***
Когда Блейз зашёл в кабинет, то сразу расположился рядом с Джинни. Рука собственнически опустилась на её талию, а лёгкий поцелуй заставил улыбнуться. Сидевшая перед ними Пэнси лишь хитро прищурилась и подпёрла кулаком подбородок. По блеску её глаз Блейз сразу определил, что Пэнси едва не кипит от желания поделиться последними новостями. Наверное, это был один из плюсов многолетней дружбы — рядом с ними она показывала истинные эмоции. — Он не мог глаз от неё оторвать, — восхищённо проговорила Пэнси. — Но после их танца Грейнджер сразу ушла… — Я её скоро за руку к нему привяжу, — прорычала Джинни, кладя голову на плечо Блейза. — В истории магии были заклятия невидимых пут? — Для тебя обязательно найду, — шепнул он ей в волосы и перевёл взгляд на Пэнси. Та закусила губу, оценивающе рассматривая сидящих на диване профессоров, а после продолжила: — Не знаю как, но в итоге они оказались в небольшой беседке на улице, — говоря громче с каждым словом, продолжала Пэнси. — И клянусь Мерлином, когда я к ней подошла, то увидела, как они почти поцеловались. — Почти? — удивился Блейз. — Гарри решил их позвать, — обречённо вздохнула Пэнси, пальцем раскручивая перо перед собой. Блейз в ответ хмыкнул, понимая, что никто, кроме Поттера, не мог разрушить такой хороший, а главное, идеально спланированный ход. У него либо талант, либо на нём проклятие — то Тёмный Лорд со своим господством, то Драко и Грейнджер с чувствами. Но если в первом случае Поттеру все были благодарны, то во втором он собственными действиями подрывал и без того державшийся на добром слове план. — Он всегда в нужное время в нужном месте, — выдохнула Джинни. — Но даже несмотря на это, Гермиона сегодня выглядела безумно счастливой. — А Малфой поздоровался со мной до того, как выпил кофе, — отметил Блейз. — Значит, идём в верном направлении, — потерев ладони, сказала Пэнси. — Предлагаю понаблюдать несколько дней. Джинни и Блейз переглянулись между собой и удовлетворённо кивнули. Со стороны могло показаться, что они все вместе создавали крайне безрассудный и дурной план, в результате которого некто обязательно должен был либо пострадать, либо остаться в противоречивых чувствах. Однако замысел пятерых преподавателей был совершенно другим — нацеленным лишь на положительный исход. Пэнси, Блейз, Дафна, Тео и Джинни безумно любили своих друзей и желали им счастья. Но так сложилось, что ни Драко, ни Грейнджер не нашли — впрочем, даже и не пытались — своего человека, с которым хотелось быть вместе. И одна ситуация, если бы им это было не нужно. Как, например, Долгопупсу или Лавгуд, эти ощущали себя абсолютно прекрасно в одиночестве и самопознании. Но другая, когда и Драко, и Грейнджер хотели этого. Но из-за собственных гордости, обид и страха обжечься или оказаться в конце с разбитой душой не пытались к этому шагнуть. Причём оба настолько отрицали свои желания, что сами не заметили, как их отношения давно стали выходить за рамки привычных. Джинни любила говорить, что они как пожилая зажиточная пара — старались редко контактировать и жить своей жизнью. Но при любой возможности друг над другом шутили и не упускали возможности сделать замечание. Что уж говорить об их вечном немом соперничестве, которое все уже не воспринимали серьёзно, но те, даже в шуточной форме, продолжали. Сначала многие решили, что это остатки детства, привычка, взявшаяся из прошлого. Но после стали замечать, что их давно связывало настоящее. Из-за нехватки близости, которой они оба, вероятней всего, боялись, им не удавалось столкнуться и посмотреть правде в глаза. Поэтому, окончательно устав от лицезрения этого, друзья решились на план… 3 июля, 2006 год, Хогвартс — А если мне станет плохо и никто не сможет оказать первую помощь? — осуждающе спросила Джинни, скрестив руки на груди. Гермиона подняла взгляд от книги всего на несколько секунд, выгнув бровь. — Уверена, что в таких злачных местах дежурят колдомедики, — улыбнувшись, ответила Гермиона. — А если я свяжусь с плохой компанией? — сев на её кровать, спросила Джинни. — Ты уже связалась с ней, — пропела Гермиона. — Сразу после постели Забини. Джинни стиснула зубы и громко зарычала, подобно льву. Но и это не произвело на Гермиону большого впечатления. Она давно привыкла, что в ход у Джинни Уизли идут самые разные способы реализации желаемого. — Когда уже в твоей постели кто-нибудь появится? — хмыкнула Джинни. Гермиона закатила глаза и наконец захлопнула книгу, которую пыталась читать, чем привлекла внимание Джинни. — Когда я встречу достойного мужчину, с которым готова буду связать своё будущее, ты узнаешь об этом первая, — пояснила Гермиона. — Конечно, — ядовито улыбнулась Джинни. — Здесь же такой простор для поиска. С этими словами она развела руки в стороны, обводя ими комнату. Но, повернув голову, она встретилась лишь со взглядом Гермионы. К которому, помимо тоски и грусти, добавилось раздражение, причём настолько явное, что Джинни стало не по себе. Поэтому, бросив все попытки, она тяжело выдохнула и сразу направилась к выходу. Иногда Джинни искренне скучала по временам, когда была с Гарри, а Гермиона с Роном. В самый первый год их преподавания. Тогда всё было гораздо легче и проще. Гермиона была веселее, радостнее и двигалась вперёд на любые задумки и затеи, какими бы сумасшедшими они ни казались. Но с годами это изменилось… Гарри и Джинни расстались, как и Рон с Гермионой. Да, все они дружили, но устраивать вечера, как раньше, удавалось всё реже. Сначала потому, что Гарри сошёлся с Паркинсон, после — из-за отношений Лаванды и Рона. Джинни и Гермиона проводили много времени вместе, пока в их жизни не появился Блейз, и тогда Гермиона осталась одна. Джинни очень долго корила себя за то, что влюблённость, переросшая в гораздо большее, тогда затмила ей глаза и позволила бросить подругу. Ей казалось, что прошло ужасно мало времени. Но его хватило, чтобы Гермиона осталась деканом, проводившим преимущественную часть свободного времени за работой или в своей комнате. И при этом почему-то отказывалась признавать, что чувствует от этого дискомфорт. Казалось, будто Гермиона закрылась в своём мире, куда больше никого не хотела пускать. Либо слишком боялась это сделать.***
Драко стоял около зеркала в полный рост, поправляя причёску и ещё раз проверяя, идеально ли выглажена рубашка. Сидевший за его спиной Блейз лишь с ухмылкой наблюдал за этим, выставляя последние оценки студентов в отчёт. — Не знай я, куда ты идёшь, решил бы, что к девушке, — пропел Блейз. — Вы через час встречаетесь? — спросил Драко, делая шаг назад и осматривая себя. — И у тебя ещё есть шанс пойти с нами, — отметил Блейз. Драко хмыкнул и качнул головой. Отойдя от зеркала, он подошёл к рабочему столу и ещё раз поправил небольшой бант на коробке. Тот переливался серебром, создавая ощущение, будто весь сюрприз сделан из дорогого металла. — Обещал одной даме незабываемый вечер, — ухмыльнулся Драко. — Всем бы так называть поход к матери, — сделав последнюю отметку, выдохнул Блейз. — Хотя Нарцисса особенная женщина. Сказав это, Блейз машинально бросил взгляд на Драко, который строго осмотрел его с ног до головы. Эти шутки не имели свойства устаревать, отчего ещё сильнее пропитывались ностальгией и прошлым. Вдруг раздался стук, и они посмотрели в сторону окна, где уже сидела сова, державшая письмо. Сведя брови к переносице, Драко