Возвращая сердцу кровь

— Нет, не так, позвольте. — Гермиона начала шинковать сушёные крысиные хвосты, когда Снейп прервал её одним властным движением. Ей понадобилось всего мгновение, чтобы среагировать так, как было необходимо — успеть не отдать ему крошечный нож, которым она орудовала. — Подождите, — непринужденно попросила она, — покажите прямо в моих руках, так точнее и понятнее, чем когда я просто смотрю. Снейп окинул её проницательным взглядом и задержался на пару секунд на лице. Гермиона постаралась изобразить самый честный и невинный взгляд, на который была способна. Конечно, он не поверил и очень хорошо понимал, что это за игра, но играл в неё вместе с Гермионой уже некоторое время. Профессор обошёл её сзади и обхватил своими руками её пальцы, сначала на правой руке, потом на левой. Гермиона набрала в грудь побольше воздуха, растворяясь в этом сладком ощущении — когда он позади тебя, держит твои руки и направляет их. Она чувствовала спиной его тело, она чувствовала его дыхание около своего уха, его волосы щекотали кожу на её шее. Гермиона прекрасно знала, как правильно шинковать эти идиотские хвосты, но специально совершала ошибки, чтобы была возможность сблизиться с ним снова. Такие моменты погружали Гермиону в невероятную атмосферу, которую невозможно было описать словами — смесь ликующих эмоций, чувств, желаний и страстей. В последнее время она старалась действовать осторожно, без напора, очень продуманно и сохранять видимость равнодушия. Это стоило титанических усилий, жёсткого самоконтроля, потому что в кольце его рук, как, например, сейчас, хотелось прижаться теснее, хотелось позволить дыханию сбиться, хотелось обернуться и уткнуться в его горячую шею. Хотелось раствориться в этом желанном человеке и больше никогда не отпускать его от себя. Но если сохранять иллюзорное спокойствие и не проявлять явного интереса, профессор Снейп не отстранялся от Гермионы как от прокаженной: он деликатно касался её своими длинными пальцами, фактически обнимая её сзади, прижимался к её спине торсом. И ради этих счастливых моментов Гермиона готова была быстро соображать, применяя все полученные за последнее время знания, чтобы не спугнуть его. Конечно, все это было умелой, а иногда и не очень, игрой с обеих сторон, и если бы сейчас кто-то вошёл в его кабинет и увидел бы их — зрелище не показалось бы ему таким невинным, как они оба пытались изобразить друг перед другом. Гермиона постаралась запечатлеть в памяти все ощущения и сложить их в свою тайную копилку с драгоценностями, перед тем как заговорить. — Все, я поняла, спасибо. — Первой инициировать прекращение физического контакта, чтобы сохранить видимость равнодушия. Он отстраняется; от этого холодно, но Гермиона понимает, что лучше не жадничать — тогда получишь больше близости. Они работали над практической частью её дипломной уже четыре недели, видеться приходилось чаще и не по расписанию, потому что зелья требовали определённых условий их изготовления. Оставалось много неясных моментов в приготовлении, и приходилось экспериментировать, чтобы найти способ верно приготовить тот или иной состав. А самую большую сложность представляло зелье Рауда, которое — возможно — сможет побороть Адское пламя. Ингредиентов для него не хватало, и если часть она надеялась получить от держателя борделя в Лютном, то с болотными грибами контрас инферос были проблемы: даже Хагрид не давал Гермионе возможности отправиться к костяным болотам. — Профессор, — осторожно начала Гермиона, бросая в котел нашинкованные крысиные хвосты. — Что же нам делать с грибами для того зелья? Как их добыть? Снейп внимательно наблюдал за её действиями. — Слишком много, — прокомментировал он последние изменения в консистенции зелья, проигнорировав её вопрос. — Зелье слишком густое, мы не сможем варить дальше. В рецепте ошибка. — Может, добавить корень маргаритки? — Можно, но лучше начать заново, чем пытаться исправить это. Когда добьёмся результата и сварим нормального вида зелье, то можно будет попытаться его скорректировать. Гермиона разочарованно выдохнула и пробормотала очищающее заклинание для котла. — Что касается грибов, — все же вернулся к этому вопросу Снейп, — я думаю, как нам добыть их. Пока единственный выход, который нахожу — это найти им замену. Костяные болота совершенно не изучены, все свидетельства о направляющихся туда говорят о том, что никто не вернулся с болот. — Однако описание контрас инферос есть в древних фолиантах, значит, людям все же удавалось их достать, — настаивала Гермиона. — Возможно, костяные болота просто обросли легендами за века, и волшебники попросту боятся к ним подходить. Нам надо это как-то выяснить. — А возможно грибы есть как на самих болотах, так и поблизости от них, и кому-то удавалось собрать их, не угодив в болото, — раздражённо ответил Снейп. — Повезёт ли нам — это большой вопрос. — Но надо что-то делать, уже почти средина марта, выпускные экзамены и защита дипломной на носу... — Ваша дипломная не стоит того, чтобы рисковать ради неё жизнью. Это всего лишь школьное образование, мисс Грейнджер. Работа и без этого зелья, если уж так выйдет, будет вполне достойной. — А Выручай-комната? Её необходимо спасти, — ухватилась за последнюю соломинку Гермиона. — Одна заколдованная тлеющая комната не приносит никакого вреда замку в целом , — отмахнулся от её аргумента Снейп. — Это сейчас, — возразила Гермиона. — Мы не знаем, что будет дальше. — Грейнджер, я сказал, что думаю, как нам решить проблему с этим компонентом зелья. Не надо меня постоянно из-за этого дёргать. Все, что он говорил, было вполне разумно, и хотя Гермиона