Булатов замечает неладное далеко не сразу. Стареет, наверное, цепкость уже не та, а может быть, просто в кругу «своих» слишком расслабился и многолетняя выучка дала сбой. В самом-то деле, никакой бурной фантазии не хватит предположить такое, не то что в догадках увериться и плечами пожать, мол, ну что тут такого, бывает. Про возрасты любви еще великий поэт писал, а кто решится поспорить с классиком?
Багира в комнате отдыха красит ресницы, волосы из привычного пучка высвобождает и своему отражению загадочно улыбается, а глаза блестят так, что и лампочек никаких не надо.
Батя за этой суетой наблюдает, пряча усмешку, и чуть слышно понимающе хмыкает — весна действует, не иначе. Свою дозу солнца и заинтересованных мужских взглядов по пути с работы домой имеет право получить каждая женщина, даже та, что все свое женское — слабое, ранимое, уязвимое — за семью замками давным-давно спрятала и ключи потеряла…
Багира у окна пьет кофе в задумчивости, дышит ровно и просто радуется — тому, что все спокойно и тихо, что никуда не надо бежать, что не гаснут маячки, не глохнет связь, никого не захватили и ничего не заминировали. Смотрит, как возле микроавтобуса Бизон на пару с Умановой уплетают мороженое, Леська с перепачканным носом и царапиной во всю щеку чему-то смеется заливисто, а Тарасов ею любуется, как будто перед ним не пацанка смешная, а мисс мира какая-нибудь.
— По-моему, наш Бизончик влюбился, — замечает Рита лукаво, и улыбка у нее такая мягкая, светлая…
Булатов лишь тяжело вздыхает, предвидя очередные трудности в группе. Санта-Барбары ему среди бойцов только и не хватало! Совсем разболтались…
— Тебе лишь бы сводничать, — бурчит беззлобно, головой качая неодобрительно.
Багира усмехается чуть заметно, толкает шутливо в бок.
— Ворчун ты старый, Бать. Посмотри, весна дворе…
Багира задорно стучит каблучками, тихо мурлычет что-то себе под нос, каждому сотруднику на дежурное приветствие улыбки раздаривает и светится изнутри, будто личную солнечную систему под ребрами вырастила.
Булатов хмурится, на ее неприлично счастливое «доброе утро» бурчит что-то невнятное и в сводки сразу же утыкается. Должен же хоть кто-то о службе думать.
Багира меняет привычные горьковато-сдержанные духи на что-то воздушно-цветочно-весеннее, покупает парочку летних платьев, от души смеется, с обычной бумажной рутиной справляется в два раза быстрее и с противными разрешите-на-ровном-месте-докопаться проверяющими общий язык находит за пять минут.
— Багира, ты что, влюбилась? — не выдерживает Булатов в конце концов.
Рита смотрит весело и отвечает с легкомысленным смешком:
— А ты что, ревнуешь?
Мат, товарищи. И матом.
---
Багира перед зеркалом крутится и счастьем лучится так, что впору солнцезащитными очками запасаться, чтобы никого ненароком не ослепило. От дружеских посиделок в кафе отказывается сходу, тщательно подводит глаза и блузку на пару пуговиц игриво расстегивает — Бате становится вовсе нехорошо.
— Ритка, у тебя чего, свидание? — озвучивает Тарасов висящее в воздухе и с друзьями понимающе переглядывается. Багира закидывает в сумочку телефон и улыбается хитро.
— Все-то тебе расскажи, Бизончик, — легонько боевого товарища в щеку целует и из комнаты отдыха выпархивает будто на крыльях.
Порхай как бабочка, влюбляйся как кошка.
… Булатов не следит, нет, конечно — не контр-адмиральское это дело! Просто по пути за Багирой следом сворачивает, горя желанием посмотреть, что это за удачливый
сукин сын соперник такой. Воздух сиреневым цветом дышит, ветер березовые косы перебирает небрежно, а молоденькие девочки в коротеньких юбках по тротуарам разгуливают будто по подиуму. И это отчего-то раздражает только сильнее. Все будто с ума посходили с этой весной… А Багира здесь — главная сумасшедшая.
