Утерянный жемчуг

      Комнатушек, —  иначе и не назовешь — было всего три. И все они – заполнены людьми. Мэйлинь вспомнила, в какой тесноте ей самой приходилось ютиться, когда их везли на судне до Тивии. Единственное, что здесь было из удобств – это слабый свет, стол, заколоченное окно с дырами для воздуха и отдельная уборная.         Ее удивило, что семей тут находилось немного. В основном люди держались парами или по одиночке. Возможно, в Синтору сэянцы отправлялись за лучшей жизнью, и потому брали родственников, а вот отсюда бежали уже по другим причинам – кто-то попадал в долговую яму, кто-то совершал преступление, а кто-то отчаивался и возвращался на родину.         Никто не удивился появлению Мэйлинь, но вот присутствие Лиджу многих взволновало. Слишком хорошо он одет для того, кто решил отправиться в странствия на кораблях контрабандистов. Но даже если бы на нем были ужасные обноски, его лицо все равно разительно выделялась бы на фоне остальных.         Натура – не грязь, просто так с лица не смыть, подумала Мэйлинь.         Она надеялась, что им не придется тут надолго задерживаться, и никто из этих людей не решит проверить, что у линши в карманах.         Лиджу неторопливо обходил комнату, вглядываясь в лица. Некоторые из семей сумели соорудить из собственных вещей небольшие укрытия, что наталкивало на мысль, что ждут корабля они довольно давно. Знали бы они, что причина столь долгого ожидания теперь находится с ними в одной комнате. Лиджу рассказал Мэйлинь, что предпринял все меры для того, чтобы контрабандисты не могли вывезти товар, но сегодня распорядился распустить слух, что слежка властей ослабла. Он надеялся, что это заставит тех вывезти свой товар поближе к порту и не прогадал.         Некоторые из людей бросали недовольные взгляды или даже ругались на линши, который бесцеремонно заглядывал под навесы их укрытий, но того это нисколько не смущало. Так они обошли одну комнату, потом вторую, и когда подошли к третьей, Мэйлинь занервничала. Она боялась, что они не смогут найти Сианга. А еще ее пугало, что она понятия не имела, как они с Лиджу отсюда будут выбираться.         Когда линши обошел комнату, то разочарованно покачал головой.         – Не понимаю, – сказал он, подойдя к Мэйлинь, – он должен был быть среди них.         – Возможно, он хорошо заплатил и находится в другом месте? – Она пыталась успокоить этим предположением не только Лиджу, но и саму себя.         Линши задумчиво вышел в центральное помещение, заглянул еще раз в уборную, после чего стал стучать во входную дверь.         – Тише там! – спустя какое-то время отозвался их провожатый.         – Ты куда нас привел, идиот! – разгневанно крикнул Лиджу, что стало удивлением для Мэйлинь. Ей почему-то казалось, что он всегда спокойный и никогда не повышает голоса. – Немедленно открой дверь и проводи нас в нормальное место! Я знаю, что оно у вас есть.         – Не велено, – неуверенно ответил мужчина.         – Ты совсем умом тронулся! Ты видел, как я одет? Думаешь, такой, как я, не заплатил бы за то, чтобы не сидеть подле этих оборванцев?         Мэйлинь втянула голову в плечи. Если план Лиджу не увенчается успехом, эти оборванцы припомнят ему, и ей заодно, оскорбление в их адрес.         – Открывай эту проклятую дверь уже, я устал ждать. – В голосе Лиджу сквозили нотки раздражения и отвращения, которые часто встречались у богатых постелей гостиницы. – Сколько тебе заплатить?         Снаружи ответа не последовало, но скрипнул замок и появился их провожатый. Он улыбнулся и протянул огромную ладонь:         – Два серебряных и, может быть, я смогу вам подобрать место поуютнее.          Лиджу выудил из поясного мешочка требуемую сумму, но не спешил отдавать.         – Не «может быть», а найдешь. – Он посмотрел на мужчину, как смотрят на заартачившегося осла, что отказывался идти, и тот коротко кивнул. Когда монеты упали в его ладонь, он поклонился. При его габаритах выглядело это пугающе, будто надломился склон горы.         – Я провожу вас до комнат для тех, кто не жалеет серебра.         Если этот человек, не боясь, принимает деньги втайне от своего начальника, то, возможно, именно таким способом Лиджу намерен их отсюда вызволить? Мэйлинь даже стала лучше относиться к этому здоровяку.         Провожатый не обманул и проводил их туда, где и освещение было получше, и удобств побольше. Если, конечно, обветшалый диван, три ведра воды и давно увядшие цветы на столе, можно назвать таким словом. Лиджу поморщился от увиденного, словно готов был разразится бранью, но тут же изменился в лице, как только за ним закрыли дверь. Он немедля направился к комнатам, чтобы продолжить поиски, но не успел дернуть за первую ручку, как кто-то его окликнул:         – Лиджу? Это ты, мой друг?         Юноша стоял в проходе, отодвинув рукой занавеску. Он был стройным, невысоким, но хорошо сложенным. И Мэйлинь ни за что бы в жизни не признала в нем сэянца, если бы не ракушка на его шее.         – Как ты здесь оказался? – удивился Сианг.         Все недовольство, строгость и хмурость испарились из взгляда Лиджу. Он улыбнулся такой теплой и нежной улыбкой что Мэйлинь невольно ощутила укол ревности и явственно увидела то гигантское расстояние, что отделяло ее от Лиджу.         – Я так рад, что смог наконец тебя найти. – Линши подошел к Сиангу, и они обнялись, дружески похлопав друг друга по спине. – Заставил ты меня побегать по этому городу. Знаешь, сколько я не выходил уже в Виту? За последние лет десять я покидал дворец только ради вылазок на охоту, приемов в дорогих поместьях, военных сборов или незначительных встреч. Думаю, нам обоим теперь будет, что рассказать принцу.         Улыбка сползла с лица Сианга.         – Пройди, поговорим. – Он отодвинул занавеску, предлагая Лиджу войти, и только тогда заметил Мэйлинь.         Она стояла все это время, не зная, куда себя день. Между этими двумя ощущалась та самая крепкая дружба, что была между ней и Суи, и радость их встречи заставила Мэйлинь чувствовать себя лишней.         – Она со мной, – пояснил Лиджу, заметив взгляд Сианга.         – Я лучше подожду здесь, – она указала взглядом на потрепанный диван.         – Нет, – лицо Лиджу снова стало стальной маской. – Проходи, мне нужны чтобы ты присутствовала.         Мэйлинь удивилась не меньше Сианга, но, как и он, не стала задавать вопросов.         Комната оказалось очень уютной, по крайне мере, по меркам Мэйлинь. Тут была полноценная кровать, столик, даже имелся потертый ковер из овчины. Серебро и правда делало жизнь приятней. Ей стало любопытно, в каких условиях такие, как Сианг, плывут на корабле? Может быть, им дают отдельную каюту?         – Лиджу. – Сианг отвел от друга взгляд, словно его внезапно заинтересовали разводы на стене. Мэйлинь был очень хорошо известен этот жест, Суи тоже так часто поступала, когда признавалась в том, что что-то натворила или во что-то вляпалась.         – Ты не собираешься возвращаться во дворец, – закончил за него линши.         Сианг кивнул.         – Если я здесь, то ты понимаешь, что без тебя я не вернусь? Это приказ принца. Я не могу его нарушить даже ради дружбы. Не знаю, что тебя заставило скрыть свой побег и от меня тоже, но хочу напомнить, что я и принц никогда бы не позволили императрице до тебя добраться. Она не знает, куда мы тебя отвезем.         – Но ее человек все же оказался рядом со мной, когда я покинул дворец.         – Да, принц допустил оплошность. Он так спешил тебя укрыть, что не сообщил мне о том мужчине. Я бы тогда его проверил…         – Оплошность? – грустно улыбнулся Сианг, – Лиджу, эта оплошность могла стоить мне жизни.         