Неподходящая (Unsuitable)

      В доме было совершенно тихо, если не считать тихого гудения, доносившегося из открытых окон гостиной. День был погожий, и с распахнутыми окнами в коттедже стало не так холодно и гнетуще.       Гермиона убрала с лица выбившийся локон, закрепила его за ухом и продолжила заклинанием убирать верхние книжные полки в библиотеке, второй раз за неделю. Книги были подобны магниту для пыли, но она знала, что любые чары, защищающие полки от пыли, могут повредить страницы томов. Некоторые из них были очень старыми и хрупкими, и она задавалась вопросом, где именно мистер Снейп их приобрел.       Прошла неделя с тех пор, как её перевели к нему на службу из поместья, и хотя Гермионе нравилась смена темпа, а пребывание рядом с Перси Уизли сводилась к минимуму, она чувствовала себя немного вялой. В главном доме у неё было больше задач, было гораздо больше работы, а также была библиотека и визиты к Минерве. Ей не хватало небольшой компании друзей, обеда с Ханной и времени на чтение. Теперь ей нужно было заботиться только о маленьком коттедже и его единственном госте, а этот мужчина был не совсем хорошей компанией.       Хотя большую часть времени ее нынешний хозяин был совершенно вежлив, он был тихим, антиобщественным, язвительным и очень скрытным в своей работе. У него не было жены, не было детей, и, судя по всему, он вел очень уединенное существование. Гермиона ни капельки не могла его понять. Он определенно был странным, и она чувствовала, что его собственная кислость начала передаваться и ей.       Ей было больно, что он никогда не просил её о помощи и не позволял ей даже войти в свою лабораторию. Хотя иногда, когда он работал с открытыми для вентиляции дверями и окнами комнаты, она могла мельком увидеть внутреннюю часть, когда проходила мимо и объявляла, что его обед готов. Это было увлекательно, и она отчаянно хотела знать, над чем именно он работает. Ее собственный острый интерес к чтению и магии распространялся и на зелья, хотя у неё никогда раньше не было возможности заниматься такими вещами. В конце концов, какой смысл учить женщину, которой суждено было стать служанкой, готовить сложные зелья?       Это было то, что всегда беспокоило её; с ней обращаются неравноправно из-за её пола и положения. До того, как она пришла работать к мистеру Снейпу, у неё, по крайней мере, были внеклассные занятия, чтобы занять свой ум. И она, конечно, не надеялась, что он был бы рад продолжить её обучение.       С тяжелым вздохом смирения Гермиона закончила вытирать пыль в библиотеке, и вернулась вниз в гостиную, чтобы забрать полуденный обед в поместье. Один из домовых эльфов быстро ей помог, и вскоре она уже левитировала поднос, нагруженный ростбифом, овощами, подливой и булочками. Разложив еду и наложив обычные чары стазиса для сохранности свежести, она отнесла свою тарелку с едой на кухню, прежде чем отправиться в лабораторию, чтобы доложить Мастеру Зелий о прибытии его еды. Осторожно подойдя к открытой двери в лабораторию, Гермиона остановилась недалеко от нее, прежде чем сдержать внезапное волнение. Хотя она никогда по-настоящему не переживала этого, даже с Малфоями, что-то в их госте пугало ее. Возможно, он был самым могущественным волшебником, с которым она когда-либо сталкивалась, и, как она предполагала, это было одной из причин, по которой герцог отдавал ему предпочтение. Герцог был богатым, в некоторой степени властным человеком, но она знала, что находит власть и влиятельных людей привлекательными.       Она подняла руку и постучала по дверному косяку. — Мистер Снейп, ваш обед прибыл, сэр, — объявила она достаточно громко, чтобы он услышал.       Он оторвался от блокнота, в котором торопливо что-то писал, его лицо превратилось в бесстрастную маску. Мерлин, он был таким сдержанным. — Я скоро перейду в столовую, — сказал Снейп, прежде чем снова взглянуть на лежащие перед ним пергаменты, продолжая работу, как будто её там не было.       Гермиона прикусила язык. Даже если этот волшебник был могущественным и умным, у него не было вообще никаких навыков межличностного общения. Это заставило её задуматься о том, как он оказался таким, хотя она отложила эту мысль, чтобы поговорить с Минервой позже. Та знала этого человека, и, если быть честной с самой собой, Гермиона нашла в нем загадку, на которую ей хотелось узнать ответ.       