действительно всем сердцем радела за Выручай-комнату, было ещё кое-что, не выходившее у неё из головы: а если профессор вдруг узнает, что она все же пошла одна к костяным болотам? Будет ли спасать ей жизнь? Бросится ли сломя голову в лес или поручит это кому-то другому? Гермиона отдавала себе отчёт в том, что проверять это не стоит, что мысль совсем не разумна, но не могла выкинуть её из головы. Пока она шинковала ингредиенты, чтобы начать заново зелье, которое они только что варили, поймала себя на бессознательной, но тщательной разработке плана, как провернуть эту отчаянную авантюру. Она изо всех сил постаралась убедить себя в том, что это невероятная глупость, и сосредоточиться на зелье. Снейп пробовал что-то варить в соседнем котле. Помешает по часовой стрелке, смотрит на зелье, не отрывая глаз, и, кажется, даже не моргая, потом разок против часовой. Внезапно его чёрные глаза вцепляются в Гермиону, и она поспешно снова смотрит в свой котел, хотя он точно заметил, что она не сводила взгляда с его лица. Эти часы совместной работы приносили настоящее удовольствие Гермионе. Она лишь надеялась, что ему они тоже не совсем противны. Тогда можно было бы продолжать так до самого конца года, получая крохи его близости, и, может, разумно было бы после выпускного официально пригласить уже бывшего учителя на свидание. Это походило на план, хотя Гермиона чувствовала, что не дотерпит до июля, она и так держалась из последних сил, уже столько месяцев изводя себя бесплодными фантазиями и мечтами. В голову снова полезли мысли о том, какие вещи ей понадобятся, если она отправится к костяным болотам, какие заклинания могут пригодиться... Снова изображать неумение нарезать сушёные крысиные хвосты она не стала, хотя соблазн был велик: в первый раз это сработало, и он почти обнял её. Слишком навязчивой быть не стоит, чтобы не вызвать его протеста. К этому чудищу нужен очень тонкий и деликатный подход. Она бросала в котел ингредиенты, когда он закончил со своим экспериментом, наполнил фиал зельем, подошёл к Гермионе и остановился за спиной. — Не торопитесь с хвостами, бросайте маленькими щепотками, — едва слышно подсказал он. У Гермионы мурашки побежали по коже от шелеста его голоса, от его дыхания прямо у уха, но она сдержалась в проявлении эмоций. — Помешайте, прежде чем бросить следующую щепотку, — дал он следующее указание. Гермиона слегка повернула голову, чтобы увидеть его лицо. Он сосредоточено смотрел в котел, взгляд весь глубоко погружен в зелье. Гермиона доверилась Принцу, кому уж доверять в зельях, как не ему. — Ещё маленькую щепотку, совсем чуть-чуть... — сказал он и, когда Гермиона набрала горстку нарезанных сушёных крысиных хвостов, он вдруг остановил её руку и лёгким невесомым движением пальцев смахнул большую часть обратно на поднос. — Вот столько хватит пока. Гермиона сдержала дрожь в руках и сладкое оцепенение, вызванные его нежным прикосновением, и бросила крохи порошка в котёл. — Вот, — довольно протянул Снейп, глядя на зелье, которое стало чуть более вязким и приобрело землистый с перламутром оттенок. — Чуть больше бы бросили и пришлось бы начинать заново. Гермиона снова обернулась — на лице профессора читалась торжественная удовлетворённость. — Так, что там дальше? — засуетилась она. — Кровь саламандры? — Маленькими каплями, не торопитесь, — руководил Снейп. Гермиона схватила флакончик и аккуратно капнула в кипящий котел. Зелье зашипело и из него повалил чёрный дым. Снейп перевесился через плечо Гермионы и втянул носом воздух, направляя рукой дым в свою сторону. — Нормально, — в итоге сказал он. — Все хорошо. — Откуда вы столько знаете о зельях, профессор? — завороженно наблюдая за ним, спросила Гермиона. — Признайтесь: иногда вы просто действуете интуитивно? Снейп ответил Гермионе самодовольным взглядом. — Знаний не всегда достаточно, хотя в этом деле они — основа, на которой произрастает талант, мисс Грейнджер, — ответил он. — Пора бросать кору волшебной рябины. Гермиона спохватилась и обнаружила, что дым в котле рассеялся. Она отломила кусочек лежащей наготове коры и бросила в котел. — Теперь уменьшайте огонь и пускай кипит не меньше часа, посмотрим, каков будет результат. А вы пока можете записать процесс и ошибки, допущенные на пути к приготовлению этого зелья. Гермиона точно следовала его распоряжениям. Она притушила огонь волшебной палочкой и села за стол, где были разложены наготове письменные принадлежности. Профессор Снейп устроился напротив и подтянул к себе стопку пергаментов — очевидно, домашние работы какого-то из курсов. — Сэр... — решилась все же спросить Гермиона. — Как думаете, а у меня есть талант? К зельям, я имею ввиду. Снейп поднял на неё глаза и окинул оценивающим взглядом. — Вы достаточно прилежны и внимательны на занятиях. Этого хватает, чтобы правильно сварить зелье, если у вас есть точный рецепт. Но импровизация в этом деле — не ваш конёк. — То есть "нет"? — хмыкнула Гермиона. Впрочем, он все равно похвалил её, это было приятно так или иначе. Она ведь действительно старательная ученица, а его положительная оценка дорого стоит. Профессор буравил её глазами ещё некоторое время. — Может, когда вы приобретёте ещё больше знаний, интуиция тоже начнёт работать, — заключил он. Гермиона вздохнула. Куда уж Гарри и Рону учиться у Снейпа, если даже её знания он считает недостаточными. Вечер закончился мирно. Зелье вышло неплохо, и Гермиона отправилась к себе в башню, бережно храня сегодняшние воспоминания от ощущения профессора Снейпа за её спиной, профессора Снейпа, касающегося её пальцев своими, профессора Снейпа, обжигающего её кожу своим дыханием.

