И смерти не будет уже

— Итак, ты предлагаешь просто зайти в дом, назваться Ричардом Поттером и забрать Гарри? — А что нам мешает? — Ну, охота магического мира, например, на предпоследнее поколение Поттеров? — Дадим интервью во французские газеты, — отмахнулся Сириус. — Все равно собирались перемещаться через большую воду, чтобы жить спокойно. Джеймс задумчиво макнул палец в чашку с чаем, что стояла перед ним. — Защита на доме основана на доброй воле и намерениях. Намерения, скорей всего, сестры Лили. Все будет зависеть от того, что она захочет. — Мы можем попытаться. Ты зайдёшь на разговор. А потом, когда она выйдет из дома — а выходит она часто — я её заобливиэйчу, если все пойдёт плохо. — Наверное, ты понаблюдай за ней из кустов ещё недельку, — Джеймс изобразил на столе чаем женскую фигуру: кружок, треугольник. — Вдруг все же есть там сова. А я пока поищу ритуалы для красоток в доме твоей матушки. Будем делать из тебя Регулуса. — О, матушка будет ужасно рада тебя видеть, — кровожадно усмехнулся Сириус. — Обязательно передавай ей привет. — Непременно, — отзеркалил ухмылку Джеймс. У него вышло намного кровожадней. Если Вальпурга и удивилась необычайному энтузиазму Джеймса в поиске среди книг информации, то виду не подала. Ждала наверное, словно затаившаяся змея, чтобы выскочить с книгами, которые припрятала от рук сына и его друга, наперевес. Джеймс ей такого удовольствия не доставил. На руку ему сыграло и то, что Вальпурга знатно побаивалась его безумного вида. Так что уже через три дня Джеймс умело вскрыл дверь личного кабинета Вальпурги и зарылся в её бумагах. Искал он определённые вещи и вовсе не, как могло бы показаться очевидным, книги, отложенные ей из общего доступа. Он перерыл все — от ящиков стола до каталогизированной переписки — и наконец нашёл затёртую кожаную папку. Содержимое его удовлетворило, так что он встал и покинул этот дом, даже не потрудившись скрывать следы взлома кабинета. — Что это? — недоуменно спросил Сириус, когда пыль от грохнувшейся перед ним на стол папки осела. Раскрыв папку, Сириус возмутился: — Зачем мне этот хлам?! Ты бы ещё детские игрушки притащил или сопливые дневнички братца! “Ах, они меня не понимают, ах, они мной пренебрегают!” Недооценённая фиалка дома Блэк! Джеймс примостил свой зад на край стола, столкнув ноги Сириуса, которые тот по вредной привычке водрузил на бумаги. Ему так казалось удобнее изучать утреннюю прессу. — Это твои фотографии, Регулус. Мне же менять тебе внешность, ты как себе вообще это представляешь? — Очень даже не представляю. Я совершенно не собирался засорять себе этим мозги. — Мозги! — передразнил его Джеймс и, перегнувшись через Сириуса, достал с другого конца стола свиток. — Иди на чердак, перепроверь, что я правильно начертил гексаграмму. Там масса добавочных символов. — Обычно ритуалы проводят в подвале. — То есть ты хочешь, чтобы, если это все взорвётся, нас ещё и обломками дома завалило? — Ну, матушка использует подвал, — пожал плечами Сириус. — Потому что это, скорее всего, охранные ритуалы, которые обращаются в землю. А так и зельеварни ставить, и ритуалы лучше проводить не в доме. Сириус странно взглянул на Джеймса. — Погоди, то есть оно ещё и взорваться может? — А почему нет? Я впервые провожу это, — Джеймс потряс свитком. — Предлагаешь потренироваться на магглах? — А почему бы и нет? Ну, не магглах. На домовиках, например. — Не переживай, ритуал отработанный, ему лет пятьсот, — отмахнулся Джеймс и таки впихнул в руки Сириуса свиток. — А на домовиках не сработает. Там маги нужны. — А ты уверен, что все получится, как надо? — Да все расписано поэтапно. Я даже