Школа благородных девиц Северуса Снейпа

      Нагайне хотелось сохранить это воспоминание и ту бурю чувств, что он в ней пробудил, как можно дольше, чтобы возвращаться к этим воспоминаниям в тяжёлые времена снова и снова.

***

      Двери Большого зала открылись при помощи магии, разнося пустынное эхо, и галдящая толпа Пожирателей под предводительством Тёмного Лорда ввалилась внутрь под гомон и улюлюканье.       Среди уже знакомых лиц Северус видел выживших учеников, которые перешли на тёмную сторону. Дин Томас, Симус Финниган стыдливо опустили глаза, когда Минерва с материнским прощением во взгляде посмотрела на своих бывших львят, пытаясь подбодрить их. Когтевранцы старались не смотреть на профессора Флитвика, до сих пор стыдясь своего предательства.       И лишь бывшие слизеринцы гордились своим положением, ухмыляясь прямо в лицо Снейпа. Удивительно, но среди них он увидел бывших пуффендуйцев, один из которых искренне радовался победе Тёмного Лорда. Этим бывшим учеником был Захария Смит, который никогда не нравился ему.       Северус напрягся, стараясь не выдать своего беспокойства, его окклюментные щиты сейчас были сильны, как никогда.        — Мой Лорд, рад видеть Вас победителем и в здравии, — произнёс Снейп, слегка наклонив голову, но в то же время сохраняя достоинство.       — Сееверуусс, мой верный слуга, — прошипел Лорд, растягивая губы в хищном оскале. — Ты жив, я рад этому факту, — совсем неискренне он закончил речь, при этом попытался гневным взглядом испепелить свою любимицу Нагайну.       Со всех сторон послышались ехидные смешки. Беллатриса была не рада такому раскладу, о чём не преминула напомнить:       — Это всё щедрость нашего Господина, никчёмный полукровка! Будь я на его месте, ты бы уже отправился к праотцам, сукин сын!       — Хорошо, что наш Господин не ты, Белла, — усмехнувшись, Северус поднял бровь и тут же продолжил, обратившись к Лорду: — Благодарю Вас, что сохранили мою никчёмную жизнь, Господин. Что я могу сделать для Вас? — Снейп сохранял достоинство, при этом понимал, что ходит по тонкому льду. Волдеморт может кинуть Аваду здесь и сейчас, не церемонясь с ним.       — Ох, ты зришь прямо в корень. Ты меня уже хорошо знаешь, Сееверуусс. Должен признаться, что меня не радуют потери, которые понесли обе стороны. — Выдержав театральную паузу, он начал кружить по залу и продолжил: — Я рад, что некоторые юноши не без давления приняли правильное решение: они выбрали жизнь под моим покровительством. Жизнь каждого ценна, даже полукровки, — остановившись он многозначительно посмотрел сначала на бывших учеников Хогвартса, а затем перевёл холодный, леденящий душу взгляд на Снейпа.       — Мой Лорд, я не устану благодарить Вас за то, что сделали такой щедрый подарок и подарили мне жизнь. — Северус наклонил голову сильнее, а в его речи было столько искренности, что не поверить ему было невозможно. — Чем я могу отблагодарить Вас, кроме верной службы, которую нёс много лет?       Он видел, как губы Беллатрисы сжались в тонкую линию, выражая всё презрение и недоверие к нему. Остальные Пожиратели выглядели победителями, желающими получить все блага мира. То, что им сулил Лорд, теперь было так близко! Это было практически осязаемо, и каждый вошедший в Большой зал уже видел, сколько денег и власти ему достанется за проявленную преданность.       — Я хотел бы попросить тебя, мой слуга, поддержать мои нововведения касательно Хогвартса. Я хочу провести реорганизацию. Как ты понимаешь, нам нужно поднимать рождаемость, и я уже согласен, чтобы чистокровные мужчины брали полукровок в жёны, но нужно должное воспитание, — своими красными глазами он оглядел сбившихся в кучку дрожащих и молчаливых выживших учениц, а со стороны Пожирателей послышались протесты и возражения. — Ты должен, Сееевееруусс, обучить этих юных дам манерам, чтобы, скажем, через полгода, максимум год, мои верные слуги смогли выбрать самых достойных и жениться на них. — Ропот Пожирателей усилился.       — Наш Господин, ведь среди них не все чистокровные! А наше главное правило поддерживать чистоту крови! — воскликнул Малфой-старший, и с ним согласились остальные Пожиратели.       Галдёж становился всё невыносимее. Раздражение слуг Волдеморта нарастало. Многие не хотели смешивать свою кровь с полукровками. Чистота крови прежде всего! Так их учил Лорд! В чистоту крови верили безоговорочно. А теперь их Господин решил дать шанс полукровкам! А что будет дальше? Он прикажет им заводить семьи с грязнокровками?! С теми, кто недостоин быть принятым в самые древние роды.       — Поэтому, мой дражайший Люциус, — убийственно прошипел Лорд, поднимая руку вверх и останавливая ропот своих слуг. — Выбираться невесты будут через лотерею! И только везение твоего сына и других моих одиноких слуг определит, какая девушка достанется в жёны: чистокровная или полукровка? Всё решит случай.       Обернувшись к Снейпу и преподавательскому составу, он продолжил свою речь, плавно двигаясь по залу в сопровождении Нагайны, которая ни на секунду не покидала своего Господина.       — Младшие курсы пока не будут приниматься для обучения в Хогвартс. Если ты сможешь обучить этих, — указал он на девушек Бузинной палочкой, поигрывая ею так, словно готов был выпустить непростительное заклинание, — то, возможно, я открою Хогвартс для младших курсов, где ты сможешь обучить юных волшебниц для замужества и деторождения, а юных волшебников для верного служения мне.       Северус сглотнул. То есть он должен будет взрастить безмолвных кукол для утех юных Пожирателей и не только?! Он видел, как соратники Лорда похотливо посматривали на свежую кровь, желая заполучить юное тело в полное владение. Долохов уже присматривал для себя юную нимфетку, раздевая взглядом каждую ученицу.       — Да, мой Лорд, как прикажете… — начал Северус, но был перебит яростным криком ученицы, что выбежала вперёд, словно фурия.