* * *

— О, Виктор! Привет! — радостно воскликнула Гермиона. — Здравствуй, Гермиона! Ты великолепно выглядишь! Виктор Крам несколько дней назад написал ей, что он в Англии, и было бы здорово увидеться. Гермиона с удовольствием согласилась. Она хранила приятные воспоминания о времени, проведённом с Виктором, и рассчитывала, что сумеет хоть немного отвлечься, если повидается с ним. Он деликатно приобнял её за плечи, и Гермиона почувствовала, что лицо её заливается краской. — Ну расскажи, как ты? Что ты тут делаешь? Какие планы? — засыпала она вопросами своего старого знакомого. — Я намереваюсь прожить в Британии как минимум два года, потому что подписал контракт с "Стоунхейвенскими сороками". — О-о-о, — неопределенно пробормотала Гермиона. — Если я не ошибаюсь, это клуб из высшей лиги. — Верно. Это самый лучший в твоей стране, — кивнул Виктор. — Ну теперь-то он точно станет лучшим! Им очень повезло — заполучили тебя! Было кое-что что общее у Виктора и её возлюбленного Принца-полукровки — они оба не умели принимать похвалу, оба хмурились в ситуации, когда обычный человек улыбнулся бы и поблагодарил Гермиону за добрые слова. Гермиона поймала себя на том, что снова и снова возвращается мыслями к своему объекту непреодолимого желания, и постаралась переключиться, ведь именно ради этого она встретилась сегодня со своим давним знакомым, парнем, который первым поцеловал ее. — Ты голодна? Пойдём перекусим? — тем временем Виктор махнул рукой вдоль Косого переулка, где они встретились. — Пойдём, — кивнула Гермиона. Они направились в новую яркую закусочную, которая недавно открылась здесь. Волшебный мир после войны приходил в норму, люди больше не прятались, наоборот — появлялись новые лавки, музыканты, издательства, публиковались магические открытия. Не прошло и года с момента победы над Воландемортом, а в Магической Британии царила уже совсем другая, цветущая, мирная жизнь. Разговор шёл легко и непринуждённо, как и всегда с Виктором. Мало кто из британцев мог понять этого сурового на вид парня. Только Гермиона знала, какое открытое и доброе сердце спрятано за этим хмурым и мрачным взглядом. Виктор в свою очередь точно знал, что Гермиона не из тех людей, кому он был интересен лишь как популярный игрок. Она в самом деле была из той редкой категории волшебников, которая не интересовалась квиддичем и даже толком не разбиралась в игре, и таким образом можно было рассчитывать, что если уж ты ей нравишься — значит, это оценка каких-то иных твоих качеств: моральных, духовных, интеллектуальных, а не твоей популярности или физических данных. Хотя Гермиона вынуждена была признаться себе, что всё же его внешняя притягательность тоже сыграла роль тогда, в её пятнадцать. Виктор был идеально сложен, и нужно быть каменным истуканом, чтобы не испытать физического влечения к такому парню, точно сошедшему с иллюстраций книг о Древнегреческих божествах. Гермиона поведала ему о последних событиях, о битве за Хогвартс её глазами, потому что, как оказалось, Виктор недавно виделся с Флёр, и она успела многое рассказать ему. — Здорово, что вы все тогда так подружились на Турнире, — улыбаясь говорила Гермиона. — Да, если бы еще меня никто не заколдовал, и никто не погиб в итоге, был бы совсем праздник, — грустно улыбнулся Виктор. Гермиона кивнула. Да, она привыкла искать хорошее в жизни и игнорировать трагические события. Их было слишком много — Седрик, Сириус, Дамблдор, Грозный Глаз, Добби, Люпин, Фред, Тонкс... Много условно знакомых и совсем не знакомых людей. Если постоянно думать об этом, то чувство безысходности накрывает тебя так глубоко, что единственным способом спасти ментальное здоровье остаётся напрочь выбрасывать эти мысли из головы. — Зато Каркаров тогда показал свое истинное лицо, — усмехнулся Виктор. — Хотя я и так про него это знал. Помнишь, как он отреагировал, когда увидел меня с тобой на балу? — Честно сказать, я не очень хорошо помню Каркарова. Тот день был насыщен эмоциями, было просто не до него, — ностальгически улыбнулась Гермиона. Виктор заглянул ей в глаза. И в его взгляде Гермиона прочла нечто, что, возможно, должна была бы ожидать, но пыталась обмануть себя, надеясь, что ничего такого не будет. — Флёр, кажется, счастлива с Биллом, — пробормотала Гермиона, просто, чтобы продолжить разговор. Потому что она уже поняла: для Виктора это не просто встреча старых знакомых — это свидание. — Похоже на то, — кивнул он. — Еще Флер сказала мне, что ты не стала связывать свою судьбу с братом её мужа. Гермиона отвела глаза. Похоже, она выбрала не ту тему, на которую стоило перевести разговор. — Да, мы с Роном расстались, — кивнула она и тут же сделала резкий поворот в беседе: — Кстати, я слышала, что некоторые сбежавшие Пожиратели укрылись на материке, в Европе, в том числе в Болгарии. Ты знаешь что-то об этом? — Не знаю про Пожирателей, но у нас в горах Стара Планина вроде обнаружили небольшую группу великанов. У нас говорили, что