Журавлик

      Старосты Хаффлпаффа и Рейвенкло также легко согласились с изменениями и договорились о времени дежурства перед уходом. Пенелопа попросила взять первую половину пути на себя, так что после собрания Перси отправился на дежурство. Обычно первые часы в поезде школьники общались, пересказывали друг другу новости за лето, но нынче главной темой был Блэк, многие маглорожденные были шокированы, что по их новостям передавали сообщение о магическом преступнике. Узнав, что магловские новости «наградили» Блэка пистолетом Уизли немного развеселился: вряд ли чистокровнейший из ныне живущих магов в курсе, что это вообще такое.       Пройдя первую треть поезда и без особо труда разняв пару стычек, он дошел до купе, где оставил Оливера и Криса. Парни увлеченно спорили о магловских и магических видах спорта, поэтому Перси не стал им мешать и продолжил дежурство. Видя первокурсников, он никак не мог отделаться от мысли, что они слишком маленькие, чтобы иметь дело с Хогвартсом и новой охраной. Но раз переупрямить Фаджа не смог и Дамблдор, что может сделать обычный школьник? Логикой на этого человека воздействовать бессмысленно, разве что ждать, пока кто-нибудь не пострадает из-за дементоров, но это недопустимо. Только и остается, что есть шоколад лягушками, благо у продавщицы сладостей в поезде их много, он сам уточнял, когда столкнулся с ней, заодно купил несколько штук.       — Все в порядке? — удивительно тихое купе с трио «привет-неприятности-давно-не-виделись» заставило Перси насторожиться так же, как и спящий незнакомец. — У вас компания?       — Это профессор Люпин, — зашептала в ответ Гермиона. — Наверное, он будет преподавать ЗоТИ.       — Меня больше интересует, почему он поехал на поезде, а не переместился камином или аппарировал, — подозрительно. С другой стороны, на Блэка он не похож, по словам ребят, все время спал, то есть это не Оборотное. Может новый учитель ЗоТИ здесь для охраны?       Он чуть не хлопнул себя по лбу. Ну, конечно, директор поручил новому учителю охрану Поттера, раз уж он даже к ним специально зашел, чтобы убедиться, что Гарри в относительной безопасности. Толку, конечно, от спящего и словно бы болеющего человека, но с другой стороны, проскользнуть мимо толпы любопытных школьников не самое простое дело, он узнал это на личном опыте. Да и вряд ли бы Дамблдор доверил охрану Поттера абы кому, мужчина вполне мог быть ветераном войны с Пожирателями Смерти. Убедившись, что все тихо, он уже собирался идти дальше, как Рон схватил его за рукав.       — Перси, родственники Гарри не подписали разрешение, — горячо зашептал Рон, оглядываясь на смущенного друга. — Кто может разрешить ему пойти в Хогсмид?       — Хогсмид? — когда по округе бегает Блэк?! У Перси наверняка дернулся глаз, так как брат резко отпустил его руку. Так, спокойнее. В кои-то веки эта троица подумала о том, чтобы спросить хоть кого-то, прежде чем куда-то вляпаться. — Ты ведь понимаешь, что люди неспроста подозревают, что Блэк охотится за тобой?       — Знаю, — угрюмо буркнул Гарри и отвернулся к окну, Рон, надувшись, уставился в пол. Думай, Перси, думай, у тебя это лучше всего получается.       — По правилам школы без разрешения опекунов, ты не можешь пойти в Хогсмид, — не то чтобы это подействует на Поттера-правила-какие-правила. — Предупреждаю сразу, что даже если ты подделаешь подпись, чары на бумаге выдадут обман и тебя ждет суровое наказание.       — Подделать? — ахнула Гермиона. А, эта идея еще не пришла им в голову. — Гарри бы никогда!       — Если бы это было возможно, то я не сомневаюсь, что вы бы это сделали, — отрезал Перси. Не надо тут ему сказки рассказывать, он с близнецами рос. — Меня больше беспокоит то, что Блэк может отловить Рона или Гермиону, как твоих друзей, чтобы ты сбежал сам. Гарри, если это случится — обратись за помощью, ты не можешь рисковать всеми тремя головами сразу!       — Что?! — ахнули и отшатнулись все трое. Гарри, впрочем, быстро пришел в себя и резко кивнул, не обращая внимания на побледневших друзей.       — Я также подозреваю, что даже если мама завернет вас в одеяла, усыпит и спрячет в покоях директора под круглосуточной охраной, вы все равно столкнетесь с Блэком, — Рон мрачно хмыкнул, гораздо лучше друзей представляя, на что способна Молли Уизли, если кому-то из близких грозит опасность. — И я сомневаюсь, что в Хогвартсе будет так уж безопасно, учитывая события прошлого и позапрошлого года. Если ты не помнишь, Гермиона, тебя чуть не убил тролль, Рона вырубила ударом по голове гигантская шахматная фигура, а еще вас чуть не съел василиск. И на десерт — две встречи с Реддлом, которого до этого не видели лет десять.       — Все было не так… — начала было Гермиона, но остановилась и задумалась.       — Ну, василиск бы убил взглядом, а не съел, — педантично поправил его Гарри. На вопросительные взгляды, тот пожал плечами. — Миртл же не съели.       — Большое облегчение, — его сарказм можно было кушать ложками. — А теперь вокруг школы дементоры, и я сомневаюсь, что вы проживете хотя бы первое полугодие без того, чтобы эти твари не попытались на вас напасть, чтобы там ни говорил Фадж о полном контроле над ними. В общем, Блэк делает ситуацию сложнее, но не намного опаснее, чем в прошлые годы.       — Пф, — Рон разразился нервным смехом. Да, если посмотреть на их приключения с его точки зрения — это не школа, это какой-то аврорский полигон. Традиции Годрика живы, ура!       — Это все из-за меня, — убито проворчал Поттер, глядя вниз. Он хотел бы возразить, но нет, все эти пертурбации на самом деле начались с возвращение Поттера в магический мир, Перси четыре года проучился без появления Реддла, василисков и беглых преступников.       — Мне жаль, — он сочувственно сжал плечо третьекурсника. — Я бы хотел, чтобы мир был лучше.       Он бы хотел, чтобы тринадцатилетнему парнишке, лучшему другу его младшего брата, не приходилось опасаться за жизнь, бороться с взрослыми магами и регулярно чувствовать себя изгоем, но это не то, что он мог изменить, только помочь и поддержать.       Остаток дежурства прошел относительно спокойно — не лучше и не хуже, чем дежурства на пятом курсе, разве что близнецы не попытались как-то его заклясть, видимо, боялись, что за шутки он разорвет сделку. Пожалуй, хорошо, что про порядок расторжения договора и возмещение убытков они узнают в следующем году. Неприятным сюрпризом оказался оставшийся на второй год Маркус Флинт: Перси раньше не верил, что кто-то может остаться на второй год, насколько безнадежным должен быть человек. Конечно, капитан команды Слизерина по квиддичу не отличался умом, но не настолько же, чтоб его родители приняли решение вернуть идиота-сына в школу. Даже если он завалил все ТРИТОНы, логичнее было бы учить его дома самим или нанять репетиторов, чтобы в следующем году пересдать платно.       Но нет, личная Немезида Оливера вернулась в школу, капитанский значок у того по-прежнему на мантии и Перси заподозрил, что Флинт не только провалил главные экзамены, но и не приглянулся никакой профессиональной команде и вернулся в школу в надежде проявить себя в школьном чемпионате. В любом случае, Вуда надо предупредить, что вряд ли манера игры главных противников изменится в этом году, на что друг, вероятно, рассчитывал, полагая Флинта пройденным этапом. Закончив дежурство и передав право следить за толпой школьников Пенни, он отправился к друзьям.       — Квиддич хорош таким, какой он есть!       — Какой смысл в игре, когда достаточно иметь хороших вратаря и ловца, чтобы выиграть?!       Он пришел в самый разгар жаркого спора, поэтому его присутствие оставалось незамеченным еще очень долгое время. Перси не жаловался, друзья скупили закусок и на него, поэтому засев в уголке, он просто наслаждался едой и зрелищем, потому что фанат и фанатик нашли друг друга по разные стороны баррикад. Первым, как ни странно, его заметил Оливер, и тут же обратился как к третейскому судье. Крис же знал, что не всем в квиддиче он был доволен, что тут же упомянул. Он честно попытался угомонить обоих, одному указывая на недостатки, а другому на достоинства игры, но этого было мало, чтобы спор прекратился.       Чтобы его перестали фигурально рвать пополам, Перси предложил спорщикам разойтись по разным углам, потому что Оливеру надо подумать над стратегиями на следующий год, так как Флинт все еще в игре.       — Флинт вернулся на второй год?! — Оливер взвыл и бросился к летним наработкам. — Да это же… да мне же… Да как так-то?!       — Не забывай, что у нас еще ТРИТОНы на носу, — вероятность того, что Оливер уделит внимание еще и экзаменом не просто мала, она устремилась в отрицательные величины от одного упоминания Флинта, но Перси не мог не попробовать.       — Почему мы замедлились? — Крис первый обратил внимание на снижение темпа. — Нам еще час ехать, если не больше.       