подошёл к стеклу и забрал почту, после чего птица тут же улетела. Раскрыв послание, он сразу стал читать, и Блейз видел, как некогда светящееся выражение лица тускнело с каждой секундой. Краем глаза он заметил малфоевскую печать и почерк Нарциссы, отчего понял, в чём дело. — Меня променяли на книжный клуб, — усмехнулся Драко. Он старался делать вид, будто это не сильно его расстроило. Однако час подготовки, который Блейз провёл здесь, свидетельствовал об обратном. Убрав письмо, Драко опустился в своё любимое кресло и, достав из рядом стоящего шкафа бутылку огневиски, налил его в бокал. Совершенно немного, чтобы не напиться, и достаточно, чтобы избавиться от плохого настроения. — Идёшь с нами? — воодушевлённо спросил Блейз. — Смотреть, как Поттер зажимается с Пэнси? — усмехнулся Драко. — Нет уж, увольте, я почитаю сегодня. — Тебя всё-таки покусала Грейнджер? — прищурившись, спросил Блейз. — Где-то под одеждой? Драко хмыкнул. — Просто иди на свою встречу, — грубее сказал Драко, начиная злиться. — Хочу побыть один. Блейз встал с кресла, где до этого сидел, и положил отчёт на стол, прежде чем замереть около Драко. — Так и останешься один, если будешь обходить наши встречи стороной, — устало отметил Блейз. — Не обижайся, но друзей у тебя мало. — Отличное наставление, — издевательски улыбнувшись, сказал Драко и сделал глоток. — Скорее попытка помочь, — пожал плечами Блейз. — Подумай на досуге, что мальчиков отсутствие встречи с мамой так расстраивает лет до десяти. Понимая по лицу Драко, что тот начнёт кричать уже в следующие несколько минут, Блейз замолчал и, попрощавшись, отправился на встречу. С одной стороны, ему казалось, что нужно было силой повести Драко, а с другой — понимал, что ничего, кроме потока злости, они от этого не получат. Малфой уже привык находиться один, отказываясь принимать их общество, будто чувствовал себя лишним. Впрочем, если так, навряд ли он, сам Драко Малфой, когда-нибудь в этом признается.***
И на вечере, которого все так долго ждали, Джинни и Блейз сидели поникшими. Будто в их стаканах бурлил не первоклассный алкоголь, а плохо приготовленный чай из трав, собранных не в лучших местах магической Британии. Это не уходило от взгляда всех присутствующих, но и поделать они ничего не могли — все понимали причину и не хотели вновь обсуждать её. По крайней мере, говорить о друзьях в их отсутствие было не очень хорошо. Так твердили правила. Но кто их слушал… — Нет, с ними пора решать, — первым не выдержал Тео, как только Гарри отошёл. — Ты специально ждал, пока Гарри уйдёт? — прищурилась Пэнси. — Да, потому что мою идею он не одобрит… Дафна, сидевшая рядом с Тео, опустила глаза, медленно потягивая коктейль, когда поймала на себе внимательный взгляд Джинни. — Лезть в чужую жизнь — плохая идея, — пояснила Дафна. — Говорю вам как трижды неудавшаяся невеста. — Но на четвёртый раз твои родители меня всё-таки одобрили, — ухмыльнулся Тео. — Но сколько проклятий это стоило… Не сразу поняв шутку, присутствующие тут же замерли, шокированно осматривая едва сдерживающего смех Тео. — Вы слишком впечатлительны для работы с детьми, — покачал головой он. — Но сейчас не об этом. Кто считает, что Малфою и Грейнджер давно пора сойтись? Джинни, Блейз и Тео подняли руки сразу же, когда Дафна и Пэнси переглянулись. Вопрос мгновенно застыл на лицах остальных, отчего девушки поджали губы, но ладони вверх всё-таки потянули. — Единогласно, — довольно заключил Тео. — Операция «Драмиона» начинается. — Драмиона? — свела брови к переносице Джинни. — Если нет названия лучше, то не критикуй моё, — хмыкнул Тео. Вдруг к столу подошёл Гарри, и все резко замолчали, хотя в мыслях уже начинал