Let The Rivers Run Red

Томми совсем не спал прошлой ночью и едва держался на ногах. Его крылья все еще болели, но не слишком заметно, если он не думал об этом. Он скатился с кровати, морщась от нестерпимой головной боли, и направился в ванную, чтобы проверить, не осталось ли у него ибупрофена. Он, спотыкаясь, подошел к двери, прошел в ванную и включил свет. Он моргнул и сощурил глаза, пытаясь привыкнуть к яркому свету после того, как провел всю ночь в темной комнате. Томми открыл шкафчик над унитазом и достал бутылочку ибупрофена, проверяя срок годности. Судя по всему, срок годности у него истек около двух месяцев назад, и этикетка на бутылке гласила, что ему это не повредит, но не рекомендовано, поскольку оно не будет работать так же хорошо, если вообще будет работать. Он вздохнул, не особо заботясь о том, что это хоть немного ослабит головную боль. Он схватил две и отправил в рот, проглотив их без воды. Томми вышел из ванной, выключив за собой свет. Он прошел на кухню и проверил холодильник, нахмурившись от того, как мало еды осталось. Ему придется сходить в магазин позже, решил он. Было всего пять утра, так что у него было чуть больше часа до того, как ему нужно было уходить на работу. Томми знал, что ему действительно не следует идти на работу, но накануне он сказался больным, и пропускать один день уже было нехорошо, так что ему пришлось пойти. Он подошел к дивану, сел и снял одно крыло со спины. Он провел рукой по крылу, поморщившись, когда слишком сильно нажал на больную часть. Когда он посмотрел через крыло, ему вспомнилась его зависть к крыльям Кроу. У Кроу были блестящие, гладкие черные перья, в то время как у Томми были пушистые белые перья с блестящими золотистыми кончиками и маленькими золотисто-светлыми крапинками на верхушке каждого пера. Он знал, что в конце концов у него вырастут взрослые перья, и единственная причина, по которой у него было больше пушистых перьев, чем у Кроу, заключалась в том, что в птичьем возрасте он все еще был птенцом в гнезде. У него были бы неоперившиеся перышки, пока ему не исполнилось бы по крайней мере семнадцать. Томми было четырнадцать. К этому возрасту он должен был запечатлеть свою семью и видеть в них свою стаю, как и большинство птиц, но у Томми семьи не было. У него не было семьи двенадцать лет, и он ожидал, что так и останется. Не имело значения, что иногда ночами он не мог уснуть, потому что его птичий мозг хотел быть рядом со своей стаей, а у него её не было. Не имело значения, что иногда он сидел в своем гнезде, мечтая о том, чтобы кто-нибудь был рядом. Не имело значения, что иногда по ночам ему хотелось выйти и убить каждого встречного, пока земля не окрасилась в красный цвет и он не утолил свою жажду крови. Ничто из этого не имело значения, потому что это было невозможно. У него никогда не будет стаи, он знал, что это правда, но в груди все равно щемило от одиночества. Он покачал головой, пытаясь избавиться от негативных мыслей и вместо этого сосредоточившись на чистке крыльев. Томми вытащил выпавшие перья и сложил их в кучу, чтобы выбросить позже. Он не мог оставить их в квартире, потому что владелец по какой-то причине ненавидел гибридов и имел правило, запрещающее кому-либо из них жить там, поэтому он должен был убедиться, что не оставил следов. Он поправил кривые перья, улыбаясь, когда знакомое чувство спокойствия нахлынуло на него. Это было не так хорошо, как если бы его прихорашивала участник стаи, но сойдет. Когда он закончил с первым крылом и перешел ко второму, он подумал о том, насколько предвзятым было все сообщество. Героев считали потрясающими, а злодеев, которые почти все просто пытались все исправить, все еще преследовали, и ненависть к ним была велика в сообществе. Томми закончил со вторым крылом, собираясь встать и посмотреть на часы. Было почти шесть тридцать, так что ему скоро нужно было уходить. Он встал, прошел в свою комнату, подошел к шкафу и выбрал пару джинсов и черную рубашку из своей небольшой коллекции одежды. Он все еще чувствовал себя неважно и был почти уверен, что у него температура, но ему все равно нужно было идти на работу. Проходя мимо, он взглянул в зеркало над раковиной, поправил волосы и нахмурился, увидев темные мешки под глазами. Он вышел за дверь, заперев дверь, положил ключ в карман и спустился по лестнице. Он вышел на тротуар, продолжая свой обычный маршрут к станции метро. К тому