Реальная сказка — 2

      Благодатная природа Шира дарила тёплые ночи. Несмотря на конец сентября, большинство деревьев ещё и не думали снимать с себя одежду, а некоторые стояли полностью в зелёных платьях.       Путники прошли проулком на запад, а после свернули налево, в поле, и засеменили вдоль живых изгородей. Звёздная тишина была им в помощь, а тёмные плащи дарили невидимость. Издалека доносились отголоски праздника. Хоббиты ещё долго обсуждали исчезновение именинника, считая его непутёвым оболтусом. «Года ничуть не изменили его, — говорили они, — как был смутьяном, так и остался». А кто-то считал его тронутым и не от мира сего. И на этой почве все волнения и недопонимания хотелось поскорее заесть и запить. «Бильбо исчез, а еда-то осталась», — выпивая и закусывая, рассуждали сородичи.       Что Бильбо, что Кира — оба ступали бесшумно, вдобавок шли молча. Каждый думал о своём, о своём прожитом. Сердце хоббита яростно рвалось вернуться и забрать кольцо. Навязчивые мысли лезли в голову, возможно, он так и поступил бы: дождался, когда Гэндальф уйдёт, пробрался бы в дом и забрал то, что принадлежит ему.       «Моя прелесть», — повторил про себя эти незамысловатые слова, непонятно откуда рождённые.       Но перед ним стояло большое «но»! Позади шёл эльф, и не просто представитель прекрасной и мудрой расы, а его друг. Он чувствовал вину — обман, и как-то хотел сгладить недоразумение, оправдаться, что ли, но пока не мог. Отказаться от кольца было невыносимо сложно, но Бильбо сделал это. Гэндальф убедил, что ему после станет легче, хотя в данную минуту на душе висел камень. Хоббит сильно сжал посох, скривился и тяжело запыхтел.       Кира всё слышала, но не произнесла ни звука, сама мысленно разрывалась в желаниях. Татуировка давно не давала о себе знать, а тут словно ожила. Она собрала силы в кулак и заставила не смотреть на кольцо, которое словно тонной упало на пол и с силой притягивало к себе. Это оно! Это то, что она искала и чего желала. Это оно держит души во тьме и тянет на дно ада.       — Оно было чистое и гладкое, без всяких надписей, дивно скруглёное, изумительное и поистине драгоценное, — после нескольких часов молчания не выдержал и буркнул Бильбо, коснувшись кармашка серой потёртой жилетки. Но, осознав, что кольца в нём нет, тут же соединил брови и чуть надул губы, словно у ребёнка забрали игрушку.       — Ты хотя бы знаешь, чьё кольцо ты всё это время хранил и что натворил своим обманом?       Кира шла следом и не могла видеть выражения лица хоббита. Она боялась своих предположений и так надеялась, что её кольцо осталось похоронено под завалами Гундабада, но это было не так. Тот тяжело вздохнул. Кто она такая, чтобы читать мораль. Но упущено столько времени. Мрак опять разрастался, и появлялось опасение, что вернутся они, исчадия мрака — назгулы, порабощённые кольцами люди, превратившиеся в призраков. От своих мыслей Кира поёжилась: стать призраком тьмы — перспектива ещё та.       — Ты же мог превратиться в призрака, ты это понимаешь? С каждым годом твоё тело бы истончалось, и настал бы момент, когда ты превратился бы в бестелесное существо. Вернее, шагнул бы в Царство Тьмы.       — Ничего я не истончаюсь, — продолжил недовольно бурчать обиженный. — Мне никто не давал ста одиннадцати лет, и никуда я не шагнул бы, — он остановился и развернулся.       — Бильбо, дело же не в том, как ты выглядишь, а в том, что у тебя тут, — она коснулась его груди в области сердца. — Надо сказать спасибо Гэндальфу, что он смог избавить тебя от гнетущей ноши. — В ответ глаза Бильбо наполнились слезами. — Прости. — Она прижала друга к себе. Ей не хотелось рассказывать о том, в кого кольцо превратило бедолагу Смеагола, который пятьсот лет скрывался, не понимая желания владеть «этой прелестью».       — А как же Фродо? — он задрал голову и взглянул на эльфийку, в глазах читался ужас. — Я подставил племянника под удар, он в большой опасности, нужно вернуться, — хоббит дёрнулся в направлении к дому.       — С ним самый мудрый волшебник, он знает, что делать. Зло не правит миром безраздельно, кольцо пожелало вернуться к своему хозяину. — Кира замолчала и схватила хоббита за руку. В лунном свете ей почудился силуэт Саурона; хорошо бы не вспоминать о нём, но без него никак, его клеймо красовалось на пальце. — Скорее всего, пришло время Тьмы. Если честно, мне страшно. Кольцо заставляет врать, вот и ты соврал, а ведь мог ещё шестьдесят лет назад показать его, когда Гэндальф спрашивал о нём.       — Я не нарочно, я боялся, что вы отберёте.       — Конечно бы забрали. Тогда было легче его уничтожить, — она мягко стукнула ладонью ему по лбу. — А сейчас Мордор о́жил, его хозяин набирает силу и ищет своё кольцо. Я знала Голлума и тоже надевала кольцо, — она показала на руку с эльфийскими иероглифами. — В кого превратился Смеагол? — этот вопрос, скорее всего, задала себе и не ждала ответа. Ответом ей был тяжёлый вздох хоббита. Кира сама сильно боялась превратиться в призрака.       — На моём кольце не имелось эльфийской надписи. Может, это не оно?       — Это оно! А надпись появляется, если бросить его в огонь, и написано на нём на языке Мордора.       Бильбо изменился в лице. — Я всё равно тоскую по нему, — скулёжно и очень тихо произнёс он. — Мне хотя бы разок подержать его.       — Нашёл, по чему скучать, — она хмыкнула. — У тебя есть я, и мы справимся. Зависимость — это ужасно. Будем избавляться вместе.       Вновь повисла тишина, и друзья двинулись дальше в неизвестность. Бильбо мечтал повидать Эребор, увидеть, каким он стал, навестить Эсгарот и посетить Дэйл, о красоте которого путники слагали легенды.       — Интересно, как там Одинокая гора? — он мечтательно вздохнул.       — Стои́т, куда денется, — ответила Кира, заметив движение опустившихся плеч товарища.       — Как думаешь, Даин будет мне рад?       — Доберёмся — увидим.       За это время гномы восстановили своё жильё, запустили печи и вернули былую славу, развернули торговлю и заключили договора с людьми и эльфами. Благодаря золоту горы люди восстановили Дэйл и Эсгарот.       — Ты знаешь, кто сейчас правитель Дэйла? — будто невзначай спросила Кира, прекрасно зная, что Бильбо хотел бы знать больше.       — Кто? Бард? — встрепенулся, и любопытство взяло в плен.       — Сын Барда — Баин.       — Баин? Тот самый мальчик? — в голосе слышалось большое удивление, и даже шаг хоббита замедлился.       — Он самый.       — Да-а-а, как быстро бежит время. А мы сидим тут и ничего не знаем. У него ещё сёстры были.       — Были, — печально и с тяжестью на душе ответила, и образ их бабушки, Халет, проявился в памяти. Как сложно и больно принимать, что все, кого ты любишь, рано или поздно уходят.       — Он, наверное, уже в старика превратился. Сколько ему тогда было?       — Лет четырнадцать. — Кира хотела добавить, что и мы не помолодели, но к ней эти слова никак не относились, вот и промолчала, чтобы не обидеть друга.       После тяжёлого разговора они шли молча. Лес по обе стороны густел и густел, тропа углубилась в лощину, появились заросли орешника. Но скоро они свернули в чащу, где открылась узкая просека. Молочный туман тонкой пеленой стелился, прикрывая опавшую листву, сухие ветки, поваленные деревья и пни.       Чувство тревоги появилось внезапно. Кира заозиралась, стараясь прислушаться, в спину подул морозный северный ветер, пробирая до самых костей.       — Бильбо, нам надо сойти с тропы, — поёжилась она.       Хоббит остановился и повернулся, на лице читалась усталость: — Зачем?       — Я слышу топот копыт, кто-то приближается, — она вынула стрелу из колчана и навострила уши.       — Я ничего не слышу, и если это так, мало ли, кто это, — спокойно заметил полурослик, развернулся, поправил лямку рюкзака и направился дальше.       — Вот именно, мало ли. — Долго не думая, Кира схватила его за шкирку и, прикрыв ладонью рот, пихнула в ложбину неподалёку от обочины. Стук копыт приближался.       — Бережёного бог бережёт, — приложив палец к губам, она указана на пышный куст возле огромного дерева. Бильбо возмущаться не стал и лишь от любопытства вытянул шею: ему хотелось посмотреть на всадника. А после укоризненно пожурить эльфийку за её грубость и чрезмерную осторожность.       Конь чернее ночи остановился прямо возле дерева. Всадник в чёрном плаще и накинутом на голову капюшоне сидел неподвижно, словно прислушивался к каждому шороху.       «Почему он остановился именно тут?» — подумал Бильбо и перестал дышать, животный страх пополз по всему телу. Ничего хорошего от такого путника ждать не приходилось. Ему даже показалось, что с копыт животного стекала густая смолянистая жидкость, похожая на кровь.       Со стороны тропы повеяло жутким холодом, и прямо на глазах в свете луны трава покрылась инеем. Конское фырканье донеслось до хоббита. Всадник, принюхиваясь, повернул голову вправо, потом влево и уставился на тот самый куст, где прятался хоббит. Кира лежала, укрывшись плащом. Наудачу, где-то вдалеке треснула ветка и послышался шорох, всадник выпрямился и тронул поводья. Конь неуверенно переступил и сдвинулся с места.       Они лежали до тех пор, пока странный всадник не скрылся в придорожной рощице.       — Кто это? — почти трясясь, нервно сглатывая, спросил хоббит, поднимаясь с колен. — Человек? Только странный какой-то, у меня даже руки замёрзли. — В эти минуты, Бильбо был рад, что Кира пошла с ним.       — Я точно не знаю, но предположения есть, и тебе они не понравятся. Но сейчас надо вести себя тихо, возможно, он не один. Нам лучше не задерживаться и пойдём не по дороге.       — Не один? — испуганно стал крутить головой хоббит.       — Идём.       Бильбо проснулся свеж и бодр. Он лежал на постели из травы и опавшей листвы, под густой сенью тяжёлых ветвей клёна. Через несколько часов пути хоббит начал зевать и валился с ног. Выбрав подходящее место, они устроились на ночлег. Солнце просвечивало сквозь пышную крону, слегка касаясь земли. Хоббит потянулся и поднялся.       — Доброе утро! — Кира сидела, облокотившись о ствол орешника. — Нам надо идти. Мне неспокойно.       — А завтрак? — Бильбо немного запамятовал, как это — отказываться от завтрака, от второго завтрака и разных перекусов и, главное, от носовых платков. Но желание увидеть гору заставило подняться.       — Вот, — она вытащила из походной сумки завёрнутый в зелёные листы лембас и протянула ему. Ел Бильбо на ходу. Их целью было поскорее добраться до людского поселения. При утреннем солнце чёрный всадник казался просто страшной сказкой.       — Ты так и не сказала, кого мы вчера встретили, — с набитым ртом Бильбо повернулся и посмотрел на Киру.       — Это был назгул, — не желала пугать, но и скрывать не видела смысла. Бильбо замер и чуть не поперхнулся. Она протянула ему флягу с водой.       — А что он тут забыл? — Сделав пару глотков, вернул флягу.       Кирибриан не хотела говорить правды, что по приказу своего господина Саурона девять призраков ищут то самое кольцо, что так искусно прятал маленький человек, совсем не понимая масштаба трагедии. А может, само кольцо выжидало нужного момента.       — Да кто его знает, может, бродит и ищет покоя для своей души.       Этот ответ вполне успокоил хоббита. Он весело взглянул на небо и подумал: «Какое яркое утро, даже чересчур яркое, и совсем не хочется думать о каких-то там призраках».       — А ты помнишь, как мы первыми вошли в гору?       — Конечно помню, — отозвалась Кира на его вопросительный взгляд.       — Я всё это время жил воспоминаниями. А как поживает лесной король? — будто невзначай продолжил он.       — Жив и здоров. Если ты хочешь спросить о чём-то конкретном, то я не знаю. Мои посещения дворца были редкими, мне там скучно. Книги, что хранились у него в библиотеке, я прочитала, вот, расчитывала на твою, — будто с упрёком заявила она. — Хотелось бы окунуться в то время и увидеть картинку глазами автора.       — Обещаю дописать. — Он вытащил из кармана плаща яблоко и смачно откусил.       Пригорье являлось главным селением здешних мест. Там жили в основном люди с весёлым и независимым нравом, но пристанище находили и хоббиты, и гномы. Проникнув в город через западные ворота, ответив на стандартные вопросы стражника, они держали путь к трактиру под названием «Гарцующий пони», который славился отменной едой и комфортной ночёвкой.       Бильбо с удивлением оглядывал непривычно большие дома. А когда увидел трёхэтажный многооконный трактир, у него даже сердце упало. Вот честное слово, он, действительно, засиделся дома и уже не надеялся, что после похода к горе его можно чем-то удивить.       Окна первого этажа светились из-за плотных штор, во вход вели шесть широких ступеней. Дверь украшала гордая вывеска с названием учреждения. Кира уловила сомнение друга и вошла первой, и тут же налетела на полноватого, в белом переднике мужчину с подносом так, что стоящие с пенистым напитком кружки колыхнулись.       — Прошу прощения, — автоматом произнесла и скинула капюшон. Белые пряди упали ниже груди, а голубые глаза в тусклом освещении блеснули ещё ярче.       Мужчина в изумлении расширил глаза и открыл рот. «Эльф?» — читалось на его лице.       — Добро пожаловать в мой трактир! Чем могу помочь?       — Нам бы поесть и переночевать, — из-за спины эльфийки выглянул хоббит.       — Проходите. Минуту, пока присаживайтесь, я сейчас подойду, — мужчина слегка склонил голову и продолжил выполнять свои обязанности.       В зале собрался самый разный и пёстрый народ: люди, гномы, местные хоббиты. Отблески от огромного камина сияли красным цветом на лицах присутствующих. Тусклый свет от светильников тонул в табачном дыму. Люди и гномы громко обсуждали события и новости.       Бильбо ёрзал на неудобной, не по росту лавке и рассматривал присутствующих. И тут поймал на себе суровый взгляд странного человека, который с кружкой пива сидел в полумраке у стены. Он курил длинную трубку, устало вытянув под столом ноги в грязных охотничьих сапогах. Странный пятнистый тёмно-зелёный плащ он не снял, капюшон прятал пол-лица. От этого Бильбо стало не по себе, внутри что-то засвербило, и тревога потекла по венам. Не желая, сравнил человека с ночным всадником.       — Кирибриан, вон тот человек странно на меня смотрит, — Бильбо незаметно кивком указал в тёмный угол помещения. — Может, уйдём?       Кира перевела взгляд и улыбнулась: — Не переживай, он ничего нам не сделает.       — Откуда такая уверенность?       В этот момент к столу подошёл хозяин трактира и учтиво склонил голову: — Что будете заказывать? Могу предложить отменное рагу, запечённые овощи, горячий бульон, заливное мясо, сыр, ежевичный джем, свежевыпеченный хлеб. Из выпивки: эль, пиво, портер. — Перевёл взгляд на Кирибриан и продолжил: — Имеется отменный эльфийский здравур… — очень хотел удивить эльфа. Но Кира не впечатлилась таким акцентом.       — Давайте рагу, сыр, овощи и пиво, — перебил Бильбо.       — А вам, госпожа? — хозяин внимательно смотрел в голубые глаза эльфийки, будто пытался прочитать мысли.       — Мне то же самое.       Мужчина одобрительно кивнул и удалился. Как только на стол поставили пиво, все тревоги по поводу человека в капюшоне растворились, Бильбо и думать о нём забыл. Еда и хорошая выпивка у хоббитов стояли на первом месте. Да и живот предательски заурчал.       Уже через час, насытившись, хоббит откинулся на спинку лавки и окончательно расслабился.       — Приветствую тебя, дочь леса, — за спиной Бильбо послышалась эльфийская речь. От мужского голоса хоббит подскочил и напрягся.