***

      Ханна Аббот потеряла в этой битве себя и смысл жизни. На её глазах погиб любимый Джастин. Её любимый, её жених, её будущий муж. Им исполнилось по восемнадцать, и после выпуска из Хогвартса они планировали свадьбу. Столько ожиданий и надежд рухнуло в одночасье! Джастин погиб, закрывая её от смертоносного проклятья Долохова.       Она плакала над его мёртвым телом, целуя его лицо, орошая его грудь горькими слезами, обнимая и прижимая его холодное тело к своему сердцу. Она выла и рычала от боли, словно раненая волчица. Она знала, что её жизнь оборвалась вместе с жизнью Джастина. Ханна отчаянно искала Смерти в бою, но та будто играла с ней, обходя её стороной. Ни одной царапины, ни одного увечья. Только огромная кровоточащая рана внутри и непередаваемая боль, от которой никуда не скрыться.       После битвы, когда её одногруппники перешли на сторону Волдеморта, Ханну охватил яростный гнев! Как они могли так легко предать всех тех, кто погиб, сражаясь за сторону света?!       Как они могут спокойно стоять на Его стороне, принимая Его учение и веру в чистокровность?!       «Это неприемлемо! Это ужасно! Это неправильно! Лучше умереть, чем жить в мире, где править будет Волдеморт и его свора Пожирателей!» — кричала её душа, а вся её суть противилась новым порядкам.       Наблюдая за выжившими ученицами в больничном крыле, она ощущала лишь пустоту и желание отомстить. Ей не хотелось плакать, как другим девушкам, ей не хотелось их прикосновений. Всё, о чём она могла мечтать, это лишь месть. И когда профессор Макгонагалл передала им поручение директора, то Ханна с холодной решимостью уже всё спланировала. Осталось лишь подгадать нужный момент. Она подождёт. Она умеет ждать.