времени, как он добрался туда, его головная боль снова усилилась, и он почувствовал легкое головокружение. Он купил билет и поднялся на борт, почти упав на свое место. Томми чувствовал, что вот-вот потеряет сознание, и его головная боль становилась все сильнее, до такой степени, что казалось, будто голова раскалывается на части. Поездка в третий округ пролетела быстро, Томми едва уловил, как диктор сообщил, что они прибыли. Он ухватился за один из шестов, чтобы подтянуться, и двинулся к выходу. Перед глазами у Томми все плыло, и он вспомнил Ники только по памяти, так как был почти не в состоянии нормально мыслить из-за головной боли. Он открыл дверь и вошел, схватив свой фартук и завязывая его. В ушах звенело, и он едва расслышал звон, означавший, что кто-то вошел в дверь. Он закрыл глаза и потер виски, спотыкаясь, когда открыл их снова. Он удержался на ногах, вцепившись в стойку так, что костяшки пальцев побелели. Томми моргнул, только что он стоял один, а в следующую секунду Уилбур был перед ним, выглядя обеспокоенным. В ушах все еще звенело, и он едва слышал его. — Томми? Томми, ты в порядке? — Спросил Уилбур, уставившись на Томми, который, казалось, едва замечал присутствие Уилбура, несмотря на то, что тот был прямо у него перед носом. Томми растерянно моргнул. Ему показалось, или все вдруг показалось расфокусированным и размытым? Он огляделся, его взгляд быстро остановился на Уилбуре, губы которого шевелились. Томми не понимал, что говорит, у него слишком громко звенело в ушах. Внезапно у него перед глазами все поплыло, и он почувствовал головокружение. Томми упал на пол, в глазах быстро потемнело. Последнее, что он увидел, были расширившиеся от шока глаза Уилбура, который собирался бежать и найти Ники. ___________________________________________________________________ Томми моргнул, открывая глаза, быстро замечая, что он не у себя дома. Он попытался сесть, но чья-то рука толкнула его обратно. — Лежи, мы же не хотим, чтобы ты снова потерял сознание, правда? — Глаза Томми метнулись в сторону голоса, все воспоминания того дня вернулись, как только он увидел Уилбура. Он понял, что находится на заднем сиденье Ники, лежа на сетчатой койке. Он посмотрел на того, кто толкнул его обратно, и встретился с сочувствующим взглядом Уилбура. Он снова попытался сесть, надеясь уйти, поскольку, скорее всего, скоро ему предстоит работа с ковриком для стирки белья. Уилбур толкнул его обратно одной рукой, бросив на него суровый взгляд. — Томми, тебе нужно продолжать лежать. Я не знаю, почему ты отключился, но ты больше не будешь делать этого в мое дежурство, — сказал он. Томми нахмурился и сердито посмотрел на него, желая уйти. — Где Ники? — Спросил мальчик. — Ей пришлось вернуться на работу. В конце концов, у неё все еще есть клиенты, — заговорил Уилбур. Томми кивнул, зная, что сегодня ему не заплатят. — Как долго я был без сознания? — Спросил он, боясь ответа. Уилбур посмотрел на часы и поморщился: — Около двух часов, — нахмурился он. Глаза Томми расширились. Он пролежал на спине два часа! В юном возрасте он понял, что слишком долго лежать на крыльях ужасно, и Томми был совершенно уверен, что это было "слишком долго". Он рванулся, пытаясь подняться на ноги. Уилбур свирепо посмотрел на него, схватил за запястья и уложил в лежачее положение. Глаза Томми наполнились едва сдерживаемыми слезами. Уилбур сжал его запястье, на котором все еще был синяк. — Томми? Ты в порядке? — Спросил он, выглядя обеспокоенным. Томми прерывисто вздохнул, изо всех сил пытаясь не схватить его за запястье, но безуспешно. Уилбур был сбит с толку, гадая, что произошло, прежде чем понял, что схватил Томми за запястья. На его запястье был темно-фиолетово-черный синяк от того, что Уилбур видел в прошлый раз, и Томми сказал, что это пустяки. Это явно было неправдой, учитывая, что Томми теперь сжимал свое запястье и едва сдерживал слезы. Уилбур мягко схватил Томми за запястье, осторожно отводя его руку и задирая рукав рубашки. — Подожди, нет, Уилбур, не надо! Глаза Уилбура расширились, когда он увидел синяк на запястье Томми, похожий на кисть, на долю секунды, прежде чем он убрал руку и прижал ее к груди, защищаясь. Томми свернулся калачиком в углу, глаза расширились от страха. Уилбур увидел синяк, и теперь у него возникнут подозрения. При этой мысли его руки начали дрожать, он тихо заскулил, жалобно вцепившись в свою руку. Он