говорите прямо.       — И могу потребовать выполнения, если понадобится, — напомнил Валера. — Итак, первое. Ты признаешь, что найденный в подвалах школы труп — это твой сын Александр. Кстати, это действительно он. Просто на него напал пиявец и выпил всю кровь, поэтому такой труп и получился. — Ваш пиявец? — вскинулся Плоткин и безошибочно развернулся к Рите. Видимо, чувствовал ровню.       — Не мой. Другого стратилата, — не стал вдаваться в подробности Валера. — Я его убил, так что того пиявца тоже больше нет. Считай, что справедливость уже восторжествовала. В общем, сына ты признаешь и похоронишь. Второе. Мне нужно свидетельство о рождении и другие документы для моего друга. Официально он умер, но…       — Валер, не надо! — возразил Лёва.       — Надо! У тебя ещё есть шанс в университет поступить. Жить вечно лучше с высшим образованием, — заметил Валера. — Справишься, Плоткин?       Обращаться на ты к взрослому мужику было непривычно, но казалось правильным. Плоткин, конечно, от этого ещё дергался, но Валера знал — привыкнет.       — Не знаю. Сложно будет договориться. Понимаете, это не только от меня зависит…       — А ты постарайся, — мягко сказала Вероника Генриховна. — Ты же сам всегда говорил — у тебя связи. От тебя в этом городе всё зависит — будет ли у моих родителей работа, будут ли они вообще на свободе. Что тебе стоит мальчику документы восстановить, а?       — Я преувеличивал, — облизнул губы Плоткин. Валера про себя признал, что у бывшей вожатой куда лучше получается пугать. Хотя, может, просто стоило больше тренироваться.       — Ай как нехорошо, — улыбнулась Вероника Генриховна. — Лагунов, как ты считаешь, ему стоит теперь упоминать об этом в каждом разговоре? Что на самом деле у него нет никаких знакомств и он способен только болтать?       — Можно сделать, — сказал Валера. — Потребует присмотра, но будет не сложно.       — Погодите! — замахал руками Плоткин. — Я же не говорил, что не могу! Просто надо будет договориться!       — Проверю послезавтра, — сказал Валера. — Если у тебя что-то не получится — пожалеешь.       «Веронике Генриховне отдам на перевоспитание», — пошутил он для Риты. Девушка улыбнулась.       — Попробую… Не обещаю, но приложу все силы, — обещал Плоткин. — Что-то ещё надо?       — Потом, когда с этим справишься. Кстати, у твоего нынешнего положения есть плюс. Те, кого ты укусишь, будут подчиняться тебе, как ты — мне, — Валера дождался, пока эта мысль дойдёт до Плоткина, пока у него жадно заблестят глаза, и осадил: — Кусать можно только с моего разрешения. Да, я узнаю. Нет, скрыть не получится.       — Я понял, — кивнул новый пиявец. — Могу идти?       — Да.       — Нет, — сказала Вероника Генриховна одновременно. — Валер, оставь его мне до утра.       — Зачем?       — Пирожки, — Вероника Генриховна мечтательно улыбалась. — С луком и яйцами, по рецепту его мамы или бабушки, хрен их знает. Которые ему впёрлись среди ночи, и мне пришлось эту дрянь готовить. А он ещё сказал, что ему невкусно, и всё выбросил. Сейчас он мне покажет, как правильно, правда же, Иван Борисович?!       Плоткин посмотрел на Валеру, ожидая указаний. Нет, ожидая, что Валера скажет, что эти глупости ни к чему и что незачем издеваться над уважаемым человеком. Может, так было бы и правильно, но нисколько не справедливо.       — Игорь Борисович очень постарается, — сказал Валера. — Если понадобится — не один раз, пока Вероника Генриховна не решит, что пирожки ее устраивают. Да, Вероника Генриховна?       — Да, Валера, — кивнула та. Кажется, он впервые видел ее настолько довольной. А вот Игорь явно был не в восторге. Он только покачал головой и вышел из комнаты.       — Но это же бред! — выпалил Плоткин. — Это же формен…       Валера посмотрел на него, и он закрыл рот так резко, что не договорил. А потом развернулся на пятках и механическим шагом прошел на кухню.       «А по-плохому убеждать ты всё-таки умеешь» — раздался в голове голос Риты. Отвечать Валера не стал.       — Мы пойдем, — сказал он Веронике Генриховне. — Если от меня будет что-то надо…       Предлагать позвонить было явно глупо, родители точно не одобрили бы звонков посреди ночи.       «Рит, проследишь?»       «Ой, да с удовольствием! — кажется, совершенно искренне ответила она. — Мечтала посмотреть, как этот пень будет пирожки лепить!»       — Можно Рита побудет у вас до утра? — спросил Валера у Вероники Генриховны. — Последит, чтобы все было нормально. И, если что, она может меня позвать. Вероника Генриховна пожала плечами. Кажется, сейчас она бы согласилась и не на такое.       — Лёв, идем? — позвал Валера.       Все это время он стоял молча, подпирая стену и даже теперь ничего не сказал, только форточка осуждающе скрипнула, когда он первым вылез из окна.       — Проблемы? — спросила Вероника Генриховна.       — Разберемся, — вздохнул Валера и полез за ним.       Лёва ждал на крыше, и Валера снова чувствовал исходящую от него как холод угрозу. Стоило подойти ближе, и тот перепрыгнул на соседнюю крышу.       — Может хватит убегать, а? — играть в догонялки совершенно не хотелось. — Можно просто поговорить?       — Это тебе лучше знать, — ответил с соседней крыши Лёва. — Нельзя было сначала со мной о документах поговорить?!       — Извини, — попросил Валера. — Я в последний момент о них подумал, уже поздно было совещаться.       Врать было неприятно. Особенно с учетом того, как часто приходилось делать это в последнее время, но обойтись опять было нельзя.       — Я вообще хотел, чтобы он охотников из города убрал по-тихому, — сказал Валера часть правды. Он подошёл к самому краю крыши, говорил негромко, но знал, что Лёва и так его услышит. — Нечего этому лорду у нас ошиваться, тем более собрание профсоюза через неделю. Лучше бы их вывезли без лишнего шума.       — Да, просто в милицию тут не позвонишь, — принёс ветер ответ Лёвы. — Я уже тоже думал, но до пиявцев-бюрократов не додумался.       — Феликс рассказал, — Валера перепрыгнул на соседнюю крышу. В этот раз Лёва не стал убегать. — Так можно делать, чтобы жить в своём городе, как захочется, и не прятаться по подвалам.       — Но ты бы не стал его обращать, если бы не я? Или если бы не «Хеллсинг»?       — Второе, — подумав, сказал Валера. — Тебе я помочь могу, но их убрать — должен. У нас тут заводы, а они всё-таки иностранцы. Помнишь, что про них в год Олимпиады говорили?       — Жевачки с лезвиями и плёнка, чтобы людей голыми снимать, — усмехнулся Лёва. — Помню. Но что-то мне теперь кажется, что у них этого нет.       — Всё равно им тут делать нечего, — Валера отвернулся, разглядывая город. Дома стояли темными, редко где светились окна, кроме подъездных, по пустым улицам гулял ветер, он же тащил по небу рваную шаль светло-серых облаков. В разрывах то и дело проглядывало чёрное небо. — А тебя мы официально воскресим просто заодно, не бери в голову.       «И я тебе совершенно точно не скажу, что мне это понравилось», — закончил мысль Валера. После таких откровений вряд ли Лёва ещё хотел бы с ним дружить.       — И как я в школе буду объяснять, почему вообще ничего не знаю?       — Скажем, что ты болел сильно, буквально при смерти был.       Лева хмыкнул, показывая, что оценил шутку.       — А теперь мне лучше и я очень хочу учиться?       — Да. Уверен, у тебя всё получится.       В разрыве туч мелькнула почти круглая луна, и Валера вспомнил ещё одну вещь.       — Слушай, полнолуние же. Ты решил, что будешь завтра ночью делать? Если нет, то мы…       — Охотники пакет крови выдали, — пожал плечами Лёва. — Кстати, для тебя у них тоже есть. Или ты как обычно, Игоря?       — Да, как обычно. Он уже и командировку оформил, завтра вечером уедем.       — Даже не думай, — сказала мама и встала в дверях. — Куда ты опять собрался на ночь глядя?       Валеру посетило чувство, что всё это уже было, и всё это он уже слышал.       — Мам, не начинай, — попросил он. — Мы с Игорем Александровичем как обычно по его работе едем. Я же говорил уже сто раз, он фотографией увлекается. Усадьбы при лунном свете, всякое такое. И я нужен, чтобы оборудование держать.       — Валера, — нахмурилась мама, — не смей мне врать. Я же знаю, что ты к Рите собрался!       — Да нет, мы с ней в школе уже виделись, — сказал Валера. — Думаю, она по мне сегодня вечером скучать не будет.       Мама посмотрела так, как будто Валера только что признался, что Риту порезал на кусочки и закопал на клумбе.       — Олег! Я не могу с ним! Ты мужчина, разговаривай с ним сам!       — Да я как-то не уверен, что нужно, — отозвался папа из комнаты.       — Когда будешь уверен, может оказаться поздно! — отрезала мама. — Валерий, поговори с отцом!       — Хорошо, — пожал плечами Валера. — Но потом можно с Игорем Александровичем ехать? Он же на меня рассчитывает.       До восхода луны оставалось несколько часов. До усадьбы доехать времени не хватит, конечно, но цепи можно было и в лесу вокруг деревьев замотать. Так тоже уже делали, и ничего, Игорь это пережил. Валера был почти уверен, что в этот раз будет вести себя лучше, но цепи всё равно стоило оставить. Просто на всякий случай.       — Я с твоим Игорем Александровичем сама поговорю ещё, — пообещала мама. — Нашел себе помощника! Никого повзрослее нет, по развалинам с ним лазить? Там наверняка полно бродяг или бандитов…       — Мам, — протянул Валера. — Вы же уже разговаривали, и нет там никого, кроме нас, честное слово!       Да даже если бы и были, то все равно его не напугали бы.       — Никогда не знаешь, когда они появятся, — пригрозила мама. — Олег, ты не забыл, о чем мы говорили? Я пока на кухне чаю попью, а вы пока поговорите, да?       Папа стоял в дверях, немного сконфуженный.       — Ну, надо, так надо, — вздохнул он. — Пойдём, Валера, на мужской разговор.       Валера, ничего не понимая, прошел за ним в комнату родителей, как будто на разнос к директору школы. А главное — за что? Он уже сто раз с Игорем в его «командировки» катался, все хорошо было.       — Пап, ну, хоть ты не начинай, — попросил Валера, прислоняясь к дверце шкафа. — Ты же знаешь, что я по делу ездил. И фотографии из прошлых поездок я привозил.       — Да-да, — рассеянно согласился папа. — Валера, а Рита с вами поедет?       — При чем тут Рита?       — Ответь на вопрос, пожалуйста.       — Рита не едет, — сказал Валера. Скрывать тут было нечего. — Ей не интересно, и её бабушка никуда не отпустит в такое время.       — Очень хорошо, — кивнул папа. — Очень правильно, что бабушка за ней следит. Потому что сам понимаешь…       — Ничего не понимаю, если честно. Что не так-то?       Папа снова тяжело вздохнул. Видно было, что ему очень не нравится тема, но мама ждала снаружи, и от неё пощады ждать не приходилось.       — Видишь ли, — снова перешёл на лекторский тон папа, — когда вы дружили с Настей, всё было проще. Она всё-таки девочка домашняя была, от неё глупостей ждать не приходилось. А Рита твоя…       — Вот только не надо их сравнивать, — про себя Валера порадовался, что сытый, иначе разговора точно не получилось бы. Возможно, от папы пришлось бы сбегать через форточку. — То, что мы с Ритой сейчас дружим, не значит, что она вместо Анастасийки. Просто так сложилось. Я ей нужен.       — Вот и я говорю, — кивнул папа, как будто Валера затронул подходящую тему, — ты за неё несёшь ответственность. Чтобы она в какие-нибудь неприятности не попала.       — Пожалуй, — согласился Валера. Вряд ли папа мог знать, в какие именно неприятности может попасть Рита, но Валера действительно отвечал за то, чтобы с ней этого не случилось. Например, чтобы у Риты в квартире милиция не могла обнаружить выпитые до последней капли трупы или что-нибудь такое. — Я стараюсь, чтобы обошлось без неприятностей.       — В смысле, вы с ней?!..       Папа осёкся. У Валеры возникло ощущение, словно он сказал что-то лишнее. Например, признался, что вчера заставил члена обкома печь пирожки.       — Мы с ней что, пап?!       — У вас уже было это? Ну, в смысле половой акт. Секс.       — Папа! — теперь пришла очередь Валеры пятиться и хватать ртом воздух. — Что ты себе придумал? У нас не такие отношения, мы просто дружим!       — Ну и отлично! — обрадовался папа. — Это вы совершенно правильно делаете, потому что… Тогда никаких проблем и случайных детей не будет, да? У Риты и у тебя вся жизнь впереди, а жениться надо всё-таки после университета.       — Мы не собираемся жениться!       Кроме того, Валера вовсе не был уверен, что у вампиров вообще бывают дети. Стоило уточнить у Феликса Феликсовича… Как-нибудь потом, через пару-тройку лет, когда Валера был бы морально готов слушать его монологи на эту тему. Сейчас и папа был перебором.       — Вообще ничего не собираемся, — уточнил Валера. — А теперь можно я пойду к Игорю? Я же обещал помочь ему с фотографиями.       — Иди, конечно, — папа, казалось, тоже был рад, что этот разговор закончился. — Я просто должен был тебя предупредить, как мужчина мужчину. Понимаешь, это наша ответственность.       Про ответственность Валера сам мог прочитать небольшую лекцию, но он только покивал в ответ на папины слова и поскорее выскочил в прихожую. Игорь ждал, и задерживаться не стоило.       Игорь уже дожидался его в машине напротив гастронома.       — Опаздываешь, — сказал он вместо приветствия, когда Валера забрался на переднее сиденье и захлопнул дверь. В салоне было холодно и пахло сигаретным дымом, открытая пачка лежала на приборной панели.       — А ты курить начал, — заметил Валера. — Не одобряю.       — Женишься — одобришь, — сказал Игорь и завёл мотор. — Особенно, когда твоя невеста притащит бывшего свёкра, и он изведет у вас дома все яйца и дрожжи.       — Что, пирожки так и не получились? — уточнил Валера.       — Последний опыт — в пакете на заднем сиденье, — Игорь вырулил на почти пустую проезжую часть и пристроился в хвост «запорожцу», не пытаясь обгонять. — Почти съедобно даже, но всё равно… Представляешь, мама уже скоро с работы должна вернуться, а Вероника своего Ивана Борисовича всё не отпускает. «Ну, последняя попыточка», — передразнил он и вздохнул. — И Рита твоя ещё! Такие советы давала, что они всю ночь ржали. Не выспался из-за них.       Он потянулся за сигаретой, и Валера сам передал ему пачку. Игорю он не сочувствовал. Тот сам выбрал себе Веронику Генриховну, и наверняка в душе ему всё нравилось.       — Тогда далеко не поедем? — уточнил Валера.       — Да, до пляжа — и хватит. Всё равно там в такую погоду ни туристов, ни отдыхающих.       Пляж, о котором Игорь говорил, был за городом. Летом туда ездили немногие, удобнее было купаться в городе, а сейчас, в конце октября, и вовсе никого. Поляна у реки была пустой, белая полоса песка казалась присыпанной снегом, на неё едва слышно набегали неторопливые речные волны.       Игорь достал из машины цепи, привычно выбрал пару деревьев покрепче. Луч фонарика скользил по стволам, выхватывая их из ночной темноты. От реки тянуло сыростью и холодом.       — Давай вот эти, — Валера указал на толстую ёлку и приткнувшуюся около неё березу.       Игорь с сомнением попинал стволы.       — Думаешь, удержат?       — Конечно.       Валера предложил бы и вовсе обойтись без цепей. Всё должно было получиться лучше, чем обычно. Он не чувствовал страха, голод не грыз внутренности, как бродячий пёс — случайно перепавшую кость, и вообще было на редкость хорошо, почти тепло даже, несмотря на погоду.       — А если что, у тебя крест есть.       — Есть, — согласился Игорь и обернул цепь вокруг ели. — Ну, иди сюда. Давай сразу на колени, чтобы к миске ближе нагибаться.       — Давай, — согласился Валера. Мысленно он надеялся, что сейчас всё пройдёт спокойно, тогда в следующий раз было бы ещё проще. Он встал на колени, и джинсы моментально напитались сыростью от мокрых слежавшихся листьев. Игорь защелкнул замок. Впереди лежала поляна и черная широкая лента реки, небо раскинулось над головой пологом шатра с миллиардами звезд. Ветер затих, словно боялся им помешать.       — Ну вот, — сказал Игорь и ешё раз обмотал Валеру цепью. — Нормально, не туго?       — Вообще отлично, — Валера запрокинул голову. Луна была уже близко, и звезды были красивые.       — Наливать тебе?       — Спасибо, да.       Звуки казались опасно громкими: скрип затягиваемого жгута, шелест одежды, падающие в миску капли крови. А Валера мог просто это слышать и оставаться собой. Не зверем и чудовищем, одержимым только жаждой, как бывало раньше. Сейчас Валера всё осознавал, и ему это нравилось.       