Глава двадцатая
21 июня 2024 г. в 00:07
Мэйлинь расстроили последние слова линши, но в то же время она была благодарна ему, что он так бесцеремонно разбил ее фантазии. Еще бы чуть-чуть, и она попала бы под его чары, поверила в то, что она для него больше, чем вещь. Ей дорожили только из-за того, что она могла сделать, а вовсе не потому, что нравилась ему. Это даже к лучшему, ведь какой смысл мечтать о жизни, которой у нее никогда не будет? А самое главное, это напомнило ей, что перед ней хитрый хайшан. Только вот легче от этого на душе не стало.
Она позволит себе подумать об этом в первый и последний раз. Вообразить их совместное будущее, помечтать о нереальном. Но даже такие мысли тут же разбивались о простую истину: дело было даже не в том, что общество их не примет, а в огромной пропасти между ними. Разве может рыба подняться в облака? Она лишь способна выпрыгивать из воды, воображая, что летит. Ее тело покрыто скользкой чешуей, а его – прочными перьями. Ей за ним не угнаться, единственное возможность для рыбы быть рядом с птицей – погибнуть в ее когтях. Поэтому не стоит забывать, кто такой Лиджу. Она могла бы надеть красивые наряды, украшения, туфли и даже избавиться от своего акцента, но она все равно останется ныряльщицей, а он – синторским господином. Она будет любить есть потроха с чесноком и луком, потому что привыкла к такой еде. Она будет зашивать порванные вещи, потому что научена бережливости. Она будет вытирать башмачки у речки, потому что ей стыдно утруждать этим слуг. Она будет мечтать о работе поваром, находиться каждый день в пару, поте и разнообразных ароматах, что впитаются в ее волосы и кожу. И она будет скучать по морю. А он… Привычный к бледным лицам женщин, их утонченному поведению, духам и накрашенным ногтям. Он – человек статуса, а она – рабочий. Любовь пройдет, а привычки останутся и кем они тогда станут друг для друга?
Нет, в романах о таком не пишут, в них не говорят, что случается с людьми разного статуса, когда они наталкиваются на быт и что происходит, когда возраст забирает красоту, но оставляет натуру. Это все нелепые мечты, от которых почему-то щиплет глаза и закладывает нос.
Она никому не расскажет, что однажды посмела вообразить, что такой, как Лиджу, влюбится в нее, поцелует, и они оба принесут клятву перед богами. Потому что даже боги у них были разные.
Она вытерла рукавом глаза, когда дошла до дверей гостиницы и пообещала себе, что забудет о Лиджу в тот же миг, как перешагнет порог. Нужно было занести купленные приправы на кухню, вернуть корзину на место и решить, как пробраться в кабинет хозяйки.
Мэйлинь по привычке поправила юбку и поняла, что до сих пор сжимает в руке ароматный мешочек. Она разжала пальцы, посмотрела на блестящую лазурную ткань и осознала, что пока что не в силах его выбросить. Пусть служит напоминаем ей о собственной глупости. Как только ее сердце перестанет стучать при виде Лиджу или как только она перестанет его видеть, сразу же выбросит этот мешочек.
Суи сегодня отлеживается дома, хозяйка дала ей несколько дней, чтобы восстановиться после ожога. Впервые в жизни Мэйлинь была рада, что ее подруги нет на работе, потому что была уверена, что не смогла бы скрыть от нее своих чувств. Она не представляла, как ей признаться в том, что им придется расстаться, потому что мать продала ее в слуги какой-то госпоже на целых два года. Мэйлинь не хотела сейчас думать о том, как больно пройдет их расставание, такие мысли не позволяли ей собраться с силами.
Проработав в гостинице столько лет, она уже знала распорядок дня хозяйки Ицин. До открытия та всегда обходила все помещения, проверяла, как справляются с работой слуги, все ли подготовлено для посетителей и нет ли в чем-то нужды. Осмотр всегда начинался с кухни, так как это помещение было ближе всего к кабинету хозяйки. Ее комната располагалась на втором этаже, но подняться туда можно было только с улицы, с отдельного входа, как раз со стороны кухонного двора. Поэтому когда госпожа Ицин поприветствовала всех во внутреннем дворе, Мэйлинь дождалась ее ухода и незаметно проскочила в сторону деревянной лестницы, которая вела ко входу в кабинет, скрывшись в тени навеса. Боясь, что кто-то может заметить, как она поднимается по ступеням, Мэйлинь дождалась, когда все служанки отправятся на кухню, чтобы перекусить перед началом рабочего дня.
Она дотронулась до перил, почувствовав себя вором. Сердце забилось от волнения, а когда одна из ступеней скрипнула, оно и вовсе бросилось в пляс. Не в силах больше выдерживать напряжение от страха, Мэйлинь ринулась вверх, моля бога, чтобы ее никто не заметил. Она схватилась за ручку двери, распахнула ее и, тихо прикрыв за собой, прислонилась к ней спиной. Дыхание было таким тяжелым, что пришлось упереться руками о колени, как она часто делала после долгого и быстрого бега.