Она ушла и направилась на кухню, где поела, глядя в окно на деревья, окружающие заднюю часть дома. Это было красиво. Ей хотелось бы немного побродить на природе. Ранняя прогулка в то утро показалась ей слишком короткой. Услышав шаги в доме, она прислушалась к последующему звуку скрежета стула по полу в столовой, прежде чем наконец почувствовала, что её плечи расслабились, и она смогла насладиться едой.       После обеда она убрала свою посуду, прошла мимо столовой и заглянула, чтобы убедиться, закончил ли Мастер Зелий с едой. Она отметила, что в одной руке он держал книгу, а другой рассеянно двигал вилкой, совершенно не обращая внимания на ее присутствие. Она продолжала двигаться, не желая навлекать на себя его гнев, если он заметит, что она наблюдает за ним.       Она чистила камин, пока ждала окончания его обеда, и когда она услышала, как стул в столовой снова двинулся, Гермиона спустилась вниз, чтобы прибраться, и столкнулась с ним, когда он выходил из комнаты.       — Мои извинения, сэр, — сказала она, делая шаг назад.       — Я… обед был приемлемым. Я вам благодарен, — сказал он немного сухо.       — Конечно, — сказала она, взглянув ему в лицо. Выражение лица было застывшим, и она на мгновение задумалась, улыбался ли он когда нибудь.       Он обошел ее и помчался обратно по коридору в лабораторию, коснувшись двери палочкой исчез внутри, дверь с щелчком закрылась за ним. Смущённая ещё больше его поведением, чем когда-либо, Гермиона покачала головой, продолжая путь в столовую, чтобы завершить свои дела. Позже, в тот же день, после чая, Мастер Зелий покинул коттедж что бы совершить одну из своих прогулок, а Гермиона вернулась в поместье, закончив на сегодня свои дела в коттедже. Она подала Малфоям послеобеденный чай, а затем удалилась в библиотеку, зайдя посмотреть, как поживает Ханна. Разыскивая библиотекаря, Гермиона с облегчением опустилась в кресло, опустив плечи.       Дело не в том, что ей не нравилось работать на мистера Снейпа. Она просто находила его более чем требовательным и пугающим в общении. Она чувствовала, что ей постоянно приходится быть настороже рядом с ним.       — Ты выглядишь совершенно утомленной, моя дорогая, —прокомментировала Минерва, оторвавшись от пергамента, который читала.       — Работа на мистера Снейпа совсем… другая, — ответила она. — Хотя я должна признать, это приятно не встречаться с Перси на каждом шагу.       Минерва сухо усмехнулась. — Да, с Северусом может быть довольно сложно, я согласна, — начала она. — Но он не лишен слабостей. Я знаю его с тех пор, как он был еще мальчиком.       Глаза Гермионы расширились. — Он всегда был таким… суровым?       Старшая ведьма покачала головой. — Нисколько. В молодости он был застенчивым и довольно милым. Я бы сказала, «нежная душа», — вспоминала она. — Я была другом его покойной матери, хотя она покинула этот мир слишком рано. Его отец был холодным и строгим человеком, и после смерти матери, когда Северус был маленьким мальчиком, образцом для подражания для него остался только Тобиас Снейп.       — Ох, — вздохнула Гермиона. — Это довольно грустно…       Услышав об истории Мастера Зелий, её сердце сжалось, а в горле пересохло и сдавило, воспоминания о собственной семье всплыли на передний план её разума. Сглотнув, Гермиона быстро отогнала это чувство. У нее не было времени позволять таким вещам сбить ее с толку.        — Это только начало, моя дорогая, — сказала Минерва с тяжелым вздохом.       — Есть что-то еще?       Библиотекарь кивнула. — Да. Во время учебы он влюбился в дочь дворянина, её звали Лили. У них состоялась помолвка вскоре после того, как он завершил своё обучение, но, прежде чем они смогли пожениться, она заболела чахоткой и скончалась, бедняжка.       — Это ужасно, — воскликнула Гермиона. Она не могла поверить, что ей немного жаль сурового человека.       — Его отец умер два года спустя, и, несмотря на их очень антагонистические отношения, я думаю, что это был гвоздь в крышку гроба его хорошего юмора. Я не видела ни радости, ни улыбки на лице Северуса Снейпа с тех пор, как ему было восемнадцать лет.       Итак, он был одинок.       