***

      Попытки преподавателей удержать Ханну как физически, так и при помощи магии потерпели фиаско, и ученица с факультета Пуффендуй вылетела вперёд, угрожая своей палочкой всей толпе Пожирателей.       — Как ты мог, Эрни?! — закричала девушка, и её высокий и истеричный голос отразился от стен большого зала. — Как ты можешь стоять там?! Среди этих… убийц! — выплюнула она последнее слово с глубоким отвращением и злостью, глядя на бывшего однокурсника и когда-то своего друга.       Пожиратели громко хохотали и улюлюкали, отпуская скабрёзные шуточки в адрес мальчишки и его пассии. Наблюдать за этой сценой им было приятно. Даже Лорд растянул сухие губы в подобие улыбки. Такие драмы определённо ему доставляли удовольствие. Видеть разочарование в глазах, где раньше были любовь и доверие, — нет ничего лучше и прекраснее.       — Они убили нашего друга, Эрни! Джастин погиб как герой! Как ты мог, Эрни! Жалкий трус! — продолжала истерично кричать Ханна, наступая всё ближе к толпе. Её трясло от гнева и злости, а её магия искрила вокруг неё, вспыхивая золотыми вспышками.       — Мисс Аббот, вернитесь на место! — строго проговорил Северус, пытаясь урезонить Ханну, но это лишь больше её раззадорило.       — Постой, Северууус, — перебил его Лорд, злобно ухмыляясь. — Этой девушке есть, что сказать, и мы её выслушаем. Она ведь чистокровная? — Девушка заметила, как Снейп кивнул, чем полностью удовлетворил Волдеморта.       — Ты предатель, Эрни! Подонок! Это ты должен был умереть, а не Джастин! Твоя чистая кровь противна, она ничто! Как и вы все здесь! А ты! — Она повернулась лицом к Волдеморту, направляя на него палочку. — Жалкий полукровка, мечтающий о величии!       Все присутствующие охнули и замерли в ожидании. Преподаватели и выжившие ученицы сгорбились, а Минерва чуть ли не ринулась вперёд, но была вовремя остановлена рукой Снейпа. Ханне было глубоко наплевать на то, что с ней могут сделать. Ей не хотелось спасения от своих преподавателей. Страх покинул её в тот миг, когда Смерть забрала её Джастина. Она до сих пор не могла поверить, что его жизнь так легко оборвалась по воле Долохова. Ей хотелось отмщения.       Смех Пожирателей резко стих, оборвавшись слишком стремительно. Звенящая тишина давила, а липкий страх расползался по телу присутствующих, парализуя как самый опасный яд. Ханна слышала, как в этой тишине в разнобой бились сердца присутствующих. Они боялись, боялись до чёртиков!       Беллатриса выскочила вперёд с громким криком, направив палочку на неё:       — Ах, ты ж неблагодарная сучка! — схватив её за волосы, Лестрейндж вытащила кинжал из-за пояса на своём чёрном платье. — Господин, позвольте мне вырвать этой шавке язык и вырезать глаза за её неподобающее обращение к Вам? — обратилась она жалобно и со всей горячностью к Лорду.       — Нет, Белла, — жёстко ответил он, мягкой поступью босых ног подходя ближе и ближе к ним. Нагайна не отставала ни на секунду от своего хозяина. — Я должен сам преподать урок юной леди, что не умеет держать язык за зубами.       — Мой Лорд, — Ханна услышала голос Снейпа, который старался, чтобы его голос звучал уверенно и убедительно, но не дерзко. — Раз Вы оказали мне честь и поручили такую важную миссию по воспитанию юных умов, то может мне следует наказать мисс Аббот? — он наклонил голову в слабом кивке, а тёмные волосы прикрыли его лицо лёгкой вуалью, закрывая его от мира.       — Нет, Севверууус, я должен подать пример для всех! — прошипел Лорд, осматривая присутствующих и наклоняясь к Ханне, впиваясь холодным взглядом в её лицо. — Белла, отойди и встань на место, твои услуги тоже не потребуются, — скомандовал он Беллатрисе, которая безропотно подчинилась приказу.       Взяв Ханну холодными длинными пальцами за подбородок, Лорд заглянул в омуты голубых глаз и расплылся в зловещей улыбке. Ханна почувствовала резкую головную боль и зашипела от неожиданности. «Он ворвался в мой разум!» — мелькнула догадка, а затем она ощутила, как Волдеморт просматривает её воспоминания словно кинофильм. Где-то он безжалостно проматывал кадры, не находя в них ничего ценного, а на каких-то моментах будто нажимал кнопку «стоп», смакуя с садистким наслаждением каждый миг.       — Значит, моя кровь тебя не устраивает, а кровь твоего дружка настолько тебе по нраву, что ты носишь его ребёнка в своём чреве? — свистяще прошипел Волдеморт и направил на живот девушки палочку.       — Чтоооо? — удивлённо прохрипела Ханна, пытаясь собраться с мыслями. Она беременна?! Чёрт возьми, это всё меняло! Она совершенно не ожидала такого известия, и одинокая слезинка скатилась из уголка её глаза.       Так Джастин не покинул её, он всё ещё рядом. Его частичка растёт в ней, и она должна защитить их ребёнка! «Мерлин, как глупо я поступила! Как глупо! Малыш, ты должен выжить! Ради твоего папы! Я так люблю тебя, мой крошка! И папа любит тебя, хоть он сейчас не с нами», — она повторяла про себя эти слова как спасительную молитву, как мантру. Их малыш должен быть сильным! Как же она виновата!       — Ты не знала… — рассмеялся Волдеморт и продолжил: — Я разочарован, мисс Аббот. Лечь под грязнокровку, оскверняя своё тело, свой род и саму магию, — шипел Лорд, нависая над ней. — Чистая кровь — вот, к чему мы стремились веками.       Он резко отшвырнул её от себя, и Ханна, потеряв равновесие, навзничь упала на каменный пол, громко вскрикнув. Она словно в замедленной съёмке увидела, как Волдеморт вскинул палочку и произнёс «Круцио», и в следующий момент Большой зал наполнился её криками.

