Линия судьбы

Помните — как-то мы читали в газете о Бартемиусе Крауче и его сыне? Так вот, в июне Барти Крауч-младший вернулся из Америки. Бартемиус был горд — уже второй диплом с отличием у сына. Расскажу-ка немного о Краучах… Итак, когда Корнелиус Фадж ещё только был должен стать Министром магии — его главным конкурентом в политической гонке и был как раз мистер Крауч. Увы, он вынужден был прекратить бороться за высокий пост потому, что его жене, и так давно болевшей, стало хуже. Тем временем его сын Барти — весьма одарённый молодой человек — начал… где-то часто пропадать. Начали ходить слухи, что он стал Пожирателем… Но, к большому облегчению мистера и миссис Крауч, слухи оказались ложью. Мистер Крауч поговорил с сыном. Как выяснилось, юноша всё это время был занят поиском лекарства для больной матери. И он хотел рассказать об этом, как только найдёт его. В конце концов он преуспел! Миссис Крауч наконец-то выздоровела. Так что сейчас на финал Кубка прибыли все четверо Краучей. О да, вы не ослышались: четверо. Ведь с улучшением её здоровья, Линда Крауч смогла выносить и родить ещё одного ребёнка. И сейчас мисс Ванесса Крауч перешла на второй год в Хогвартсе. И, как некогда и их с Барти мама, училась она в Хаффлпаффе. Да, мистер Крауч, конечно, приехал не только квиддич посмотреть. Ведь как раз он отвечал в Магической Британии за международные связи. Но, конечно, и квиддич был приятным бонусом — и возможностью уделить время семье… и наверстать упущенное из-за работы. Мистер Крауч много и тяжело работал, из-за этого часто не уделяя внимание жене и сыну. Он строил и строил свою карьеру, пока однажды не понял, что с его женой дела совсем худо. Затем он узнал, что его сын пытается помочь, и в том числе делал это он и потому, что мистер Крауч очень любил свою жену. Не говоря уж, разумеется, о чувствах и самого Барти как сына. Тогда-то Крауч-старший и понял, что всё это время не умел ценить то, что имеет. В Америке Барти нашёл себе девушку, Миранду. Пока она осталась там, но со временем молодой человек пообещал представить её родителям. А пока что помогал отцу с делами на чемпионате. — Уж не знаю, что с ними и поделать, — вздохнул какой-то чиновник, — многие тут очень плохо говорят по-английски. Вот и пойми тут, то ли им нужны места в двенадцатой ложе, то ли им хочется мяска и двенадцать ложек. — Мистер Крауч, приехали корейцы из Пхеньяна, их нужно встретить. — Мистер Крауч — мистер Барнс хотел бы знать, где здесь достать бутылочку огненного виски. — Мистер Крауч, семнадцать студентов Шармбатона сбились с пути. — Мистер Крауч, бразильцы мёрзнут. — Мистер Крауч, шведам жарко. — Мистер Крауч, одиннадцать поляков и ни один не знает английский. — Ладно, сейчас разберёмся. Барти, ну-ка иди узнай, что хотят эти господа? Надо сказать, мистер Крауч знал очень много языков и сына тоже поощрял их изучать. Потому и младший Барти мог достаточно быстро всё выяснить. — Кстати — надо поговорить с Артуром Уизли, — подумал вслух мистер Крауч-старший, — о летающих коврах. Мистер Уизли тяжело вздохнул. — Я всего неделю как послал Али сову на эту тему. Написал то, о чём говорил сто раз — в Реестре ковры указаны как запрещённые в магической Британии. Да только разве он меня послушает? — Ох, сомневаюсь я что-то, — вздохнул мистер Крауч, — страстно желает сюда их экспортировать… Помнится, у моего деда был аксминстерский ковёр — на нём могла усесться дюжина людей, но это было, само собой, до того, как… — Ну, это и понятно, — кивнул Артур, — у одного из моих предков тоже был… и тоже до запрета, конечно. — Ладно, пойду я… А то организовать портключи с пяти континентов — дело трудоёмкое. Хорошо, Барти помогает. — И