зреть план по спасению друзей от самих себя. И если бы они обошлись обычными словами, то едва ли Гермиона и Драко сейчас оказались на грани между чувствами и эмоциями, испытываемыми друг к другу. Ноябрь, 2006 год, Хогвартс Замерев около входной двери, Гермиона вобрала в лёгкие побольше воздуха и приподняла руку, собираясь постучать. Но в ту же секунду опустила её, нервно прикусив губу. В одно мгновение все слова, ещё минуту назад казавшиеся правильными, обернулись против неё. А выверенная и чётко сформулированная речь стала самой приторной из возможных. Весь план, строящийся несколько часов перед этим, разрушился, и, казалось, стоило отступить. Она уже сделала шаг назад, собираясь уйти, когда дверь перед ней открылась. Увидев её, Малфой удивлённо вскинул брови, осмотрев Гермиону с ног до головы. — Тебе чем-то помочь, Грейнджер? — спросил он, убрав руки в карманы брюк и опёршись на дверной проём. — Да, — уверенно кивнула она и тут же приподняла перед собой ежедневник. — Хотела обсудить одну мысль по ребятам. Малфой усмехнулся и сделал шаг назад, пропуская её в комнату. Улыбнувшись, Гермиона быстрыми шагами вошла внутрь, слегка цепляясь плечом за его грудь. От этого по спине пробежали мурашки, а дыхание перехватило. Она в очередной раз выругалась про себя, вспоминая, что на балу была менее восприимчива к нему и его действиям. Закрыв дверь, Малфой прошёл следом и указал на небольшой диван. Присев, Гермиона сложила ногу на ногу и открыла ежедневник. Сама она ожидала, что он сядет в кресло напротив, но Малфой опустился рядом с ней, внимательно смотря в дневник, куда она собралась делать записи. — Гарри вчера напомнил мне о Слизнорте и его методах мотивации, — быстро проговорила Гермиона. — Я подумала, что мы тоже могли бы разыграть Жидкую удачу. Сказав это, Гермиона подняла взгляд на Малфоя и ощутила, как сердце провалилось. Он не отвечал, лишь слушал её и внимательно рассматривал, словно она была картиной в галерее. И единственная причина, почему он мог это делать, — вечер на Хэллоуин. От мыслей об этом событии Гермиона до сих пор краснела, вспоминая поведение и неподобающие слова. По крайней мере, Малфой был одним из последних людей, с кем ей стоило себя так вести, но выбрала она именно его. И не только для задушевных бесед, высказываний собственных переживаний и оголения мыслей, но и для попытки поцелуя. Да, его не случилось, но её всё равно не отпускало. Прочистив горло, Гермиона сжала пальцами ручку и опустила голову, выводя в ежедневнике неизвестный узор. — Ты мог бы выделить флакон из своих запасов? — осторожно спросила она и тут же вернула взгляд к Малфою. Уголок его губ приподнялся, грея её леденеющее сознание и заставляя пальцы крепче сжимать блокнот. — Разумеется, — спокойно сказал он. — Думаешь, мы прикроем этим нашу маленькую хитрость? Его лицо не выдавало ярких эмоций, лишь их жалкие отголоски в бесконечной монотонности. Это не отвечало на волнующий вопрос: что он думает о прошедшем вечере? А ведь именно за ним, несмотря на прикрытие важным вопросом, она пришла. — Да, — кивнула Гермиона. — Мы могли бы поделить их на две команды, дать интересные задачи. И закрепить этим результат. По сравнению с ним, она, наоборот, была излишне эмоциональна. Говорила много, быстро, едва разборчиво от нахлынувшего волнения. И это пугало Гермиону ещё больше, пока разум кричал, что нужно остановиться. — Ты права, — улыбнулся Малфой. — Предлагаю обсудить. Сказав это, он встал с дивана и подошёл к одному из шкафов, достав оттуда огневиски. — Тебе бокал доставать или предпочитаешь из бутылки? — спросил он, повернув голову к Гермионе. Она не видела себя со стороны, но была уверена, что покраснела