Огни Сторибрука

Imagine Dragons — Look How Far We've Come

Первым делом он притащил с кухни бутылку Absolut Vodka (потому что ничего другого не нашел), вату, миску и аж целых две пачки с бинтами — на всякий случай. Дин Винчестер не слишком разбирался в правилах первой помощи, но чутье подсказывало, что он все делает правильно. Промыть — продезинфицировать — соорудить повязку, чтобы грязь не попала. Расположившись на диване и укрыв ноги клетчатым пледом, Реджина тупо пялилась в телевизионный экран и видимо мыслями находилась где-то далеко отсюда, потому вошедшего в гостиную охотника она даже не заметила. В ее голове словно в калейдоскопе проносились события минувших дней, и одно Миллс для себя уяснила точно: просто так она оставить это не может. Да и не станет — бывшая Злая Королева в ней так и просилась наружу, чтобы осуществить месть. Однако плана как ей добраться до Кроули в голове Реджины, к сожалению, не имелось. Тем временем, Винчестер уселся на диван, разложив рядом с собой все необходимые медицинские принадлежности и почти с нежностью взял Реджину за запястье. Лишь тогда она, встряхнув головой, как бы отгоняя прочь все ненужные мысли, повернулась к нему, бросила короткий взгляд на все принесенное и моментом закрыла глаза, предпочитая не смотреть. Нет, она была не из робкого десятка и крови не боялась, но одно дело причинять боль другим людям, а другое дело — смотреть, как это делают с тобой, хоть и в благородных целях. Так что Миллс сжала зубы и вся напрягшись, приготовилась терпеть. — Сейчас будет больно, — предупредил Дин. Он снял с раны все еще влажный от крови кусок ткани и на мгновение даже ужаснулся: внутренняя сторона ладони выглядела как кровавое месиво. Подставив миску, Винчестер вылил на рану немного водки, от чего Реджина зашипела и дернулась, но руку не вырвала. Он продолжал промывать ладонь, пока вся подсохшая кровь не смылась, оставляя на руке один порез, который выглядел уже не так и жутко, хотя и был довольно глубоким. Охотник вытащил из пачки немного ваты, приложил к порезу и, вскрыв зубами упаковку бинта, принялся обматывать руку, пока понял, что ватка точно не выпадет и все будет окей. В делах заботы Дин частенько перебарщивал. — Ну, вот и все, — заключил он. — Я в этом не слишком разбираюсь, но, думаю, тебе стоит показаться врачу — вдруг потребуются антибиотики. — Спасибо, доктор. Завтра обязательно загляну в больницу, мало ли что. Дин отнес все обратно, помыл красную от крови алюминиевую миску и вернулся в гостиную, остановившись в дверном проеме, не решаясь пройти дальше. Реджина выглядела уставшей и ему не хотелось больше ее беспокоить. И хотя он желал остаться, охотник прекрасно понимал, что вероятно Реджина захочет побыть одна и подумать обо всем, а слыть тупым или назойливым Винчестер не желал. В каком-то смысле он был уверен, что она видеть его не желает и, может быть, даже ненавидит. — Я пойду, наверное. — Да, — согласилась женщина, даже не повернув головы. — Да, спокойной ночи. — Спокойной ночи, — попрощался он. Дин развернулся и направился к выходу. Он уже почти придумал себе планы на ближайший вечер: купить в круглосуточном магазине бутылку виски, немного еды и провести свой последний вечер в Сторибруке перед экраном телевизора, за просмотром какого-нибудь интересного боевичка. То, что он завтра уедет, Винчестер знал уже точно — приехав в этот город, он привез с собой одни проблемы. — Эй, постой. Дин! Охотник услыхал ее крик, когда уже оказался на крыльце дома. Он вернулся, дернул ручку и рывком открыл входную дверь одновременно с Реджиной. Винчестер встретился взглядом с ее шоколадно-карими глазами. — Я подумала, ты захочешь остаться, — призналась она. — Да и лучше у меня дома, чем в мотеле. — Просто не хотел, чтобы ты думала, словно я навязчивый индюк. Миллс хмыкнула себе под нос — в их первую встречу именно это она и подумала. Но, как оказалось, за фасадом «навязчивого индюка» скрывается весьма отважная личность. — Заходи. Впустив его внутрь, Реджина закрыла входную дверь, накинула плед на плечи и протопала за Винчестером, который тем временем отправился на кухню. — Ты хочешь есть? Я