Острый запах крови перебил все остальные. Где-то за лесом уже поднималась луна, внутри осколками стекла царапнулся голод, но с ним ещё можно было справиться.       — Никогда тебя не спрашивал, — заметил Валера, — но где ты так научился сдавать кровь?       Игорь глянул на него дико, как будто с ним заговорила ёлка, потянулся к кресту свободной рукой, чуть не опрокинул миску.       — Эй, осторожнее! Это мой ужин!       — Ты разговариваешь, — Игорь чудом ничего не уронил. — В смысле, первый раз вижу, чтобы ты в таком состоянии что-то осмысленное говорил.       — Это из-за Плоткина вчера, — объяснил Валера. — Поэтому легче. Ну, долго ты ещё?       — Почти всё.       Валера смотрел, как медленно прибывает уровень крови в миске, поднимается до полосы, которую они начертили ещё в первые разы. Меньше — не хватит, больше — не нужно. Игорь привычно, не поморщившись, вытянул иголку из вены и прижал шариком ваты.       — Ты не поверишь, специально ходил к знакомой медсестре, учился. Руки к тебе совать страшно было, так что лучше уж кровь из вены сдавать.       — А сейчас бы побоялся? — Валера склонил голову к плечу. — Сегодня?       Запах крови лез в ноздри, дразнил, пытался выбить из головы всё, кроме голода, — и даже у него не получалось.       — Не знаю, — Игорь встал напротив, на безопасном расстоянии, поставил миску на землю и обвёл поляну лучом фонарика в поисках подходящей палки. Близко не подходил и правильно делал, но всё-таки было обидно. Валера же сегодня был в порядке. — Наверно, да. Сам знаешь, один твой укус, и я тоже буду тебе полы мыть и пирожки готовить.       — Я бы тебя не заставил, — серьёзно сказал Валера. — Ладно, давай уже кровь. Или нравится надо мной издеваться?       — Это вам издеваться нравится, — Игорь присел на корточки и медленно подтолкнул миску к Валере, прямо рукой и прямо под нос. Рукав кожаной куртки задрался, открывая запястье. Рисунок вен на нём не мешала разглядеть даже темнота. Места для укуса сами притягивали внимание.       Это когтями нельзя было трогать крупные сосуды, язык — другое дело. Почти также безопасно, как иголка для инъекций. И на боль никто никогда не жаловался.       Если бы Валера захотел, он мог бы укусить. Мгновение растягивалось, время словно остановилось, рука Игоря застыла в потоке лунного света. Валера потянулся вперед, вытянул шею, тронул вампирским языком его запястье. Укусить быстро, Игорь не успеет вырваться, даже не поймёт, что случилось. Но кровь была, уже налитая, уже готовая, сначала стоило выпить её, чтобы не пропала. Она очень недолго пригодна в пищу.       Время снова двинулось.       — Надо же, впервые кормлю из рук голодного вампира, — усмехнулся Игорь. Он вообще ничего не понял.       Зато понял Валера. После, когда голод отступил, и луна потеряла свою власть над ним, он уже всё осознал. Кровь ничуть не помогала контролировать вампира, наоборот, от неё он становился только сильнее и опаснее. Не чудовище, которое ведёт только его жажда, от которого убежит любой разумный человек. Нет, почти такой же, как все вокруг, который будет улыбаться и шутить, пока не укусит. Сытый вампир мог прикидываться так хорошо, что даже сам Валера не мог отличить, где заканчивается он и где начинается зверь.       Феликс не врал, просто даже не пытался отделять себя от монстра. Был чудовищем, ничуть не стеснялся этого и подталкивал Валеру к тому же.       — Больше так не делай, — сказал Валера, вылизав миску досуха. — Руки мне не давай. А то действительно укушу.       Игорь хмыкнул и отстегнул один из замков.       — Валер, — сказал он, — я же вижу, что ты справляешься всё лучше. Может, скоро и без меня обойдешься.       — Может, — согласился Валера.       Обратить главного врача какой-нибудь больницы и таскать донорскую кровь раз в месяц было куда безопаснее. И снова мысль о том, что надо обратить кого-то ещё, не вызвала никакого сопротивления. «А как же иначе, — мелькнула мысль. — Выбора-то нет».       Вампир врал. Они, судя по всему, всегда это делали.