Журавлик

      Проснулся он довольно поздно, солнце ослепительно светило в окно, однако все еще раньше остальных, Джинни, мама, братья и Гарри еще спали. Стоп. Близнецы тоже здесь?       — Они попросились прийти проведать сестру, и у профессора Макгонагалл не хватило духу им отказать, — мадам Помфри очень ласково погладила Джорджа по волосам. — Ваши зелья и завтрак, молодой человек.       Еда была привычно сытной и вкусной, в Хоге иначе и не бывало, но куда больше внимания Перси уделял обстановке вокруг. Родителям тоже позволили остаться в Больничном крыле на ночь, но если измученная мама еще спала, то отец уже закончил завтрак и теперь помогал мадам Помфри разливать зелье красивого золотистого цвета. Он не сразу сообразил что происходит, но когда медиведьма направилась к замершему Криви, Перси почувствовал, как у него потеплело на сердце. Тонизирующий глоток мандрагоры! Жертвы василиска наконец-то вернутся к нормальной жизни. Отец же, заметив, что он поел, присел рядом на стул.       — Как ты?       — Хорошо, — он выспался, наелся, его семья в безопасности и рядом, а еще он узнал хорошую новость. День начинается просто идеально. — А ты?       — Я в порядке, — отец устало улыбнулся, а Перси впервые заметил у него седину в волосах. — Не я же боролся с василиском Того-Кого-Нельзя-Называть.       — Том Реддл, — Перси немного волновался, но в настоящем имени Неназываемого не было ничего страшного. — Его надо называть Том Марволо Реддл, раз уж это его имя.       — Не думаю, что многие знают это, — усмехнулся отец.       — Мы знаем, — этого достаточно. Достаточно того, что называя его родным именем, уже не чувствуешь того страха, что перед прозвищем.       — Хорошо, — папа потянулся к нему и взъерошил волосы. — Ты так быстро вырос, Перси. Я даже и не заметил, как мой маленький книголюб вырос в прекрасного мужчину. Я очень тобой горжусь.       Перси мог физически почувствовать, как краска заливает лицо. Никакие его прежние достижения не заставляли отца так светиться от гордости и любви, и он позволил себе немного понежиться в новом приятном чувстве. Но реальность требовала его внимания: скорее всего, факультет уже заметил отсутствие всех Уизли и встал на уши.       — Мистер Криви, все с вашим фотоаппаратом в порядке!       — Но пленка!       — Спасла вам жизнь!       Колин, только очнувшись, принялся узнавать судьбу фотоаппарата, первокурсник определенно не понял, какой участи чудом избежал, а вот у Гермионы какое-то время дрожали руки, Пенни выглядела не лучше. Целительница попробовала поднять девочкам настроение, сказав, что они могут не беспокоиться о потерянном для учебы времени и пропущенных темах, потому что школьные экзамены отменили, а те еще больше расстроились. Перси скрыл улыбку за ладонью: даже после нападения василиска обе отличницы остались собой.       Маленький хаффлпаффовец недоуменно оглядывался, видимо он и вовсе не понял, как оказался в Больничном Крыле. Сэр Николас получил свою порцию зелья в виде пара, и то, как изящно мадам Помфри решила вопрос с исцелением призрака, подняло его уважение еще на порядок. Все же быть целителем в Хогвартсе и ежедневно иметь дело с фантазией школьников — одни близнецы чего стоят! — это какой-то запредельный уровень чародейства. Мистер Филч же, как только получил драгоценную питомицу, покинул Больничное крыло, чтобы накормить ее «лучшей вырезкой в ее жизни». Это было даже умилительно, в некоторой степени.       — Простите, — тихое всхлипывание прервало набирающий обороты шум выздоравливающих, и все обернулись к говорившей. Джинни вырвалась из рук матери и встала, сгорбившись и опустив глаза. — Это все моя вина…       — Джинни, доченька! — мама потянулась к сестренке, но та снова отошла на шаг, не позволяя утешить себя ни ей, ни проснувшимся Фреду и Джорджу.       И как бы не было печально видеть ее такой сломленной, были вещи, которые Джинни должна была сделать. Потому что пусть противостоять Тому-Кого-Нельзя-Называть было невозможно для первокурсницы, она не сказала о странной тетради родителям. Она выросла в магическом мире, отец немало рассказывал о проклятых предметах, в частности о книгах, поэтому у Джинни не было оправдания для подобной небрежности.       — Я должна была понять… из-за меня вы здесь… могли умереть… а я… — она так и не смогла закончить фразу, но сумела поднять глаза на удивленных и взволнованных маглорожденных, которые, судя по всему, даже не поняли, кто стоял за пробуждением василиска. — Простите меня.       — Это же был Тот-Кого-Нельзя-Называть, конечно, ты не могла с ним справиться! — первой звонко откликнулась Гермиона. Второкурсница даже встала на чуть задрожавшие ноги, чтобы придать вес своим словам, но мадам Помфри шустро усадила ту обратно. — Это он тебя околдовал! Ты не хотела никому вредить, Джинни, это важно! Иначе бы все умерли, ты сопротивлялась, как могла!       — Но дневник…       — Ты пыталась от него избавиться, — упрямо гнула свою линию Грейнджер, пока остальные помалкивали, не зная, что собственно произошло. — Он брал под контроль взрослых и сильных магов, а ты смогла хотя бы так противостоять ему! Ты молодец!       — Но в следующий раз принеси такую книжку отцу, — вполголоса проворчал Перси, опускаясь на подушки. — Еще одного василиска я не переживу.       — Перси! — возмущенно вскинулась на него Гермиона, но ее прервала Джинни, налетевшая на второкурсницу с объятиями в вихре огненно-рыжих волос и слез.       — Эм… а что собственно произошло? — осторожно подала голос Пенелопа, самая старшая из пострадавших, а потому взявшая на себя ведущую роль. Чего Перси не ожидал, так это того, что глаза остальных обратятся к нему. С каких пор он хороший рассказчик, от него же все бегут как от огня? И вообще, это Поттер здесь Мальчик-Который-Выжил-Уже-Трижды! Мальчик, который очень крепко спит или очень хорошо изображает сон.       — Рон, Гарри, рассказ — ваша участь и наказание за мои седые волосы.       — Нет у тебя никакой седины! — взвыл Рон и тут же оказался в центре внимания. За ним с тяжелым обреченным вздохом сел и Гарри. — Ну, дело было так…       Поттер, кстати, снова отметился: умудрился освободить домового эльфа против воли его хозяина. Оказалось, что когда Дамблдор забрал Поттера для личной беседы, в кабинет директора ворвался разгневанный Малфой. Слово за слово, выяснилось, что именно он отдал Джинни дневник во время потасовки в книжном магазине, и им с мадам Помфри пришлось мертвой хваткой вцепиться в родителей и близнецов, чтобы те не умчались убивать треклятого Пожирателя Смерти. Нет, идея, конечно, замечательная, но потом старших Уизли бы посадили в Азкабан и что в том хорошего? Биллу и Чарли пришлось бы вернуться и взять остальных под опеку. Не стоит этот отброс свободы их родителей, совершенно не стоит, о чем он им и сообщил.       Когда остальные Уизли немного успокоились, уже гораздо более встревоженный последствиями откровений Гарри, чуть заикаясь, рассказал, как щелкнул высокомерного мага по носу. Ну да, сунуть в руки Люциусу Малфою дневник Реддла, запакованный в грязный носок, а после просто подождать, когда маг отбросит вонючий грязный носок в сторону с единственным порывом избавиться от «подарочка» — это и умно, и глупо одновременно, если бы Малфой думал о чем угодно другом, ничего бы не получилось. Но Поттер был истинным гриффиндорцем, то есть то ли интуиция, то ли удача были у него на высоте и Добби обрел свободу, которой воспользовался, чтоб вернуть Поттеру злополучную порванную тетрадку, которую отдали обратно Дамблдору. В конце концов, это жизненно необходимое доказательство невиновности Джинни и Хагрида, его нельзя было оставлять у Пожирателя Смерти.       После проверки у мадам Помфри, Перси поспешил в башню Гриффиндора, пока Гарри и Рон не дошли до самого боя, в стремлении избежать странных взглядов и расспросов, на которые не хотел отвечать. Он наскоро отчитался перед толпой взволнованных подростков, что да, монстр действительно убит, все оцепеневшие очнулись, и мадам Помфри отпустит их к обеду, но это не точно. Его самого не хотели отпускать, расспрашивали про чудовище и Тайную Комнату, но Перси смог выкрутиться, свалив все на Мальчика-Который-Выжил — что? Гарри не привыкать! — и, прихватив Оливера, отправился в библиотеку.       Агнесс с Крисом нашлись там же, окруженные книгами и пергаментом: переводные экзамены отменили, о чем объявили за завтраком, но СОВы и ТРИТОНы были обязательны, поэтому Кэтчер была безмерна счастлива отмене ограничительных мер. Крис был менее счастлив, потому что несмотря на множество прочитанных книг, так и не смог определить, что Ужасом Слизерина был василиск. Оно и неудивительно: Челстед искал оцепеняющего монстра, а василиск убивал взглядом и лишь по счастливой, волшебной случайности никто не погиб. Или, может быть, верна версия Гермионы, что это Джинни так сильно сопротивлялась убийству, что смогла вложить это нежелание в голову василиска.       Оливер же тихо бухтел, что если бы Поттер раскрыл рот пораньше, василиска бы тоже остановили раньше, и квиддич не отменили. Почему соревнования не возобновят сейчас, коли уж экзамены отменили, Перси не стал спрашивать: с капитана станется пойти с этим предложением к декану и чем все закончится одному Мерлину известно. Ни СОВ, ни тем более ТРИТОНы не отменены и пятый и седьмой курсы не скажут им «спасибо» за суматоху проводимых впопыхах соревнований. Поэтому Уизли лишь посмеивался над другом, потому что только Вуд, узнав о настоящем смертоносном василиске в замке, мог думать о квиддиче.       — А теперь, когда присутствуют все участники основных событий, можно и отпраздновать!       Перси сидел рядом с Гарри, Роном и Гермионой, Джинни сидела напротив с близнецами по бокам, и эта компания прикрывала его от возмущенных обманом гриффиндорцев, которых, как и всю школу, просветил директор, что монстра из Тайной Комнаты уничтожил он, а не Поттер, как сочли после его утренних объяснений. Единственный из прочих гриффиндорцев, кто знал о его роли в бардаке, был Оливер, но Вуд никогда бы не стал его сдавать, и если бы не Дамблдор, все так бы и остались в неведении. Конечно, получить Кубок Школы, да еще и не нервничать из-за экзаменов было здорово, но в этот момент Перси остро пожалел, что не остался в Больничном Крыле — Дженни и Элис были просто невыносимы!       — Мне казалось, что вы будете рады, когда о ваших достижениях узнает вся школа, — лукаво посмотрел на него директор, когда Перси брякнул, что объявлять об убийце василиска было излишне. После праздничного обеда, в середине которого в школу вернулся Хагрид и чуть не сломал Рону и Гарри ребра в объятиях, профессор Дамблдор пригласил его побеседовать в кабинете о трофее. Там же он обнаружил отца с матерью, но мама прибыла, чтобы забрать Джинни домой, медиведьма рекомендовала помимо посещений целителя разума привычную обстановку с наименьшим напоминанием о злосчастном событии, и Молли Уизли с радостью выполнила это предписание. Отец же остался с ним и директором. — Мне жаль, что я ошибся.       — Я бы ни за что не смог спасти сестру, если бы Рон, Гарри и Гермиона не раскрыли загадку, но их деяние люди преуменьшают и словно не хотят слышать.       Перси и сам не очень понимал, почему ему не хотелось рассказывать всем и каждому, что он убил василиска. Может потому, что то, что со стороны казалось героическим поступком, на самом деле было больше похоже на отчаяние загнанного в угол? Он помнил, как сходил с ума со страху, как был близок к презренной истерике и лишь мысль, что где-то там за спиной младшие брат и сестра, у которых нет и шанса против монстра, удерживала его от трусливого побега в никуда. Как это объяснить тем, кто там не был? Тем, кто видит лишь захватывающее приключение и подвиг? Всем, кто мог бы понять, кому он хотел рассказать правду, он уже все рассказал, внимание остальных было даром не нужно.       — Итак, по поводу убитого вами василиска…       Среди законов Магической Британии были и те, что касались убиенных магических существ, которые были вполне себе живыми деньгами, охота на некоторые виды приносит авантюристам хорошие деньги. Конечно, просто охотиться можно не всегда, если численность популяции становится слишком низкой, ответственные министерства налагают ограничения или запрет на охоту, пока те не восстановятся, но всегда есть те, на кого можно. Да и таких лихих добытчиков не много, гибнут часто, смертность среди ликвидаторов заклятий и авроров не так высока, как среди охотников за ценными видами магических существ, которые невозможно или слишком сложно и опасно выращивать в неволе.       Если же какой-то монстр внезапно оказывается близко к магическим или магловским поселениям, то за ним отправляют сотрудников Министерства из отдела по контролю над магическими популяциями, а охотники — ну как придется, если узнают, будут рядом и так далее. При этом деньги за добычу шли в бюджет Министерства, а не рядовым сотрудникам, которые получали ранения и рисковали жизнью. Интересно, они получали хотя бы премию?       — А василиск не является собственностью школы? — а то еще выяснится, что он еще и должен возместить ущерб за убиенного монстра. Всякое бывает.       — Не беспокойтесь, мистер Уизли, — Дамблдор не смеялся, но голос так и сочился весельем. — Никакие документы не указывают на то, что василиск являлся собственностью школы Хогвартс. Ни в одном из известных мне как директору школы источников не указано, что змея в Комнату поместил именно Салазар Слизерин. С этой стороны вам не о чем беспокоится.       — А профессора Бинса спрашивали? — отец с недоумением уставился на него, но Перси смотрел только на директора, того, кто тоже брал продвинутую Историю Магии и знал призрака с другой стороны. Дамблдор только улыбнулся, подтверждая, что среди его источников есть и один мертвый историк, знающий гораздо больше чем показывает. — Хорошо. А с какой стороны есть о чем беспокоиться?       — Ну, возможно, вами заинтересуется Комиссия по обезвреживанию опасных существ, у них высокий уровень текучки кадров, — лукаво сверкнул линзами очков профессор.       — Не дай-то Мерлин! — еще одного такого зверя ему не надо, скончается от сердечного приступа в расцвете лет! И мама его закопает, если он заикнется о подобной профессии.       В случае если жертва нападения или просто проходящий мимо волшебник самостоятельно прибил напавшего монстра, трофей и все доходы с него принадлежат победителю, за исключением налога в бюджет Министерства. Налог небольшой, так как обычно маги сами отбиваются от не слишком опасных существ, с которых в любом случае много и не возьмешь. Многие предпочитают просто спасаться бегством, на метле, с помощью аппарации или еще как, поэтому ситуация Уизли не слишком распространенная.       Так как Перси станет совершеннолетним только в конце лета, бюрократией займутся его родители, в частности отец, Артур Уизли, единственное — он должен договориться с Гарри Поттером, чтобы тот провел людей в Тайную Комнату, раз уж только второкурсник владеет парселтангом. Со своей стороны школа готова выступить посредником для продажи ценных ингредиентов, гарантом надежности, с чем спорить никто бы не стал: Хогвартс всегда поставляет качественные товары. Конечно, не бесплатно, но почему бы не отдать колбу яда и кусок шкуры в обмен на то, что их с отцом никто не надурит.       — Директор, а вы не можете зачаровать вход, чтобы он оставался открытым, но в него не могли войти школьники? Неудобно гонять Гарри туда-сюда, да и заставлять демонстрировать всем владение змеиным языком, он его стыдится из-за подозрений учеников.       — Что ж, это разумная мысль, — похвалил его директор. — Возможно, нам понадобятся услуги наемных работников, если василиск именно того размера, каким его описал мистер Поттер…       Гарри сразу же согласился помочь Дамблдору, а также любопытствующим Хагриду и профессору Кеттлберну попасть в Тайную комнату. Перси участвовать в экскурсии не слишком хотел, но если отцу тоже поплохеет от вида монстра, ему лучше быть рядом с умиротворяющим бальзамом. Артур Уизли был значительно крепче сына, но и он взял со всех устное обещание никогда не рассказывать Молли о размерах василиска.       