они ушли туда от вашей битвы. Как вам удалось победить, когда на его стороне были великаны? — Ну мы же волшебники! — улыбнулась Гермиона. — И потом, на нашей стороне тоже был один великан. Он вроде как немного мой друг. Виктор удивлённо вскинул брови и неожиданно засмеялся. — Ты самая удивительная девушка из всех, что я встречал! — сказал он. — Кто ещё может похвастать дружбой с великаном? Расскажи, как так вышло. Гермиона смущённо улыбнулась, и одновременно порадовалась, что все же удалось сменить тему. — Его зовут Грохх. Он брат по матери нашего лесничего, и с некоторых пор профессора, Хагрида, — с энтузиазмом начала рассказывать она, отмечая, что все же выглядит так, словно отвечает на уроке. — Сначала он тайно жил в лесу, там мы с Гарри с ним и познакомились, а потом Дамблдор устроил ему пещеру в горах близ Хогвартса. Грохх называет меня по имени, и у них с Хагридом есть свой способ найти друг друга даже на большом расстоянии. Оказалось, что великаны довольно чувствительны к тонкому звуку, издаваемому, когда дуешь в рог взрывопотама, и Грохх может услышать этот звук за много километров и прийти к Хагриду на помощь. Конечно, держать такой рог вблизи от себя неразумно, но это же великаны и полувеликаны, — нервно хохотнула Гермиона. — У них все иначе. Хагрид даже разрешил мне пользоваться этим способом, если случится что-то необычное, и понадобится участие Грохха. И в это мгновение Гермиону как громом поразило — вот оно! Грохх! Наверняка Грохх может пройти по костяным болотам! Во всех источниках, где упоминалось, что никто не вернулся с этих болот, везде речь шла о волшебниках и других людях. Гермиона не могла знать наверняка, что болото не навредит великану, но, как известно, у них волшебная кожа, которую не пробивают даже заклинания, а ещё некоторое время Грохх бездумно шатался по всему лесу, а значит, почти наверняка набредал на костяные болота и остался жив. Таким образом, с высокой долей вероятности можно было сделать вывод, что Грохх в состоянии пройти костяные болота или вытащить оттуда Гермиону. Самое главное теперь убедиться в своей догадке — задать несколько вопросов Хагриду, — и можно разрабатывать план. Нет, она не станет просить Грохха самого собрать грибы, да и вряд ли тот справится. Она оставит великана в качестве страховки, чтобы вернуться назад, если мрачный Принц в чёрной мантии не пожелает спасать свою нерадивую принцессу... то есть ученицу. — Ты чему улыбаешься? — спросил Виктор. — Я просто сейчас подумала, как Грохх мог бы помочь мне с моей дипломной работой, — объяснила Гермиона. — Понимаешь, я нашла рецепт одного зелья, и если мы с профессором Снейпом сможем его восстановить, то это станет большим прорывом, поможет справиться с сильным Тёмным заклятием. Но ингредиенты для зелья не так просто достать. Два из них я жду на заказ у какого-то сомнительного типа из Лютного переулка, даже страшно туда возвращаться. А ещё кое-что, я подумала, смогу добыть с помощью великана. — Тебе спокойная жизнь не мила, да? — поднял вверх тёмные брови Виктор. — Что ещё за Лютный переулок? — О, это здесь, рядом, — пояснила Гермиона. — Темная часть волшебного Лондона. Там разные лавки и заведения с сомнительной репутацией, где можно купить тёмные артефакты или что-то нелегальное, ну или полулегальное. Виктор удивлённо таращился на Гермиону. — Не смотри на меня так, — смутилась она. — Ингредиенты, которые мне нужны, не запрещены сами по себе, просто чтобы их добыть, приходится нарушать мелкие законы. Они не опасны. И тем более мне помогал Хагрид, он тоже преподаватель Хогвартса. А профессор Снейп сам сказал, где можно это купить. — Конечно, он сказал, — презрительно фыркнул Виктор. — Он же сам Темный маг, товарищ нашего бывшего директора. — Нет, — замотала головой Гермиона. — Нет, он давно, много лет назад, перешёл на сторону Дамблдора. И только шпионил у Воландеморта. У нас об этом много писали и рассказывали. Он едва не погиб и перед смертью — как он думал — успел передать Гарри свои воспоминания. Это все расставило по своим местам. — Неважно, на чьей стороне он сражался, он все равно Темный волшебник, Гермиона, я знаю, о чем говорю. В моей школе это практикуется гораздо больше, чем у вас. Гермиона нахмурилась. — Наверное, ты по-своему прав, но рассуждения об этом уходят скорее в раздел философии. Кого можно считать Тёмным волшебником? Если человек сведущ в Темных Искусствах, но использует эти знания ради борьбы с ними, разве можно считать его Тёмным магом? Если на то пошло, я и сама читала не просто о чёрной магии, а даже о её применении. И потом, знаешь, говорят, профессор Снейп, вероятно, единственный из Пожирателей, кто умеет вызывать патронуса. Это означает, что его сердце знает настоящее счастье и радость, и это тоже говорит о том, что он не может быть Тёмным магом. Гермиона не хотела рассказывать, что на самом деле было ещё кое-что, что говорило о благородном сердце профессора, умеющем любить