Огни Сторибрука

На удивление Винчестера пойманный ими мужчина совсем не сопротивлялся — наоборот, он, плененный веревкой, покорно ожидал на заднем сидении всё с той же жутковатой улыбкой на губах. Дин глянул на незнакомца сквозь стекло и отвернулся, продолжая стоять, прислонившись спиной к машине. И несмотря на то, что он успел задубеть под обдувающим его промоглым ветром, находиться в машине один на один с психом Винчестер желанием не горел. Что если он на самом деле убийца? Такого варианта нельзя было исключать. Дин бросил быстрый взгляд на наручные часы и тяжко вздохнул. Они с Реджиной договорились разделиться, и теперь Винчестеру приходилось ждать её, заодно карауля их преследователя. И хотя идея разделиться казалась ему безумной, делать было нечего — Реджина доходчиво дала понять, что не уйдет отсюда без результата. Спустя некоторое время на горизонте показался её изящный силуэт, а сама Миллс шествовала из леса едва ли не танцующей походкой, торжествующе улыбаясь. Дин нахмурился, задаваясь совершенно искренним вопросом, что на нее так подействовало — у магии был результат или она отправила на тот свет еще одного преследователя. — Что-то хорошее? — полюбопытствовал он, когда Реджина оказалась рядом. — Да, — она кивнула, однако улыбка на её губах мигом померкла, стоило взгляду наткнуться на расположившегося на заднем сидении мужчину. — Но об этом позже, без лишних ушей. Сейчас надо отвезти… этого в участок.

***

— Я проверила его по нашим базам, он не местный, приехал из соседнего штата, — лаконично сообщила Эмма, входя в крохотную комнату для наблюдения, где её уже ожидали Дин и Реджина. На появление, правда, отреагировал только Дин: кивнув, он пробормотав негромкое «спасибо, шериф». Реджина же даже не оглянулась, продолжая угрюмо пялиться на мужчину по ту сторону двухстороннего стекла. Взгляд Эммы невольно скользнул по задержанному — тот, сложив скованные наручниками запястья на стол, нагло пялился прямо на неё — и поморщившись от охватившего её странного чувства, отвернулась. Конечно, он не мог ни видеть, ни слышать происходившее в этой комнате, но от взгляда его черных глаз Эмме становилось не по себе. Глаза выдавали в нем безумца. — Мы так и думали, что он не из Сторибрука, — резюмировал Дин и задумчиво потер лоб. — Вопрос в том, как он сюда попал. — Вероятно, также как и ты, — она пожала плечами. — Кто-то этого захотел. Но кто? В Сторибруке не вообще-то мало магов, способных нарушить барьер вокруг горо… — Если ты о Зелене, — раздраженно перебила её Реджина, — то она мертва. Сколько раз повторять? Она резко откинулась на спинку кожаного стула и нервно забарабанила пальцами по столу, уже сама не веря произнесенным словам. О том, что на месте преступления ей удалось обнаружить следы магического воздействия, Реджина решила элегантно умолчать — нечего зазря будоражить умы. Однако совпадения начинали становиться слишком подозрительными. Кто-то, кто возможно обладал магией, оставлял мертвые тела и донимал угрозами. Кто-то, кто ненавидел мэра Сторибрука до такой степени, что был готов замарать руки. Кто-то, кто не боялся столкнуться с её гневом. Вот только сестрицу Реджина совершенно точно уничтожила, сжав её черное прогнившее от злобы сердце собственной рукой. — Успокойся, я это знаю, — шериф закатила глаза, стараясь не заводиться; бесконечное упрямство Реджины порой надоедало до чертиков. — Не могла ли она каким-то образом выжить? Я не знаю… Например, переселиться в другое тело или что-то вроде этого. Ты ведь в таком разбираешься. Дин молча наблюдал за этих небольшой перепалкой. Как бы ему того ни хотелось, в текущей ситуации он был на стороне Эммы — он тоже считал, что происходящие в городе преступления очень-то уж похожи на проделки рыжеволосой нечисти, из-за которых он, собственно, оказался в Сторибруке. И что, что она померла? Винчестер как никто другой знал, что смерть это не всегда конец. — Я сказала, нет. Значит, нет, — твердо отрезала Миллс и поспешила переключиться на другую тему. — Что мы собираемся делать с этим идиотом несчастным? — она с показной брезгливостью кивнула на пленника, с которым их разделяло двухстороннее стекло. — Попробуем его допросить. — Я могу, — голос Реджины одновременно сочился и самодовольством, и угрозой. Эмма отрицательно мотнула головой и глубоко вздохнула. Не хватало еще превратить полицейский участок в пыточную камеру; к тому же, не имелось никаких доказательств, что этот мужчина — пусть он даже безумец — напрямую причастен к убийствам. — Даже