***

      Напряжение можно было ощутить кончиками пальцев, оно отдавалось лёгким покалыванием в них, пронизывая воздух и окутывая каждого участника в Большом зале. Снейп знал, что медлить нельзя. Если он не защитит мисс Аббот, которая всё ещё является ученицей Хогвартса, то будет моментально наказан и убит магией замка. Медленными шагами, стараясь двигаться бесшумно и плавно, Северус подобрался к стене и приложил к ней ладонь правой руки, питая замок своей магией. «Защити мисс Ханну Аббот. Я должен её спасти. Прошу тебя!».       Он успел вовремя. Лорд резко обернулся к девушке и, вскинув руку, сжимающую бузинную палочку, крикнул «Круцио!», обрушивая всю злость и ярость в этом заклинании. Нагайна молниеносно обвилась кольцом вокруг ног Волдеморта и, прикусив свой собственный хвост, замерла словно каменная горгулья.       Северус почувствовал нестерпимую боль в правой ладони, что пульсацией отдавалась прямо в сердце, заставляя его неистово биться. «Прошу, помоги ей! Защити её! Отдай её боль мне, но пусть она выживет. Молодые не должны умирать! Я служу тебе!» — мысленно обращался он к замку, слабо веря, что тот поможет ему.

***

      Минерва Макгонагалл была далеко не глупой ведьмой. Её анимагическая форма подарила ей кошачью интуицию, которая до этого дня никогда не подводила женщину. Но сегодня всё определённо шло наперекосяк. Минерва чувствовала, что Снейп ведёт непонятную для неё игру, и не могла понять, что же ей предпринять. Пазл совершенно не складывался. Он Пожиратель, который просит её защитить учениц! Ну не диво ли? Зачем ему это? В его голосе слышалась такая обречённость, будто он знал то, чего не знают остальные.       Что же произойдёт с ними? Чего ждать? Она хотела кричать и требовать ответов! Дамблдора ей уже хватило с его вечными прибаутками и недомолвками. Терпеть такое ещё от Снейпа было выше её сил!       Но когда Ханна Аббот вылетела из-за спины и ринулась на Пожирателей, Минерва поняла одно: если сегодня они выживут, то она поймает Северуса и будет его пытать, если это понадобится. Ей нужны ответы! И то, что он показал ей жестом не вмешиваться, пугало её больше всего.       У него есть какой-то план по спасению девочки? Мерлина ради, почему ей нельзя вмешаться?!       Сердце Минервы отбивало нечёткий ритм, а кровь стыла в жилах, когда она наблюдала за пытками Ханны и не могла ей помочь. Девочку трясло и выгибало, выворачивая суставы. Было видно, как под кожей неестественно двигаются её кости. Она кричала громко и надрывно от адской боли, что распространялась по телу, оседая в каждой его клеточке.       Присутствующие дрожали от страха. Ученицы плакали, стараясь заглушить свои рыдания, опасаясь дальнейшей расправы. Минерва не могла больше смотреть на пытки своей ученицы, решив плюнуть на указание Снейпа и ринуться в бой, чтобы защитить мисс Аббот, но была остановлена самим замком. Макгонагалл обернулась на коллег и увидела, что и они ничего не могут сделать, растерянно переглядываясь между собой. Хогвартс блокировал их магию, заставляя быть молчаливыми свидетелями пыток.       Но не только Минерве, её коллегам и выжившим ученицам было противно наблюдать за этой картиной. Чистокровные Пожиратели стыдливо опустили глаза, а бывшие ученики отвернулись, пытаясь скрыть ужас и отвращение на лицах. И лишь егеря с предвкушением ожидали продолжения. Вдруг девчонку отдадут им? Смаковать юное тело, даже слегка изуродованное непростительным заклинаем, было пределом их мечтаний. Чем сильнее спазмируют мышцы всего тела, тем уже будет девчонка внутри. Мадам Лестрейндж в отличие от своего мужа получала искреннее удовольствие от пыток. Её восторг был неподдельным, а маниакальное обожание, с которым она смотрела на Волдеморта, пугало.       Минерву разрывало от боли внутри. И хоть она являлась безмолвным свидетелем этой пытки, в душе она чувствовала себя соучастницей. Если Ханна Аббот выживет, то Минерва не сможет смотреть в глаза девочке. Макгонагалл задыхалась. Злые слёзы потекли по её лицу, испещрённому морщинами. «Нет ничего хуже трусости и беспомощности!» — прошептала она себе и стыдливо закрыла глаза, чтобы не видеть весь этот ужас.