так, как многие светлые волшебники и представить себе не могут. — Мне казалось, раньше тебе не нравился этот учитель, — задумчиво произнес Виктор. — Не то, чтобы не нравился, — Гермиона с ужасом осознала, что щеки её начинает заливать краска. — Он был довольно строгим на уроках и скупым на похвалу. Да и методы преподавания у него, скажем так, спорные. Но у него есть чему поучиться, он знает все — и зелья, и заклинания, и боевую магию, и защитную, тёмную магию, окклюменцию и легилименцию. Думаю, нужно сильно постараться, чтобы найти ещё одного волшебника, который обладал бы таким широким спектром знаний. И нам необходимо было сильно повзрослеть, чтобы понять это. Хотя скорее это касается Гарри и Рона, я всегда училась у профессора Снейпа, не глядя на его методы, и самая первая на своём курсе, с его помощью, освоила, к примеру, невербальную магию. — Я в тебе не сомневался! Ты очень талантливая колдунья! — мягко улыбнулся Виктор и тут же нахмурился. — Но этому мрачному профессору я бы все равно не доверял. Все, что ты о нем сказала, говорит только о том, что он — опаснее многих других. От таких всегда стоит ждать подвоха. Гермиона хотела ещё высказаться в защиту Снейпа, но вдруг остановила сама себя. Ну в самом деле, она любую тему, оказывается, может свести к нему. Любую мысль, любой разговор. Даже в самом Викторе Краме, казалось бы, человеке, у которого ничего общего не может быть с профессором Снейпом, она умудряется находить сходство с ним. Это походило на настоящее помешательство, и с одной стороны Гермиона не хотела себя выдавать, и ей было страшно от своей одержимости, а с другой — она с мазохистским удовольствием наслаждалась этим чувством, упивалась и подпитывалась им. — Так ты снова собираешься идти в этот Лютный переулок? — спросил Виктор. — Да, жду письма от хозяина борделя. — Борделя? — поднял вверх брови Виктор. — Ну, мне показалось... похоже, да, у него там что-то вроде борделя. — Ты уверена, что хочешь покупать что-то у такого человека? Не боишься обмана? — Придётся рискнуть, такие вещи достать не просто, — пожала плечами Гермиона. — Позволь сопроводить тебя, когда пойдешь туда, ладно? Иначе я буду беспокоиться. Обещай, что напишешь мне, когда вы назначите встречу. — Да, я с удовольствием приму твою компанию, спасибо, Виктор! Я все равно не собиралась идти туда одна! Только рада буду твоей помощи. — Ну хорошо, а что с великаном, как ты собираешься использовать его? — Эм... я ещё не все продумала...

* * *

Гермиона действительно не все продумала. На самом деле она рассчитывала, что помощь Грохха не понадобится, что она справится сама, или все же за ней придёт её Принц. А если уж они оба застрянут в болотах, тогда может Грохх их и вытащит. Буквально на следующий день она отправилась к Хагриду пить чай и много расспрашивала его о брате. Хагрид, как обычно, бесхитростно и с удовольствием рассказывал Гермионе все, что нужно. — Да, весь лес исходил, где только не был мой братец. Спасибо Дамблдору, великий он был человек, смог обустроить его с комфортом, как великанам нужно. В лесу-то ему все ж не то было, да и я переживал за местные поселения, чтобы он никого случаем ни того... Нет, ты не подумай чего, Грошик безобидный, он никому зла не желает, но понимаешь, с его размером, случайно может кого зашибить. Тогда ещё кентавры разбушевались, а единороги наоборот ходят, никого не боятся... жаль было бы, если бы он придавил какого-то малыша ненароком. Детишки Арагога опять же бегали, тоже Грошик мог не углядеть... — То есть ты беспокоился только о том, чтобы Грохх никому не навредил. А было ли что-то в лесу, что могло угрожать самому Грохху? — Вряд ли, — отхлебнул из огромной чашки Хагрид. — Что там может быть? У него кожа видела какая? Ни один зверь не прокусит, даже акромантул. — Ты уверен, что он был везде? Знаешь, я читала в Истории Хогвартса, что в этом лесу много потаенных опасных уголков. — Есть такие, — кивнул Хагрид. — Например, где болота, там на ночь деревья смыкаются и не выпускают человека, ни трансгрессировать, ни пролететь, ни пройти эту чащу невозможно до рассвета. И темнота стоит, хоть глаз выколи, сгинуть в тех болотах — раз плюнуть. Но не для Грохха, ему самое глубокое место по пояс, а все, что там пытается одолеть его, оно того, зубы сломает о великанью кожу. Гермиона затаила дыхание, надеясь, что Хагрид ещё что-то расскажет. — Так что ему все ни по чем, — подытожил Хагрид. — Выходит костяные болота тоже? — пошла ва-банк Гермиона. — И костяные... Так, а ты чего это расспрашиваешь, Гермиона? Опять за своё? — нахмурился Хагрид. — Нечего тебе там делать, гиблое место. Профессор Сне... То есть, я говорю, опасно там! — Профессор Снейп не велел тебе меня туда пускать, так? — глаза Гермионы сузились. — Нет, то есть... Гермиона, ты же разумная девочка! Понимаешь, какое это страшное место! Я сам не пущу! — Хагрид, мне очень важно туда попасть! Ведь ты говоришь, что Грохх может пройти болота, может, мы