Утерянный жемчуг

      Тучи заволокли небо, не давая пробиться свету луны, отчего стояла жуткая темень. Мэйлинь шла следом за Лиджу, стараясь не наступать тому на ноги. Никто не разговаривал, поэтому звук шагов и плеск воды за бортом казались оглушающе громкими.         Мэйлинь не понимала, как можно молчать сейчас, когда, вероятно, больше не выдастся случая пообщаться с собственным братом? Ей всегда трудно было принять хваленую синторскую выдержку и умение не показывать свои эмоции и переживания. Лиджу постиг это мастерство в совершенстве, но сейчас оно казалось больше глупостью, нежели полезным навыком.         Он очень закрытый и сложный человек. До сих пор не ясно, что на его уме и на сердце. Но сейчас она чувствовала, что ее притяжение к нему не безответно. Он заволновался, когда услышал, что ее продают на службу в дом госпожи, и он так нежно и аккуратно коснулся ее руки, что ей до сих пор чудилось оставленное на ней тепло. Или она становится похожа на фантазерку Суи? Она наслушалась от подруги множества историй о нелепой влюбленности, а теперь и сама старается увидеть то, чего на самом деле нет между ней и Лиджу? Или все то, что она так упорно стирала, прятала и уничтожала в своем сердце, разом нахлынуло на нее с еще большей силой? Может быть, всему виной страх смерти? Когда думаешь, что жизнь скоро оборвется, почему бы не перестать врать самой себе?         Сианг остановился, и поток мыслей Мэйлинь резко оборвался.         – Я был уверен, что у них есть на борту лодки, – растерянно прошептал он.         Лиджу недовольно скрестил руки на груди и ответил с затаенной злобой:         – Ты никогда не умел ничего планировать.         – И тем не менее, мне всегда все удавалось, – Сианг улыбнулся брату. – Возможно, они поместили лодки на мысе корабля или на его другой стороне.         – Ты предлагаешь устроить ночную прогулку под звездами на судне контрабандистов? Ты хоть знаешь, когда они появятся на палубе? – Лиджу на всякий случай перегнулся через борт и осмотрел бок корабля, явно не доверяя брату.         – Откуда мне знать, когда они выйдут на палубу? – искреннее удивился Сианг. – Ночь же, должны спать.         – На корабле, как и во дворце, есть часы дежурства вне зависимости от времени суток. Но откуда об этом знать тому, кто нежился на мягкой постели, ел, веселился и не задумывался о том, благодаря кому ему дарована такая спокойная жизнь? Возможно, в Тивии ты уже подыскал себе похожее место, не волнуясь о том, как твое решение повлияет на меня.         – Я знаю, – Сианг положил руку брату на плечо, – что ты сейчас злишься, Лиджу. Но почему ты считаешь, что я не имею права распоряжаться своей жизнью, как хочу? И после такого ты говоришь, что это я думаю только о себе? Ты не понимаешь, каково это – быть чьей-то вещью.         Лиджу скинул его руку, развернулся и хотел было самостоятельно пойти искать лодки, но Мэйлинь схватила за его рукав.         – Боги! Да вы оба думаете только о себе и оба ужасно упрямые. – Мэйлинь перевела взгляд с Лиджу на Сианга. – Вы же видите друг друга в последний раз! Неужели вы хотите вот так расстаться? Да что с вами не так?          Она чуть было не сказала сэянскую поговорку о единстве семьи, что спасет даже в самую страшную бурю, но решила, что Лиджу только сильнее разозлится при напоминании о своем происхождении. Она так сильно разнервничалась, что по итогу выпалила первое, что пришло на ум:          – Два козла любой корабль потопят!         Лиджу растерялся, от того, что она посмела сравнить его с козлом. Зато Сианг тихо засмеялся:         – Она права. Но поверь мне, Мэйлинь, я его знаю, и он будет обижаться еще несколько месяцев прежде, чем поймет, что это глупо. Он очень медлителен, когда дело касается чувств. Иногда это может занять годы, если кто-то или что-то его не подтолкнет. Понимаешь?         Мэйлинь показалось, что Сианг на что-то намекнул ей, но она не успела в этом разобраться. Где-то скрипнула дверь или древесина под ногами идущего в их сторону. Они позабыли о разговоре и оглянулись, напряженно вглядываясь в темноту.         – У нас нет времени, чтобы искать лодку, – прошептала Мэйлинь. – Нам надо нырять, Лиджу.         – Вам придется избавиться от части одежды, чтобы она не потащила вас на дно. Неизвестно, сколько придется плыть до берега, – отозвался Сианг. – Готовьтесь, а я пройдусь вдоль борта, чтобы успеть вас предупредить, если кто-то идет в нашу сторону.         Мэйлинь отошла в сторону, пользуясь тем, что можно скрыться от глаз в такой темноте. Она повернулась спиной к братьям и начала расстегивать жакет.         Лиджу резко схватил Мэйлинь за руку и развернул к себе:         – Ты должна это куда-то спрятать. Письмо, увы, придется выкинуть.         Он вложил в ее руку замотанную в ткань жемчужину. Мэйлинь посмотрела на сверток и поняла, что понятия не имеет, куда его положить. Сианг был прав: чтобы было легче плыть, ей придется скинуть с себя тяжелый жакет и даже юбку. Переплывать реку ей еще не доводилось, и она не знала, какие тут течения и какие твари обитают на глубине. Мэйлинь вспомнила о мешочке с травами, что ей подарил Лиджу, и который она не успела выкинуть. Быстро достав его из-за пояса, растянув веревки, она вложила туда жемчужину и завязала самый крепкий узел, какой только смогла затянуть. Только после она поняла, что стоит перед Лиджу с полурасстегнутым жакетом. Она охнула, задернув края ворота. Они оба моментально отвернулись друг от друга. Под верхней одеждой у нее были лишь легкая рубашка и штаны, она даже не была уверена, что Лиджу успел что-то рассмотреть, но ее сердце застучало от смущения.          – Я не смотрел, – прокашлялся Лиджу, пытаясь нарушить неловкость, возникшую между ними. – Я хотел сказать, что не смогу поплыть вместе с тобой.          –  Уберите от меня свои руки! – нарочно громко произнес Сианг. – Я заплатил вам такую уйму денег, а вы не даете мне даже выйти из той убогой каюты?         Следом за ним раздался другой мужской голос, уже адресованный Лиджу и Мэйлинь:         – Эй! Вы, там!         На палубу вышел один из контрабандистов, второй держал Сианга, пока тот изображал недовольного богача. Мэйлинь подметила, что хитрость хайшана у братьев – кровное. Сианг точно не пропадет.         – Вы что тут удумали? – Контрабандист подошел, окинув их взглядом. После чего зло посмотрел на Лиджу. – Хотите сбежать или у вас тут прощальный трах намечается?         Он посмотрел на расстегнутую одежду Мэйлинь и растянул губы в мерзкой улыбке. Мэйлинь плотнее сжала ворот жакета.         Контрабандист свистнул, подзывая других моряков, после чего потянулся к Мэйлинь, но Лиджу перехватил его руку.         – Не стоит этого делать.         – А то что?          Мужчина оскалился, как бездомный пес, и попытался высвободиться из хватки Лиджу, но тот не отпускал. Он схватил контрабандиста другой рукой за предплечье и шагнул вперед, отодвигая его от Мэйлинь. Это только сильнее разозлило мужчину. Тот со всей силы дернулся назад, после чего размахнулся, сжав ладонь в огроменный кулак, но линши увернулся от удара. Между ними завязалась драка и Мэйлинь совсем не понимала, как ее остановить. Она завертелась на месте, осматривая все, что лежало на палубе. Но рядом не было ничего, кроме примотанного веревкой к борту ведра для мытья.         Внезапно контрабандист вскрикнул, и Мэйлинь повернула голову на звук. Все произошло мгновенно: Лиджу не удержался на ногах, и они оба, вцепившись в друг друга, вывалились за борт. Послышался удар о воду и сильные всплески. Мэйлинь бросилась к краю, всматриваясь в черноту реки. Судя по звукам, борьба продолжалась. Но когда ее взгляд, наконец, выловил силуэт Лиджу, она поняла, что они сражались не друг с другом, а с водой. Они оба не умели плавать!         Мэйлинь кинулась к ведру, отвязала веревку и, размахнувшись, постаралась закинуть его как можно ближе к Лиджу, но не попасть в него.         – Ведро! – закричала она.         После чего, не раздумывая, скинула жакет, сорвала вместе с пуговицами, стянула юбку и бросилась в черную воду реки.         Холод обжег тело, отчего она чуть не выдохнула воздух раньше, чем следовало. Мэйлинь вынырнула и заозиралась. Она не могла разобрать ничего вокруг себя, пока боги не сжалились над ней и не позволили слабому свету луны на мгновение выглянуть из-за туч.          – Лиджу! – Все всплески вдруг утихли, оставив ее в полной тишине. – Лиджу!         Она знала, как быстро тонут люди, поддавшись панике. Все, кто не умел плавать, всегда паниковали, захлебывались и в страхе случайно топили тех, кто им подворачивался под руку.         Одна мысль была страшнее другой, но настоящий ужас охватил ее, когда она увидела неподвижное тело на поверхности вод. Сердце словно остановилась, а потом застучало в ушах. Она судорожно втянула воздух и быстро поплыла к человеку, стараясь сдержать слезы.         – Лиджу, – холод и страх пробирали до самых костей и ее губы с трудом шевелились. Мэйлинь попыталась перевернуть линши на спину, но он был таким тяжелым и недвижимым, что, казалось, хотел утянуть ее с собой на глубину, где уже находилась его душа.          Слезы полились по замерзшему лицу, но не помогали унять боль или согреться.         – Лиджу, – снова прошептала Мэйлинь, продолжая отчаянно пытаться перевернуть тело.         Неужели вот так все и закончится? Неужели это все правда? Это нелепо!          В панике он, вероятно, вдохнул в легкие воду. Все происходит быстро: две-три попытки вдохнуть, следом — судороги и смерть. Мэйлинь схватилась со всей силы в рукав тела и потянула на себя. Голова умершего чуть повернулось, темные волосы прилипли ко лбу и скулам, но сквозь них виделись распахнутые немигающие глаза. Она вздрогнула и протянула дрожащую руку, чтобы сдвинуть черные локоны с его лица.         На сердце стало невыносимо тяжело. Сомнений не было, что он мертв, как и слов, чтобы описать ее чувства.         – Зачем беспокоишь мертвеца? – прозвучал знакомый голос, и Мэйлинь замерла. В ее голове промчалась сотня историй о голодных призраках и их злобе. – Ты решила его ограбить? По-моему, это уже как-то слишком, даже для сэянцев.         Нет, такого духи не спросят и уж точно не обвинят ее в подобном!         Мэйлинь повернулась и увидела Лиджу, который держался за выброшенное за борт ведро. В груди что-то дернулось, остановилось, а потом наполнилось болезненной, светлой радостью. Глаза вновь защипало. Ей захотелось кинуться ему на шею, почувствовать тепло его тела, чтобы убедиться, что он не умер, а она – не сошла с ума. Но даже в такой ситуации ей не хватило храбрости для этого, и она просто улыбнулась.         Лиджу похлопал рукой по ведру, ответив ей встречной неловкой улыбкой. Ему явно было неуютно от всей этой ситуации. И в самом деле, Мэйлинь привыкла видеть линши таким самоуверенным, гордым, серьезным, а сейчас он лежал на воде, путаясь в плаще и вцепившись в инвентарь для уборки.          – Надо решить, как доплыть до берега, пока мы не померли тут от холода. На берегу должен быть мой слуга. Если он не пропустил нашего падения и не последовал по берегу за кораблем. – Строгий голос Лиджу показался Мэйлинь еще более неуместным для такой ситуации.         Она подплыла к нему, схватила веревку, прикрепленную к ведру, обмотав ее вокруг свой талии и прочно завязала.         – Я буду плыть, а ты держись. И не забывай работать ногами, – на всякий случай она показала, как.         Вода в реке была другой. В море ее тело легко держалось на поверхности, а тут приходилось прилагать больше усилий, чтобы не потонуть. Оставалось надеяться, что здесь не обитало хищников, подобных акулам, скатам или другим враждебным тварям. Что же до течения, то пока оно было тихим, а полностью вышедшая из-за туч луна помогла ей лучше ориентироваться.          Когда они достигли берега, она без сил выкарабкалась по илистой земле, цепляясь за ветки и корни растений. Лиджу выбрался следом, обхватил ее за талию и поднял на ноги. Их тела соприкасались, передавая друг другу дрожь. Они страшно замерзли, и даже лицо Лиджу казалось бледнее обычного. Он смотрел на нее странным взглядом, каким прежде никто не смотрел. Она не знала, что это могло означать, но теперь окончательно убедилась в том, что Лиджу не евнух.         Лиджу убрал с ее лба мокрый локон и этот простой жест внезапно перерос в порыв. Они резко поддались навстречу и поцеловались.