***

      Истошные надрывные крики, переходящие в свистящий хрип, вырывались из груди Ханны. Она пыталась что-то сказать, но у неё не получалось. Непрерывные атаки «Круцио» от Лорда, что обрушивались на неё друг за другом, выматывали, практически лишая возможности связно мыслить. Ей ужасно хотелось умереть и отправиться вслед за любимым Джастином, который наверняка ждал её. Она была уверена, что он простит её за то, что она не смогла сберечь их сына. Почему-то сейчас она была уверена, что под сердцем носит именно мальчика с такими же добрыми глазами, как у его отца.       После очередного непростительного Ханна почувствовала приятную, но пугающую лёгкость. Она вдруг поняла, что больше не ощущает боли, окруженная коконом древней магии, которая действует на неё успокаивающе. Да, она продолжала кричать больше по инерции, но боли не было. «Может это и есть освобождение?» — мелькнула мысль, яркой молнией освещая затуманенный разум. «Это смерть, такая желанная смерть».

***

      Когда Волдеморт вошёл победным маршем под своды Большого зала своей Alma mater в сопровождении Пожирателей, он не ожидал увидеть стоящего перед ним Снейпа в добром здравии.       Это неожиданное возвращение его слуги с того света означало лишь одно: Нагайна впервые ослушалась его приказа.       Но стоило Волдеморту злобно посмотреть на свою любимицу, как она ласково прошипела ему на парселтанге: «Я старалась ради тебя, mon chéri. Не стоит благодарности. Ты ведь сам понимаешь, что этот слуга в чёрном нужен тебе, чтобы воплотить твой замысел в жизнь. Не злись, прошу тебя».       Наказывать её не было смысла, ведь Лорд доверял ей как самому себе. Она — его спасение, самый ценный дар, что у него есть. В той жизни Нагайна всегда была строптивой и своевольной, но знала, что ему было необходимо, и это охладило гнев Волдеморта.       «Что ж, раз ты не убила его, дорогая, значит, ему можно доверять», — подумал он и, взглянув на Нагайну, окончательно успокоился.       Изложить план Снейпу и верить в успех его выполнения после выходки Нагайны было проще простого. Волдеморт воспрял духом: нет ничего прекраснее, когда всё работает как часы. Его слуги сделают всё ради благ, которыми он их щедро одарит. Лорд уже слышал тихие шепотки за спиной: старые Пожиратели мечтали урвать больше власти, больше богатств. Они как малые дети делили шкурку ещё неубитого бурмсланга, не зная, какие испытания их ждут впереди. Стравливать этих старых и дряхлых псов с юнцами будет даже приятно. Каждый должен заслужить дары своего Господина.       Северусу Снейпу, как всегда, досталось самое сложное поручение: сломить волю этих жалких сучек, обучив их покорности. Их задача — умело прислуживать мужьям и рожать новых слуг. Волдеморт чётко решил, что если его план не будет выполнен, то Снейпа он уже убьёт своей рукой, не полагаясь на Нагайну, а этих доходяг отдаст на растерзание егерям.       В сложности своего поручения Лорд убедился, когда одна ученица вылетела вперёд, обвиняя всех и вся в смерти своего возлюбленного и угрожая им палочкой. Её бесстрашие и отчаянное желание справедливости повеселило его, всколыхнув давно забытые им чувства. Он хотел просто запытать её до смерти при помощи своего фирменного «Круцио», но, узнав о её беременности, решил действовать по-другому.       В прошлой жизни, когда он носил то недостойное имя — Том Реддл, — его увлечение тёмной магией носило всепоглощающий характер. Он был любознательным мальчиком, желающим доказать не только себе, но и всему миру, что он великий волшебник. Эта тьма внутри него толкала на ужасные, но великие вещи. Том знал, что был не понят другими, и это его огорчало. Он не видел ничего плохого в том, чтобы не только изучать, но и практиковать тёмную магию. Но окружающие сторонились его и таких знаний. Все, кроме Нагайны, боялись последствий, потому что тёмная магия оставляет следы и шрамы, уродуя души, видоизменяя их навсегда. Этот страх был иррациональным для Тома. Главное — проявлять осторожность и быть готовым ко всему, уметь служить и обходить соблазны. Но Том нарушил эти правила, когда решил обмануть саму Смерть. Он будто помешался на вечной жизни и уже ни о чём другом не мог думать.       Изучая способы получить желаемое, он медленно, но верно, шёл к безумию, которое поглотило его с головой. Его бессмертие основывалось на том, что он убивал других, раскалывая свою душу и создавая крестражи. Эгоистично лишая жизни других, он убивал и себя, сам того не осознавая. Раскалывая душу на такое огромное количество частей, он вместе с умением чувствовать и жить также утрачивал свой рассудок. Он лишился своего шарма и красоты, превратившись из красивого юноши в этого всесильного монстра для других. Но только Нагайна и он знали правду, что его силы нуждались в подпитке. Яд Нагайны, действующий на других смертельно, помогал выжить Лорду, заряжая его энергией и повышая его магический потенциал. Вот такой парадокс: он обречён жить вечно, но нуждался в подзарядке и подпитке ядом своей любимицы. Сожалел ли о таком существовании Волдеморт? Он мог с уверенностью ответить, что нет. Если бы он вернулся в прошлое, то повторил бы свой путь к власти и величию, которые сейчас были у его ног. Но один вопрос не давал ему покоя — что будет, если пробовать создать жизнь, а не отбирать её? Дарует ли этот способ получение бессмертия?       