могли бы с его помощью добыть грибы, которые мне нужны? Хагрид задумчиво потер бороду. — Может, Грохх и мог бы помочь... — тихо пробормотал он. — Я раньше про это не думал. Вот ведь, Гермиона, с твоими мозгами ты однажды Дамблдора затмишь! Я поговорю с профессором Снейпом, он тоже ищет способ подойти к этим болотам. — Постой! Не говори с ним! — торопливо попросила Гермиона. — Я сначала подготовлюсь, сама продумаю план, а потом уже поговорим с профессором Снейпом, чтобы у нас все уже было готово. На том тогда и порешили. Гермионе стыдно было обманывать старого друга, но её невероятно подогревала и утешала совесть мысль о том, что у неё появится возможность проверить, станет ли спасать её из беды профессор. Может, она не только себе, но и ему сможет доказать в таком случае, что он к ней тоже неравнодушен? Гермиона тщательно готовилась к походу, собирала бисерную сумочку. Теплые походные одеяла, которые состегиваются между собой, она купила заранее в волшебном магазине для путешественников, заказав по совиной почте. Они были заколдованы так, что не могли промокнуть. Заживляющие и восстанавливающие зелья на все случаи, свой любимый волшебный огонёк, который был с ней много лет, скорее не для того даже, чтобы согреть или осветить путь — просто с ним было всегда спокойнее. Вода, крекеры, само собой — рог взрывопотама на экстренный случай. Конечно, она тренировала заклинания, которые могут ей пригодиться. Все взвешивала раз за разом. В один из выходных, когда они с Хагридом выбрались в лес собрать волоски с хвостов единорогов, висящих на ветках кустов, Гермиона попросила опробовать в действии зов рога взрывопотама. Грохх оказался рядом с ними в течение нескольких минут и вполне точно определил локацию. Это вселяло надежду, что её план должен сработать. Гермиона определила на карте леса примерную точку, где предположительно находились опасные болота, в том числе костяные. Она достаточно изучила лес и, по сути, эта часть оставалась единственной неосвоенной. Оставалось только найти болотного фонарника и следовать за ним, и одновременно с тем стараться не угодить в трясину. Подходящий случай представился в самом конце марта. Все совпало как нельзя лучше: бисерную сумочку со всем необходимым Гермиона носила при себе. Вечером должно было быть занятие у профессора Снейпа, так что, если она не явится, он, очевидно, заметит. Вместе с тем Хагрида внезапно вызвали в Министерство Магии, где в последнее время он давал специализированные консультации по уходу за редкими магическими существами. — Но, Хагрид, мне обязательно сегодня необходимо попасть в лес. Лепестки лунных маргариток нужно собирать сегодня, в полнолуние, иначе ждать придётся ещё месяц. Хагрид нахмурился и почесал затылок. — Может, попросить профессора Снейпа сходить с тобой, раз такое дело, — задумчиво сказал он. — У него сейчас занятия, насколько мне известно, — покачала головой Гермиона. — Может, Гарри? У него сейчас тоже свободное время, а лунные маргаритки растут совсем поблизости, глубоко в лес ходить не нужно. Хагрид некоторое время подозрительно косился на Гермиону, но после продолжительных уверений в том, что все будет в порядке, все же согласился. Гермиона понимала, что ведёт себя неосмотрительно и безрассудно, но мысль о том, чтобы осуществить задуманное, слишком прочно засела в её голове. Неприятно было подводить Хагрида, подставлять его под удар, но в конце концов, если её план удастся, может, у неё появятся способы успокоить профессора Снейпа, и Хагриду не достанется. Они с Гарри собрали лепестки и уже торопились обратно в замок, потому что команде Гриффиндора предстояла тренировка по квиддичу, как Гермиона вдруг остановилась. — Гарри, я ещё кое-что забыла! Мне нужно собрать болотные грибы контрас инферос! — Давай завтра, я уже опаздываю, — нахмурился Гарри. — Завтра никак нельзя, нужно сегодня. Слушай, ты отправляйся на тренировку, а я быстро вернусь в лес, — нагло врала Гермиона. — Хагрид сказал ни в коем случае тебя не оставлять. — Да я быстро вернусь, в шесть у меня индивидуальное занятие у профессора Снейпа, так что времени у самой мало. Возьми, пожалуйста, мешочек с лепестками лунной маргаритки, я заберу вечером в гостиной. Гарри колебался некоторое время и все же отступил. Все шло как нельзя гладко, и Гермиона подумала, что это хороший знак, хотя быть слишком самонадеянной не стоило. Она поправила бисерную сумочку, спрятанную под зимней мантией, взяла в одну руку волшебную палочку, в другую — рог взрывопотама и смело шагнула в тёмную чащу леса. Некоторое время она двигалась по тропинке, углубляясь все дальше от замка и хижины Хагрида. Гермиона не торопилась: нужно было время на то, чтобы Гарри вернулся с тренировки, чтобы Снейп обнаружил отсутствие Гермионы и выяснил, в чем дело. Некоторое время никто не встречался Гермионе, но вскоре она услышала шорох, и из-за деревьев показались жуткие белые глаза фестралов. После войны Гермиона тоже