могу съездить купить, — заботливо предложил Дин, бросая быстрый взгляд на часы. — Кафе «У Бабушки» все еще открыто и… — Насколько я помню, в холодильнике еще что-то оставалось, — перебила она. Миллс принялась хозяйничать на кухне, то и дело отбиваясь от настойчивых попыток охотника помочь: на своей кухне она предпочитала управляться сама. В конце концов, Дину не осталось ничего, кроме как усесться на стул и оттуда бурчать себе под нос про «свежую рану» и «пережитый стресс». Режина подогрела остатки запеченной свинины, «приготовила» в духовке пиццу-полуфабрикат и, вскрыв по бутылке пива, они разместились на креслах в гостиной. Для Дина был сюрприз, что в холодильнике Реджины нашлось пиво — он-то наивно полагал, что леди вроде нее пьет лишь изысканное вино и иже с ним. Винчестер тут же накинулся на еду; он и не предполагал, что настолько изголодался. Хочешь не хочешь, а беготня с демонами сжигает массу калорий! Реджина же, немного поклевав свинину, отодвинула тарелку и отдала предпочтение бутылке пива. Аппетита не было совсем, а вкус еды вызывал разве что тошноту. — Так кто же ты все-таки, Дин Винчестер? — невзначай спросила Миллс, когда он дожевывал последний кусок пиццы. К тому моменту она уже успела слегка захмелеть, и дальнейшие слова вдруг сами соскочили с языка. — Мы так много вместе пережили, а я о тебе ничего не знаю. Ну, кроме того, что ты фальшивый агент ФБР и вечно попадаешь в неприятности. — Я тоже о тебе ничего не знаю, — мягко поддел её Дин, ухмыльнувшись. Он не мог не отметить про себя, что даже развалившись в кресле с бутылкой, Реджина выглядела донельзя изящно. — Как ты могла догадаться, я — охотник на нечисть. Спасаю людей от всяких демонов, призраков и прочей сверхъествественной дря… штуки. В общем-то это всё, чем я занимаюсь. Винчестеру захотелось дать себе пощечину. Он не знал наверняка, кем является Реджина, но догадывался, что она — ведьма. И под понятие «прочей сверхъествественной дряни» вполне подходила. Однако Миллс неудачный выбор слова, казалось, пропустила мимо ушей. — Так ты явился сюда, чтобы устроить охоту на ведьм? — с досадой выдала она, поджимая губы. Реджина понятия не имела, почему ей взбрело в голову учинить допрос с пристрастием, нарушая спокойный размеренный вечер. Возможно, её раздражал тот факт, что впервые за долгое время она ощутила к кому-то симпатию. А тот вообще оказался охотником, для которого истреблять ведьм — это обычный вторник. А возможно, Реджине просто не стоило так много пить. — Нет, — Винчестер, оторопев, отрицательно закачал головой. От цепкого, изучающего взгляда Реджины хотелось поежиться. — Я узнал, что здесь пропадают люди и приехал расследовать. Думал, здесь орудует вампир или демон, ну или на крайняк перевертыш… Дину было еще что сказать, но вместо этого решил отмолчаться, заедая неловкий момент пиццей. Охотник имел донельзя скудный опыт в построении долгосрочных отношений, и внезапная перемена настроения Миллс являлась для него большой загадкой. Ох уж эти женщины… — Как оказалось, ты ошибся, а Сторибрук кишит ведьмами. — Да, — он заерзал в кресле и тут же поспешил добавить: — Но это не моё дело. С той рыжей мы разобрались, город может спать спокойно. А ты, ну… вроде бы никого не заколдовываешь и не убиваешь. Ты — хороший человек, Реджина. И то, что ты ведьма, никакого значения не имеет, — честно признался Винчестер. Раньше бы он такого не выдал, но годы охоты отучили его делить мир на черное и белое. Иногда люди, не относящиеся к «нечисти», творили настолько ужасные вещи, что у него — охотника, повидавшего всякое — волосы дыбом вставали. Вместо спокойствия или улыбки на лице Реджины отразилась тоска, и она отвернулась, буравя глазами пламя в камине. Да что он, черт возьми, сделал не так? Дин мысленно сделал пометку, что ему лучше молчать — иначе он вечно выдает что-нибудь невпопад. — Боюсь, если бы ты знал всю правду, Дин, твои слова звучали иначе, — мрачно заметила Реджина, даже не взглянув на него. — Спокойной ночи. Она поднялась с кресла и вышла из гостиной, оставляя недоумевающего Винчестера наедине с мыслями. Что ж, вопросов у него значительно прибавилось.