Реванш

Иногда лучший способ погубить человека — это предоставить ему самому выбрать судьбу.

«Мастер и Маргарита», Михаил Булгаков.

      В салоне укачивало. Несмотря даже на всю плавность движения Мерседеса на высокой скорости, Риа чувствовала себя максимально некомфортно, беспардонно шарясь в бардачке чужой тачки. Не сказать, что у неё был убитый в хлам вестибулярный аппарат или слабый желудок — наверное, все эти ощущения тонуса во всём теле и лёгкая тошнота являлись первичным признаком начинающегося невроза.       Иначе нельзя было объяснить легкой реакцией быстрое течение всех событий, когда ты с утра была беззаботной школьницей со своими личными проблемами с семьей под опекунством чужого человека — а в эту секунду добровольно сбегаешь из родного города чёрт пойми с кем чёрт пойми куда. А учитывая, сколько у Райана было недоброжелателей, что лишний раз не побоялись упомянуть в хорошем ключе расправу над его семьей, если такова возникнет даже через двадцать лет — Рии очень повезло, что она всё ещё была в сознании, без мешка на голове и не связанная в багажнике.       Однако, проблема кровоточащего разбитого носа о тумбочку в бывшем доме, пожалуй, была более актуальной проблемой, чем задумки насчёт дальнейших планов Таунсенд на Купер-младшую, в которую она упомянутую не посвящала.       — У тебя что, даже банальных салфеток нет? — Зажимая одним рукавом область у носа, возмущалась девушка, переворачивая все аккуратно сложенные вещи (а точнее — один сплошной хлам в виде дисков с музыкой, какие-то провода, зарядка, пустая пачка сигарет и переносной прикуриватель) вверх дном. — Прекрасно. Что ты за девушка мечты, если в твоей «сумочке» нет даже банальных бумажных салфеток!       — Прежде чем разводить в моей машине хаос — для начала уточни, где именно они лежат. — Кротко бросила взгляд Мия, не сбавляя высокой скорости по открытому шоссе. — Посмотри чуть левее. Там будет открытая пачка, я точно помню. Знаешь ли, ты не первый человек, что так садится рядом в крови.       Мия усмехается больше самой себе. С одной стороны она была чертовски рада тому факту, что видимо Рии подавно не была безразлична судьба своего отца и потенциального союзника (и не только) для Таунсенд, разбивая свою стену хладнокровия и безразличия, но с другой…       Глядя искоса на то, как этот подросток изредка шмыгал стекающей кровью по лицу вниз — у девушки возникали странные мысли. Она точно помнит, как далеко уехала от дома дочери Райана далеко, и как та убедила её в том, что не хочет ввязываться в дела своего отца тем более.       Но Риа догнала машину на своих двух. И не пыталась всё это время как-то сбежать или оказать нотки сопротивления. Ведь, как бы то ни было, Мия сейчас откровенно грубо нарушала закон, увозя девчонку из города в сторону Рокпорта на произвол судьбы. Зная, кто там обитает…       О чем ты сейчас думаешь, Райан? Возможно, тебя уже съели клопы, обитающие в затхлой обивке матраса в камере? Или, возможно, ты окончательно потерял надежду на собственное спасение, зная, что твой последний билет — это человек, который был готов в кровь утверждать, что станцует под музыку на твоей могиле за испорченную жизнь?       Мия молчит. И Рию это вполне себе устраивало, судя по активному шороху полиэтилена и бумаги, которую она прижимает к своему носу.       Но нельзя делать вид, что той проблемы, в которой они все оказались, вовсе не существует. И Таунсенд, при всем своем скрытом желании, начинает:       — Итак… Я хотела бы узнать уже на выезде из города причинно-следственную связь твоих слов и действий.       — Чё? — Подала голос Риа с запрокинутой головой.       — Твой разбитый нос, заплаканные глаза, и то, сколько ты пробежала от дома до моей машины… Хотя до этого ты ослепила меня своей недоброжелательностью к незнакомцам.       — Не думала, что тебя это так заденет, — хмыкнула Купер, пожав плечами. — А вообще… Когда ты живешь из крайности в крайность, припадая из одной ямы с дерьмом в другую — даже мимолетная мысль сорваться куда-то далеко и непонятно зачем кажется усладой. Считай, так оно и случилось. Но я все ещё ненавижу своего отца и не думаю ему помогать в какой бы жопе он там ни был в твоём… Э…Как этот город называется, говоришь?       RX-8 аккуратно заворачивает на левом повороте, ловко обгоняя гражданские медленно плетущиеся машины. Над дорогой, идущая в архитектуре как один сплошной мост над морем, Риа замечает указатель ярко-зеленого цвета, на котором виднелась одна короткая стрелка, ведущая вперед, и название города с одним единственным направлением, которое девушка произносит вслух, как бы напоминая себе:       — «Рок-порт»… Ха. Прямо как отдельный жанр музыки.       Конечно, Мию несколько озадачило то, какую цель преследовала подросток в своих деяниях, пробежав километр другой за машиной чтобы просто напросто сбежать, тем ставив в опасное положение и Таунсенд в том числе.       Хотя, это была лишь просьба Райана. Что ж… В какой-то степени она понимала, почему Риа была так категорична к нему.       — Слушай, Риа. Нужно кое-что прояснить.       Чем ближе к административной области Рокпорта яркая Мазда приближалась, тем выше становился трафик. Обилие машин на дорогах стало некой проблемой для активного движения гоночной машины, но не только это заставило гонщицу в погонах сбавить давление на педаль газа, заставляя стрелку спидометра замереть где-то на середине.       — Я прекрасно понимаю твое положение, и возможно, твой разбитый нос — причина тому, почему ты предпочла с незнакомой для тебя женщиной сбежать черт знает куда, — Мия выпрямляет пальцы на руле, ее плечи напрягаются, а ее голос звучит более глубже. — Но если тобой движет только это — боюсь, ты не в ту тачку запрыгнула, отправляясь в настоящий Ад.       — Вот как. — Риа повернулась корпусом к водителю. — Сначала предлагаешь свалить из той дыры — а потом «ты не туда попала, дамочка. Соизволь свалить нахрен»?       — Я просила тебя помочь вытащить Райана из тюрьмы, потому что одной мне не справиться, и он уверил меня, что ты — последняя его надежда! — Не выдержала Мия, повышая тон. Затем делает глубокий вдох, продолжая. — Давай договоримся так. Ты просто поговоришь с ним и сделаешь свой окончательный выбор. Окей? Я не могу бросить тебя на произвол судьбы в этом городе, Риа. Поверь. Этот город оставит после себя не только разбитый нос, здешние ублюдки не побоятся твоего несовершеннолетия. Но вывезти из города я тебя не могу. Иначе у нас начнутся проблемы.       — У «нас»? Не-ет. — Купер тыкнула Мию в плечо. — Это у тебя начнутся проблемы за похищение ребенка.       — Что?       — Вот и я о чем! Ты хотя бы представляешь себе эту картину, что семнадцатилетняя девчонка, которую из города выудила полоумная красотка — вытаскивает из тюрьмы своего горе-папашу, который в знак благодарности опять свалит на свои дебильные трассы и гонки!       Резкое торможение Мазды заставляет поникнуть девушка, повернув голову вперед. И останавливается спортивная тачка с серебристыми винилами не зря, иначе аварии было бы не избежать. И не с простой гражданской машиной, а с двумя спортивными тачками, проносящиеся по перекрестку с высокой скоростью мимо. Одна, вторая, третья… Кажется, уличная гонка была только-только в разгаре, и Мия с Рией оказались ее открытыми свидетелями, пока облака асфальтовой пыли и грязи не вздымается вверх, и след тачек вовсе простывает, оставляя после себя лишь шлейф жженой резины и звука ревущих моторов где-то вдалеке.       