не думай об этом, Реджина. — Давайте я. У меня есть опыт в допросах, — молчавший до этого момента Винчестер подал голос, уверенно поднимаясь с места. Ему до чертиков надоело сидеть без дела. К тому же, сказанное ведь было правдой: за охотничью карьеру он допросил столько людей (и нелюдей), что какому-нибудь рядовому провинциальному полицейскому и не снилось. — Я не против, — согласилась шериф. — Реджина? — Что? — спросила та и поморщилась. — Вы уже всё без меня решили. Дин машинально глянул на Реджину, но она, столкнувшись с ним взглядами, на миг закатила глаза и сразу же отвернулась, показывая, что поддерживать разговор не намерена. Он пожал плечами: нет так нет. Охотник вышел из-за стола, освобождая место для шерифа Свон, и преодолев расстояние до двери, вошел в комнату для допросов. И лишь только в миг, когда он сел на стул напротив предполагаемого преступника, Винчестер вдруг подумал, что перед тем как приступать к допросу было бы неплохо обсудить список вопросов с Эммой. Все-таки она шериф. Безусловно, к импровизации Дину было не привыкать — на ней родимой держалось большинство раскрытых им дел, — однако прямо сейчас, оказавшись под пристальным, изучающим взглядом безумца, все мысли разом спутались. Неужели он терял сноровку? Градуса прибавляло и то, что за ним наблюдала Реджина, и облажаться ему отнюдь не хотелось. Дин на секунду прикрыл глаза, сделал пару глубоких вдохов и попытался сосредоточиться. Он уставился в ответ на задержанного. Отступать было уже некуда. — Полагаю, вы понимаете почему вы здесь, мистер Браун? — Понятия не имею. — То есть вы никаким образом не связаны с происходящими убийствами, верно? — настойчиво продолжал Винчестер, делая мысленные пометки. Он был готов к тому, что подозреваемый начнет отнекиваться — это вовсе не сюрприз. — Верно. — Что же вы делали в лесу? — Насколько я знаю, законом не запрещено прогуливаться на природе, заниматься ходьбой, исследовать природу, — сухо отозвался мужчина. Нарочито сдержанное поведение мистера Брауна никак не согласовывалось с образом того ненормального, которого им «посчастливилось» встретить в лесу. Более того, ничего кроме глаз не выдавало в нем каких-либо эмоций — на бледном, худощавом лице словно застыла восковая маска. Да и сам он признаков волнения не показывал: не двигался, не потел, не обращал внимания на свою забинтованную руку (которая наверняка болела). Словом, не вел себя так, как ведут себя нормальные, невиновные люди на допросе. — Тем не менее, вы попытались бежать. Если вы невиновны, то для чего убегать? — Мне не нужны проблемы, поэтому я хотел уйти. А вы и ваша пассия меня едва не убили. Я могу подать на вас в суд, если захочу. Вот те на, вдруг подумалось Дину. Он еще и решил им угрожать? В любой другой ситуации охотник поверил бы в столь складную, милую сказку — сказку о простом туристе, решившем прогуляться по заповедникам штата Мэн. Однако эта ложь разбивалась о два неопровержимых факта. Во-первых, в Сторибрук обычный турист не попадет. Во-вторых, Дин собственными глазами видел — нет, чувствовал! — что за ними следят; такое ни с чем не спутаешь. — Вы не в том положении, чтобы угрожать, мистер Браун, — резонно заметил Винчестер и пожал плечами. — Как раз-таки в том, — его голос сочился самодовольством. — Это вам от меня что-то нужно, а не мне. Это ваше расследование настолько плохо продвигается, что вы готовы цепляться за любую соломинку. Хотя вы даже не коп, верно, мистер Винчестер? Дин искренне понадеялся, что отразившееся на его лице секундное замешательство не было замечено. Охотнику не требовалось много времени на простейшее осознание: мистер Браун только что признался в причастности. — Вижу, вы хорошо осведомлены, — он медленно кивнул. — Заслуживает уважения. Обычный турист и столько знаете о жизни Сторибрука — чудеса какие-то. Мистер Браун воровато огляделся по сторонам и, перегнувшись через стол, едва слышно произнес: — Я сказал, что не имею прямого отношения к самим убийствам, а не то, что я не знаю о происходящем в городе, — на его безжизненном лице появилась нагловатая улыбка и в следующий миг он расслабленно откинулся обратно на спинку. — Но я вам ничего не скажу. Ни слова. В висках Дина болезненно запульсировало, и он исподлобья взглянул на этого чванливого ублюдка, неумело пытающегося играть с ним в кошки-мышки. Его внезапно охватила целая масса чувств — одновременно и злость из-за того, что его пытались водить за нос; отчаяние от бесполезно потраченного времени; азарт вытрясти из