зажмурился, желая, чтобы земля поглотила его в этот момент. В голове Уилбура проносились миллионы мыслей. Откуда у Томми этот синяк? Это было не то, что он мог получить от обычной шишки, поскольку она была в форме руки. Казалось, что кто-то держал его за запястья. Уилбур положил руку Томми на плечо, его глаза расширились, когда глаза Томми распахнулись, и он отпрянул от руки Уилбура. — Не прикасайся ко мне! — Завопил Томми, рыча по-звериному. Уилбур заметил, что он, казалось, был не совсем там. Он подошел к Томми, сел рядом с ним на койку и притянул его к себе. Томми зарычал, пытаясь вырваться. Уилбур прижал его крепче, обнимая мальчика в надежде, что это вернет его в тот момент. В конце концов, Томми перестал вырываться из объятий Уилбура и заплакал. Уилбур успокаивающим движением погладил его по спине. Томми прижался к нему, всхлипывая. — Шшш, все в порядке. Ты в порядке, — мягко обратился он к плачущему мальчику у него на руках. Именно в этот момент Уилбур понял, что никогда не отпустит Томми. Несмотря ни на что, Уилбур всегда будет рядом с ним, будь то плечо, на котором можно поплакать, или просто с кем-то поговорить. Он не собирался оставлять его. Только когда рыдания Томми перешли в тихое шмыганье носом, Уилбур перестал обнимать его. Он все еще держал мальчика у себя на коленях, но Томми больше не утыкался лицом в грудь Уилбура. Томми вытер слезы, чувствуя себя немного смущенным из-за того, что Уилбур стал свидетелем одного из его срывов, особенно после того, как он помог мальчику успокоиться. Он цеплялся за Уилбура, зная, что позже пожалеет об этом, но его это почти не волновало. Свитер Уилбура приятно пах, он был мягким и пушистым. Томми просто хотел уснуть, позволить себе задремать и временно забыть о жизненных невзгодах. Однако он знал, что этого не может случиться. Томми неохотно оторвался от Уилбура, нахмурившись из-за внезапной потери тепла. Он встал, отряхиваясь. Уилбур смотрел на него, он знал, но Томми не мог встретиться с ним взглядом. Уилбур встал, обошел кроватку и остановился перед Томми. — Ты готов рассказать мне, что все это было, или нет? — Он говорил тихо. Томми покачал головой, глядя вниз. Уилбур положил палец под подбородок Томми, приподняв его, чтобы посмотреть на него. Томми закусил губу, зная, что разговор будет долгим и неловким. — Иди сюда, сядь со мной, — сказал Уилбур, садясь на раскладушку и похлопывая по месту рядом с собой. Томми нерешительно подчинился. — Итак, с чего нам начать... — он постучал себя по подбородку. — О, да, откуда взялись синяки? Я знаю, что они там есть, поэтому ты не можешь сказать мне, что их нет, и они имеют форму отпечатков ладоней, — сказал он, нахмурившись. Томми пробормотал что-то, чего Уилбур не расслышал. — Что это было? Я не расслышал, ты должен говорить громче, — заговорил Уилбур. Томми уставился в землю. — Я сказал, на меня напали, — неохотно пробормотал он. — Что? Когда это случилось? Ты еще где-нибудь пострадал? — Уилбур повернулся к Томми, глядя на него с выражением заботы на лице. Томми сморщил нос, смущенно скрестив руки на груди. — Я в порядке, — пробормотал он. Уилбур нахмурил брови, не до конца веря в это. — Ну, и когда это случилось? — Спросил он. Голова Томми вскинулась, и он уставился на Уилбура. — Может, ты перестанешь задавать вопросы? — Я в порядке, оставь меня в покое, — сердито воскликнул он, отодвигаясь подальше от Уилбура. — Томми, — начал он, — Нет! Просто оставь меня в покое, Уилбур! Я едва знаю тебя, и все же ты, кажется, думаешь, что имеешь право знать что угодно обо мне! — Он повысил тон, вставая. Уилбур встал и подошел к нему. — Ты ожидаешь, что я не буду задавать вопросов, когда парень, которого я встретил менее трех дней назад, потерял сознание, затем проснулся, у него практически случился приступ паники, и он почти полчаса рыдал, прижимаясь ко мне?! Глаза Томми расширились от страха, он не ожидал гнева в голосе Уилбура. Он начал пятиться, направляясь к двери. — Подожди- — Уилбур поднял руку, и Томми замер. — Томми, прости! Я не это имел в виду, я просто разозлился! — Томми развернулся, подбежал к двери, быстро открыл ее и побежал по тротуару. Он не знал, куда идет, но его это не особенно заботило. Слезы теперь быстро лились из его глаз, и он ловил на себе растерянные взгляды людей. Он просто продолжал бежать, пока не понял, что Уилбур его не найдет, пока он больше не знал, где