Челстед прилип к окну, но в этой темноте было сложно что-либо разглядеть. Перси насторожился и достал палочку, его примеру с некоторым отставанием последовали и друзья.       — Не могли же дементоры напасть? — спросил хмурый Вуд.       — Почему не могли? Я уже ничему не удивлюсь, — проворчал Крис, наверняка вспомнив прошлый год. — То тролли, то василиски, то эти назгулы.       Пометив в уме спросить позже про «назгулов», Уизли вышел в коридор, из всех купе стали выглядывать любопытные и взволнованные школьники, кто-то начал задавать вопросы. Он только попросил на всякий случай достать палочки, как погас свет. Люмосы вспыхнули повсеместно, поколдовать с разрешения — и плевать, что он всего лишь ученик — школьники были рады. А вот дальнейшим событиям — не очень. В коридоре кто-то появился. Кто-то в плаще с капюшоном, от которого разом отпрянули все, и Перси легко осознал, что перед ними.       — Всем вернуться в купе, — хрипло скомандовал Уизли, сам, однако, остался на месте, дементор ни на кого не нападал, но мало ли что может его спровоцировать.       Существо подлетело ближе и протяжно вздохнуло-застонало, свет люмоса померк сам по себе. Перси судорожно втянул в себя воздух, остро ощущая его нехватку и пронзительную прохладу, словно он был в непогоду на вершине одной из нежилых башен Хогвартса. Холодно, словно кто-то наколдовал лед прямо внутри тела. Страшно. «Ненавижу тебя»… «разочарована»… громкое шипение…       — Риденс эрумпант! — ударившее в спину заклинание заставило его покачнуться и прийти в себя, в районе сердца стремительно разрасталось тепло, прогоняя тоскливую пустоту.       — Достаточно! Блэка здесь нет! — рявкнул он дементору, а когда тот никак не отреагировал, швырнул в того депульсо, убеждаясь, что существо очень даже материально и может как биться о стенки вагона, так и вылетать в окно.       — Вау, сработало, — то, что должно было стать радостным воплем, прозвучало подавленно и тихо, будь прокляты все дементоры и их создатель.       Перси почти не удивился, что Крис придумал очередной гениальный ход, совершенно непохожий на все, что делали маги до него. Веселящие чары на того, на кого воздействуют дементоры, оказались на диво эффективными, а вот почему сработали отталкивающие чары, когда как все книги уверяют, что против дементоров действует только Патронус, еще надо будет выяснить.       — Я пойду, проверю остальных. Съешьте лягушек, приветствие новой охраны уже прозвучало, — эффект Веселящих чар стал спадать, и ему пришлось заедать шоколадом последствия встречи со стражем Азкабана.       Пройдясь по вагонам, Уизли убедился, что им еще повезло и дементор, так сказать, оценил всех с расстояния: к Гарри тварь проявила повышенный интерес и полезла в купе, и ребятам повезло, что с ними ехал учитель, который, о чудо, знал, что надо делать. Слава Мерлину за малые милости. Гарри приходил в себя после обморока, Джинни трясло и никакого шоколада, казалось, не хватит, чтобы их успокоить. Наверное, из всех школьников, у этих двоих худший жизненный опыт из-за проклятого Реддла.       Перси хотел остаться, утешить младшую сестренку, но у него были обязанности, и она это хорошо знала, когда пихнула в плечо и сказала, что с ней все будет хорошо, а ему стоит оправдать доверие Дамблдора. Близнецы уже вовсю хорохорились, Перси даже не стал возражать, когда ему сменили цвет мантии на дикую смесь самых ярких красок. Она наверняка смотрелась убого с его веснушками и рыжими волосами, и он решился засунуть гордость туда, куда солнце не светит, и продолжить обход в таком виде.       Над ним хихикали даже недавно плакавшие первокурсники, а смех лучшее лекарство после того кошмара, что принесли дементоры. Но Крису пришлось споить ему успокоительное собственного изготовления, потому что больше всего после обхода Перси хотелось найти глубокую нору и сгореть в ней со стыда.       — Зато все пришли в себя после знакомства с новой охраной!       Оливер пытался его приободрить, сжимая плечо, пока Крис горячо втолковывал, что никакого урона его достоинству не было нанесено, ведь он сам осознанно сохранил нелепый вид, чтобы другие ученики отвлеклись хотя бы немного. Попутно ему скормили еще две лягушки, чуть ли не с рук, что тоже было весьма неловко. С другой стороны, что Крис за прошлый год, что Оливер за шесть лет учебы видели его во многих ужасных ситуациях, это еще не худшая.       — Все, я в порядке, — встряхнуться и собраться. Его не впервой выставляют на посмешище, переживет, как и все остальное.       Остаток пути они проделали без приключений, на платформе первокурсников как всегда встречал Хагрид и это почему-то успокаивало. Словно в новый безумный мир, где школьники окружены дементорами, как худшие из преступников, прорвалось что-то привычное и нормальное. Доехав до замка и проверив наличие в толпе четырех рыжих макушек, Перси вошел в школу в числе последних учеников. Крис унесся со своим факультетом, Оливера на полпути поймала тройка гриффиндорских охотниц, поэтому они не увидели, как Поттера и Грейнджер увела декан. Рон попробовал увязаться за друзьями, но профессор Макгонагалл отправила его в зал, как и Перси, сунувшегося следом. Когда они опять успели во что-то влипнуть?       — Ни во что не влипали кроме того дементора, честное слово! — горячо доказывал невиновность друзей Рон. Что ж, может профессор Макгонагалл всполошилась как раз из-за подозрительного интереса твари к Поттеру, но причем тут Гермиона?       Он не успел поразмыслить над этим вопросом, когда у входа в Большой зал его позвали другие старосты, чтобы вместе пройти в кабинет неподалеку, где их ждал директор. Альбус Дамблдор был весьма обеспокоен обыском в Хогвартс-экспрессе, убедительно просил следить за учениками, чтобы те не полезли к дементорам. Обмануть их нельзя — можно! Иначе как бы Блэк сбежал? — вымолить прощения тоже — а вот в это верилось очень легко — поэтому директор настоятельно просил донести эту информацию до всех школьников. Получив недружный хор подтверждений, профессор Дамблдор отпустил их, лишь напоследок сказав, что дементору не понравилось вылетать в окно и что Перси стоит быть осторожнее. Уши горели как под Инсендио.       Распределение впервые на памяти Уизли вел Флитвик, потому что их декан, очевидно, все еще была занята двумя третьекурсниками. Еще девять человек присоединились к столу с ало-золотыми знаменами. В прошлом году поступило десять, перекос прошлых лет начинает выправляться. Даже напротив, из-за того что многие слизеринцы оказались под подозрением после падения Того-Кого-Нельзя-Называть, в новом наборе зеленого факультета меньше учеников, чем обычно. Кто знает, может быть, к выпуску Рона слизеринцев останется так же мало, как несколько лет назад было гриффиндорцев.       К тому моменту, как Гарри и Гермиона появились в Большом Зале, распределение уже закончилось. Речь директора по насыщенности информацией была идентичной той, что он сказал старостам, разве что еще представил новых учителей: профессора Люпина, учителя ЗоТИ и профессора Граббли-Дерг, учителя Ухода за Магическими существами, потому что профессор Кеттлберн наконец-то отправился отдыхать с теми конечностями, что у него еще оставались.       — Братец Перси… — о, Мерлин, только не они!       — …тут слухи ходят…       — …что один несчастный дементор…       — …огреб отбрасывающим заклятьем…       — …от одного грозного старосты.       — Надо же. Ему не повезло, — с каменным лицом ответил Перси. Он ни в чем не признается сам!       Братцы пытались вытянуть из него никому не нужное чистосердечное признание ради забавы: благодаря болтливым старостам и Крису вся школа и так уже знала, что он умудрился выкинуть дементора в окно, Оливер же хранил молчание, считая излишним рассказывать то, что не рассказал бы сам Перси.       — Оливер, ты настоящий друг, — с чувством сообщил тому Перси перед тем, как рухнуть на кровать, негромкий смешок был последним, что он услышал.

***

      Утро добрым не бывает, утро, начинающееся с уроков Зельеварения, вообще стоило бы запретить. Но выбора не было, ему нужны высокие результаты ТРИТОНов по основным предметам, поэтому профессора Снейпа, который, кажется, из года в год все злее, надо терпеть. Это Гарри может рискнуть и поцапаться с ним словесно: пока предмет обязателен, зельевар не может выгнать его более чем на одно занятие, директор не позволит, а вот с продвинутых Зелий вылететь без права на возвращение несложно. Перси пришлось концентрироваться исключительно на рецепте, читая и перечитывая требуемые действия про себя, чтобы абстрагироваться от замечаний профессора.       