Гермиона почувствовала, как странная тяжесть поселилась глубоко внутри неё. Она знала, что значит пережить огромную утрату. Оба его родителя и его молодая невеста? Даже она не испытывала столько трудностей в юном возрасте. Её собственные родители ушли из мира слишком рано, но она была уже достаточно взрослой, и у неё осталось лишь горстка замечательных, любимых воспоминаний о двух добрых, теплых людях, которые любили её. Она не могла себе представить, какой могла бы быть её жизнь, если бы она никогда не знала родительской любви, каким бы коротким не было это время.       Это во многом объясняло поведение мистера Снейпа: его отстраненность, холодный, острый расчёт, скрытность, а также то, почему он не был женат. Потерять любовь всей своей жизни, когда собирался жениться; Гермиона не могла понять, насколько это, должно было быть трудно. Неудивительно, что он вёл себя так. Хотя теперь она чувствовала некоторую симпатию к этому человеку, понимание придавало ей некоторое утешение.       —Думаю, будет лучше, если ты не скажешь никому, то, чем я поделилась с тобой, — сказала Минерва, прерывая её размышления.       — Конечно, — твердо ответила Гермиона. — Я бы никогда не подумала рассказать об этом кому-нибудь еще. Просто приятно осознавать, что он человек, что в нём есть нечто большее, чем то, что он проецирует на мир.       Минерва тепло улыбнулась ей. — Я лишь надеялась дать тебе некоторое представление, чтобы тебе было легче простить ему его ошибки. Он хороший человек.       Гермиона кивнула, вставая со стула с ощущением, будто с её плеч сняли небольшой груз. Она не думала, что поведение и угрюмость мистера Снейпа оправдываются его прошлым, но, по крайней мере, оно во многом объясняет, почему он стал таким. Вытащив палочку из рукава, Гермиона выбрала часть библиотеки, чтобы начать уборку, и приступила к работе. С тех пор, как она начала работать в коттедже у Мастера Зелий, библиотека стала более запущенной, чем раньше, поскольку Ханна не была заинтересована в её сохранении в том виде, в котором это делала она.       Когда приближалось время ужина, Гермиона поняла, что ей придется заняться другими своими обязанностями. Минерва дала ей прочитать книгу по трансфигурации, и она нежно улыбнулась пожилой женщине, уменьшила издание и положила в карман, чтобы перенести в свою комнату. Она поспешила на кухню, где один из эльфов быстро что-то обсуждал с Ханной, которая выглядела немного взволнованной.       — В чем проблема? — спросила она.       — Сын герцога в последнюю минуту сказал добавить кое-что в вечернее меню, — в панике объяснила Ханна.       — Чего он желает? — выдавила Гермиона, подавляя раздражение. Она невзлюбила наследника Малфоев из-за его высокомерия и необоснованных требований и общего неуважения к окружающим.       — Он сказал, чтобы к сегодняшнему ужину приготовили окорок оленя, которого он взял на охоте на прошлой неделе, — с тревогой ответила Ханна. — Он упомянул об этом только несколько минут назад, когда я собирала чайные принадлежности из гостиной.       Брови Гермионы сошлись вместе, нахмурившись. Из всех нелепых просьб, которые он мог сделать, эта, пожалуй, была одной из самых неприятных. — Все будет хорошо, — сказала она, положив руку на плечо другой девушки и успокаивающе сжала его. — Позволь мне разобраться с этим. Ты отправишься в столовую и убедишься, что все на своих местах, а я позабочусь о том, чтобы пожелания молодого господина были выполнены.       Ханна благодарно кивнула ей и исчезла в дверном проеме. Повернувшись к эльфу, к которому она обращалась, Гермиона вздохнула.       — Есть что-нибудь несложное, что можно сделать с олениной? — спросила она.       Эльф на мгновение задумался, прежде чем кивнуть. — Да, мисс Герми, — сказал он с энтузиазмом. — Мы можем сделать из оленя молодого хозяина стейки и положить на блюдо. Мы можем сделать их достаточно красивыми для хозяев.       — Похоже, это лучший из возможных вариантов, — сказала Гермиона с улыбкой эльфу. — Можно ли приготовить к нему соус? Я думаю, он может быть неплохим дополнением? — Да, мисс Герми, — сказал эльф и с хлопком исчез, предположительно собираясь найти, где находилась сама оленина.       