В его нынешнем состоянии он понимал, что отколоть от души хотя бы кусочек у него не получится. Но что будет, если он сможет подселить маленькую частичку души размером с песчинку, не убивая при этом? Согласится ли Нагайна ему помочь? Ему необходима её поддержка, её магия, её яд. То, что он собирался совершить, было опасно и безрассудно! Использовать так тёмную магию было чревато, но любопытно.       Эта девчонка, что сейчас корчилась и громко кричала от его фирменных пыток, была идеальным подопытным кроликом. Срок её беременности был небольшим, и жизнь только зародилась в её утробе. Но этот плод был так силён в ней, что даже «Круцио» не могло убить его. Азарт исследователя охватил Волдеморта, напоминая ему о том, что когда-то он был любознательным юношей, желающим всё проверить на практике. Его час величия настал. Пришла его эра!       Волдеморт резко прекратил пытку, внимательно вглядываясь в распластанное на полу тело Ханны Аббот. Блаженная улыбка сияла на лице девушки, а уголки губ подёргивались от спазмов в теле.       — Нагайна, — хищно улыбнувшись, будто скрывая главный секрет мироздания от всех, обратился он к любимице, которая ослабила свою хватку, выпуская свой хвост из пасти и Господина из объятий. — Ты готова, моя дорогая, поддержать меня в том, что я хочу сделать с этой девчонкой? Мы с тобой сотворим великое! Попробуем взрастить часть меня в её утробе!       Его шипение отдавалось эхом по Большому залу, вызывая дрожь в присутствующих. Они не понимали, о чём говорит змееуст, но не сомневались в том, что сейчас произойдёт что-то ужасающее и пугающее. От бедной девушки вряд ли останется хоть что-то.       Нагайна после слов Волдеморта потянулась и, словно исполняя древний танец, медленно потёрлась головой о руку своего Господина, выражая полное согласие. А затем резко прокусила его левую ладонь, впрыскивая свой яд. Зал замер, ожидая первого публичного наказания змеи, но Волдеморт лишь запрокинул голову и зашипел, а другой рукой начал вырисовывать вокруг тела девушки символы.       Огромная руна Йера вспыхнула золотым светом на каменном полу, заключая в свои объятия бездыханную Ханну. Цикличность человеческой жизни, круговорот существования всего живого. Эта сильная руна гарантировала получение урожая, и Волдеморт верил в успех своей безрассудной затеи.       В это время Нагайна начала своё движение против часовой стрелки вокруг Волдеморта и его подопытной. По мере её движения внутри образующегося круга вспыхивали изумрудным светом и другие руны по порядку. Кенназ как мужское начало, как фаллос и его сила. Хагалаз как неизбежность и трансформация природных процессов. Турисаз как обозначение его истинного желания, а так же защита для девчонки, если у него всё получится. Она не сможет причинить вред себе и плоду, что будет расти в ней. Ансуз как древнее абсолютное знание, за которое он готов заплатить тем, что добровольно отдает частичку своей души. Райдо как путь, новая дорога Лорда к его величию при положительном исходе. Как только вспыхнула последняя руна, то Нагайна завершила своё движение, замыкая пару в своём ритуальном кольце объятий. Тихое шипение змеи, которая аккуратно прикусила свой хвост и замерла как древнее изваяние, послужило сигналом для Волдеморта.       Медленной поступью он приблизился к девушке и склонился перед ней. Своей кровью, смешанной с ядом Нагайны, он начал наносить символы на тело девушки, нежно прикасаясь сначала к её лбу, затем к правой ладони. Прошептав заклинание, освободил Ханну от рубашки, обнажив её бледное юное тело в нижнем белье. Нанеся один символ на её грудь, там где билось её сердце, перешёл к её ещё плоскому животу, оставляя там последний знак. Затем вывел кровью символ на своей левой ладони и нежно прикоснулся к животу девушки, поглаживая его и нараспев произнося заклинание на латыни: "Mea voluntas fortis est et opinio mea certa est. Do tibi partem carnis meae. Vita et mors arcte connexa et inseparabilia. Cresce frustum animae meae in utero tuo: Circumda animam meam ventre tuo, sicut mollusca cingit arenae granum. Veniet tempus et pars animae meae revertetur ad me."       Из-под его пальцев возникла чёрная дымка, что, сгущаясь, приобрела форму сферы, а затем вошла в живот Ханны, которая так и не пришла в себя. Золотая руна Йера вспыхнула и начала трансформироваться в руну Дагаз, символизирующую завершение. Она ярко вспыхнула чёрным цветом и растворилась на каменном полу. За ней исчезли и остальные руны, находящиеся в кругу. Кровавые символы испарились с кожи девушки и его ладони, будто их и не было. Обряд был закончен. У них получилось!