Мэйлинь почувствовала, что всем сердцем потянулась к этим словам. Лиджу то ли нарочно, то ли в силу своего характера постоянно забывал, что за его заданиями стоят жизни людей. Ему было все равно или он правда не понимал?         – Нельзя просчитать всего, – словно угадав ее мысли, линши бросил на Мэйлинь укоризненный взгляд.         – Да, Лиджу, я понимаю и не виню тебя, – ответил Сианг, – я ведь и сам неоднократно убеждал тебя в том, что ты неплохой человек, просто вынужден не думать о жизнях других людей. Я так хотел, чтобы ты в это поверил, а теперь и сам тебя обвиняю.         – Сианг, если ты боишься императрицу, то обещаю, что больше никогда не допущу, чтобы она подобралась к тебе так близко. Клянусь, что буду защищать тебя, как защищаю принца…         – Нельзя одновременно защитить сразу двоих, ты это прекрасно знаешь.         – Я справлюсь. У меня есть надежные люди. Мы спрячем тебя, пока ее срок жизни не подойдет к тому, чтоб встретиться с богами. А я не думаю, что это займет больше пяти лет. Она уже окончательно выжила из ума. Так что скоро все наладится. Императрица…         – Дело не в ней, – перебил его Сианг.         – А в ком? Кого ты опасаешься? Просто расскажи мне, если дело не в императрице, то тогда все еще проще.         – Нет, Лиджу. Все намного сложнее.         Лиджу вздохнул, теряя терпение от загадочности.         – Назови имя. Ты меня знаешь, этого человека просто больше не станет.         – Да, я знаю тебя. Знаю, какой ты друг и какой человек, поэтому  и не сказал тебе ничего, когда увидел шанс убежать. Это лучший вариант. И я знал, что ты не позволишь мне это сделать. Мне очень жаль, но я не вернусь в дворец. Ты не можешь не исполнить приказ принца, но я не могу больше там находиться. Даже сейчас он ставит нас перед таким тяжелым выбором, но на этот раз я не уступлю его желаниям.         – Дело в принце? – искренне поразился Лиджу.         – Да, в нем. Именно из-за него я не хочу возвращаться во дворец. Я больше не в силах находиться рядом с этим человеком, власть изменила его. И ты не сможешь меня заставить вернуться. Прости. Но если ты будешь настаивать, у меня не будет другого выхода, как самому решить за нас, как поступить. – Он подошел к постели и достал из-под подушки нож. – Если ты думаешь, что я не способен на подобное, то знай, что того мужчину в комнате гостиницы я убил собственными руками.         Мэйлинь поняла по лицу Лиджу, что Сианг никогда не совершал подобного. Насколько же сильно его желание покинуть дворец? Точнее, насколько отчаянно он хочет избавиться от общества принца? Что за ужасный человек рано или поздно взойдет на трон, раз лучший друг так жаждет его покинуть?         – Что он сделал? Ведь вы всегда были так близки?         Сианг сморщился, словно от боли, но промолчал. Мэйлинь стало его жалко. Он, как и она, был лишь жертвой чьей-то игры. Сначала принц пожелал, чтобы Сианг рассказывал ему про ныряльщиков и жемчуг, потом решил за него, что тому следует остаться рядом с ним, а потом сделал его евнухом! Правители у этой провинции ничем не отличались от правителей других мест, думают только о собственных желаниях!         – Мы были близки, потому что он так хотел. Но я действительно полюбил его, как может полюбить один человек другого за схожесть душ и мыслей. Но, как я уже говорил, власть, данная ему небесами, медленно меняла его. Он вправе считать, что все вокруг должны подчиняться его воле, но мыслить, что все, созданное богами, принадлежит ему… – Сианг покачал головой. – У него есть власть над земными благами, но не может быть власти над чувствами людей.         