до уровня гриффиндорского галстука. А Малфоя, казалось, это только веселило, и он искренне потешался над её волнением и беспокойством. — Я воздержусь, — тихо сказала она, выдохнув. — Зря, — покачал головой он, сделав жадный глоток из бокала. — Частое воздержание приводит к неконтролируемым срывам. — Ты не успокоишься, пока мы весь вечер не вспомним? — раздражённо выдохнула она, закрываясь блокнотом. — Вот мы и выяснили причину твоего прихода, — довольно произнёс Малфой. Она не видела его лица, но почувствовала, как он сел обратно. Ей стоило поговорить с ним, но Гермиона не осмеливалась даже взглянуть в его глаза. Тьма блокнота была куда приятнее, она хотя бы немного оттягивала неизбежное. Но и прятаться в нём Гермиона не могла вечно. — Почему ты не можешь побыть хорошим Малфоем и сделать вид, будто ничего не было? — обречённо спросила она. — Ты впервые отзывалась обо мне положительно, Грейнджер, — тепло ответил он. — Да, после половины бутылки огневиски. Но всё же забывать я это не хочу. Сказав это, он подсел к ней ближе и попытался забрать блокнот, но она лишь крепче сжала его. Спустя пару секунд Малфой вновь попробовал, но не вышло. Быстро устав от этого, он разжал пальцы и опустил руки на её талию, заставив Гермиону вздрогнуть. Она не успела и понять, что он собрался делать, когда его ладони скользнули на живот и начали щекотать её. — Нет, Малфой, — звонко засмеялась она, согнувшись пополам, чтобы остановить его. Блокнот тут же выпал из рук, и она попробовала оттолкнуть Малфоя, но он лишь интенсивнее продолжал свою пытку. От этого она выгнулась назад, попытавшись оттянуть его ладони от себя, но в итоге упала и оказалась лежащей головой на его бёдрах. И в эту секунду он замер, его пальцы ещё лежали на её животе, а она сжимала его запястья, пока они внимательно смотрели друг другу в глаза и тяжело дышали. Не от усталости, а от бивших через край эмоций. Настолько трепетных, что никто не осмеливался сказать и слова, чтобы прервать это. Гермиона слышала, как билось её сердце, чувствовала, как горела кожа под его прикосновениями, и, казалось, ощущала тёплое дыхание на своём лице. Страх и волнение словно стёрлись, оставляя после себя только желание находиться здесь и сейчас. — Я не хочу забыть один из самых искренних наших разговоров, — выдохнул Малфой. В этот момент Гермиона ощутила, как его пальцы скользнули по её руке, крепко сжимая и наполняя тело теплом. — Это я и хотела услышать, — сказала Гермиона, неотрывно наблюдая за блеском его глаз. И ком, стоявший в горле весь их разговор, исчез в ту же секунду, словно отпуская Гермиону из силков страха. Дышать стало легче, тело будто парило над реальностью, и ей не хотелось уходить отсюда сейчас. Их отвлекли резкий стук в дверь и голос Гарри, который всё это время ждал Малфоя в своём кабинете. Куда тот и спешил, когда она оказалась под его дверью. — У тебя есть пять минут, жду у себя, — отрывисто бросил Гарри, прежде чем уйти. Гермиона быстро поднялась с дивана и схватила свой блокнот, поправляя страницы и прикрывая его. Взгляд сам по себе бросился к зеркалу, в отражении она увидела слегка растрёпанные волосы и румянец на щеках. Отчего машинально поправила выбившиеся пряди. — Давай встретимся завтра? — предложила она, посмотрев на Малфой. — В кабинете. — Да, хорошая идея, — кивнул Малфой, поджав губы. — Тогда, — медленно протянула она, покачиваясь на носочках, — до завтра. Спокойной ночи. Опустив голову, чтобы скрыть лучезарную улыбку, сказала Гермиона и скорее двинулась к выходу из комнаты. Сердце всё ещё трепетало, дыхание сбивалось, как в минуту, пока она стояла у его двери, но теперь не от тревоги, а от самых светлых эмоций.