О расколотых мирах

      Я родилась тут, и ни разу не покидала это место с того момента. Только я, и никого больше. Честно говоря, я не знаю, где мои родители и другие родственники, и знать не хочу. Моё сознание вот уже пятнадцать лет как отказывается понимать, какой толк был в том, чтобы запереть меня здесь? Почему мне нельзя идти дальше сада?       А самое главное, кто создал этот механический особняк?       Вот уже много лет он исправно функционирует, подобно огромному живому организму. Хитрые механизмы готовят мне пищу, а длинные холодные руки, работающие за счёт непонятного движения миллиона шестерëнок, заплетают мои густые белоснежные волосы. В грозу окна сами собой закрываются, а в хорошую погоду они с самого утра распахнуты настежь.       Периодически я вижу людей. Они привозят продукты, ткань, какие-то украшения. Иногда приезжают механики. Что-то настраивают, вертят, смазывают – я в этом совершенно не разбираюсь. Мне нельзя встречать гостей. По крайней мере, так решил особняк. Я не против. Я смотрю на них из окна и мягко улыбаюсь. Некоторые, самые дружелюбные из них, машут мне рукой и ободряюще кивают. Будто бы подстрекают меня на какой-то отчаянный шаг. Но что я могу? Может ли слабая здоровьем и душой девчонка сравниться с огромным механическим домом? К тому же, мне тут не так плохо.       Я люблю читать. В книгах, что попадают мне в руки, все героини сильные и свободные. Они все, как одна, сбегают от драконов или злодеев, оставляя их ни с чем. Они умеют драться и общаться с людьми, хоть и просидели в своих башнях множество лет. Они чувствуют, дышат полной грудью и раскрывают секреты. А ещë они никогда не болеют. Я болею. Каждый месяц я чувствую, будто бы мой организм разрывает изнутри, будто бы что-то жуткое рвётся наружу. У меня ломит все кости, А голова трещит, раскалывается, и будто бы не моя вовсе. Я уже привыкла и к боли, и к непонятному животному страху, и к ужасающему голоду. Особняк в эти дни ведёт себя тоже странно: запирает все двери, не пускает меня к людям. Я никогда не предавала этому значения. Честно, когда лежишь, задыхаясь от боли и желания съесть тройную порцию птицы на ужин, не особо заботишься о том, куда тебя пускают, а куда нет.       Герои книг не болеют, и поэтому им не сидится в своих замках. А я? В целом, мне тут хорошо.       Знать бы только, почему я здесь...       Особняк слышит мои мысли и слова. Он знает, когда я хочу есть, а когда спать. Знает о моём желании помыть голову или обновить гардероб. Он чувствует моё обеспокоенное сердцебиение, когда я, читая увлекательный триллер, забравшись в самый укромный уголок библиотеки, слишком уж волнуюсь за судьбу героя. Иногда мне кажется, что я тоже слышу его. Огромное механическое существо будто бы отвечает на мои вопросы в пустоту. Кажется, будто бы он всё знает обо мне.       Он – мой верный друг, боевой товарищ. И хоть я ни раз читала книги о том, как пугающие механические существа однажды выходили из-под контроля, пытаясь убить свои хозяев, стать главными в этом мире. Я спокойна. Особняк главный, и он это знает. Он не господин, он скорее добродушный родитель. Мы живём в мире и согласии, ему незачем трогать кого-то маленького и слабого, как я.       Меня беспокоит другое. Вчера, во время очередного приступа, я почувствовала странное желание выпрыгнуть в окно и наброситься на кучера, что стоял под окном, разорвать его на тысячи маленьких кусочков. Я тогда сжала руки в кулаки так, что острые ногти впились в ладонь. Потом меня трясло весь вечер. Я боялась, что сегодня это повторится, поэтому окна с самого утра были закрыты.       Я никогда не понимала, почему меня заперли тут. Почему не пускают к людям, и почему раз в месяц я будто бы разрываюсь на осколки. Но, кажется, я догадываюсь.       И, лёжа в своей просторной кровати, я смотрю в потолок и молча спрашиваю:       Что с нами будет, если я выйду из-под контроля, мой Механический особняк?