Лица в дыму

Дадли Гровер твёрдо знал теперь – провидение существует. Иначе просто не может быть. Потому что именно по его воле он отыскал Алана. Когда около часа назад под стеной сожжённого полицейского участка инспектор решил, во что бы то ни стало, найти сына, то сразу же оказался в тупике. С чего начать? Новый Токио огромен, отыскать в нём единственного человека в принципе трудно, а уж в этом хаосе… Дорога же буквально каждая минута! Проще всего было бы отправиться искать Алана в доме на улице принцессы Нэн. Вот только Дадли готов был биться об заклад: его там уже нет. Всё же, не имея других вариантов, инспектор сперва двинулся от пожарища влево – в сторону дома сына. Как оказалось, и в этом небеса проявили потрясающую заботу о старом никчёмном бульдоге – вся площадь, которую Дадли Гровер покинул, провалится позади него в тартарары спустя каких то двадцать минут! Но главным было не это – выходя из-за угла некогда нарядной девятиэтажки, окна которой теперь были нещадно побиты, Дадли заметил, что наперерез ему движется отряд. Именно отряд, а не толпа – это было видно по организованности, по вооружению, а больше всего по той тишине, с которой он, состоящий из чуть более чем дюжины бойцов в чёрном, перемещался. Но кроме них было ещё три человека. Одного несли. Другой передвигался на своих двоих, однако с явной неохотой. Ещё один шёл довольно бодро и даже весело, но не походил на облаченных в тёмное бойцов – по-видимому, тех самых Чёрных рыцарей, о которых инспектору и остальным так много говорил в последнее время ныне покойный шеф, производя регулярное намыливание шей подчинённых. Дадли Гроверу казалось, что его лицо, а то был уже немолодой одиннадцатый, ему смутно знакомо. Он старательно пытался рассмотреть этого человека получше и всё-таки вспомнить, как вдруг голова несомого неуклюже дёрнулась при несколько более резком чем обычно шаге, и Дадли увидел... Алан!? В первую секунду ему едва удалось вовремя подавить в себе желание потрясённо воскликнуть. Как? Бывает ли подобное в жизни? Он собирался искать иголку в стоге сена, а вместо этого она сама нашла его! Впрочем, радость быстро сменилась испугом и озабоченностью: куда его тащат, что с ним сделали? Вначале Дадли хотел просто достать пистолет и перестрелять этих мерзавцев. Пусть их много, ну и что? Он был более чем уверен в успехе за счёт фактора внезапности – да и в принципе сейчас он никому не советовал бы вставать на своём пути. За себя инспектор не боялся. Но теперь он решил, что придётся вновь таиться в тени – слишком велик риск для Алана. Дадли залёг, пропустил отряд вперёд, а затем медленно пошёл следом. Инспектора Гровера трудно было назвать грациозным, однако и неуклюжим он не был. А главное – Дадли любил тишину и умел не нарушать её. Неспешно, шаг за шагом, он преследовал отряд, но всё же с ужасом понимал, что начинает отставать! Чёрные рыцари двигались довольно быстро, а он никак не мог угнаться за ними, по-прежнему не производя шума. Чёрт! Дьявол! Инспектор ругался про себя самыми грязными ругательствами. А потом… одиннадцатые внезапно бросились вперёд почти бегом! Вокруг стал нарастать какой-то нехороший гул, поднималась пыль. Тут уже излишняя осторожность могла всё погубить - и вот 110 килограммовый крепыш Дадли прыгает, будто заяц. И не зря! Сама земля стала уходить из-под ног. Бабах! В квартале от Дадли Гровера обрушился… да сам квартал и обрушился! Полностью! Словно в земле разверзлась пасть самого Вельзевула и поглотила его в один присест. Инспектор уцелел. Что там – он не получил даже царапины! И всё же Дадли отстал! На мгновение инспектору Гроверу показалось, что он потерял маленький чёрный отряд. Но нет. Впереди была переполненная народом площадь – они определённо там. На то, что осталось позади, Дадли предпочитал не смотреть. Он запыхался, инспектора мучала отдышка, в глаза насыпало какой-то треклятой пыли, но к счастью дальше двигаться с прежним темпом было не нужно, а шум толпы легко заглушал его пыхтение. И всё же требовалось соблюдать осторожность – ещё чуть-чуть и его заметят. Этот странный катаклизм (Землетрясение? В жизни он не видел подобного!) заставил охранников отвлечься, но долго это продолжаться не могло. На своё счастье Дадли обнаружил опустевший и завалившийся на бок киоск из числа тех, что ставили по случаю праздника. Мда. Тот ещё вышел праздничек! Но ему киоск подошёл как нельзя лучше – на него никто не смотрел, инспектору же напротив открывался сравнительно неплохой обзор. Проблема была только в том, что сооруженьице лежало явно непрочно, и Дадли больше всего боялся, что одного неловкого движения будет достаточно, чтобы он покатился вместе с ним. Распластавшись на животе, инспектор видел, как бешено крутит туда и сюда головой его сын: дезориентированный, не черта не способный разглядеть без очков, смотрящийся до колик в животе смешно и