Основатели

      Магия гоблинов действительно отличалась от человеческой. Годрик привык видеть взмахи волшебных палочек, яркие огни, устремленные в оппонента. Но глядя на старого кузнеца, устанавливающего ограненный алмаз в гарду свежевыкованного меча, он видел лишь блеск стали и сияние драгоценных камней. Говорят, магия заключается именно в них — вернее, в особом способе их обработки, который подвластен только низкорослому народцу. Многие волшебники охотились за гоблинскими секретами, но ещё никому не удалось раскрыть их тайны — отсюда и высокий спрос на подобные изделия.       От наблюдения его отвлекли звуки суматохи на улице. Первым на них обратил внимание Салазар Слизерин, высунувшийся в окно:       — Чего там? — Гриффиндор не хотел отрывать взгляда от творящегося перед ним таинства.       — Куча гоблинов… И все они куда-то бегут!       На Торговой улице и правда творилась суматоха. Владельцы и клиенты в спешке покидали свои заведения, оживленно переговариваясь и указывая длинными когтистыми пальцами на вершину горы. Парни выбежали в морозное утро из уютного тепла кузницы. В воздухе разливалась тревога и напряжение, смешиваясь с утробными звуками боевого рога, звучащего откуда-то из рудников.       — Король Рагнук созывает подданных в Тронную Пещеру. Нам нужно спешить. — прорычал старик, выходя следом за ними.       — Но что происходит? — встревоженно воскликнул Годрик.       — Рог Гринготта прозвучал дважды. — тихо ответил гоблин. — Уже лет тридцать такого не слышал. Свершилось нечто нехорошее.       По мере приближения к пещерам количество гоблинов увеличивалось, и вот толпа низкорослых существ уже несла их через высокие своды в подгорные туннели. За время пребывания в Багруке ребята узнали, что местная шахта — крупнейшая во всем королевстве гоблинов. Каждый день из неё вывозят десятки вагонов, доверху груженных рудами и минералами. Многие сотни гоблинов занимаются обслуживаем рудников.       Гриффиндор отметил, что их горнопроходческое мастерство ничуть не уступает кузнечному — многие мили сплошного подгорного камня были превращены в глубокие штольни, туннели и шахтерские аванпосты, а звуки сотен кирок отдавались эхом по всему подземелью всякий раз, когда Годрик с Салазаром приходили выполнять очередное поручение.       Сейчас же пещеры были наполнены возбужденными голосами и тревожными перешептываниями. Гоблины привыкли жить спокойно и размеренно, они не вели войн и политических интриг. Происходящее сейчас для них — настоящая редкость.       Гадая о причинах волнений, Годрик и не заметил, как толпа дошла до огромных каменных врат. Возвышаясь до пещерного свода, они были украшены резьбой, изображающей историю гоблинов. Парень не был в ней силен — в книжке по истории магии гоблины упоминались лишь вскользь. Забавно, подумал Гриффиндор, — для людей история магии была всего лишь историей человечества, тогда как реальная магия куда обширнее. Поэтому Годрик лишь догадывался о значении вырезанных на камне сцен. Сверкающие алмазами твердыни высоко в горах. Гоблин и эльф, держащие корону, обвитую цветами. Бушующее море, накрывающее счастливые деревни. Процессия в лохмотьях, идущая через пустоши. Шахтер с киркой, строящий новый город для своего народа.       Врата были распахнуты, по бокам стояли два стражника в церемониальных доспехах. А вели они, похоже, в ту самую Тронную Пещеру. Годрик понял это по тому факту, что народ перестал ломиться вперед и образовал широкий круг вокруг стоящего в центре каменного престола. На троне сидел самый обычный гоблин, какого только могло нарисовать воображение Гриффиндора — он не был одет в королевские одежды, не смотрел снисходительно на остальных. Разве что взгляд его отличался особой проницательностью. За его спиной стояли четыре гоблина в расшитых золотом синих одеждах — на большом пальце каждого из них сияли кольца с рубином, алмазом и изумрудом соответственно.       — Это что же, и есть ваш король Рагнук? — Годрик шепотом спросил кузнеца, хотя сомневался, что кто-то ещё здесь понимает человеческий.       — Рагнук Первый собственной персоной, король Багрука и всех его подземелий. Правит нами мудро и справедливо вот уже семьдесят лет.       — Не очень-то он похож на короля. Даже короны нет. — хмыкнул Слизерин, совершенно не впечатленный Рагнуком Первым.       Старик презрительно скривился.       — Это вы, людишки, привыкли наряжать своих монархов в разноцветные забавные платья и огромные золотые наголовники. Ибо слабы ваши короли и нужна им красивая внешность для демонстрации власти. Гоблины выбирают лидера не по наследству, не по богатству и родовому имени. О нет, нашим королем становится лучший среди нас — самый искусный кузнец, самый умелый воин и искусный политик. Поэтому гоблинская история ещё не знала тиранов-самодуров.       Людям многому предстоит у них научиться, подумал Годрик. Тем временем новые гоблины закончили прибывать — это стало ясно по гулкому треску, с которым закрылись ворота. Треск этот перебил все царящие в пещере разговоры и воцарилась звенящая тишина. Все ждали слов короля.       Наконец, Рагнук поднялся с каменного сиденья и взглянул на своих подданных. Он начал говорить властным спокойным голосом, но Гриффиндор всё же уловил беспокойные нотки в его речи. Первые несколько предложений, изреченные Рагнуком, пронеслись по пещере беспокойными возгласами. Разумеется, король говорил на Гоббледуке и, не желая узнавать новости позднее остальных, Годрик озадачил своего пожилого учителя переводом королевского выступления.       — Что он там говорит? Переведи нам, старик! — Слизерин тоже сгорал от нетерпения.       — По приказу короля уже давно идут работы в глубоких восточных шахтах — наши запасы серебра подходят к концу, и мы активно ищем новые месторождения. По расчетам, именно там должны находиться богатые залежи. — Пока Рагнук говорил, гоблин переводил им практически без задержек. — Поэтому весь последний месяц мы копали глубже и глубже, пока пару дней назад не раскопали огромный грот в самых недрах горы. Он был столь обширен, что самые яркие наши факелы не смогли осветить его потолок.       — Неужели нашли секретную пещеру? Или руины Мерлиновской эпохи… — мечтательно протянул Гриффиндор.       — Или пустой туннель, где нет ничего, кроме голых камней. — скептически отозвался Салазар.       — Этим утром отряд шахтеров вместе с сыном короля отправились на разведку. — продолжал кузнец. — Многие часы от них не было вестей. Не далее как час назад вернулся Ранрок по прозвищу Малыш («Ему всего пятьдесят лет от роду» — добавил от себя кузнец). Окровавленный и потерявший дар речи, Ранрок сумел сказать лишь одно перед тем, как испустил последний вздох.       — Что же? Что же? — вопрошали одновременно два человеческих волшебника и население целой гоблинской деревни.       — «Их накрыло Черное Крыло».       Нарастающее ощущение пробирающего до костей ужаса расползалось под темным потолком пещеры. Гоблинам явно было знакомо это имя.       — Прошу всех сохранять спокойствие! — воскликнул монарх.       — Рагнук, если это правда и Черное Крыло вернулось, ты прекрасно знаешь, что это значит. — сказал необыкновенно высокий гоблин, стоящий позади короля. Тот, что носил алмазное кольцо.       — Верно, верно. — озабоченно пробормотал другой гоблин в расшитых одеждах и монокле на правом глазу. На его руке сверкал изумруд. — Мы больше не можем вести разработки в шахтах.       — Напоминаю вам, уважаемый советник Гарнак, что шахты — главный источник благосостояния Багрука. — ответил король. — Что вы предлагаете нам всем делать без руды?       — Мы найдем другой способ. Как и после Великого Исхода. Как и всегда. Первый Запрет запрещает нам подвергать опасности наш народ. Уверен, вы помните об этом. — ответил Гарнак.       — А что до тех, кто остался в этом гроте? Мой сын и остальные из нас. Они не наш народ, который мы должны защищать?       — Не сомневаюсь, что ваш сын много значит для вас. И мотивы ваши самые благородные. Однако свитки диктуют нам иное решение. Запрет постановляет нам обрушить шахту для общего блага жителей Багрука. Обстановка накалялась. Правящая верхушка гоблинов не сходилась во мнении — большинство советников сражалось против единственного противостоящего им королевского голоса, призывающего немедленно отправляться вызволять собратьев.       — Чего он сам не пойдет, раз смелый такой? — насмешливо спросил Слизерин.       — Долг короля в первую очередь перед его народом. К тому же банкиры и аристократы уже приняли решение. — отвечал их учитель.       А король продолжал:       — Значит, мы оставим наших братьев умирать, когда они могут быть еще живы. Вместо того, чтобы спасти тех, кто всю жизнь трудился на благо общины. Никто из вас не готов поддержать спасательную операцию?       Постыдная тишина была ему ответом. В последний раз оглядев подданных, Рагнук Первый разочарованно вздохнул:       — Если на то воля моего народа…       Годрик Гриффиндор зажмурил глаза и глубоко вздохнул. Сейчас или никогда.       — Мы сделаем это. Мы спасем ваших товарищей!       Следующее, что он увидел, были устремленные на него снизу вверх вопросительные взоры гоблинов. Похоже, по тону его крика всем было понятно, что именно он предложил. Знание человеческого языка для этого не требовалось. Однако их учитель на всякий случай перевел его слова коротким звучным рыком.       В гроте повисла гробовая тишина, продлившаяся около минуты. Затем последовала разнообразная реакция — приближенные короля и старые шахтеры разошлись презрительным смехом («Помощь от человека? Неслыханно!» — удрученно переводил кузнец), а некоторые гоблины и вовсе плевали себе под ноги, вероятно, не желая унижаться услугой от варварской людской расы. Нашлись среди собравшихся и пристыженно опустившие взгляды в землю, проклиная себя за трусость и малодушие там, где два чужеземных волшебника оказались смелее.       Король, казалось был единственным, кто воспринял слова Годрика серьезно. Он жестом подозвал их выйти в центр круга.       — Вы вызвались помочь чужому для вас народу — и этим оказались смелее многих моих подданных. Я вижу, что гоблины не желают рисковать жизнями, бросая вызов Черному Крылу. Семь запретов обязывают нас думать о благополучии общины, жертвуя судьбами десятка несчастных. Но вы! — Он воодушевленно указал на них пальцем. — Человек не связан Запретами, а наши законы не запрещают воспользоваться вашей помощью.       — Выходит, мы — ваш единственный шанс… — хитро ответил Гриффиндор. Наступал самый важный момент переговоров.       — Если вы преуспеете, обе наши стороны весьма сильно от этого выиграют. Это я могу вам гарантировать!       — Другими словами, мы заключим сделку. — Годрик довольно улыбнулся уголками губ — в его голове выстраивался план. Выше безупречного оружия гоблины ценили только честно соблюденные сделки. А юношам как раз было что попросить у короля Рагнука.       — Верно, — ответил монарх. — Избавьтесь от Черного Крыла и наведите порядок в рудниках. Мы отплатим по чести — взамен проси у меня что хочешь. Но я не смогу сделать ничего, что не в моей власти или что повредит моему народу — таков пятый из Семи Запретов.       Тронный зал наполнился криками и гомоном. Гоблины были разъярены. Они обступили Рагнука и ожесточенно протестовали против его предложения. Верный переводчик уже шептал Годрику на ухо:       — Граждане недовольны ценой, которую он готов заплатить. Король предложил вам высшую меру награды. Они считают это несправедливым для человеческих отродий.       Стражники застучали топорами по полу, призывая собравшихся к спокойствию. Король перешел на крик.       — Вы хоть представляете, чем всё может обернуться, если мы выберем просто ждать? Когда Запрет позволит нам действовать, будет уже слишком поздно. Наша магия не годится для боя, так пусть людские колдуны разберутся с этим!       Он подошёл вплотную к парням. Посмотрел Годрику прямо в глаза.       — Когда гоблин заключает контракт, он кланяется партнеру в знак уважения к связавшим их отныне узам. Нарушение условий сделки — это…       — Ещё один из Семи Запретов? — с усмешкой спросил Годрик.       Вместо ответа король поклонился волшебникам. И без того ростом с человеческого ребенка, он согнулся практически до уровня пола.       — Такое меня устраивает. — Гриффиндор учтиво поклонился в ответ.       — Стало быть, я объявляю наш договор заключенным?       — Мы готовы выдвигаться, король Рагнук.              Безмолвие Тронной Пещеры нарушило только отчаянное восклицание Салазара Слизерина:       — Годрик Гриффиндор. Поверить не могу, что я вляпался в это дерьмо вместе с тобой!