Профессор Кеттлберн с интересом выслушал о его бестолковых попытках убить змея до того, как он сожрет Перси и троих детей, посетовал, что не получил возможности понаблюдать за таким редким экземпляром, но согласился, что лучше живые ученики и мертвый василиск, чем наоборот. Правда, сказал он об этом с таким сомнением, что Перси перестал удивляться, что у опытного магозоолога не все конечности на месте. Хотя насколько темной должна быть тварь, чтобы руки-ноги нельзя было отрастить магией, Перси страшно было представить.       Хагрид, разумеется, тоже предпочел бы увидеть этого зверя живым, может, он бы наладил с ним контакт, но да, ему живой Гарри был дороже. Слава Мерлину. По итогам обсуждения было решено, что придется привлечь специалистов со стороны для разделки на ингредиенты, но это не считалось проблемой. У Перси же наметилась своя проблема, шумная, требовательная и настойчивая, по имени Крис Челстед.       Так как экзамены отменили, свободного времени у школьников было много, и Крис воспылал желанием увидеть василиска, а после допущенного по глупости Перси визита — фотографию со змеем. Колин Криви был в восторге от возможности запечатлеть мертвого короля змей, а отец утешал Перси, что они хоть расплатятся с пострадавшим первокурсником.       Уизли предложили всем пострадавшим компенсацию, но никто не соизволил ее взять: Колин просто не понял в чем собственно проблема, Гермиона на пару с Пенелопой были возмущены самим предложением, а Джастин отказывался вежливо, но твердо по неназванным причинам. Рон потом прошептал, что Финч-Флетчли был смущен своими обвинениями в сторону Гарри и долго перед тем извинялся.       На резонный вопрос, причем тут Уизли и компенсация за нападения — Джинни, как ни оправдывай, была виновата в небрежности и неосторожности с темным артефактом — брат пожал плечами и сказал, что Джастин не хочет, чтобы обо всем узнали его родители. Перси пришлось уже у самого хаффлпаффца спрашивать, понимает ли он, что его родителям давно сообщили о нападении, опуская, какими именно зельями и чарами успокаивали перепуганных маглов.       — Все равно, ваша сестра не виновата в том, что ее околдовал Тот-Кого-Нельзя-Называть, — твердо ответил мальчик. — Все ошибаются. Но если ваша честь требует оплатить этот долг, я подумаю.       На том и порешили, а мистеру Филчу хватило бутылки отменного виски и набора по уходу за питомицей из Волшебного зверинца. Ворчать и поминать добрые времена плетки и цепей он не перестал, но на Джинни не косился, его злили, вполне осознанно, только близнецы, а придушить тех иногда хотелось и самому Перси. Вскоре после Крис уломал директора пропустить его и Колина в Тайную Комнату за фотографиями и жизнь Перси очень ощутимо изменилась.       Челстед из вредности характера или по простоте души побежал хвастаться фотографией, и меньше чем через час вся школа знала, насколько огромного монстра повезло убить какому-то рыжему ботанику. Уизли замучился прятаться то в библиотеке, то за спиной Оливера, то в спальне за десятком чар, куда не впускал даже друга, пока не убеждался, что это именно он.       Конечно, помимо школьников были и взрослые, жаждущие знать, что там в школе творилось на самом деле — мир магов это большая деревня, все всё знают, но на уровне слухов, сплетен и небылиц. От них удалось спрятаться за спиной министра, которого в самое сердце ранил невинный вопрос, не задумается ли общественность об эффективности Министерства, если всем станет известно о ползающем по школе гигантском василиске.       В конце концов, никто не прислал ни авроров, ни специалистов по магическим существам, ни даже офицера из сил правопорядка для расследования. Все, что сделал министр — отправил в Азкабан невиновного человека, потому что изобразить деятельность надо, но всерьез работать из-за нападений на маглорожденных без смертельного исхода нет желания, а это не та репутация, которая играла Фаджу на руку. Чем надо было воспользоваться.       — Жаль, я думал, что мы попадем на первую полосу, — пока директор улыбался в бороду, а отец озадаченно его рассматривал, наверняка припоминая, как Перси возмущался раскрытием, бегал от учеников и прятался по всей школе, министр потел, бледнел и вел себя откровенно… жалко. Перси был разочарован, но слизеринская часть его души не позволяла это показывать. — Но если господин министр считает неразумным привлекать внимание к чудовищу Тайной Комнаты, ему, безусловно, виднее!       — Конечно, — облегченно вздохнул министр и вытер пот. Теперь тому надо лишь разобраться с волной слухов среди взрослых магов и можно сказать, что все закончилось хорошо. — Артур, у тебя прекрасный сын! Смелый, умный, а какой волшебник умелый!       — Вы меня переоцениваете, господин министр, — потупился Перси и тут же пошел в атаку. — Кстати, раз выяснилось, что Хагрид невиновен, то с него снимут и старые обвинения? Он сможет получить палочку и образование?       — Э… — опешивший от резкой смены темы Корнелиус Фадж замялся, но тут в игру вступил директор, а уж если председатель Визенгамота ставил цель, всем препятствиям было безопаснее самим закопаться под землю и не отсвечивать.       — Учитывая, что истинный виновник был найден, это было бы разумным ходом, Корнелиус…       — Конечно, вы правы, — спустя почти час виляний промямлил министр. Они с Дамблдором переглянулись поверх головы Фаджа, и директор даже подмигнул ему. Что ж, это дело решеное, можно наконец и отдохнуть, ему еще Невилла в варке зелий наставлять.       Лонгботтом — тихий и скромный ребенок, не подходил к нему несколько дней, после объявления, что экзамены отменяются, но потом передал записку через Оливера, где в предельно вежливых выражениях спросил, не может ли Перси подтянуть его практические навыки. Даже предлагал заплатить за уроки, но это показалось неправильным, он не преподаватель, чтобы зарабатывать на обучении. Это было принципиальной позицией, а вот желание доказать через Невилла, что он был бы учителем лучше Снейпа, было вредностью характера. Впрочем, чтобы быть лучше зельевара, как преподавателя, достаточно не действовать ученикам на нервы, с этим Перси справлялся относительно неплохо, потому его подопечные хотели учиться.       — Я вообще не очень понимаю, зачем ты ко мне обратилась, — Перси проводил взглядом только что трансфигурированную Гермионой лягушку. — У тебя нет проблем с самостоятельным освоением предмета, не в укор остальным будет сказано.       — Я в одиночку побоялся, — тихо ответил Лонгботтом, зачарованно глядя на колбочку с правильно сваренным усыпляющим зельем. В этот раз Перси лишь изредка корректировал его работу, поэтому можно сказать, что второкурсник сам справился с поставленной задачей, чем мог заслуженно гордиться.       — Я пропустил вообще все интересное! — возмущенно пискнул Криви, взмахом палочки наконец-то превращая мышь в табакерку. — У меня получилось!       — Молодец, ты отлично справляешься! — тут же отозвался Перси. — А теперь закрепляй результат.       — А вдруг я сделаю что-нибудь не то? — Гермиона выглядела возмущенной его мыслью, что необязательно учиться под чьим-нибудь надзором, если можешь освоить заклинание сам. Эх, Рону бы такое усердие, но чего нет, того нет.       — Да и вместе заниматься веселее, — отозвался Джастин, тренирующий заклинание заморозки на трансфигурированных мухах.       Второкурсник, узнав о занятиях, пожелал в качестве компенсации присоединиться, и Перси честно гонял его по всей практической части, справедливо решив, что прочесть учебники он сможет и на каникулах, а вот отрабатывать заклинания и варить зелья в магловском мире не выйдет. Не то чтобы хаффлпаффовец был против.       Агнесс не вылезала из библиотеки даже под прицелом палочки, ее выгоняла мадам Пинс, поэтому кабинет для самостоятельных занятий был полностью в их распоряжении, Крис к счастью не возражал. Перси занимался с упорными второкурсниками и одним первокурсником, а Челстед экспериментировал с зельями и был как бы ни большей угрозой всему живому, нежели близнецы.       Фред с Джорджем после истории с василиском несколько раз заводили разговор о ценных и необычных ингредиентах, и Перси возблагодарил Мерлина, что не может полноценно распоряжаться добычей. Соваться к отцу братцы не рискнули, потому что за его спиной замаячила бы мама. Он не стал рассказывать братьям, что сейчас Молли Уизли занята дочерью и только ей, поэтому весь остальной мир вместе с сыновьями мог подождать. Поттер, например, выжидал довольно долго, прежде чем озадачить беседой посреди ночи:       — Перси? Ты не спишь? — обычно он ложился спать в одно и то же время, чтобы тратить ценный ресурс наиболее продуктивно, но Оливер хотел поделиться наработками на следующий год — тренировки команд разрешили, а вот проводить матчи уже нет из-за СОВ и ТРИТОНов. Они засиделись до глубокой ночи, поэтому еще одной отсрочке Перси не радовался. Но инстинкты и приобретенный опыт требовали реакций только одного типа.       — Гарри? Что стряслось? — помня о приключениях мальчика, Перси с ходу был готов предположить худшее. Почему бы еще Мальчик-Который-Выжил пришел к нему? Опять Тот-Кого-Давно-Надо-Упокоить?!       — Помнишь, ты сказал кое-что… когда привез меня в Нору прошлым летом… — Поттер мялся, даже не сообразив присесть на стул, хотя Перси на него указал. Оливер всхрапнул и Поттер дернулся всем телом, падая на кровать. Что ж, так тоже можно. — Шляпа действительно предлагала тебе Слизерин?       — Да, предлагала, — с облегчением ответил Перси. И всего-то? С другой стороны, скажи кто, что национальному герою предлагали учиться на «факультете темных магов» и проблемы этого года поднялись бы на новый уровень, вплоть до самосуда. — Амбиции, стремление показать себя и изворотливость у меня есть, но для полноценного слизеринца не хватило собственного желания там учиться. В итоге Шляпа распределила на Гриффиндор, не то чтобы у меня избыток храбрости наблюдался, но с ее вердиктом не спорят.       — А ты не… ну, то есть… тебе нормально? — Перси моргнул, пытаясь понять, что именно у него спросили. Что нормально? В смысле ему нормально?       — Перефразируй вопрос, пожалуйста, я тебя не понял, — честно признался Перси и получил еще одну порцию невнятных звуков и суетливых телодвижений. — Тише, Гарри. Я не понял, что мне должно быть нормально, что вообще значит словосочетание «тебе нормально»?       — Тебя не волнует, что тебе предлагали Слизерин? — наконец разродился понятным вопросом Поттер, и Перси задумался, вспоминая себя первокурсника.       — На первом курсе — очень, — а если быть честным, то в то время, если он слишком об этом задумывался, мог и в панику впасть, поэтому старался не думать и загружать разум новыми знаниями, чтобы не хватало ресурсов на что-то еще. — Понимаешь, я и так-то в семью не очень вписываюсь, а тут еще и факультет идеологических противников.       — Просто… Слизерин же выпускает темных волшебников. Волдеморт его закончил, — Перси вздрогнул, мысленно поражаясь, как легко мальчик произносит запретное имя.       — Верно, — и что с этим не так? Перси попробовал поправить очки, но ткнул себе в переносицу, забыв, что очки так и лежат на тумбочке. — А Бартоломью Бёрк, замучивший свыше сотни магов и маглов, пытаясь найти причины магической одаренности, был блестящим выпускником Рейвенкло. Ромельда Кройн закончила Хаффлпафф, но мстя Аркурам за убийство сыновей, применяла не только уже известные темномагические проклятия, но и создала новые, например Адское пламя, из-за которого и скончалась. А Альберт Рид и вовсе был маглорожденным гриффиндорцем, но это не помешало ему войти в ряды Инквизиции и охотится на других магов.       Поттер смотрел на него круглыми как у совы глазами, и Перси тихо выругался, вспомнив, что эти сведения он получил из продвинутой Истории Магии, вернее, тех свитков, что ему рекомендовал профессор Бинс. Из-за политики Министерства в начале восемнадцатого века, конкретно из-за нововведений министра Роули, историю магического мира стали писать весьма предвзятым тоном, сильно сглаживая ошибки и выпячивая даже минимальные достижения.       Вот и верят маги, что волшебники спрятались от маглов строго в 1689 году, причем ради самих маглов, а ведьмины костры и гонения церкви максимум развлекали чудаков вроде Венделины Странной. Из-за недавней подпольной войны в обществе царит уверенность, что темные маги учились только на Слизерине, потому как взрослые маги о факультетах в принципе редко вспоминают. И узнать, где учился тот или иной темный волшебник можно только, если найти мемуары людей, которые спали в одной спальне с будущим тираном, захватчиком или революционером.       Ибо когда как в учебнике все вычищено, мемуары, старые свитки и рукописи в их первозданном виде хранили настоящие воспоминания, как и призраки, которых, однако, не спешили расспрашивать. Хотя тут сложно судить других, подойти с вопросами к тому же Кровавому Барону — нет, на это и Перси не пойдет, не то что среднестатистический ученик. Серая Дама редко чтила учеников присутствием, Монаху было больно вспоминать, как его сожгли братья по вере, а сэр Николас умер по меркам призраков не так давно, чтобы по-настоящему помнить. Остальные и вовсе редко общались с кем-либо из живых, предпочитая призрачную компанию.       — Как видишь, темные волшебники выпускались со всех факультетов, просто в двадцатом веке они сконцентрировались на Слизерине, а Тот-Кого-Нельзя-Называть лишь закрепил за факультетом недобрую славу. Поэтому сейчас меня сомнения Шляпы не беспокоят. И тебя не должны.       — Профессор Дамблдор сказал, что человек это сделанный им выбор, — тихо сказал Поттер, обнимая себя руками. — Но парселтанг же темный дар.       — Чушь, — отрезал Перси. — Твоя сокурсница Патил же рассказывала, что это всего лишь врожденное умение, передающееся по наследству, стало быть, у тебя в предках кто-то с даром змееуста, ты же родословную до двадцатого колена не проверял. И напоминаю, что меч Гриффиндора ты вытащил, геройских подвигов в свои двенадцать лет совершил на пару жизней, а то, что по качествам подходишь и Слизерину — так бывает, как видишь.       — Профессор Дамблдор сказал, что мне парселтанг передал Волдеморт, когда не смог убить, — Перси озадаченно уставился на второкурсника.       — Гарри, подобные способности — не мешок галлеонов, так просто не передается. Возможно, профессор имел в виду, что то нападение спровоцировало пробуждение в тебе дара, но не прямую передачу, это противоречит магической науке, — и здравому смыслу, но об этом он умолчал. О каком здравом смысле может идти речь, когда они обсуждают слова человека, подстроившего дуэль первокурсника и темного духа? И бросившего школу с детьми на милость василиска?       — Звучит… логично, — с таким забавным недоумением признал Гарри, что Перси не сдержал смешка. — А таких вообще много? Ну, кому предлагали Слизерин и Гриффиндор?       — Возможно, — пожал плечами Перси. Он уже годы не задумывался об этом моменте, все почему-то были уверены, что он сидел под Шляпой дольше братьев, потому что его хотели отправить на Рейвенкло, и он не пытался опровергнуть эти домыслы. — Той же Гермионе наверняка предложили Рейвенкло, да и Невиллу могли предложить Хаффлпафф, доброжелательности и трудолюбия у него хватает. Так что не переживай, многогранность — это нормально.       