небось оба будете рады, когда это закончится? — спросил мистер Уизли. — Даже не знаю… с одной стороны мы вздохнём с облегчением, а с другой — если честно — я давно не развлекался. Что ж, до свидания. Ещё столько всего нужно организовать, Мерлин правый… Ещё ведь и этот, дементор его побери, Турнир вот-вот. Мы хотели в прошлом году… так у нас возникли проблемы, да причём не только с Лестрейнджем, но и со ввозом некоторых материалов. И хотя б в этом, слава Мерлину, вроде не предвидится проблем — серьёзных, во всяком случае. Но возраст участников всё же ограничим… Мне не надо, как в 1792 году, когда погибли люди, и среди них четырнадцатилетний мальчик. — Четырнадцать лет… Мерлин мой, это ведь как Рон! Увидимся, Барти. — Увидимся, Артур. Весь день росло возбуждение. А когда наступили сумерки, даже и сам воздух как будто затрепетал от предчувствия. От сдержанности не осталось и следа: Министерство, как видно, смирилось с проявлением волшебства повсюду. И через каждые несколько футов были торговцы с лотками и тележками, что были полны невиданных товаров. Там и тут светящиеся розетки в расцветках команд выкрикивали имена игроков, и шарфы, разукрашенные символикой, и флаги обеих стран — те пели их гимны, когда кто-то махал флагом. Были там и маленькие, но всё ж летающие модели мётел и фигурки знаменитых игроков, что расхаживали по ладони хозяина. А также торговали едой и напитками — а вдруг кому из болельщиков захочется перекусить? И была представлена как кухня разных стран, так и то, что везде можно встретить. Увы, в большинстве случаев цены были выше средних, как часто бывает на таких мероприятиях… И разве что на паре прилавков лежали товары, продавцы которых думали не только о прибылях, но и о людях. — Ну наконец-то не втридорога! И так я полгода копил, — обрадовался Рон, — я жду не дождусь, когда я смогу немного подработать у Фреда и Джорджа… Мне одну ирландскую розетку и флаг. — То же и шарф, — улыбнулся Гарри. — А можно мне фигурку Тадич? — Можно, конечно. — Ты же за Ирландию? — Тад у нас коллекционирует фигурки искателей разных команд, — пояснил Фелиции Гарри, — у него есть Карунда, Паркин, Линч тоже есть. — А ещё Крум, Сильва, Санкара, Вайсс, Заглул, Марреро, Лундстром, Пелтье и Бранкович. А, да, Ламонт и Ватанабэ, а теперь и Данка Тадич будет. — С восьми лет он их собирает. — Впечатляет коллекция, — восхитился Нев, — а вот я начал собирать значки с символикой команд Британии. Рон, да, у тебя лишнего значка «Пушек» нет? — А, дома где-то там валялся, — зевнул Рон, — хочешь, совой потом пришлю. — Ой, а это что там? — показал Майк на медные бинокли — но на которых была куча всяких кнопок и шкал. — Это омниокуляры, — с жаром сказал продавец, — с их помощью можно всё замедлить, заново просмотреть — или даже показать кадр за кадром. Цена — девять галлеонов за штуку. — Десять штук нам, пожалуйста. Рон со вздохом отсчитал оставшиеся у него монеты. Эхе-хе, денег не хватает… А так хочется омниокуляр! — Ладно, братишка, так и быть, давай-ка сложимся по три галлеона, — Фред заметил выражение лица брата. — Я же не смогу потом вам… — Не переживай, братец, — прошептал Фред, так как Молли пока не очень-то одобряла эту идею, — подзаработаешь потом у нас в магазине на каникулах и отдашь. Ещё и тебе останется! Заодно и выучишься, как там чего. — Тогда ладно, давайте, — кивнул Рон. — А пока дадим тебе на время свой, — улыбнулся Алан. Ал и его брат заметно подросли за это время, а первый немного похудел — но всё-таки по-прежнему он был немного полнее брата и чуть его ниже ростом. Оба брата надели бело-зелёные шапки болельщиков с рисунком клевера. Ну, а кое-кто из присутствующих был, как всегда, в своём