Основатели

      Была глубокая ночь, но город пробудился от пронесшегося в пасмурных небесах драконьего рыка. Повсюду зажигались лампы, открывались ставни, выглядывали из окон любопытные гоблины. Никто не преграждал двум волшебникам путь к тронному залу — все, затаив дыхание, гадали, принесут ли они весть о грандиозной победе или зловещее предупреждение о скором нападении Черного Крыла. Однако от Годрика не укрылся тот факт, что само по себе их возвращение в виде, отличном от обгоревших костей, было для жителей Багрука явлением неожиданным. Вслед старающемся не оборачиваться юношам доносились плохо скрываемые шепоты и горячие обсуждения.       Они достигли тронной пещеры, которая на этот раз не вмещала в себя толпу с каждого окрестного дома, а встретила их королем Рагнуком, бродящим вокруг трона, неизменными советниками с драгоценными кольцами и парочкой гоблинских аристократов. Разумеется, все разговоры разом стихли, когда в королевскую зашли вошли два израненных, покрытых слоем грязи и крови человеческих подростка в порванных мантиях.       — Мы слышали рокот над горами. И крылатую тень, носившуюся во тьме. Чего нам ждать, господин Гриффиндор? Выдохнуть с облегчением — или готовиться к обороне?       — Дракон улетел, милорд. Мы одолели его, и Черное Крыло покинул свое логово. — только сейчас, произнося эти слова перед королем, Годрик впервые по-настоящему вздохнул с облегчением. — Он более не побеспокоит ваши рудники.       — Неужели? Как же вам удалось одолеть такое чудовище? Вы не выглядите особо искусными…воинами. — с подозрением прицепились седые советники.       — Мы не будем раскрывать всех наших магических способностей, многоуважаемые милорды. Достаточно лишь сказать, что их хватило, чтобы прогнать дракона и обезопасить шахты Багрука раз и навсегда.       — Почему мы должны быть уверены в ваших словах? — с вызовом спросил король.       — Отправьтесь в рудник и убедитесь собственными глазами, если не верите. — парировал Салазар. Он не выказывал ни малейшего почтения к правителю и разговаривал с ним, как с магловскими крестьянами в захолустном селении.       — Человек прав, Рагнук. Уже час мы не слышим и не видим движений в катакомбах. Похоже, всё наконец успокоилось.       — Похоже, что так. — Король глубоко задумался. Что-то еще беспокоило венценосного монарха. Возможно, даже более важное, чем возможность продолжать раскопки. — Гриффиндор. Что до моего сына и остальных пропавших шахтеров?       А теперь начиналась неприятная часть. Годрик сожалел о погибших гоблинах, да и портить репутацию от такой грандиозной победы не особо хотелось. Но навлечь на себя гнев короля сладкой ложью было еще хуже.       — Сожалею, король, но мы нашли только их тела. Было слишком поздно — дракон уже успел забрать их жизни.       — Вот как. — Рагнук опустил глаза. Правитель не имеет права показывать слабости перед подданными, понял Годрик. Даже когда приходится хоронить своего ребенка.       — Да пребудет с ними Древняя Магия. — тихо промолвил Годрик. Точно такими же словами Годфри Гриффиндор провожал в последний путь его покойную мать. Парень чувствовал, что должен сказать хоть что-то в утешение. Любому отцу, независимо от расы, должно быть тяжело терять свое дитя.       — И да обретет он вечной покой в подгорной темноте. — Рагнук поднял обе руки над головой и сжал их в кулаки. Все присутствующие в зале гоблины повторили его жест. Парни лишь растерянно переглянулись. — Но прямо сейчас есть вещи поважнее. Условием договора было прогнать Черное Крыло и сделать рудники снова безопасными. Именно так и произошло. Пришло время мне ответить взаимной услугой. Чего ты хочешь, волшебник?       Вот и момент истины. Годрик долго планировал эту речь. Много раз представлял, как они вернутся и предстанут перед гоблинами с победой. Сейчас они станут на шаг ближе к своей мечте.       — Однажды мы построим в Британии школу. Единственную в своем роде школу чародейства и волшебства. Когда это случится, я вернусь сюда и попрошу поддержки от народа гоблинов. Помогите нам золотом и пришлите мастеров для строительства. Взамен мы гарантируем дружбу нашей школы с Багруком и другими гоблинскими городами. А также просвещение волшебников со всех концов островов по поводу вашей расы и её истории. — Годрик улыбнулся, вспоминая полные интересных открытий дни, проведенные в подгорной деревушке. — Я много узнал о вас, чего не мог даже представить. Люди и гоблины безумно отличаются, но мы разделяем общие взгляды на важные вещи — стремление создавать прекрасное и защита своего народа. Думаю, между нами не так уж много различий. Давайте вместе создадим лучшее будущее для магической Англии!       Король, его советники и многочисленные подданные долго смотрели на него. Казалось, за всю историю им ни разу не приходило в голову подружиться с людьми, а не продолжать вести затворнический образ жизни. Спустя столько лет во взаимном недоверии и разделении могла наметиться трещина. Даже Слизерин немного проникся речью. Сегодня всё изменится, подумал Гриффиндор. А потом Рагнук Первый поднял когтистую лапу и произнес:       — Это невозможно.       Шокированный Годрик посмотрел сначала на короля, потом обернулся на Салазара, но тот лишь пожал плечами с выражением «Ну я ж тебе говорил, что ничем хорошим это не закончится».       Тысячи вопросов возникли в голове Гриффиндора. Но выдавить из себя он смог лишь жалкое:       — Но почему?       — Гоблины не торгуют обещаниями. Ты просишь услуги в далеком будущем, но до той поры многое может произойти. Ты можешь умереть, изменить свое желание. Тогда завершить сделку окажется невозможно. А нет ничего хуже для гоблина, чем незаконченная сделка. Нет, человек. Обмен должен быть произведен здесь и сейчас. Назови свою цену.       Годрик задумался. Всю эту затею с драконом он придумал лишь для одной цели — хотя бы на шаг приблизиться к своей мечте. Больше ничего от гоблинов они не хотели — не просить же мешок галлеонов на дальнейшие путешествия. Хотя, если поразмыслить, была одна вещь. Было нечто, чего парень желал не менее сильно.       — В таком случае я хочу меч. Величайший из всех, что способен сотворить Рагнук Первый, великий король и великий кузнец.       Лишь произнеся эти слова, Гриффиндор осознал, что именно они означали. И лишь увидев яростно устремленные на него десятки черных глаз и услышав тишину, наполнившую тронный зал, он понял, о чём именно попросил.       Ценой Годрика было ничто иное, как королевское Творение. Та самая вещь, неразрывно связанная с каждым гоблином и представляющая важнейшую часть его жизни. Гриффиндор вспомнил слова старого кузнеца — Рагнук совсем недавно закончил именно такой меч.       Рагнука словно пронзило ударом молнии. Он вскочил с каменного сиденья широкого трона и закричал:       — ЧТО ТЫ СКАЗАЛ, ЧЕЛОВЕК?! Задумал лишить меня самого дорогого?       — То есть… Я хотел сказать, что он не обязательно должен быть величайшим. Любой хороший меч тоже подойдет. — промямлил Годрик. Но что-то ему подсказывало, что исправить уже ничего не получится.       Король вздохнул было с облегчением, но тут вмешался остроухий советник с изумрудным кольцом, сказав достаточно громко, чтобы слышали все:       — Слишком поздно, мой король. Человек сказал свое слово. Однажды названная, цена сделки уже не может быть отменена.       Нет, так определенно не должно было случиться! Это не то, на что он рассчитывал. Наверняка, они смогут договориться и забыть это недоразумение.       — Но если это так важно, разве ваши Запреты должны разрешать такие сделки? — с надеждой спросил Гриффиндор.       — Такого Запрета попросту нет. Ни один гоблин не попросит у другого его Творение.       Оно является частью сотворившего его мастера — подобная просьба была бы сродни величайшему оскорблению. — отвечал советик.       — Не сомневаюсь, что вы сами это понимаете. Но почему вы не придумали такой запрет на сделки с людьми? Давайте просто договоримся о другом!       — За сотни лет мы заключили едва ли десяток контрактов с людскими колдунами. И те оговаривали получение ими конкретных наград — золотых монет или дорогих украшений. Никто ещё не оказывал гоблинам такую важную услугу, и еще никому король не обещал отплатить в такой формулировке. Боюсь, что у короля нет выбора. Он должен отдать тебе Творение.       Рагнук вернулся с длинным кожаным футляром. Открыв его, он явил собравшимся одноручный меч, прекраснее которого Годрик ещё не видел. Серебряное лезвие и украшенная огромными рубинами рукоятка испускали сияние необыкновенного цвета, ясно дающее понять, что оружие является зачарованным.       Король крепко держался лапами за свое Творение, не в силах его отпустить. Сияющий клинок освещал его печальные черные глаза, будто зажигая их маленькими светлыми огоньками. Рагнук дрожал всем своим маленьким телом, передавая меч Годрику. Гриффиндор в ужасе отшатнулся.       — Оставьте его себе! Он не нужен мне такой ценой. Я отказываюсь!       — Это особенный меч. — Рагнук нежно провел когтем по клинку, будто гладя собственного погибшего сына. — Он был зачарован в пламени гоблинской кузни. Любая магия, к которой он прикасается, впитывается в меч и наделяет его силой. Любая магическая атака, обращенная против его владельца, лишь усилит его мощь. Поверь, я бы лучше расстался с жизнью, чем отдал его чужаку. — горько продолжал король. — Тем более подлым человечишкам, посмевшим дерзнуть на самое дорогое для каждого гоблина. Но нарушить соглашение — значит, обречь себя на бесконечные муки даже после смерти. Я лучше доживу эту жизнь в позоре, чем лишусь достойного погребения под Горой. Бери меч и уходи. Я больше не желаю видеть вас в своем городе. Если снова попадешься мне на глаза — прикажу лишить тебя жизни.       С этими словами Рагнук махнул рукой королевской страже — два массивных гоблина в доспехах подняли свои алебарды и кивком пригласили их к выходу. А Годрик все стоял в оцепенении, не в силах поверить в паршивость сложившейся ситуации. Он никому не хотел портить жизнь, почему всё так вышло?       — Гриффиндор, позволь отметить, что нам тут больше не рады. — шепнул Салазар, искоса посматривая на приближающихся к парням стражников. — Из народных героев в ненавистных самому королю — надо сказать, быстро мы справились.       Десятью минутами позже волшебники устало брели по окраинам гоблинской деревни, которая больше никогда не приютит их на ночь. Годрик продолжал сокрушаться и жаловаться другу, переходя на крик:       — Но я ведь хотел сделать как лучше! Помочь им, чтобы они помогли нам. Всем выгодно, понимаешь?       — Кто ж знал, что они не согласятся на твое первоначальное предложение о школе. Поди разбери их дремучие законы. Сами виноваты, я считаю.       — И что ты предлагаешь?       — Проваливать отсюда как можно скорее. Пока король не передумал и не послал за нами вооруженный отряд.       Была теплая весенняя ночь, когда волшебники оставили позади гоблинский город Багрук. Город, в котором они провели без малого месяц, погружаясь в обычаи и культуру чужого народа. Город, частью которого им так и не удалось стать.