начала их видеть, что вызывало двойственные чувства: с одной стороны, ее исследовательский интерес был удовлетворен, с другой — глядя на них, она постоянно задумывалась о многочисленных смертях, которым ей случилось стать невольным свидетелем. Гермиона погладила устрашающих, скелетоподобных крылатых лошадей — в конце концов, они очень добрые и не виноваты, что имеют такие особенности, — и отправилась дальше. Лес сгущался и темнел; приближался вечер, и чаща становилась все непрогляднее, но Гермиона не создавала волшебного света. Она двигалась медленно, стараясь прислушиваться к звукам леса и довольствоваться только естественным светом, проникающим сквозь ветки деревьев. Она не хотела привлекать внимания живности, обитающей в лесу. Справа послышался шорох; Гермиона оглянулась и увидела, как пушистая лиса проскочила по белому снегу, который все еще небольшими островками покрывал землю в чаще. Странное возбуждение и предвкушение затопили все существо Гермионы. Она чувствовала, как обострились все инстинкты, как она вся превратилась в слух, зрение, обоняние, а кожа стала невероятно чувствительной. Она держала свою волшебную палочку наготове, пробираясь все дальше в лес. Через некоторое время она обнаружила семью единорогов — маму и двух жеребят. Гермиона улыбнулась этим чудесным, невероятно добрым и милым волшебным существам и подошла поприветствовать и погладить их блестящие гривы. — Хорошие, — шептала она. — Какие же вы хорошие... Малыши тыкались в Гермиону мордочками, а мама внимательно посматривала на них своими блестящими влажными глазами. И тут Гермиона услышала цоканье копыт, которое, она точно знала, принадлежит не единорогам и не фестралам. Сердце застучало чуть быстрее, Гермиона набрала в грудь побольше воздуха, собирая всю свою храбрость в кулак. Она предполагала, что может встретить кентавров. От профессора МакГонагалл она знала, что после битвы за Хогвартс им удалось примириться с этим волшебным народом, но всё же появление ученицы школы так глубоко в лесу могло оставить их недовольными. — Добрый вечер, — вежливо поприветствовала кентавров Гермиона, крепко сжимая в руках предметы, которые должны были её спасти — рог взрывопотама и волшебную палочку. — Меня зовут Гермиона Грейнджер. Я ученица Хогвартса. — Здравствуй, человеческая дева. Что ты делаешь в такой час глубоко в лесу? — ответил ей один из кентавров. Он был старше других и выглядел величественно, но не враждебно. — Исследовательский интерес, — ответила Гермиона. — Мне необходимо найти костяные болота и один редкий гриб, который водится там, чтобы противостоять Темной магии. Если вы не против. Кентавры переглянулись между собой и забили копытами. Единороги медленно отходили в сторону, подальше от кентавров. — Ни один человек не возвращался живым с костяных болот, — усмехнулся один из кентавров, выглядящих дико, одновременно с тем достаточно притягательно. — А вы? Кентавры возвращались из костяных болот? — смело спросила Гермиона. — Не хочешь ли ты, женщина, чтобы мы услужили тебе и сходили туда вместо тебя? — угрожающе топнув копытами, спросил один из враждебно настроенных кентавров. — Вовсе нет, — торопливо ответила Гермиона. — Я лишь хотела узнать, что меня может поджидать там, чего следует опасаться. — Человек слишком приземленное существо, чтобы пройти по этим болотам. Его разум не достаточно развит, — ответил старший, "добрый", как условно окрестила его Гермиона, кентавр. — Ты не пройдёшь, — высокомерно сказал другой. — И твой проводник магии тебе не поможет, — он указал рукой на волшебную палочку в руке Гермионы. — Костяные болота обнажают слабость разума человека, — добавил третий. Несколько других кентавров протестующе застучали копытами. — Людям не дано познать суть этих болот, — сказал один из них. — Мы не в праве открывать им тайны нашего леса. — Мы обещали женщине-кошке... — вмешался "добрый" кентавр, но его прервал тот, что был настроен наиболее враждебно: — Мы обещали не нападать на её жеребят, но если они сами ищут смерти, мы не обязаны их оберегать или защищать. — Возвращайся в замок, человеческая дева, — сказал ещё один кентавр, которого Гермиона окрестила "обаятельным". — Иначе сгинешь в этих болотах. — Спасибо большое, что предупредили меня, — вежливо ответила Гермиона. — Я очень благодарна вам. Однако я все же хотела бы рискнуть. "Грошик, только не подведи, в случае чего", — невольно мысленно взмолилась Гермиона. — Пускай идёт, будет урок другим жеребятам из этой школы, — хохотнул враждебно настроенный кентавр. Другие одобрительно застучали копытами и стали удаляться от Гермионы. — Смотри под ноги, человеческая дева, — задержался на минуту "добрый" кентавр. — Если ты вступишь в болото — там и останешься навсегда. Гермиона дождалась, когда все кентавры исчезнут за ветками деревьев, и сделала несколько шагов дальше вглубь леса. Руки её дрожали, и пришлось остановиться, опереться о ближайшее дерево, а затем и вовсе сесть на