До двери кабинета вел длинный коридор, освещенный всего одним окном. Погода сегодня была пасмурной, тучи закрывали солнце, предвещая дождь, и глазам потребовалось время, чтобы привыкнуть к полумраку. Только после этого Мэйлинь добралась до нужной двери. Она аккуратно потянула за ручку, молясь чтобы хозяйка не закрыла свою комнату на ключ. Госпожа Ицин не всегда запирала дверь: то ли проверяя слуг на честность, то ли действительно доверяла всем, кого нанимала. В конце концов, она удивительно хорошо разбиралась в людях.
Мэйлинь сама видела, как хозяйка нанимала новых работников: ей было достаточно всего взгляда, чтобы отказать или принять человека на службу. Шептались, что госпожа Ицин заключила сделку со злыми духами, так она смогла выбраться из публичного дома, перебраться в Синтору и разбогатеть, и именно эти страшные существа нашептывали ей, кому стоит верить, а кому – нет. Мэйлинь не знала правда это или только выдумки, но она слышала, что существуют люди, способные общаться с духами, – те самые шаманы, о которых она рассказала Лиджу. Кто знает, вдруг хозяйка Ицин была дочерью женщины, проглотившей отражение луны в морской воде?
Когда Мэйлинь вошла в кабинет, ее кожа покрылась мурашками. Она убеждала себя, что не делает ничего такого, что могло бы навредить хозяйке. Лишь бы та не наложила на нее страшное проклятие! Однажды в своей деревне она видела ребенка – сына человека, который оскорбил шаманку. Бедный мальчик не прожил и пяти лет, как его пальцы стали искривляться и походить на щупальцы осьминога.
Мэйлинь окинула комнату взглядом. Она уже бывала тут и знала, на каких полках хранятся гостевые книги. Быстро прокравшись до нужного шкафа, она всматривалась в символы текущего месяца, нарисованные на корешках. Записи о посетителях распределялись по времени их посещения гостиницы. Не найдя нужной книги, Мэйлинь перешла к столу. Она аккуратно передвигала документы, то и дело замирая и прислушиваясь, не слышно ли шагов за дверью. Наконец, нужная книга выглянула из-под стопки бумаг, и Мэйлинь медленно потянула ее за край. Листы зашуршали, и этот звук показался громче стрекота саранчи за окном. Что-то скрипнуло в коридоре. Все тело замерло, будто ей в кровь попал яд морской змеи. Она перестала даже дышать. Скрип повторился. Время тянулось медленно, казалось, что следом скрипнет и дверь, впуская в кабинет хозяйку. Но когда звук повторился, Мэйлинь догадалась, что это была одна из ставен на окне в коридоре. Видимо, ветер усилился, пока гнал к ним дождевые тучи. Она выдохнула, позволив себе вновь дышать.
Медленно открыв гостевую книгу, она переворачивала страницу за страницей, ища нужные даты. Аккуратно выведенные кистью символы сменяли друг друга, пока ее глаза не наткнулись на нужный месяц и день. Хозяйка отмечала всех, кто останавливался в гостинице. Даже вписывала фальшивые имена певичек, посещавших гостей. Напротив некоторых имен находились короткие пометки. Мэйлинь не могла разобрать всех символов, но догадалась, что так хозяйка помечала тех, кого больше не стоило пускать в гостиницу или, по крайней мере, предупреждать гостей об их скверном характере или поведении. Ицин заботилась о каждом посетителе, сохраняя тем самым добрую репутацию своего заведения. А еще, таким способом она хранила информацию о тех, кто не умел держать за зубами язык, когда напивался. Например, напротив неизвестного имени был выведен странный значок, который Мэйлинь видела на одном из корешков книг. Она вспомнила, как однажды хозяйка рисовала такую закорючку напротив имени постояльца, который заплатил за еду фальшивыми монетами. Мэйлинь тогда была так рассержена и напугана, тем что ее обдурили, что готова была помчаться за этим гостем хоть на край света и вытрясти нужную сумму. Но хозяйка только хитро улыбнулась, начертила символ напротив имени гостя и сказала Мэйлинь, что даже из лисы, ворующей кур, можно сделать красивый воротник.