чертового Брауна правду. Винчестер сделал глубокий вдох и выдох. Ему нельзя было выходить из себя. Он обязан сохранять хладнокровие. Он здесь для допроса — и только. Однако мысленные мантры мало чем помогли. Его сердце отбивало бешеный ритм, отчаянно колотясь в груди, а сам Дин неосознанно сжал руки в кулаки. — Вы как-то напряжены, мистер Винчестер, — насмешливо осклабился Браун. И этого для взрыва Дину оказалось достаточно. Он резко вскочил с места и, в один шаг подскочив к ухмыляющемуся мужчине, схватил того за грудки и бесцеремонно стащил со стула. Всплеск адреналина прибавлял сил; Браун и так не отличался внушительной комплекцией, а сейчас и вовсе ощущался для охотника как легкая добыча. Винчестер протащил его по комнате и с размаху припечатал к стене. Мужчина издал тихий, сдавленный хрип, но это была его единственная реакция. Перед глазами охотника непроизвольно всплыла картина минувших дней — он ощущал себя ровно так, как тогда на кухне Реджины, избивая чертового демона. Сейчас ему хотелось ровно того же — бить Брауна, пока тот не начнет говорить. И что самое ужасное, Дин упивался этим жутким чувством, наслаждался каждым мгновением охватившего его гнева. — Говори, — яростно выплюнул он. — Говори пока я тебя не убил, урод. Тот не издал ни звука, продолжая безмолвно смотреть на Дина. На миг самому охотнику почудилось, будто бы Браун ожидал подобной реакции и был прекрасно осведомлен, что Винчестер поведет себя именно так. Дин раздраженно цокнул языком, когда дверь позади с грохотом распахнулась, но вместо того чтобы отпустить Брауна, наоборот посильнее сжал кулаки. Он только начал по-настоящему допрашивать этого ублюдка! — Что? — выдохнул он и зажмурился. За стуком сердцебиения в ушах он с трудом мог расслышать собственный голос. — Я заставлю его говорить. — Какого черта ты творишь? — голос Эммы прогремел словно гром среди ясного неба. Её неприкрытое возмущение подействовало на Дина почти отрезвляюще, и он, испытав острый укол стыда, ослабил хватку. Пыл охотника если не погас, то маленько поутих. — Вон отсюда! Сейчас же! Ты сделал предостаточно. Продолжая бороться с бушующей внутри злостью, Винчестер в последний раз взглянул на лыбящуюся морду Брауна и, тяжело дыша, все же нехотя разжал кулаки. Тот неуклюже закачался, однако на ногах устоял. Дин двинулся сразу к выходу и даже не взглянул на Эмму: ему вовсе не требовалось видеть выражение её лица, чтобы догадаться насколько она взбешена его взбалмошным, безрассудным поведением. И, возможно, чуть-чуть разочарована. По правде говоря, он и сам был не в восторге. Все случившееся до боли напоминало Дину о происшествии в доме Миллс — сначала резкий всплеск гнева, а затем мучительное чувство стыда. — Ты мне не дал его убить, чтобы сделать это самостоятельно? — с сарказмом буркнула Реджина, стоило ему оказаться в соседней комнате. — Молодец, просто молодец. Она сама не знала от чего негодовала сильнее: от того, что ей не дали самостоятельно допросить Брауна, или из-за Дина, который строя из-за себя спасителя и святошу, в очередной раз чуть не убил человека. И чем он был лучше её? Ничем! Реджина с раздражением выдохнула. — Он меня спровоцировал, — бросил Дин, и направился к кулеру, намеренно не оборачиваясь назад. Увидь он снова отвратительное лицо Брауна — и он не мог гарантировать, что сможет удержать себя в руках. Он налил в пластиковый стаканчик воды и сразу же его осушил, вдруг почувствовав насколько сильно пересохло во рту. — Да-да, конечно, — в том же тоне продолжала Реджина. — Как и тот демон. Скажи мне, для чего мы его вообще сюда притащили? Только потому что ты меня убедил, что так будет лучше. И что в итоге? И ничего! Лучше бы я его убила — и проблем у нас было бы в разы меньше, — последние слова она практически выплюнула, ощущая рвущееся наружу раздражение. Миллс выводила из себя сама мысль, что они бесполезно тратят время, допрашивая этого никчемного идиота, который и не собирался откровенничать. Дин зажмурился, стараясь не реагировать на произнесенные Реджиной слова. Как же ему хотелось это проигнорировать, сделать вид, будто бы она ничего не говорила… Но вместо этого Винчестер ощутил вновь разгоревшийся гнев. Черт возьми, он не заслужил обвинений! Он хотел как лучше. — Я хотя бы что-то делаю, — прохрипел охотник, комкая в ладони прозрачный стаканчик. Его неожиданно бросило в жар: щеки пылали, уши горели огнем, в висках пульсировало. Винчестер еще никогда ранее себя не чувствовал таким злым. И что самое ужасное — он испытывал