И пусть даже для зеваки, что ни в зуб ногой в гонках и красотах истинной сущности стритрейсинга — вполне себе мог восхититься проносящимся Ford Mustang GTR в дуэте с Aston Martin на большой скорости.       Для Рии же это было самым настоящим кошмаром, судя по застывшей гримасе ужаса и отвращения на лице.       Старые воспоминания вновь отдают глухими взрывами в голове. Кажется, именно так взрывается шипучка в газировке, или сотня тысяч нейронов в сером веществе. Девушка не знала, но эта глухая боль была более, чем реальна, чем факт взрывающейся газировки внутри черепушки.       — Слушай, Риа… — Вырывает из состояния анабиоза Мия своим монологом, прерывая секундную тишину, замершая в пространстве после увиденного.       — Нет… — Качнула отрицательно головой девушка, а затем ещё раз, и ещё раз — как будто не желая слушать речь полицейской. — Это даже не обсуждается.       — Но тебе нужно просто с ним поговорить! Вдруг я окажусь не права? Вдруг он просто захочет с тобой попрощаться и окончательно примет факт собственного проигрыша?       — Ты сейчас серьезно?! — Взвыла Риа, дернув ручку двери, которую Таунсенд тут же блокирует кротким нажатием кнопки.       — Риа, пожалуйста, просто выслушай меня! — Мия хватает девушку за плечи, безболезненно сжимая их, тем самым заставляя Купер немного успокоиться и обратить своё внимание.       Риа опускает голову, промолчав в ответ. Миа поджимает губы, скользнув по девчонке взглядом, и продолжив:       — Я прекрасно понимаю твои чувства и эмоции. Понимаю, что у тебя нет другого выбора и приходится биться в крайности. Да, возможно, я не так близко знакома с твоим отцом как хотелось бы — точнее, как бы позволили собственные полномочия. Да, его образ жизни и поведение — не подарок, но у него ничего не осталось в четырёх стенах гниющей камеры, чем воспоминания. Поэтому он и выбрал тебя, как последний шанс на спасение.       Реакция подростка была неоднозначной: весь этот преступный холодный шарм сменялся на странную досаду, граничащую с желанием просто напросто расплакаться от собственного отчаяния, судя по собирающейся влаге на ресницах Рии.       — Но я всего лишь ребёнок… — Всхлипнула Риа, опустив голову, пока сине-болотного цвета волосы не спадают ей на лицо. — Ребёнок, который просто хотел нормальной жизни… Без преступности… Без гонок… Без риска остаться одной.       — Я понимаю тебя, — Мия тяжело выдыхает, пригладив одной рукой сухие и ломкие волосы Купер. — Но дай ему шанс. Пожалуйста. Ты можешь всё исправить.       Риа медленно отстраняется от Мии, припадая спиной к мягкой обивке сидения. Искусанные зубы вновь оказываются стиснутыми легким прикусом зубов, а тонкие пальцы в кольцах нервно теребят край накинутой куртки, пока одна из колен судорожно дёргается.       — Ты хотя бы понимаешь, что у тебя нет шансов, что я соглашусь — и ты просто потеряешь время, чем придумаешь что-то более стоящее, как вызволить моего горе-отца и своего потенциального любовника на свободу?       — Иначе ты бы бежала по дороге следом за моей машиной, а не встретила первую попавшуюся попутку? — Переводит этот вопрос Миа, возвращая руки обратно на рулевое колесо. — В отличие от меня — у тебя есть выбор. И от этого зависит только большая доля жизни, пока жизнь Райана — полностью в твоих руках.       — Хватит приплетать мне этот героизм, аж тошно.       Фыркнула Купер, скрестив руки на груди. А после недолго паузы, дополняет:       — Так и быть, я дам ему иллюзию шанса на то, что услышу. Поехали, где он там заключен. Если ещё не поздно.