А вот урок ЗоТИ порадовал, хотя на первом занятии профессор Люпин только проверил уровень их знаний, пробежавшись по всем важным темам. Поэтому Перси рискнул подойти к нему с вопросом о дементоре и отбрасывающем заклинании и получил получасовую лекцию. По словам профессора Люпина, помимо Патронуса на дементоров на самом деле действует широкий спектр заклятий. Твари не пройдут щиты от физических атак и их откинет простое отталкивающее, но мало кто может этим воспользоваться.       — Потому что заклинания это не слова и жесты, это магия, это воля самого мага, направленная на определенный результат, — спокойно объяснял профессор Люпин. — Присутствие дементора действует подавляюще на любого человека, он объят страхом, отчаянием, проживает худшие моменты жизни и чувство, что никакой радости не осталось. Он просто не борется. Не может. Конечно, есть заклинание Патронуса, но его лучше использовать, пока дементор не подошел слишком близко, когда воздействие становится настолько подавляющим, что сопротивление угасает в зародыше.       — Но не каждый маг сможет вызвать защитника, — возразил Перси.       — Вызвать его в относительно спокойной обстановке может гораздо большее число магов, чем считается, просто такое узконаправленное заклинание не нужно обычным волшебникам. Те же авроры осваивают его в обязательном порядке, — так же мягко, но непреклонно возразил учитель. — Конечно, есть люди, у которых нет достаточно счастливых воспоминаний, но к счастью, таких немного. Но использовать Патронус против дементора могут не все, это верно. Как я слышал, у Министерства Магии есть некий артефакт, позволяющий воздействовать на этих существ и каким-то образом общаться с ними, но подробности не известны.       Заклинание Патронуса не входит в школьную программу, поэтому обучение ему не является обязанностью профессора Люпина и Перси не стал просить о дополнительных уроках и без того нагруженного учителя. Тому еще разбираться с глупостью, которой учил Локхарт в прошлом году, да и вообще, предшественники были всякие и посеяли в умах разное. Жаль, конечно, но Уизли не в первый раз самостоятельно осваивает заклинание. И, наверное, не последний.       Крис отнесся к идее с пониманием, ему дементоры тоже не понравились, Оливер же был занят квиддичем, его одержимость еще в прошлом году вышла за рамки, сейчас же, ежедневно видя Флинта, подозревая, почему тот все еще в школе, Вуд отчаянно не хотел повторить этот путь. Перси понимал, что мечта друга висит на волоске, но все же вмешался, когда тот попытался вписать в расписание семь тренировок в неделю, напоминая, что отдых тоже важен, что если он вымотает игроков до матча, у них не будет шансов. Вразумить Оливера на самом деле было несложно, сохранить вразумление в его голове — вот где была основная трудность, но сборная Гриффиндора могла с этим справиться.       Зато одержимость Вуда квиддичем помогала тому пропускать мимо ушей назойливые наставления профессоров, которые словно с цепи сорвались: ТРИТОНы-ТРИТОНы-ТРИТОНы. Впервые за годы он готов был признать, что постоянные напоминания и увещевания скорее действуют на нервы, чем помогают собраться и сосредоточиться на происходящем. Можно подумать, у Перси и без них сердце в пятки не уходит от одной мысли об экзаменах! У него хотя бы конспекты были, много-много конспектов со всех его курсов, которые он чудом и маминой помощью спас от близнецов, записи теперь позволяли ему повторять изученное системно и последовательно, а не суматошно штурмовать библиотеку в поисках уже пройденного.       Не то чтобы семикурсники занимались этим сейчас, в сентябре, беготня начнется ближе к зиме, как было у Агнесс и ее курса. Подруга, однако, в единственном пока письме сообщила, что вся нервотрепка седьмого курса сплошной отдых и веселье по сравнению с курсами Мунго, и он не мог в это не верить. Крис поддакивал, уверено заявив, что у маглов ничуть не лучше в плане обучения целительству, тоже все замученные и выглядят как поднятые покойники.       Утром в субботу Гермес принес короткое письмо от отца, в котором были… увещевания, что нападать на дементора плохая идея. Перси трижды перечитал письмо, не в силах поверить, что, во-первых, Артур Уизли откуда-то знает о неприятности со стражем Азкабана, а во-вторых уверен, что это его сын «напал» на честно исполняющего обязанности охранника! Нет, с какой-то точки зрения так оно и есть, но все же совершенно не так!       