***

      Удивлённый вздох вырвался у всех присутствующих, а взгляд Беллатрисы выражал безмолвную ярость и зависть, которая отравляла всю её сущность. Тёмный Лорд никогда не проявлял нежность к людям, только к Нагайне. И этот жест говорил о многом.       «Почему Господин не дал мне убить её? Что именно он сделал с этой сучкой?» — ревность Беллы застилала глаза красной пеленой, а зависть сдавливала её влюблённое сердце.       «Он мой! Мой! Эта малолетняя тварь недостойна его ласк!» — продолжал кричать её разум, а ногти больно впивались в ладони, оставляя на бледной коже следы. Дыхание Беллы было прерывистым. Глаза наполнились злыми слезами, но плакать сейчас нельзя. Не здесь. Она сильная и верная последовательница своего Господина. Она служит ему и беспрекословно доверяет. И Беллатриса сделает всё, чтобы узнать правду о проведённом здесь обряде. Сегодня её Хозяин был палачом. Палач может быть милосердным. Но принесёт ли такое милосердие жертве что-то исцеляющее?

***

      Нагайна чувствовала страх всех присутствующих в Большом зале каждой чешуйкой своего длинного и гибкого змеиного тела. Действия её Господина, его проявление нежности к этой бедной девочке, что оказалась не в то время не в том месте, — всё это выглядело так нереалистично и непривычно, что никто не осмелился как-то это прокомментировать. Такое нетипичное поведение её Хозяина пугало всех больше, чем его ярость, которую он мог обрушить на любого слугу.       Как только голос Волдеморта затих, звенящая тишина повисла в зале. Никто не желал знать, что только что совершил их Господин. Слишком тёмной была эта магия, что само знание о ней могло отразиться на каждом. Даже присутствовать на таком ритуале было нежелательно. Чёрная магия не приносит ничего, кроме разрушения и смерти. Уж Нагайна это знала на своей шкуре. Она чувствовала, что и эта затея её мальчика не принесёт ничего хорошего, но не могла сейчас его ослушаться. Она была должна ему за то, что не выполнила приказ и не смогла убить Северуса Снейпа.       Нагайна зашипела и, словно посмеиваясь, обвела взглядом всех присутствующих.       Большинство Пожирателей, что рьяно отстаивали чистоту крови, не могло практиковать такое осознанное и глубокое использование тёмных искусств. Не у всех хватило бы сил и магического ресурса. Обладание тёмным знанием без самой практики привлекало их гораздо больше и не имело за собой разрушающих последствий.       Но оставались и те, кто обращался лишь к тёмной магии, подходя к ней неосознанно и поверхностно, при этом не понимая последствий.       Конкуренцию её Хозяину мог составить лишь Северус Снейп. Этот мрачный и глубоко несчастный мужчина в чёрном, которому она сохранила жизнь. Ей было интересно узнать, что же будет дальше. Северус Снейп её обязательно ещё удивит, когда придёт время. Но не сейчас.