Батя прячется за афишной тумбой, утонувшей в облаках цветущей сирени, и чувствует себя школьником. Цветочные гроздья щекочут нос, с афиши спектакля глупо улыбается лопоухий Ромео (не подозревает, бедняга, что его ждет), а поверх объявления о продаже шуб маячит криво накорябанное «Машка, выходи за меня», и чуть ниже, косметическим карандашом жирно-жирно — «Я согласна!»
Спустя пять минут ожидания и усиленного аутотренинга Батя успокаивается окончательно. Воображение рисует толстенького пузатого штабного генерала, который пороху в жизни не нюхал и Багире надоест до нервного тика через пару минут общения. А через мгновение на Риту налетает откуда-то настоящий вихрь — обнимает, тискает, к себе прижимает, подхватывает и кружиткружиткружит…
Булатов наблюдает с завистью и разочарованием. Не толстый, не пузатый и даже не генерал. Отмечает выправку военную, телосложение спортивное — и только потом узнает. Знакомый ежик русых волос, ясные синие глаза и улыбку широкую — как будто миллиард в лотерею выиграл, не меньше. Ну да, Багира же у них настоящее золото…
Упархивают счастливые. Попугайчики-неразлучники, так-перетак. Булатов стоит как пень. Бездумно обрывает сирень и охреневает молча. И понять не может категорически, какого черта из нескольких миллиардов женщин Кот решил захапать себе
его Багиру. Если уж такой фетиш на форму, камуфляж, автомат на плече и повадки командирские, мог бы себе объект более подходящий найти, тем паче что выбор на любой вкус и цвет — от синеглазой русалки с клеймом
я-чистый-секс на лбу до девочки-катастрофы с повадками трудного подростка и характером ежика, чтобы уж точно жизнь медом не показалась. Нет же, у него свет клином на той, которую просто «нельзя» — любить, желать, отнимать, себе присваивать, в собственность неразделимую забирать. И на других ну как-то никак вот не смотрится. Впору в лазарет под конвоем, чтобы диагноз поставили и дурь эту мальчишескую из него как заразу вывели — у нас тут каплей сломался, починить бы надо.
Да только небольшая загвоздка. Такое не лечится. Клинический случай.
---
Клинический случай. Форма мазохизма какая-то особенная.
Булатов одергивает парадный китель и напиться до амнезии хочет не дожидаясь банкета. Роль свадебного генерала на свадьбе своей несостоявшейся — какой-то особый вид извращения, завсегдатаям тематических клубов даже не снилось.
У заветной двери Бизон дает последние наставления счастливому — аж противно — жениху.
— Учти, Котяра, обидишь Ритку…
Ионов даже договорить не дает, усмехается понимающе — брат он и есть брат, пусть и не по крови.
— Бизон, я за Багиру, если что, сам кому угодно горло перегрызу, — отвечает очень серьезно. Тарасов по плечу его внушительно хлопает и усмехается одобрительно — «вот это по-нашему!»
На крыльце Багира смущенно-счастливое лицо прячет на груди новоиспеченного мужа и сама выглядит сущей девчонкой, по недоразумению нацепившей погоны. Кот ее к себе прижимает с таким видом, как будто хрустальную статуэтку в руках держит — хрупкую, выстраданную, бесценную.
Гордый. Довольный. Счастливый-что-аж-противно дубль два.
Батя с Бизоном незаметно по очереди прикладываются к фляжке. Шампанским тут явно не обойтись. Когда Уманова ловит букет невесты и растерянно оглядывается с видом «Что мне теперь с этим счастьем делать?», Тарасов косеет уже окончательно. Тоже от счастья. Булатов хмыкает сочувственно и мысленную напоминалку себе ставит на мальчишник товарища самых красивых стриптизерш заказать. Должны же быть в этих женитьбах хоть какие-то плюсы!