землю, прижавшись спиной к стволу. Только сейчас она ощутила опасность, которой собиралась себя подвергнуть. А что, если там живёт какой-то такой монстр, который съест тебя за мгновение, и даже если ты исхитришься дунуть в рог взрывопотама, Грохх не успеет добраться до тебя? Гермиона взглянула на простые магловские часы на своей руке, подарок родителей. Уже почти семь вечера, Снейп должен понять, что она не пришла, и обязан спохватиться. Может, просто дождаться его здесь? Не идти дальше к болотам? А за грибами действительно вернуться с Гроххом, может, вместе с Хагридом и самим Снейпом. Чтобы Грохх нес их на руках, и они никак не контактировали с болотами? Так будет намного лучше. В конце концов, сегодняшней её целью были не грибы, а профессор Снейп. Не обязательно доходить до конца, главное — он считает, что Гермиона в опасности. Интересно, нашёл ли уже Снейп Гарри? Узнал ли, почему Гермиона не явилась на занятие? Да, он будет разгневан, но наказать ни её, ни Хагрида не сможет — в прошении Гермионы ни слова нет о сопровождающих. Они с директором просто подписали ей разрешение на посещение леса. Условие про то, что с ней обязательно должен быть Хагрид, оговаривалось на словах, так что, формально, она не нарушила никаких официальных договорённостей. Зато она точно поймёт, да и он тоже — между ними нечто большее, чем отношения ученицы и учителя. Значительно больше. Гермиона долго просидела на земле, опершись о старое дерево, и уже начала замерзать, как внезапно её осенила страшная мысль — а что если он рванет к костяным болотам другой дорогой, не этой тропинкой? Что если он уже там? Мечется по болотам в поисках её? Что если он сам там погибнет из-за Гермионы? В этот момент Гермиона осознала, какую в самом деле глупость совершила. Эта мысль привела ее в ужас. Гермиона быстро подскочила со своего места и рванула в сторону болот. Вскоре она увидела того, кого ждала, чтобы точно добраться до нужных мест — болотный фонарник облачной дымкой, с фонарём в призрачной руке, мелькнул за деревьями, заманивая путника в трясину. Гермиона произнесла сложное заклинание Контраста, которое тренировала все последние дни, и лес обрел чёткие очертания; она все видела резко, как будто белым днем, поверхность почвы была точно под увеличительным стеклом, она отчётливо видела каждую деталь. Следуя за фонарником, Гермиона была сосредоточена на поверхности земли. В реальности дело было не простым: местами ещё лежал снег, и не ясно было, что под ним; Гермиона старалась наступать только на места, которые точно походили на твёрдую землю. Периодически ей приходилось насылать на себя заклятие прыгучести, чтобы переместиться на островок, который точно был землёй. А иногда она трансфигурировала себе из всего, что находилось в лесу, небольшие, но прочные мостики, чтобы не угодить в трясину. Внезапно фонарник исчез и, снова прочитав заклинание, с помощью которого лес хорошо можно было разглядеть, Гермиона задрожала от увиденного — буквально в метре от неё медленно двигались человеческие черепа и кости. Вот оно — чудовищное костяное болото, в темноте его можно было бы просто принять за островок снега. Гермиона застыла на месте, проверила, устойчиво ли стоят её ноги на земле, и стала ощупывать глазами округу в поисках контрас инферос или профессора Снейпа. Совсем близко к костям она заметила что-то похожее на грибы. Чтобы удостовериться в своей находке, Гермиона расстегнула мантию и сунула руку в свою бисерную сумочку; там она отыскала пергамент с изображением нужных ей грибов, достала огонёк в стеклянной банке и ещё раз внимательно рассмотрела рисунок. У самого края болота действительно были грибы, очень похожие на то, что ей нужно. Неужели ей удастся их собрать? И все не так сложно... Гермиона скинула мантию, чтобы она не сковывала её движения, и попыталась манящими чарами призвать к себе грибы. Как и ожидалось, грибы не сдвинулись с места. Конечно, это было бы слишком просто. Она снова осветила лес чарами Контраста, а затем трансфигурировала из сучка, который прилип к её мантии, деревянный мостик и перебросила его прямо к грибам. Она осторожно двинулась по волшебной переправе к болоту. Сунув рог взрывопотама, который не выпускала ранее из рук, в задний карман джинс, она стремительно сорвала сразу целую охапку и отправила в сумочку. Затем бросила сумочку в сторону мантии на сухом участке, освобождая руку, и снова вынула из кармана джинс рог взрывопотама. Она чувствовала, что помощь ей может понадобиться незамедлительно, и молила всех богов, чтобы рог не взорвался из-за того, что руки её дрожат от страха и волнения. Сейчас — отойти подальше от болота, дождаться Снейпа и валить из этого проклятого места. Гермиона сделала шаг и вдруг с ужасом осознала, что нога её проваливается в нечто мягкое. Быстрый взгляд вниз в одно мгновение дал осознать, что моста под ней больше не было. И тут же глаза её заволокло серым дымом, а в голове стало легко и радостно.