Недостаток сна сказался на его когнитивных способностях, на следующее утро отцу пришлось несколько раз повторить, чтобы до Перси дошло, что и плоть змея будут продавать. Гоблины, оказывается, ценят мясо разных смертоносных тварей как деликатес, а потому не соизволит ли уважаемый мистер Уизли продать эту определенно ненужную ему часть волшебного существа? Гоблины хитрый и жадный народец, а так как туша вряд ли сгодится кому-то еще, продать за высокую цену не получилось бы даже с помощью школы. Хотя папа говорил что-то о том, что может кого-нибудь из эксцентричных магов заинтересует ядовитое кушанье, но Перси в этом сомневался.       Органы василиска, его яд и кости стоили приличную сумму, но распродавать ценнейшие ингредиенты будут постепенно, чтобы не мешать уже существующему рыночному порядку. Часть Артур решил оставить, как запас сыну на черный день, мало ли что случится, с болтающимся поблизости неубитым и неумирающим Неназываемым нельзя быть чересчур предусмотрительным. В Тайной Комнате нашлось несколько пригодных для продажи шкур, но ту, что сняли с самого змея, он попросил пустить на защитное снаряжение для Чарли и Билла, с их работой точно пригодится. Василиск был поистине устрашающих размеров, поэтому от шкуры еще на пару таких же комплектов осталось, но их пока было некому носить, а тратить хорошую вещь просто на одежду для «покрасоваться» было неблагоразумно. Для этого можно и из драконьей кожи купить что-нибудь, не его стиль, конечно, но драконов значительно больше чем тысячелетних василисков.       Джинни оплатили помощь целителя из уже вырученных за змея средств, но уговорить родителей потратить их на что-то еще — да хоть на себя, отец на работу в мантии десятилетней давности ходит! — было намного сложнее. Но это было важно, и Перси через письма заручился сначала помощью старших братьев, а после и малышки Джинни, ибо переупрямить старших Уизли можно было только всем вместе.       В итоге, после нескончаемых «да нам и так хорошо», «да наши старые мантии еще нормально выглядят», родители обновили гардероб, Джинни тоже хотели, но сестра отказывалась очень категорично, со слезами утверждая, что не заслужила — в общем, деньги так и болтались в сейфе напуганных количеством галлеонов Уизли. Впрочем, он подозревал, что так намного лучше, чем сгоряча все растратит, Перси с изумлением отмечал в себе эти порывы и давил как мог. И пытался втолковать родителям, что это их общие деньги, те могут придумать им хорошее применение, но разве Артура Уизли можно переубедить, если он что-то вбил себе в голову? Да и мама была на его стороне, а с ней спорить еще сложнее.       Хорошо, что он все еще может просто завалить всех подарками, тем более что, узнав о защитном снаряжении для старших братьев, младшие могут расстроиться, что им ничего не перепало — а ведь Рон и Гарри тоже по уши в этом замешаны, пошли на василиска в нежные двенадцать лет и чудом не погибли. Но это дело будущего.       — Фордик! — он очень старался не чувствовать себя дураком, но в сложившейся ситуации это было сложно. Чрезвычайно сложно, он же шествовал по Запретному лесу в компании лесника и выкликивал явно ожившую магловскую машину. — Фо-о-ордик!       Когда Рон рассказал, что от колонии акромантулов их с Гарри спасла отцовская машина, которая сама приехала к ним на помощь, он отмахнулся от услышанного, как от несусветного бреда. После повторения истории задумался, не отдать ли целителям разума еще и брата. Разумный артефакт — это высокоуровневое колдовство, которым отец точно не занимался, но после нескольких дней раздумий и дополнительных расспросов он вывел шаткую теорию, что в оживлении фордика могли быть виновны детские выбросы во время первых поездок.       Выбросы же происходят под воздействием сильных эмоций, а первая семейная поездка на вокзал была полна чисто уизлевского шума и возбуждения, и детские всплески магии могли пройти незамеченными для людей, но сказаться на машине. Потому фордик не только ожил, но и примчался спасать Рона, несмотря на недружественное прощание и обиду. Решившись, Перси пошел сначала к Крису, а после к Хагриду, такое механическое чудо надо возвращать домой, холить и лелеять, а также передавать потомкам.       — Накось, послушай, никак там шумит кто? — неожиданно прервал его бестолковые, но громкие завывания Хагрид. И правда, спустя несколько минут с указанной стороны послышался шум, что-то громоздкое ломало ветки, прокладывая себе путь в лесу так, как никогда не станет его исконный житель. — О, а вот и ваша пропажа!       Грязный, весь в царапинах, с побитыми стеклами и выбитой фарой, он выглядел невзрачно, не стоящим второго взгляда, не знай Перси, что хотя бы часть этих разрушений пришлась на миссию по спасению мальчишек. Он осторожно подошел к машине, обращаясь словно с живым одичавшим зверем, как учил профессор Кеттлберн, но фордик спокойно отнесся к его неуверенным поглаживаниям.       Что в тот момент нес Перси, стыдно вспоминать, что-то вроде похвалы в духе «хороший мальчик» одновременно с благодарностью за жизнь брата и его друга. Но эту пустую болтовню машина воспринимала так, что сомнений в ее оживлении не оставалось, перед Уизли была вполне себе личность, боевая, но не чуждая либо милосердию, либо верности, а может и тому, и другому. И оставить такое чудо в лесу без присмотра, даже не попытавшись вернуть домой, было просто немыслимо.       — Фордик, а ты домой хочешь? В папин сарай? Хотя мы теперь можем и настоящий гараж тебе отстроить, мама не будет против, не после того, как ты спас Рона, — куда надо смотреть, чтобы смотреть в душу машине? В фары? Он смотрел просто на переднюю часть в целом, не вникая, каким образом и через какие детали его воспринимает оживший Форд Англия, но потом фары машины включились и пару раз мигнули. — Так, осталось понять, было это нет или да…       — Пойдем назад, ежели да, то за нами поедет. Токмо я тропинку пошире выберу на сей-то раз, лес жалко, — махом решил проблему взаимопонимания Хагрид, до того стоявший чуть в стороне, чтобы и не мешать повторному знакомству, и вмешаться, чуть что пойдет не так.       К неверию Перси машина и правда поехала за ними, прямо к хижине лесничего, где Уизли по-быстрому создал для той навес, решив сначала привести чудо-технику в приличный вид, прежде чем рассказывать отцу, что у того все еще есть машина. Он пригнал Рона на помывку, пока сам чинил все, на что хватало его умений и знаний Криса, который, разумеется, не мог не поинтересоваться успехом кампании, да и близнецы вскоре тоже замаячили поблизости. Фордик странно шумел, гудел под их пристальным вниманием, и потребовалось время и недюжинная фантазия, чтобы понять, что машина мурлыкала. Опешившие Уизли еще долго вслушивались в ритмичный шум, пока Хагрид усмехался в бороду, а Крис икал от смеха где-то вне поля зрения.       — Какой ты у нас красавец! — он поспешно закрыл уши, ему собственного квохтанья над фордиком хватало для стыда на все последующие годы, не надо еще и отца слушать. А Артур Уизли разливался соловьем над заново обретенной машиной, обещая построить отдельный дом, то есть гараж, а также чего-то там еще зачаровать, чтобы было идеально.       — Сначала возобнови прежние чары, особенно невидимость, — проворчал Перси без особой надежды. Увлеченный Артур Уизли — это оружие массового поражения.

***

      — Агнесс, ты снова с нами?       — Да, с тобой уже можно общаться, без опасения превратиться в пенек с глазами?       — Чтоб ты знал, Челстед, если я превращу тебя в пенек, то это будет самый натуральный и идеальный пень в мире! Поставь в Запретном лесу — ни одна тварь не узнает!       Экзамены Агнесс закончились, и она перестала напоминать дракона, к которому не то что подойти — глаза скосить в его сторону опасно. Кэтчер также была третьим человеком, у которого была фотография Криса, показывающего на голову мертвого василиска и активно артикулирующего на камеру. Челстед говорил «глянь, какого монстра завалил мой друг», и намеревался использовать фото как предупреждение обидчикам, но Перси наложил на это вето.       И распространять фото, и показывать его лишний раз — тоже, потому что ему еще хотелось пожить нормальной жизнью в следующем году, а не прятаться по всем углам от любопытных учеников. Агнесс, разумеется, была исключением, как и маленький фотограф, который выпучил свои и без того огромные глаза и сказал, что это его право и «компенсация», раз он не смог сфотографировать змея живым. У него не осталось слов против такого весомого аргумента.       Дело Хагрида — и оправдание, и разрешение на восстановление палочки и возобновление обучения — было окончательно закрыто к концу учебного года, процесс, можно сказать, прошел влет. Перед началом прощального банкета лесник подошел к гриффиндорскому столу и, вытирая слезы огромным носовым платком, рассказал, что завтра сам директор Дамблдор поведет его покупать новую волшебную палочку, а учителя Хогвартса согласились помочь освоить школьную программу на уровне СОВ, чтобы сдать в следующем году вместе с курсом Фреда и Джорджа.       — Так… ик… долго мечтал… не верил уже… а директор сказал… Перси Уизли у самого министра… ик… вытребовал… Хороший ты человек! — и здоровяк попробовал сломать ему ребра объятиями, но в кои-то веки Перси не стал жаловаться.       Увидев, сколько дурного можно сотворить случайно, как легко власть имущие ломают чужие жизни ради личного благополучия, его решимость изменить этот мир, казалось, разгорелась с еще большей силой. Вот только, если даже министр так трясется за место, что готов отправить в Азкабан невиновного — без суда, без выдвинутых обвинений и расследования! — то что ждать от прочих служащих Министерства?       Даже отец, честнейший человек, нарушает собственные законы, в конце концов, чары на фордике были и есть, и они его весьма активно использовали и наверняка еще не раз покатаются. А ведь в законе сказано, что заколдовывать магловские вещи допустимо только, если не предусматривается их использование! Впрочем, когда он задал вопрос отцу напрямую, тот, слегка смутившись, сообщил, что закон нуждается в доработке, но скоро его приведут в приличествующий вид. Учитывая, как сильно у него покраснела шея и уши, Перси заподозрил, что и в этом законе будут лазейки, чтобы продолжать возиться в сарае.       Он бы продолжал ворчать, но сам пристрастился к магловским блокнотам, по сравнению с пергаментом они были удобнее в использовании. И если магическую ручку он еще сделал, то блокнот просто не было смысла, разве что придумать, какие чары наложить, чтобы оправдать затраченное время. Послушав его лекцию-рассуждение о рациональном заимствовании у маглов, Крис предложил пожить у него на каникулах, чтобы увидеть настоящий быт маглов, а не то что преподают на магловедении, но Перси все еще раздумывал, разумно опасаясь, что отец будет навещать его ежедневно по два-три часа, доведя семью Челстед до нервного припадка.