глупо, но живой и в сознании! Дадли чуть не выдал себя, когда рухнул ещё один квартал – теперь справа от площади. Что за безумие! Дадли Гровер отвлёкся ненадолго, чуть меняя позицию. Теперь инспектор подобрался ещё на пять или десть метров ближе. Да. Понемногу, осторожно – так держать… А потом Дадли увидел всё. То, что узкоглазые ублюдки делали с его сыном. Он скрежетал зубами от бессильной злости – так громко, что боялся: это его выдаст. Нужно было что-то делать. Но что? Требовался план. Мыслей не было. Вот Алана подтаскивают к краю. Но вдруг – остановка. Неужто передумали? Там была какая-то девушка. И одиннадцатый – он обращался к ней. Нет! Они вновь двинулись! Вот Алан уже замер прямо на краю! Нет!!! К чёрту план! Дадли Гровер достал пистолет и выстрелил – раз, другой, третий! Издали. Без упора. Но, к счастью, метко. Когда двое конвоиров рухнули в провал, Дадли бросился вперёд. Это было глупо, бессмысленно – но это было именно то, чего ему сейчас хотелось больше всего на свете. Алан окликнул его! И он не мог не отозваться: в несколько прыжков, которые сделали бы честь кенгуру, Дадли Гровер оказался рядом с сыном. Когда инспектор обнял его, тот скривился и вскрикнул от боли. Старый дуралей – да у него же рука сломана! Дадли не понимал, почему по ним ещё не открыли огонь, но вскоре смекнул, в чём дело: почти вся охрана стояла у противоположного конца площади. Не мудрено – с этой её стороны кроме отвесно уходящего вниз обрыва, осталась только маленькая тропинка, идущая прямо по его кромке. Многим по ней было не уйти. Кроме того, вероятно именно с той стороны от площади находился фронт. Что-то громыхало там вдалеке. Сражение ещё идёт! А значит не всё потеряно! Эта мысль приободрила инспектора. Кроме того неутихающая канонада оказалось ещё и полезна – надо думать именно из-за грохота разрывов одиннадцатые не услышали его выстрелов… И тут на него с диким криком набросился японец! Он был страшен, а одежда и даже лицо у него были забрызганы кровью. Наверное, тот, что забавлялся с девушкой. Инспектор был уверен в себе – ему доводилось сталкиваться с намного более страшными вещами, чем перекошенная от злобы уродливая физиономия. Именно в неё он направил ствол пистолета. Щёлк! Осечка! Дьявол! Японец врезался в него, как гиппопотам, повалил и стал с чудовищной силой бить по руке. Пистолет выпал, и Дадли понял – дело плохо. В невзрачном одиннадцатом обнаружилась истинно сатанинская мощь. Дадли Гровер был крепышом, не боялся рукопашной и не из одной вышел победителем. Но здесь всё случилось слишком внезапно. Сгруппироваться он не успел, а японец насел на него сверху. Вот его руки сомкнулись на горле. Дадли отчаянно сопротивлялся, но толку было мало. Воздух! Воздух!!! В глазах заплясали круги. Он двинул врага левой в бок, но тот только покачнулся, а хватки не ослабил. Дадли забился, будто выброшенная на берег рыба. Он задохнётся. Инспектор не раз видел несчастных летучих рыб, что оканчивали свою жизнь в порту подобным бесславным образом. Неужто конец? Как вдруг хватка ослабла, душитель стал оседать в сторону. Алан! Это он! Сын ударил врага пистолетом по затылку! Впрочем, это был не конец – желтокожий чёрт быстро приходил в себя. Дадли откатился в сторону, а когда его оппонент неловко дёрнулся вслед за ним, сумел резко ударить его под колено. Да! Отлично! Мощный удар обеих ног по упавшему заставил того прокатиться несколько метров, а затем со страшным воем рухнуть вниз, прямиком в пропасть. Победа! - Алан, как ты? Иди можешь? - Думаю да. Только как бы не так! Пройдя всего пару шагов, его сын громко закричал и сел, держась за ногу. Проклятье! Ну что ж… «Эээх!» – и с этим громким кличем Дадли поднял Алана, как делал это лет пятнадцать назад, когда тот был ещё малышом, и понёс на руках. Раз – два, раз – два! Очень уж быстро идти не получалось: Алан был довольно тяжёл, нести сына требовалось осторожно. Кроме того Дадли понял, что его самого малость помяли в драке. Но он шёл! Раз – два, раз – два! Вот они уже выбрались на тропинку, уводящую с площади. На тропинку в безопасность. На тропинку над пропастью. - Ух! - Поставь, отец, я всё же сумею сам! Дадли не был уверен, что это хорошая мысль. Но, тем не менее, поставил сына на землю со всей возможной осторожностью. И тот пошёл! Странно, смешно, будто танцуя, но он заковылял. Сам! - Молодец, Алан! Так держа… Пуля попала инспектору прямо в ногу. «Снайпер!» – успел подумать Дадли Гровер. Он рухнул ничком, но всё же удержался, чтобы не скатиться вниз. - Уходи, Алан! - Отец, нет! - Уходи! Я прикро… Ещё одна пуля угодила в живот. - Отец! - Уходи Алан. И я хочу чтобы ты знал – я всегда любил тебя. Просто я это плохо умею. Не суди строго старого бульдога. Дадли Гровер был спокоен. Он не знал почему. Боль слабела, как притуплялись и все другие чувства. Последним что он увидел, было лицо его сына. Потом настала тьма.