Проклятая тварь полезла к ученикам, а когда ей твердо сказали, что никто не прячет у себя Блэка, отказалась убираться. Что в таком случае делать, сидеть и ждать, пока он каждому в лицо посмотрит? Совсем учеников не жалко? Если у дементора вообще есть чем смотреть. Он не успел придумать, как изложить возмущения в письменном виде и не показать истеричным и нестабильным ребенком, коим себя ощутил при прочтении выговора, как на стол рухнула Стрелка со знакомым красным конвертом.       — Да быть не может! — восторженно завопил Фред. — Перси, ты получил Вопиллер от мамы!       — Надо отметить этот день в календаре! — поддержал близнеца Джордж. — Что ты натворил?       — Эй, я тоже еще ни разу не получила Вопиллер! — неожиданно возмутилась Джинни, словно ее чем-то обделили.       Она учится только второй год, с такой наследственностью она еще получит «красную метку», но сестренка так забавно надулась, что Перси даже хотел пообещать ей красный конверт вот прямо в этом полугодии. Но не стал, слишком занятый спасением Стрелки и сидящего рядом Гермеса от взрыва. Зато он успел создать заглушающую сферу, чтобы ограничить число людей, услышавших, за что мама будет его отчитывать таким варварским способом.       Конечно, это из-за дементора.       Молли Уизли была в ужасе, грозила карами небесными, а также невозможностью устроиться на работу в Министерство, если Перси будет вести себя так безрассудно. Прослушав мамин монолог, он заинтересовался, кто и как рассказал родителям о мелкой неприятности, потому что, послушать их, так он, по меньшей мере, штурмовал Азкабан, организовал массовый побег, а заодно утопил пару десятков котят. Что Фред, что Джордж, попавшие в радиус сферы, покатывались со смеху, почему-то считая каждую фразу чрезмерно забавной, но благодаря этому Перси чувствовал себя скорее озадаченным, чем смущенным или униженным.       — Мерлин, Перси, да никак по преступной стезе идешь, уже на стражей Азкабана нападаешь! — когда концерт закончился, Фред утирал слезы поданной Ли Джорданом салфеткой.       — Бойтесь, дементоры, на вас открыли охо… — начал вещать Джордж, но замолчал, получив в рот пирогом. Пусть он и отреагировал в духе «Крис-бы-так-сделал», Перси отметил в уме, что это хороший способ заткнуть кого-то безболезненно и без использования магии.       — Кто вообще рассказал родителям об этом незначительном происшествии и раздул его до таких масштабов? — Перси осмотрел родичей максимально грозным взглядом и остолбенел, когда сестренка, покраснев, отвернулась. — Джинни?!       — Мама боялась из-за дементоров, ну я ей и написала, что если что, ты их прогонишь, как в поезде, — она вскинула руки в защитном жесте. — Я не знаю, откуда она придумала остальное!       — Василиск повлиял, — хихикнул Рон, пока рядом старательно глушили смешки Гермиона и Гарри. — Мама теперь думает, что Перси такой же рисковый, как Билл или Чарли, а она за них страшно боится. А ведь они не убивали тысячелетних питомцев Основателей!       — Маловероятно, что он принадлежал Слизерину, его и Реддл мог бы вывести, — пожал плечами Перси, мысленно понадеявшись, что никто не скажет, что за полвека василиск до таких размеров не отъестся, тем более на крысах. Хм, а это интересный вопрос — чем василиск питался?       — А еще маме могла написать профессор Макгонагалл, — добавил Фред. — Насчет нас она пишет постоянно. Зачем изводить столько пергамента, можно подумать, что-то изменится?       — Готовься, Перси, мама тебя убьет, когда приедем на Рождество, — хмыкнул Джордж.       — Я написал завещание, — когда близнец картинно ахнул, прижав руку ко рту, Перси фыркнул, отбрасывая лишние мысли. Хотя, может быть, ему не ехать на рождественские каникулы?       — Не могу поверить, что ты шутишь, — Фред пристально на него уставился, хотя в глазах плясали пикси. — Сто лет этого не слышал!       — А я не шучу, — удивленно моргнув, ответил Перси. — Когда в начале лета началась вся эта возня с продажей василиска и предварительным подсчетом вырученных средств, мне намекнули на полезность письменной последней воли, и я написал свое.       Повисшая тишина была какой-то нехорошей, Уизли напрягся, не понимая, что не так.       — Перси. У тебя. Есть. Завещание? — почти по слогам уточнил Оливер, до того старательно делавший вид, что его тут нет. Семейные разборки и все такое.       — Да, а я не рассказывал? — атмосфера, резко упавшая с веселья до почти траура, казалось, стала еще плотнее. Перси попытался защитить принятое решение. — Это удобно, практично и дальновидно, хотя конечно, изредка в него необходимо вносить изменения…       — А как оформлять завещание? — неожиданно спросил Поттер, сместив фокус внимания на себя. Перси был ему бесконечно благодарен, поэтому тут же пустился в описание юридических процедур, старательно игнорируя хмурые взгляды родственников.       