* * *
На следующий день, едва переборов желание раствориться в густом тумане, заполонившем улицы Лондона, Гермиона отправилась в Министерство Магии в самый разгар рабочего дня. Патронус министра снова застал её врасплох, как раз тогда, когда ей показалось, что она подобралась к разгадке личности солиста «Потомков Мерлина». Правда, ниточка эта оказалась ложной — лейбл, к которому группа обращалась, так и не получил от них никаких документов, а нынешний менеджер работал сам на себя и держал всю информацию в тайне. Под кого копать ещё, Гермиона пока не придумала. Возможно, ей стоило добиться у министра разрешения на то, чтобы дать менеджеру немного сыворотки правды, но… вряд ли это было оправданно. Тем более после этого ей пришлось бы стереть ему память, что вызвало бы ещё больше проблем. Поэтому недовольная, но очень увлечённая расследованием, Гермиона явилась в Министерство прямо из здания, где располагался лейбл, на который так и не подписалась группа, решив остаться независимой. Трансфигурировав кожаную куртку в серую мантию, Гермиона попыталась скрыть свой новый образ от любопытных глаз министерских служащих. Правда, они всё равно обращали на неё внимание, стоило им только заметить её броский макияж и волосы с неоновыми прядями. Быстро преодолев расстояние от каминов до лифта, она принялась молиться, чтобы из него ей навстречу не вышли Рон или Гарри. — Неплохо выглядишь, Грейнджер. — Вместо них будто призрак рядом возник Блейз Забини. — Решила сменить стиль? Она дернула головой в его сторону и, сдвинув брови, ответила: — Тебе разве не нужно работать? Забини лишь широко улыбнулся в ответ и поправил такую же серую, как у неё, мантию. — Как раз этим и занимаюсь. — Давно не видела тебя в Отделе. — Я был в отпуске. Двери лифта разъехались в стороны, открывая путь в пустую кабину, и Гермиона тут же заскочила в неё. Она занесла палец над кнопкой и спросила: — Едешь? — Мне вниз, — пожав плечами, ответил он. — Поспеши, министр ждать не любит. Она нажала на кнопку и, уже когда выходила на нужном этаже, поняла, что не говорила Забини, куда направляется. Да, он мог догадаться, что она шла к министру, но… было во всём этом какое-то «но», которое пробуждало в ней смутное ощущение обмана, затаившегося где-то совсем рядом. Доложив министру обо всём, что ей удалось узнать, она закончила свою речь предположением, что весь этот магический антураж мог быть просто способом привлечь внимание слушателей. Просто рок-групп сейчас было предостаточно, но ни одна из них не могла похвастаться мистическим шлейфом и оригинальным образом солиста. К тому же остальные музыканты очень активно высказывали свои анархистские взгляды. Быть может, они все просто выражали протест системе таким образом? — Министр, — в конце разговора всё-таки решилась спросить Гермиона, — не могли бы вы уточнить, какие мои коллеги обратились к вам с подозрениями о «Потомках Мерлина»? Хочу задать им несколько вопросов. — Это были Забини и Финниган. — Разве Забини не был тогда в отпуске? — Был, но в срочном порядке сообщил мне о ситуации. — Спасибо за ответ, министр. Могу я идти дальше работать? — Конечно, Гермиона. Жду от тебя информацию. Она кивнула и вышла из кабинета. Ситуация начинала обретать куда более глубокое, двойное, дно. Забини, значит. Кажется, ей пора было задать ему несколько важных вопросов. Только как сделать это, не вызвав лишних подозрений раньше времени?* * *
Чем меньше времени оставалось до концерта в «Уэмбли», тем сильнее накалялась атмосфера в магическом мире. Министр требовал от Гермионы ответов о настоящей личности солиста, сама она погружалась всё глубже и глубже в мир музыки и ночных тусовок в попытках выловить участников группы и вывести их на разговор. Но ни их, ни самого «Мерлина» нигде не было. Забини же тоже ускользал от неё, не отзываясь ни на письма, ни на патронусы. Он будто прятался, прикрываясь работой. В газеты начали просачиваться статьи о «Потомках Мерлина» и их текстах, а на улицах магического Лондона пошли разговоры о том, что Статут Секретности под угрозой и Кингсли Шеклболт не справляется со своими обязанностями. Всё это давило на Гермиону настолько, что она уже не знала, куда деваться. Она делала всё, что было в её силах, но этого явно было не достаточно. Единственное, что пришло ей в голову, чтобы избежать невероятного скандала и спасти оба мира от хаоса, это начать писать анонимные письма «Мерлину» с завуалированными предупреждениями о грядущих проблемах. Магл бы их смысла не понял, но его происхождение спасло бы и его, и магическую Британию от