Лиджу нахмурился. Он, как и Мэйлинь, кажется, не до конца понимал, какая кошка пробежала между принцем и Сиангом, но в глазах юноши читалась решимость совершить задуманное, и Мэйлинь испугалась за него. Что, если Лиджу так предан принцу, что не нарушит его приказ?         – Мне кажется, – внезапно для самой себя подала голос Мэйлинь, – нельзя насильно привязать к себе человека! Если принцу нужны преданные люди, а не рабы, то он должен его отпустить. Неужели ты не видишь, что бессмысленно его заставлять? Оставь его, Лиджу, ты же можешь просто обмануть принца и сказать, что не нашел Сианга?         – Вы настолько близки? – Сианг улыбнулся. – Она назвала тебя по имени. Кажется, я многое упустил, мой друг?         Мэйлинь залилась краской, Лиджу сам разрешил ей называть его так, и ничего такого не было, что мог бы пропустить его друг. Ей бы хотелось услышать, что на это ответит сам Лиджу, но тот промолчал. Все его тело было напряжено, будто готовилось принять удар или нанести его. Он неотрывно смотрел на нож в руке Сианга, и Мэйлинь подумала, что линши просчитывает, успеет ли он выхватить оружие из руки друга. Это может оказаться возможным, если линши будет достаточно быстрым, но ведь есть риск, что не успеет.         – Ты должен вернуться, – повторил Лиджу.         – Нет, ты не понимаешь. Он хочет, чтобы ему принадлежало все: мое внимание, мое сердце, разум, мысли, душа, тело. Я устал от этого.         – Сианг, когда ты решил остаться рядом с принцем, ты понимал, что все во дворце существуют для того, чтобы императорская семья ни в чем не нуждалась.          – Ты говоришь, как раболепный жрец, что в угоду императору готов оболгать собственного бога. Ты ничего не знаешь, Лиджу. Ты хороший человек, отличный друг… Но ты безнадежно слеп, когда дело касается  людских чувств.         – Хорошо, просвети меня, – Лиджу взмахнул рукой. Мэйлинь заметила, что этот его жест был непривычно резок.         – Принц заигрался во власть. Он просто перестал видеть перед собой живого человека. Я стал его вещью.         – Я уже это слышал, – раздраженно перебил Лиджу.         – Клятвы, долг, обязанности, инструкции и правила. Я прекрасно все понимаю, Лиджу. Но он даже не отпустил меня проститься с умирающим отцом! – Лиджу почему-то скривился от этих слов. – Он сделал меня игрушкой, которую дети кладут в изголовье кровати на ночь, а днем не выпускают из рук. У меня не могло быть других друзей, кроме него, я не мог интересовать ничем, кроме него, кажется, я даже дышать уже не мог без его позволения!         – Прекрати себя жалеть, ты обязан вернуться. Самочувствие принца важнее наших желаний.         – Я не вернусь.          Лиджу шагнул в сторону Сианга, но тот прижал нож к своей шее. Лиджу усмехнулся.          – Да брось…         – Ты думаешь, что для человека, утратившего собственную волю, смерть страшна? Думаешь, я не смогу?         Лиджу замер. Мэйлинь тоже видела, что Сианг не блефовал, он действительно готов был перерезть себе горло. Линши отступил на шаг. Какое-то время они смотрели друг на друга и уже казалось, что напряжение между ними стало исчезать, как Лиджу внезапно кинулся вперед. Сианг вздрогнул, и его рука, что только начала опускать нож, резко вернулась на прежнюю позицию.          Мэйлинь вскрикнула, закрыла ладонями лицо и зажмурилась.          Звуки борьбы длились недолго, и Мэйлинь поняла, что Лиджу либо сумел предотвратить ужасное, либо... Она открыла глаза и посмотрела сквозь пальцы. Линши крепко держал Сианга за руку, в которой был нож, но его взгляд был направлен вниз. На мгновение Мэйлинь показалось, что в другой руке Сианга был еще один клинок, и он вонзился в живот Лиджу, но со вторым выдохом ее зрение прекратило рисовать страшные картины, обнажив истину: Сианг держал в раскрытой ладони сорванную с шеи сэянскую ракушку.         – Настало время вернуть долг, брат.