***

      Северус был слишком магически истощён и держался на дрожащих ногах из последних сил. Снейп догадывался, какое ужасающее магическое преступление совершил Волдеморт, но решил подумать об этом позже, когда у него будут на это силы. В данный момент он волновался о жизни мисс Аббот и о том, как ей открыть всю правду о её ребёнке.       Наблюдая за тем, как Лорд приказывает Нагайне выпустить хвост и отползти от девушки, как его Господин поднимается с колен, слегка пошатываясь, при этом стараясь для своих слуг сохранить лицо, Северус понял, что для него смерть от укуса Нагайны сегодня была бы самым наилучшим выходом из всей этой ситуации, но даже здесь ему не повезло. Он должен жить. Обязан. Снова и всегда. Пока не выполнит очередной долг, который камнем лежит на сердце, заставляя его мучительно биться в ожидании освобождения. А наступит ли оно, это освобождение? Получит ли он свободу? Сможет ли он ощутить её неизведанный вкус до того, как смерть укроет его своим плащом?       Тем временем Тёмный Лорд дал команду Пожирателям покинуть Хогвартс. Обернувшись к растерянно стоящему преподавательскому составу, всё ещё прикрывающему стайку выживших учениц, Волдеморт, пронизывая взглядом всех тех, кто выжил, остановился на нём и произнёс:       — Я надеюсь, что ты не подведёшь меня, Северуууусс. Сегодняшняя демонстрация с юной мисс Аббот просто обязана сделать юных мисс сговорчивее и послушнее.       — Да, мой Господин, — собираясь с силами, вымолвил Северус, опускаясь на колени перед Лордом и всё ещё опираясь правой рукой о каменную кладку стены. — Вы можете на меня положиться.       — Мы скоро это проверим, — загадочно прошипел Лорд и удалился последним из помещения.       Как только за ним с глухим стуком закрылись двери Большого зала, Северус убрал ладонь со стены и, обернувшись назад к коллегам, произнёс:       — Хагрид, прошу Вас быстро доставить мисс Аббот в больничное крыло к мадам Помфри. Возьмите мою мантию, чтобы накрыть девочку, — он расстегнул застежку, и мантия упала на пол чёрным облаком. — Минерва, идите с ними. Обязательно передайте Поппи, чтобы она ничего не давала девушке из зелий и не применяла никакой магии к ней. Это очень важно.       — Северус, что это было? Ппппочему мы не могли использовать магию? — заикаясь начала декан Гриффиндора, но Снейп резко перебил её, пообещав рассказать всё позже.       Минерва и Хагрид будто очнулись от кошмарного сна и, больше не пререкаясь с ним, тут же принялись выполнять его поручение. Хагрид подошёл и взял его мантию, а затем поспешил к Ханне.       Северус удовлетворённо наблюдал, как Макгонагалл умело командовала Хагридом, чтобы тот не причинил новой боли бедной девочке. Мысли в голове путались, словно в галдящем улье, но он должен был отдать все распоряжения до конца.       — Филиус, — глубоко вздохнул он и продолжил, когда увидел, что мисс Аббот в надёжных руках. — Прошу Вас увести учениц в гостиную Когтевран. Призовите домашних эльфов Хогвартса, пусть они подготовят комнаты на первое время и покормят девушек.       Декан Когтеврана послушно кивнул и принялся, как наседка, суетиться над девушками, направляя их к выходу.       — Остальные преподаватели, — прохрипел Северус и, понимая, что голосовые связки впервые подводят его после укуса Нагайны, попытался подняться с колен, чтобы хоть как-то успокоить боль, что тугим обручем, словно в тисках, сжимала голову. — Должны… — он не успел договорить, почувствовав лишь, как падает на пол с высоты собственного роста будто сломанная марионетка, у которой резко оборвали поддерживавшие её нити.       Тьма поглотила его. Она поглотила его второй раз за сутки.