последствий; а вот маг понял бы и смог спасти и себя, и шаткое равновесие. Если, конечно, захотел бы, в чём она сильно сомневалась. За последнюю неделю она вообще чётко поняла, что кем бы ни был на самом деле солист, он не хотел мира, он хотел расшатать и взбудоражить общество, словно провокация и была смыслом всего. В его текстах Гермиона не могла перестать видеть желание построить новый мир на обломках прошлого, оставшегося в предыдущем тысячелетии. И это отзывалось в её сердце, взращивая совсем неуместную сейчас симпатию к этому человеку. Она беспокоилась о нём и не хотела, чтобы его творчество нанесло ему непоправимый вред. Когда поведение Забини окончательно вывело её из себя, Гермиона пошла на отчаянный шаг — отследила его палочку. Невыразимцам позволялось это делать только в случаях крайней необходимости, а потом тщательно документировать все причины, но она собиралась это скрыть. Подозрения в том, что что-то во всей этой истории с проверкой Малфоя и докладом о группе министру не чисто, не отпускало её. Интуиция подсказывала, что если она не прояснит всё, то пазл так никогда и не сложится. Заклинание вывело её в магловскую часть Лондона к небольшому ресторанчику, расположенному на первом этаже старого здания. Тротуар замело листьями, которые влажно шуршали под ногами, когда Гермиона шла от точки аппарации к месту, где скрывался Забини. Сырость пробиралась под мантию, заставляя зубы стучать, отчего хотелось развернуться и отправиться обратно домой, где грел камин и можно было слушать на повторе песни «Потомков Мерлина». Она открыла дверь на себя и вошла внутрь. Небольшое помещение со слабым освещением почти пустовало, если не считать несколько занятых столиков, за одним из которых и расположился Забини. Он аристократично орудовал ножом и вилкой, разрезая стейк, а рядом с ним стоял бокал с вином. Кажется, отпуск у него не закончился до сих пор. Не церемонясь, Гермиона подошла к нему, а затем села напротив. — Вижу, работаешь ты в поте лица. Что, даже минутки ответить мне не было? — Она сложила руки под грудью и, нахмурившись, посмотрела на него. — Ни одной, — с поддельным сожалением в голосе ответил Забини и закинул кусочек мяса себе в рот. — Расскажи мне про допрос Малфоя. Как ты узнал про «Потомков Мерлина» и почему решил, что он не их солист? Забини демонстративно медленно прожевал мясо, проглотил его, затем вытер уголки губ салфеткой и только после этого ответил. — Я провёл тщательное расследование, о котором, кстати, уже сдал отчёт министру, поэтому не вижу смысла снова об этом говорить. — Не уходи от ответа, — раздражённо сказала Гермиона. — Мне нужно знать всё наверняка. — Мне нечего тебе сказать, — пожав плечами, ответил он. — И вообще, у меня перерыв. Я не обязан сейчас говорить о работе. Она едва не зарычала. Забини врал ей и даже не краснел. Точнее не врал, а умалчивал, но сейчас это было одним и тем же и не давало ей докопаться до правды. На кону стояло сохранение равновесия между мирами, а он вот так просто и нахально играл с ней, совершенно не собираясь сотрудничать. И как вообще его взяли в Отдел тайн? Неужели даже тут сработали его связи и происхождение? — Ты хоть понимаешь, какие последствия будут для всех, если я не раскрою личность этого музыканта? — Ничего такого, что могло бы меня потревожить, — спокойно ответил он и отпил немного вина. — Расслабься, Грейнджер, это просто музыка. — Это не просто музыка, Забини. На концерте в Уэмбли будут авроры, и если им что-то не понравится, то всё это закончится очень плохо. А им точно что-то не понравится. Проблем с магловским правительством не избежать. — Ты сгущаешь краски. — Он сделал ещё глоток, а затем добавил: — Нет ничего плохого в том, что кто-то решил пощекотать нервишки обоим правительствам. Мы стали слишком скучно жить. Догадка озарила Гермиону моментально. — Ты его знаешь и покрываешь, — обвинительно сказала она. — Но почему? Забини пожал плечами и принялся снова резать стейк. — У тебя слишком богатая фантазия, Грейнджер. — Вот уж не думаю. Палочка скользнула ей в ладонь, а затем она произнесла заклинание, которое приберегала для крайнего случая, а раз уж сегодня она опять начала нарушать правила, то настало его время. — Легилименс, — чётко произнесла она, направив под столом палочку на Забини. Чужие мысли тут же открылись ей, как будто были её собственными, и она увидела то, что уже начала давно подозревать. Драко Малфой и был солистом «Потомков Мерлина». Бросив следом в Забини лёгким обливиэйтом, она встала из-за стола и ушла. Ей предстояло ещё многое осмыслить сегодня.