находится. _____________________________________________________________________ Томми свернулся калачиком в углу затхлого переулка, когда услышал шум крыльев над головой. Он не ожидал, что кто-то появится в переулке, поэтому он распустил крылья в надежде, что это немного облегчит боль. Он разорвал две дырки на спине своей рубашки, чтобы просунуть в них крылья, и теперь они были прижаты к его спине, когда он сидел, уткнувшись головой в колени и рыдая. Томми поднял голову, искренне надеясь, что это не какой-нибудь мелкий преступник, который увидел его совсем одного и решил воспользоваться этим. Уже стемнело, и он был полностью и бесповоротно потерян. Фигура с большими крыльями приземлилась на стену здания рядом с ним, прежде чем спрыгнуть вниз перед Томми. Глаза Томми расширились при виде человека, теперь явно Кроу. Томми захныкал, пытаясь заглушить рыдания, и жалко забился еще дальше в угол. Кроу присел на корточки, сравнявшись ростом с Томми, и мягко улыбнулся. — Привет, приятель. Что ты здесь делаешь так поздно? — Ласково спросил он. Глаза Томми расширились от страха. Кроу был здесь, и Томми расправил крылья. Он бессознательно спрятал их поглубже за спину, пытаясь сделать их менее заметными, но так или иначе привлёк к ним внимание. Глаза Кроу на долю секунды расширились, прежде чем он сел и придвинулся немного ближе к Томми. Он уставился на крылья Томми. Томми с трудом скрыл дрожь страха, крепко зажмурив глаза. Он просто хотел, чтобы эта ночь поскорее закончилась. Кроу чирикнул так, что это говорило о спокойствии, безопасности. Глаза Томми распахнулись, рот слегка приоткрылся, прежде чем он его закрыл. Кроу продолжал успокаивающе щебетать, пока Томми не перестал плакать и слегка не вышел из угла. Кроу протянул руки, и Томми, не раздумывая, прыгнул в них. Он знал, что позже пожалеет об этом, но было слишком приятно находиться рядом с другим гибридом птицы, и ему было просто все равно. Кроу успокаивающим движением провел рукой по волосам Томми. Через несколько минут Томми отстранился, выглядя смущенным. Кроу доброжелательно улыбнулся ему — Теперь тебе лучше? — Спросил он. Томми коротко кивнул, прежде чем опустить взгляд и нервно поковырять ногти. — Итак, почему ты был здесь так поздно? — Спросил Кроу. — Я, э-э... Я заблудился, — тихо пробормотал Томми. Взгляд Кроу смягчился. — Ты пробыл здесь какое-то время, не так ли? — Томми кивнул, покраснев от смущения. — В каком районе ты живешь? — Спросил Кроу. — Пятнадцатом, — начал Томми, — Я был на работе в пятом округе, и кое-что случилось, поэтому я убежал и оставался в этом переулке около шести часов, — пробормотал Томми, отводя взгляд. Он неловко взъерошил крылья, не привыкший находиться на виду у людей. Кроу понимающе кивнул. — Тебя подвезти обратно? — Томми испуганно поднял глаза. — Что- Кроу немного посмеялся. — Например, хочешь, я отвезу тебя обратно в твой район? Это слишком далеко, чтобы идти пешком, — ухмыльнулся он. Томми недоверчиво моргнул. — Д-да? Кстати, в каком районе мы находимся? — Он нервно обратился к Кроу. — Мы в третьем Дистрикте, — ответил Кроу через мгновение. Глаза Томми расширились. Он пробежал так далеко?! Ему показалось, что прошел всего квартал или два! — Ну, в любом случае, тогда нам стоит идти? — Спросил Кроу, по-птичьи наклонив голову. Томми нерешительно кивнул. Кроу улыбнулся, почти озорно. Он схватил Томми и взмыл в небо. Томми закричал, широко раскрыв глаза, когда посмотрел вниз, Кроу рассмеялся. Примерно через минуту полета Томми начал получать удовольствие. Он был птицей, поэтому ему, естественно, нравилось быть высоко, но полет вызывал совершенно другое чувство радости. Он широко улыбнулся, когда они приближались к пятнадцатому округу, указывая на свой жилой комплекс, когда Кроу спросил, куда спуститься. Они приземлились с глухим стуком, и Кроу поставил Томми на землю, улыбаясь детской улыбке на его лице. — Повеселился? — Спросил он. Томми с энтузиазмом кивнул, и Кроу усмехнулся. — Ну, мне лучше сейчас уйти, я бы сказал, что рад познакомиться с тобой, но мы встретились только потому, что ты был потерян так что я не могу сказать это без того, чтобы не прозвучало так, будто я наслаждался твоими страданиями, — усмехнулся он. Томми вздохнул и кивнул. — Пока, Кроу. Спасибо, что отвез меня домой, — и с этими словами он ушел в квартиру, все, что осталось после него, это единственное пушистое бело-золотое перо на память о Кроу.