эту злость по отношению к Реджине. Дин швырнул стаканчик в урну и принялся за мысленный подсчет до десяти, пытаясь остыть. Один, два, три… — О! Ты пытаешься намекнуть, что я ничего не делаю? Поверь, от меня куда больше пользы, чем от заезжего охотника на нечисть! — сердито воскликнула она. Реджина вздрогнула от неожиданности, уловив боковым зрением движение слева, и резко повернула голову. Дин Винчестер, собственной персоной, нависал над ней с высоты своего роста; его грудь вздымалась от тяжелого дыхания. А от него самого веяло откровенной угрозой. — Повтори еще раз, Реджина, — глухо процедил он. — Давай, не стесняйся. Миллс резко вскочила с места и оказалась с Дином лицом к лицу, настолько близко, что она могла слышать его шумное, прерывистое дыхание. Она его не боялась — вовсе нет! По правде говоря, Реджина с трудом сдерживалась, чтобы не залепить ему пощечину — руки в буквальном смысле чесались. — Господи, что с тобой не так, Винчестер? Иди голову полечи, — она одарила Дина ледяным взглядом и отшагнула назад, собираясь уйти прочь. Находиться в одной комнате с охотником, который поехал разумом, совершенно не прельщало. Однако аккурат в этот момент Винчестер резко схватил её за левое запястье и, бесцеремонно притянув к себе, сжал до такой степени, что Реджина вскрикнула от боли. — Замолчи, — свирепо потребовал он. Она ошарашенно уставилась на Винчестера в ответ, на миг оцепенев; по спине пробежала волна неприятного холодка. И если раньше Реджина не считала всерьез, что Дин способен причинить ей хоть какой-то вред, то теперь её терзали небезосновательные сомнения. В нем что-то переменилось, будто бы щелкнул внутренний выключатель, и он перестал вести себя как привычный Дин Винчестер. Его взгляд — холодный, немигающий — только подтверждал её опасения. На неё смотрел не Дин, а зло в его обличье. Что за чертовщина? Реджина дернулась, попытавшись вытащить запястье из его цепкой хватки, но ничего не удалось — Дин превосходил её и по росту, и по мышечной массе. И он отнюдь не собирался её отпускать. — Убери свои руки, — прошипела Реджина и показательно поморщилась, незаметно скользя рукой по столу позади в поисках средства самообороны. Пользоваться магией, пока Дин держал её так крепко, выглядело рискованным — не хватало еще нанести самой себе увечья. — Ты — источник всех проблем, и я от тебя собираюсь избави… Дороговорить Винчестеру она не дала: воспользовавшись секундным промедлением, Реджина огрела его по голове увесистой пустой кружкой из-под кофе, и стоило только хватке слегка ослабнуть, она грубо выдернула запястье и метнулась в сторону. Теперь расстояние между ними составляло по меньшей мере около десятка футов — с виду безопасно, однако при желании Винчестеру понадобилось бы пару рывков, чтобы достать её. Тем не менее, охотнику было явно не до новых нападений. Он издал хриплый стон и согнулся пополам, застыв на месте, прижимая ладонь к месту удара; на русых волосах отчетливо виднелись следы крови. Насупив брови, Реджина принялась растирать саднящее запястье — она не сомневалась, что останутся некрасивые синяки — и невольно оперлась о стену позади себя. Все, что она могла слышать, только собственное учащенное дыхание; сердце словно готовилось вот-вот выпрыгнуть из груди. Реджине еще никогда не доводилось находиться в столь уязвимом положении. Никто и никогда не смел пальцем тронуть Злую Королеву! Но что нашло на Дина? Дина, который не раз спасал её задницу? Почему он так отчаянно стремился навредить ей? Убить её? Это она обязательно выяснит. Реджина встряхнула головой, отгоняя прочь размышления. Для раздумий у неё еще будет время, а прямо сейчас медлить нельзя. Она шагнула вперед и грациозно взмахнула рукой, одним ловким движением отправляя Винчестера в непродолжительный полет до противоположной стены. Он, стукнувшись от бетон, упал с глухим звуком, безвольно распластавшись на полу. Что ж, теперь Дин опасности не представлял. Миллс бросила быстрый взгляд на помещение по ту сторону стекла: Эмма как ни в чем не бывало продолжала разговор с Брауном, явно не услышав происходящий в соседней комнате хаос. Ну и славно, подумалось Реджине. Она вовсе не горела желанием посвящать Свон во все подробности — по крайней мере, пока она сама не разберется в чем дело. Реджина подошла к лежащему без сознания Дину и присела на колени, наощупь ища его ладонь. Она напоследок суетливо огляделась, чтобы увериться, что их точно никто не видел. Секунду спустя они оба растворились в густом фиолетовом тумане.