нарисовал, как ты будешь выглядеть, — Джеймс перебрал листы на столе и нашёл портрет, написанный углём. — А что, неплохо, — одобрил Сириус. — Даже очень. Ну, доверюсь твоим рукам, Джеймс. — Ну алмаз! Ну чистый алмаз! Просто яхонт! — восклицал Сириус на следующее утро, рассматривая себя в зеркале. — Какой дар тэбе по душе, мой дарагой? Джеймс хмурился, перекладывая детские фотографии Регулуса, и что-то чертил на бумажке. — Да не знаю я, почему так получилось! Вот, смотри, классические британские черты! По любым правилам построения, ты должен был измениться совсем немного! — Да, да, Джеймс, я так и понял, что вместо моей мордашки, продукта селекции трёх сотен поколений Блэков, ты хочешь видеть какого-то перса с вот такой, — он потряс кудрявой мочалкой, которая висела до груди, — бородищей. — Очень даже красивая борода. Тебе идёт, — попытался защититься Джеймс, уже сотрясаясь от хохота. Вроде бы немногое поменялось в Сириусе, но эти широкие скулы, смоляные брови и бородища на упрямом и широком подбородке вовсе не навели никого бы на мысли об изящном Блэке. Скорее, этот восточный господин внушал страх. Особенно своими дикими глазами, широкими и вольными жестами. Все это хорошо было на Сириусе. На персе не очень. — Ты подожди, — заржал он уже в голос. — Сириус! Тебе надо переодеться. В бархат! И бороду завить колечками! А-ха-ха-ха-ха. — Джеймс, мне теперь что, с этой рожей ходить! — Сириус схватил Джеймса за грудки и встряхнул. — А как же мои цыпочки?! Джеймс же беззаботно ржал, повиснув в хватке Сириуса. — Дядя Альдебаран? — прошептала Вальпурга и, схватившись за сердце, осела на пол. Сириус бросился к ней, вскидывая палочку. — Агуаменти! — вода полилась сверху на Вальпургу, залив и платье, и заплетённые в корону на голове волосы, и попутно облив возмущённо заоравшего джентльмена на картине. Вальпурга осталась лежать. Лицо её приобрело бледно-зелёный оттенок. — Джеймс! — заорал Сириус, подхватывая мать на руки. — Кричер! Джеймс незаметно оказался рядом. — Она дышит. Она жива, — на ухо сказал он Сириусу. — Кричер! А вызови-ка целителя. Целитель прибыл камином совсем скоро. По чистой случайности это был целитель Донован. — А, целитель Донован! Какая встреча, — поднялся ему навстречу из кресла у камина Джеймс. — Ричард. Неожиданно видеть вас здесь. — Пришёл тут с приятелем навестить его тётушку. А она возьми и от нервов грохнись в обморок. Приятель облил её агуаменти, но в себя она не пришла. Заклинанием приводить в себя побоялись. Донован кивнул, покосившись на Сириуса, имевшего весьма разбойный вид с этой чёрной кудрявой бородой, присел на диван рядом с Вальпургой и принялся водить над ней палочкой. — Целитель хороший? — шёпотом спросил Сириус, оттащив Джеймса на пару шагов назад. — Ну жаловаться некому, он неизлечимыми недугами от заклятий заведует, — так же шёпотом отозвался Джеймс. — Неизлечимые недуги от заклятий убрали ещё полгода назад. Я заведую всеми недугами от заклятий, неизлечимые — теперь просто отметка в деле больного, — ответил Донован. — И я вас слышу, господа. Извольте не переживать о своей тётушке, это всего лишь сердце. Кажется, в последние годы она изрядно нервничала. Пропишу ей настойку Терниса, покой и диету. Диета и схема приёма настойки — изложены здесь, это стандартная брошюра Мунго. Советую ещё показаться целителю, который хорош в анатомии. Возможны какие-то отклонения, которые я мог не заметить. — Вы обиделись, целитель Донован? — спросил Джеймс расстроенно. — Не обижайтесь, Альдебаран очень переживает за тётушку, вот и все. Останьтесь на чашку чая. Это быстро и позволит вам поддержать силы. В конце концов дежурство — тяжёлая обязанность. Донован, покосившись на Вальбургу, кивнул. — Действительно, лучше задержаться. Приступ я снял, но хотел бы дождаться, пока она очнётся. — Давайте расположимся по соседству. Там вроде бы есть гостиная. Они уселись в небольшой гостиной, Кричер подал чай. Печенье оказалось совсем свежим и вкусным — со слов Донована. — Как ваше дело? — отрывисто спросил он через полчашки чая. Видимо, ему сильно не нравилось, что кто-то говорит за его спиной. — Аврор Джеймс написал мне, что напросился в гости к Августе, так что ожидаю новостей. Так или иначе, надеюсь, станет ясно после. Сириус с грохотом распахнул дверь. — М… Тётушка очнулась! — воскликнул он. Они вернулись к Вальпурге. — Миссис Блэк! — воскликнул Джеймс, увидев ясные глаза тётушки. — Ваш племянник Альдебаран очень за вас переживал. Вальпурга метнула гневный взгляд на Сириуса. — Я вижу, — с сарказмом произнесла она и попыталась сесть. Целитель не дал ей этого сделать, мягко удержав за плечо. — Разгромили мне гостиную. — Альдебаран очень переживал, — торопливо перебил Сириуса Джеймс. И сжал его плечо. Хватка вышла очень сильной — Сириус скривился. Донован этого не видел, он водил палочкой над Вальбургой. — На первый взгляд все в порядке, — сказал он мягко. — Пожалуйста, не вставайте с кровати ещё пару дней и постарайтесь не волноваться. Вам нужно пропить настойку Терниса, тут есть вся информация, — он ещё раз указал на брошюру, которую положил на столик. — И, прошу вас, покажитесь целителю, что занимается проблемами анатомии магов. Он поможет поставить более точный диагноз. — Спасибо, целитель, — попыталась улыбнуться ему Вальбурга. — Альдебаран за мной присмотрит. Донован прошёл к выходу, сопровождаемый Джеймсом. Кричер принёс мешочек с монетами, Джеймс помог Доновану найти горшок с порохом. — Спасибо, Донован. Вы здорово нас выручили, — протянул Джеймс руку. — Ну что вы, Ричард. Я рад помочь. В конце концов, это моя работа. — Я иду с вами, — сказала Вальпурга непреклонно, стоило только Джеймсу войти в комнату, где она лежала на диване. — Простите? — удивился Джеймс. — Вы хотите забрать трёхлетнего ребёнка, которого Дамблдор спрятал у магглов. Куда вы его потащите? Чем будете кормить? Украдёте ему ещё и няню? Ни ты, племянничек, ни Альдебаран не внушаете мне доверия. — Вы хотите, чтобы помимо ребёнка, мы потащили за собой ещё и больную старуху? — ядовито спросил Джеймс. — Ну кто-то же должен за вами присмотреть! Кто знает, что вы ещё натворите. Джеймс обернулся к Сириусу. Тот имел вид бледный. — Ну спасибо, Альдебаран, ты отлично умеешь держать язык за зубами. — Я всего-то и рассказал, что мы ищем твоего сына, — Сириус был здорово не в себе — расширенные зрачки, бледность и сильно трясущиеся руки. Такие потрясения, да после Азкабана, не прошли даром. Он сидел, сгорбясь, в кресле, и казалось, что сейчас он потеряет сознание. — Я в праве знать, где шляется последний мой живой сын! — вдруг заорала, садясь, Вальбурга. — И не тебе, магглолюбец, нам указывать! Джеймс подался к ней близко-близко, так что мог разглядеть любую — каждую — морщинку на её лице. — Если не мне вам указывать, тётушка, — прошипел он, — то кому же? Это благодаря мне ваш последний отпрыск на свободе, а не гниёт в Азкабане. Почему-то сами вы эту проблему за год так и не решили. А мне понадобилась пара суток. Вальбурга откинулась обратно на диван зеленовато-бледная и трясущаяся. — И вот в чем шутка, тётушка, — нежно улыбнулся Джеймс. — Я и дальше буду указывать. И вам. И Сириусу. Вы-то можете остаться гнить в своём доме, а вот Сириуса я заберу с собой. Вальбурга уронила взгляд. — Я пойду с тобой. С вами.