Он устал не понимать окружающих.       — Мистер Уизли, лучший способ понять человека — надеть его ботинки.       Профессор Бинс продолжал ломать ему голову эссе и новым прочтением учебника, но призраку можно было задать любой вопрос, хоть про закон Гэмпа, хоть про оросительную систему садов Семирамиды. И про людей тоже, на самом деле, Перси показалось, что если бы во времена создания профессора Бинса существовали психология и социология, знания непременно вложили бы в творение, а не позволили тому набираться всего самостоятельно. И да, «профессор Бинс» был именно создан, как уникальный образовательный артефакт на основе реально жившего столетия назад историка, Катберта Бинса.       Это было неочевидно, но в то же время просто бросалось в глаза: когда Перси собрал воедино все странности и несоответствия, ему захотелось постучаться головой о стол. Профессор Бинс — привидение, это все знают. Вопрос: как он проверяет эссе? Ни одно привидение не способно воздействовать на окружающий мир больше, чем пройти сквозь живое существо, заставляя его дрожать от холода. Ну или рядом повисеть, тоже холодно станет.       — Я могу попросить коллег? — профессор только приподнял брови, когда Перси, заикаясь и нервничая, вел нить рассуждения о мертвом учителе. И начал диспут.       — Логичнее нанять вместо вас другого профессора, — поправил очки Уизли. — И я как-то задержался в классе и видел, как вы подняли одно из сданных эссе, просто не обратил внимание.       — Пивз способен воздействовать на материальные объекты, — привел другой аргумент «призрак».       — Он полтергейст, это иная нематериальная сущность, главное отличие которой от приведения — он никогда не был живым.       — Я все еще могу быть полтергейстом, — уклончиво парировал профессор.       — Можете. Но это значит что вы не Катберт Бинс, историк эпохи Расцвета, когда европейские маги начали продвигать свою магическую школу в другие страны и континенты.       — Что ж, мистер Уизли, я рад, что летний отдых благотворительно сказался на вашем умении анализировать, — профессор тонко усмехнулся, просияв и выдав тем удовольствие от их разговора. Вот и еще один момент — привидения не сияют! — Вы совершенно правы, я не Катберт Бинс, а лишь носитель его имени, созданный, чтобы историю знали такой, какой ее хочется видеть власть имущим.       В конце семнадцатого века маги приняли окончательное решение спрятаться от маглов, убедив их раз и навсегда забыть о существовании магии, как о факте. Не-маги стали забывать волшебство, не стесняясь, однако, до начала двадцатого века обвинять друг друга в ведовстве, наложении проклятий и прочем колдовстве. Значило ли это, что настоящее неверие пришло только в двадцатом веке или магия стала удобным поводом избавиться от нежелательной персоны? Кто знает, маги не лезли в головы маглов со времен Отталин Гэмбл, однако тогда шли исследования мозга, исключительно как органа, не мыслей, логики и рассуждений.       Но задачей призрачного учителя было вывернуть историю в пользу магов.       Гордыня чистокровных волшебников, которые не смогли справиться с «какими-то грязными маглами» не позволила тем просто признать, что их загнали в положение, что либо тотальное уничтожение, либо прятки. Война магов и маглов могла разверзнуться еще несколько веков назад, но наиболее прозорливые маги понимали, что давно потеряли шанс победить, пусть и устроили бы кровавое побоище, равных которому не было.       Маглорожденные, найденные церковью и воспитанные фанатиками, изгнанные сквибы, которым не удалось стереть память, составляли особую касту Инквизиции, позволяя тем бороться не только с невинными жертвами, но и настоящими магами. Их предки недооценили угрозу, которую предвидели Основатели, создавшие не просто школу, а крепость, и поплатились за это изгнанием в подполье.       — А Венделина Странная? — даже Оливер запомнил легендарную чудаковатую волшебницу, про которую потомки знали лишь то, что она очень любила «гореть на костре» и раз семь попадалась инквизиторам. Учитывая, что она не была игроком в квиддич, судьей или изобретателем чего-то, связанного с игрой — это достижение.       — О, Венделина Блэк была очень сильной волшебницей, одной из немногих, кто рисковал собой, спасая других магов, — профессор был доволен, что он спросил про наиболее яркую фигуру того времени. — Она была метаморфом, знаете же об этой редкой способности? Мисс Блэк занимала места тех, на кого нацелилась Инквизиция, используя врожденный талант, и позволяла себя поймать и сжечь. Ей хватало сил не только на беспалочковое Замораживающее, которое не давало огню причинить ей боль, но и на побег: когда видимость снижалась из-за дыма, она аппарировала прямо с костра.       — Разве маги в Инквизиции не понимали, что произошло? — конечно, когда трещат поленья, можно и не услышать хлопок аппарации, но считать, что тело сгорело целиком? Должны же оставаться хоть какие-то останки.       — Практически никогда, — важно подтвердил профессор Бинс. — А даже если и понимали — они уже ничего не могли сделать, жертвы уже бежали. Понимаете, отсутствие костей сгоревших служило дополнительным знаком их грешности, считалось, Бог не позволил остаться ничему, что можно было бы похоронить.       — И она была из Блэков, — удивленно подметил Перси. Темное семейство могло сохранить память о магловской охоте на магов и потому выступать категорически против них и маглорожденных, справедливо считая тех угрозой. Он даже мог их понять, немного.       — Венделину изгнали из семьи, потому что ей было все равно кого спасать, чистокровных или маглорожденных, главное тех, кого приговорили к смерти за дар магии, — пожал плечами профессор, не считая данную новость шокирующей. — Впрочем, маглов она не спасла ни разу.       — Потому что спасенные вместо благодарности могли рассказать о ней Инквизиции? — осторожно уточнил Перси, понимая, что не-магов убивали намного чаще, чем настоящих волшебников.       — В какой-то степени, но мемуары современников, знавших Венделину, показывают, что ей просто не было дела до маглов, которые стали жертвами фанатиков от веры.       Кто-то хотел об этом забыть, кто-то настаивал, что об этом надо помнить — и Попечители Хогвартса, маги из старых чистокровных родов, были в основном из первой группы, поэтому с поддержкой Министерства Магии был создан учитель истории «профессор Бинс». Посильную помощь предложили невыразимцы, тогда еще твердо помнящие кто они и что должны делать, поэтому в артефакт заложили много дополнительных возможностей. Все они реализовывались только по воле директора Хогвартса, но вот они-то были разными и в том числе из тех, кто желает помнить, поэтому продвинутая История Магии включала в себя гораздо больше возможностей, чем даже просто честная и неприкрытая история британских магов.       Каждые каникулы профессор Бинс, имея призрачную структуру, покидал Хогвартс, отправляясь так далеко как мог, изучал изменения, происходящие в мире магов и маглов, запоминал, анализировал и структурировал для последующих продвинутых лекций. Конечно, с каждым поколением все меньше магов брало скучную и невыразительную Историю Магии на продвинутые курсы, но пока что еще находились любопытные.       — Но почему тогда профессор Дамблдор не рассказывает правду? — директор сдавал историю на ТРИТОНы, уж он-то мог убедить Совет Попечителей изменить задачи профессора.       — Рассказать чистокровным магам, верящим в свое превосходство, что маглорожденных они ненавидят по праву проигравших? — профессор взглянул на него как на идиота, коим Перси себя и почувствовал. Ненависть - это месть труса за испытанный страх. — Вы хоть представляете, что тогда начнется?       Это, конечно, рискованно, но война с Неназываемым, ратующим за восстановление господства чистокровных, все равно произошла, так что… Перси застыл, пораженный простым осознанием, и захотел стукнуть себя по голове за то, что не додумался раньше.       — Профессор Бинс, продвинутую Историю Магии изучал ученик по имени Том Реддл?       — Вы и сами все поняли, мистер Уизли. Похвально, — снова померцал профессор Бинс. — Да, этот молодой человек проявлял интерес к Истории Магии и ходил на мои занятия.       — А потом он создал Пожирателей Смерти, — самый ближний, первый круг Тома Реддла состоял из его приятелей, несомненно, узнавших, что маглы, сквибы и оставившие магический мир маглорожденные охотились на магов и заставили тех прятаться. Захотели ли они мести или пытались раз и навсегда избавиться от угрозы уже неважно, за их идею пришлось расплатиться всей Магической Британии.       Перси уже не уверен, что ему нравится знать то, что не знают другие.