репертуаре. — Интересный механизм! Вот изучить бы его поподробнее с технической и с магической точки зрения! Прекрасный пример сочетания магии и науки. Я так понял, вы взяли за основу маг… Гарри, куда ты меня тащишь? Я не договорил, и у меня есть весьма интересная идея улучшения! Я хочу уточнить некоторые детали о его деталях! Гарри! Они шли по лесу минут десять, болтая и перебрасываясь шутками, и наконец вышли с другой стороны и оказались в тени гигантского стадиона. Гарри был виден лишь кусок огромных золотых стен, окружающих поле. — Сотня тысяч мест, — пояснил мистер Уизли, — и целых пятьсот сотрудников Министерства год над ним трудились… Каждый дюйм пропитан чарами, если кто-то из магглов — я имею в виду, чей доступ не санкционирован, а это все, у кого нет близких отношений с магом — окажется поблизости, сразу вспомнит о делах и удалится прочь. — Верхняя ложа! — сказала сотрудница у входа, проверив билеты у нас. — Вам прямо и наверх по лестнице. — Семнадцатый сектор, середина, — и Лонгботтомы выяснили свои места. — Ладно, тогда увидимся после… — О, и у нас тоже верхняя! Бабуленька, потерпи, я потом дам тебе посмотреть в свой омниокуляр — а тем более, мне интересно, способны магглы тоже ими пользоваться или нет? — Ладно, — помахали им рукой сёстры Вонка, — у нас сектор пять, увидимся. — У нас с папулей тоже пятый. Сядем вместе? — Предложила Луна. Наконец все разобрались с билетами. И те, у кого места были сверху, взошли по лестнице и оказались в небольшом помещении выше всех над стадионом. Там уже сидела одна семья. Это были: тот самый волшебник в костюме, его, по-видимому, жена, хрупкая женщина с каштановыми с проседью волосами, мужчина лет тридцати с соломенного цвета волосами и девочка, чьи волосы были того же цвета, что у матери, судя по всему, с младших годов Хогвартса. — О, здорово, Несси, — помахал рукой Рон, — значит, вместе сидим? — Но технически, вы не сидите вместе, так как место Ванессы в верхнем ряду ложи, а твоё в нижнем, — угадайте, кто это сказал, — а вот я сяду здесь. — Но здесь не твоё место! — Здесь самый лучший обзор, и к тому же — идеальное сочетание воздушных потоков, охлаждающих и согревающих чар, наложенных на место, освещения, тени, и, по моим расчётам, лучше всего будет слышно комментатора, который будет находиться, очевидно, вон там, — указал рукой юный интеллектуал. — Но здесь место профессора Снейпа! — Вот уж не думал, что мне досталось такое хорошее место… пожалуй, я могу потерпеть и без идеальных потоков. И мы можем поменяться с Шелдоном. — Круто, я могу перемотать и ещё раз увидеть, как тот старый дед ковыряет в носу! Гы, вот умора! — Джорджи, отдай! Итак, мы выяснили две вещи, Гермиона. Первое — магглы способны использовать омниокуляр, а второе — мой брат глупее табуретки. Затем появились и более неприятные зрители: Драко Малфой с родителями. Нарцисса Малфой была блондинкой; высокая и изящная, она б могла быть красавицей, если б, подобно старшей сестре, не смотрела на всех и вся так, будто ощущала страшную вонь. — Aх, Фадж, — сказал мистер Малфой, поравнявшись с мистером Фаджем и протянув ему руку так, будто это он — Министр магии, а мистер Фадж так, не пойми кто, — позвольте представить вам нашего сына Драко. С моей женой вы, я так полагаю, уже знакомы. — Приятно познакомиться! — произнёс мистер Фадж, натянуто улыбаясь, явно думая «да чтоб вы провалились». — Северус! — приметив нас, улыбнулся Люциус гаденькой улыбочкой, — ниже падать уже некуда. Давай, продолжай позорить звание волшебника. Уизли и магглорождённые, тьфу! — Знаете, Люциус, у нас очень разные представления, как опозорить звание волшебника. Посему я предлагаю эту бесполезную дискуссию прекратить.