Кризис был предотвращен, она села на кухонную скамейку и помолилась, чтобы всё пошло по плану. Она была избалована тем, что домовые эльфы готовили ей всю еду. Девушка не могла вспомнить, когда в последний раз ей приходилось готовить для себя. Без домовых эльфов она действительно потерялась бы. От запахов на кухне у нее потекла слюна от голода, указывая ей на то, что ужин уже не за горами. Выйдя из кухни, Гермиона направилась в столовую, где снаружи находилась Ханна, ожидая ее, тревожно крутя перед собой пальцы. — Всё будет в порядке, — заверила ее Гермиона.       В коридоре послышались голоса, и она взглянула вверх, увидев, что герцог, герцогиня, их сын и мистер Снейп движутся в их направлении. Открыв двери, она и Ханна отошли в сторону и низко присели в реверансе, позволяя им пройти. Гермиона подняла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как глаза мистера Снейпа скользят по ней, пока он шёл. Она почувствовала, как по спине пробежала дрожь. Он был загадкой, даже сейчас, когда она знала, что у него есть человеческая сторона, это, вероятно, никогда не изменится.       Малфои и их гость сели за обеденный стол как раз в тот момент, когда появилась еда, и она взглянула на блюдо, чтобы убедиться, что оленина выглядит лучше всего. Гермиона с облегчением увидела, что эльфы поставили соусник в центр довольно сложного «цветка» из стейка из оленины и украсили поднос. По крайней мере, у Малфоя-младшего не будет боеприпасов, чтобы атаковать персонал этой ночью.       Она отметила, что Перси не было видно, и задалась вопросом, куда делся этот напыщенный осел. В его обязанности входило присматривать за сервировкой ужина, но в столовой находились только она и Ханна, она была немного раздосадована тем, что он уклоняется от своих обязанностей. С другой стороны, она привыкла к тому, что Перси возлагал на нее свои дела. Он умел выглядеть занятым, даже когда на самом деле это было не так.       Когда ужин подошел к концу, Гермиона и Ханна остались, а Малфои и мистер Снейп отправились в гостиную, на послеобеденный дижестив. Она заметила, как Перси провожал их в гостиную, пока она осталась позади, чтобы убедиться, что после еды комната выглядит безупречной и готовой к завтраку на следующий день.       — Все прошло хорошо, — с облегчением сказала Ханна, при этом выглядя усталой.       — Ты позволила себе смутиться из-за просьбы его светлости, —прокомментировала Гермиона. — Постарайся не позволять ему таким образом действовать тебе на нервы. Он из тех молодых людей, которые будут искать и находить твои слабые места и использовать их, чтобы манипулировать тобой; чтобы он смог чувствовать себя более могущественным.       Девушка замерла, её рука с палочкой слегка дрожала от нервов. — Я знаю, что не должна позволять ему влиять на меня…       — Я не пытаюсь критиковать тебя, Ханна, — объяснила Гермиона, стараясь не допустить нотки раздражения в голосе. — Я просто хочу, чтобы ты была осторожна. Здесь мы ужé находимся в невыгодном положении. Не давай им — ему, больше поводов.       Ханна кивнула, и они продолжили, выполнять свои задачи. Закончив работу на сегодня, обе девушки вернулись на кухню и вместе поели. Вскоре к ним присоединились Симус и мистер Филч, а за ними последовала Минерва, которая предпочла поужинать с ними в тот вечер, а не обедать в библиотеке.       В окружении коллег и самых близких ей людей Гермиона почувствовала, как часть одиночества от ее изолированной работы в коттедже начала рассеиваться.       После ужина Гермиона вернулась в свою комнату и, прибравшись, надела хлопчатобумажную ночную рубашку и скользнула в кровать, увеличивая книгу, которую Минерва дала ей, стала читала при свете на кончике палочки. Ее глаза переходили от одного предложения к другому, и она жадно поглощала текст, заметив, что улыбается во время чтения. Самостоятельно практиковать большую часть написанного будет сложно, но она надеялась, что Минерва, возможно, позволит ей достаточно скоро попрактиковаться в библиотеке, чтобы там был кто-нибудь, кто мог бы наблюдать за ее техникой.       Когда ее глаза начали слипаться, Гермиона зевнула и закрыла книгу, спрятав ее между кроватью и матрасом для сохранности. Вскоре ее сморил сон, и в ту ночь ей снились странные сны о пленительных черных глазах, сверкавших опасностью.