Наконец, взгляд Мэйлинь упал на запись напротив номера комнаты, где нашли убитого мужчину. В графе о гостях значилось два человека, но вместо имен, которые вполне могли быть ненастоящими, был вписан сэянский символ торговли морепродуктами. Мэйлинь недоуменно всматривалась в него, не понимая, что это могло бы означать. В иероглифе прятались четыре слова: лодка, деньги и два человека. Все это было необходимо, чтобы заниматься торговлей морепродуктами, но какое это имело отношение к гостям? Они зарабатывали этим на жизнь? Но с чего их тогда поселили на втором этаже? Почему не записали имен? Почему запись сделана на сэянксом языке и почему…
В коридоре прозвучали шаги, но Мэйлинь слишком поздно их услышала, когда дверь в кабинет открылась. Она успела только захлопнуть книгу, отложив ту в сторону. Вошедшая хозяйка Ицин даже бровью не повела, будто не сомневалась, что застанет ее тут.
– Я так и знала, – вздохнула хозяйка. – Догадывалась, что это произойдет. Удивлена лишь тому, что подобное не случилось в тот же день, когда было найдено тело убитого.
Мэйлинь по-прежнему стояла, замерев и не зная, как лучше поступить: попытаться что-то придумать или кинуться в ноги и умолять о прощении.
Госпожа Ицин подошла к ней и Мэйлинь попятилась, глядя, как та грациозно села за рабочий стол. Сложно было сказать точно, сколько ей лет, она хорошо за собой ухаживала, пользуясь секретами женщин из публичных домов, и двигалась так величественно, что все непроизвольно уступали ей дорогу.
Мэйлинь решила, что не сможет обмануть такую женщину, особенно если она и правда общается с духами. Ее колени подогнулись, и она склонила голову к полу, коснувшись его лбом.
– Простите, – прошептала она, не зная с чего начать.
– Поднимись с колен немедленно! – приказала хозяйка. – Я хочу видеть твои глаза, когда ты будешь мне отвечать. Что ты уже успела прочитать в книгах?
Мэйлинь встала, с трудом найдя в себе силы, чтобы взглянуть в лицо хозяйки.
– Я не воровка, я не пыталась причинить вам зла, я бы никогда так не поступила. – Слова посыпались из нее, как зерна из опрокинутой миски. От волнения она перешла на сэянский. – Понимаю, что это глупые оправдания, и они никак не уменьшают моей вины, но я была вынуждена так поступить. Я только хотела узнать имена некоторых гостей, но не ради собственной выгоды или каких-то мерзких поступков, поверьте мне!
– Так значит, этот линши не отстал от тебя. И что же он хочет, чтобы ты узнала?
– Он ищет убийцу, поэтому хотел знать, кто приходил в комнату к тому господину.
– Я верю тебе, что ты не желала ничего дурного, – улыбнулась госпожа. – Ты совсем не понимаешь, что происходит. Не стоит тебе лезть в это дело. Линши угрожал тебе? Мне стоило догадаться раньше. – Она сокрушенно вздохнула. – Я надеялась, что он отстанет от тебя, ведь ты простая служанка, откуда тебе знать, что случилось? А еще я надеялась, что он поймет, насколько даже ему опасно во все это лезть. Но, видимо, господин Лю не смог его переубедить.
– Господин Лю? – удивилась Мэйлинь. – Так это вы сказали Бию отправлять всех, кто заинтересуется личностью убитого, к нему? Так значит Бию и правда замешана в этом всем? Неужели это сделала она?
– Бию? – Хозяйка задумалась и ее взгляд стал мрачнее надвигающихся туч. – Она не может знать, что господин Лю работает на меня. Либо я не знаю, на кого еще он работает... Спасибо, что сказала. А сейчас пообещай мне, что ты сделаешь так, как я тебе сейчас скажу, и после забудешь об этом деле навсегда?
Мэйлинь кивнула, хотя ее голова наполнилась сотней мыслей: хозяйка Ицин виновата в смерти того мужчины или все же Бию? Причем тут господин Лю и на кого он работает? Те вооруженные мужчины, что пытались их с Лиджу убить, были посланы хозяйкой? Но как она бы посмела пытаться убить линши Ведомства безопасности? Кем вообще была эта женщина, и чем она занимается под прикрытием хозяйки гостиницы? Стоит ли у нее спросить, действительно ли Лиджу следователь из Ведомства?
– Линши ищет не убийцу, – спокойно продолжила хозяйка. – Он ищет жемчуг. Чтобы он от тебя отстал, ты должна будешь сделать следующее: отправляйся на улицу торговцев рыбой, найди сэянца по имени Бай и спроси его, доставлен ли уже черный жемчуг. Как только получишь ответ, иди к линши и передай слова ему. Когда он спросит, как ты это узнала, ответь, что тебе помогла ракушка. – Хозяйка указала пальцем на украшение, которое Мэйлинь носила на шее. – Мне очень жаль, что ты оказалась втянута в это. Но поверь, как только этот линши получит ответ, он оставит тебя в покое. Теперь можешь идти.
Мэйлинь поклонилась и направилась к двери, когда хозяйка добавила ей вслед:
– Будь умницей, девочка. Не говори ничего лишнего. Мы с тобой все обсудим, когда закончится эта неприятность, но пока держи язык за зубами.