Трехногий ворон

Оранжевая кесера, она же виски, обжигала горло не хуже реального огня. Искры костра взлетали в небо, и сквозь дым Ричард смотрел на рассказчика — усатого, с розой на шляпе, улыбкой очевидного злодея и недурным, как выяснилось, владением шпагой. Ещё одного командира звали Виста. Глаза его блестели от восторга, что он рассказывает наверняка свою самую любимую легенду. А ведь Ричард просто спросил его о Соколе или Соколином Глазе. — Говорят, у него нечеловечески большие глаза, золотые, словно у ястреба или сокола, за что он и получил прозвище. Матушка считала, что это всего-навсего новомодная сказочка или Закатная Тварь, в зависимости от контекста. Сам же Ричард знал из-за этого совсем немного: Сокола всегда поминали как фехтовальщика наравне с Алвой, если не больше, даже Штанцлер обмолвился о нём как о ком-то реально существующем. Однако никакой конкретики в этом не было. — Он появляется то тут, то там, словно выходец, и ищет достойного противника. Так говорят. Ещё есть мнение, что он давно отчаялся. Он никогда первый не вызывает на бой, так как считает всех хуже себя, и никто из смельчаков от него не уходил живым. — А Р-рыжий? — голова Ричарда была ясна, но язык всё равно заплетался. — Ничего не знаю, но с калекой он вряд-ли будет драться. Как вы говорите, дело Чести. Старик говорит, что Рыжий ему больше как друг, но я сам не видел. Так, — Виста запнулся, — Дик, не сбивай тон. Так вот, откуда он взялся... Это было не остановить, но Ричард был не то чтобы против. Он так и не понял, в честь чего праздник, но уже успел устать от шума и просто хотел послушать легенду. — Очень популярна версия, что он сын ведьмы и порочного, чаще всего эсператистского, священника, что логично — Почему это? — от упоминания эсператизма Дикон даже протрезвел. — Из-за старой, покореженной в виде креста эсперы, седьмой луч которой – лезвие. Этот клинок он использует, если его противник слаб или даже средний по обычным меркам. Такое отношение и породило романтичную историю о суровом монахе, частенько поднимающегося в гору. Несмотря на явное богохульство и неуважение, Ричард молчал. Во-первых, это на самом деле вполне логичное объяснение. Во-вторых, голова начинала кружиться. — Командир, — громкий голос Тича звучал слишком близко, — парню хватит. Пусть пойдет к остальным, проветриться. Ричард поблагодарил присутствующих. Не сразу меняя позу с "загадочной сутулости, Виста опрокинул в себя кружку и отсалютовал ему уже пустой. — За память об отцах и братьях. Это дало ему вспомнить, как начался разговор. Кто знал, что упоминание об отце, погибшем на дуэли, заведёт в эту сторону. Мол, Сокол Алве даже не являлся ни разу, чему удивляться, на, выпей. Дикон, не очень тайно, всё-таки надеялся, что при возможной встрече нечистый всё-таки одержит верх. Думая об этом, он, шатаясь, направился к берегу. "Остальными" были братья и Харута, который явно наврал про свой возраст и только поэтому малявкой считали более крупного и зрелого Эйса. — Да у меня просто лицо такое! Выкрик в темноте дал ему знак, куда идти. Чёрная ночь, звёзды в небесах, плеск воды рядом, а затем под ногами и в и без того испорченных сапогах. Где-то вдалеке, на той стороне реки, едва заметным созвездием блестел город. Луна смутно освещала висящие на верёвках простыни, которые они сегодня стирали. Темные силуэты высокой травы сливались с небом, только отблески воды неверно очерчивали препятствия. С громким плеском кто-то приближался к Дикону. Он различил шляпу. — Рич, — новое прозвище от Луффи в какой-то момент пришло на смену Дику и Дикону. — Тут хороший берег, самое то плескаться! Луффи тут же схватил его за руку и повел на более освещенный участок. Вода гулко шумела, Ричард едва стоял на ногах от течения. Ноги начали промокает и мёрзнуть. Туман в голове немного утих, и он тупо застыл. Для верности он ткнул пальцем, получив в ответ шипящее хихиканье. — Как? — он посмотрел в круглые, ловящие весь свет реки, глаза. — Ты похож на гальтарскую статую. Ричард, конечно, знал, что его друг силён, но под модными отцовскими рюшами и закрытой одеждой этого не было видно. Вообще. Даже в неверном свете луны он мог разглядеть все жилы. — Эм, спасибо? Что это значит? — Я почему-то думал, ты... Поизящнее. Без обид. Луффи склонил голову на бок. — Забей, — бандитское выражение намертво вошло в его лексикон за пару недель. — Просто рад за твою будущую невесту. — Я премного извиняюсь, но какого Леворукого здесь происходит? Ричард повернулся. Прекрасный облик сиял в свете луны не хуже, чем сам герой. Длинные волосы обрамляли прекрасное, воистину прекрасное лицо. Глаза, хоть и не соколиные, тоже, казалось, не могли принадлежать человеку. Такие синие, как океан, как ройи, как небо... Три секунды. Ровно три секунды понадобилось, чтобы Дик полностью осознал всё. Он оттолкнул от себя Луффи, но тот был подобен стене, и из-за этого Ричард упал в воду спиной. Чёрная вода моментально сомкнулась над ним и хлынула в нос. То, что он чуть не умер в тот момент, Дикон понял гораздо позже, а пока его за грудки подняли Алвы, и он потерял связь с реальностью.

***

Ранее, на той же неделе. Оскар стоял перед Первым Маршалом в приемной, полностью недоумевая. И ему не нравилось, к чему всё идёт. Несколько мгновений назад ему навстречу вышел тот жуткий тип с черным платком. Широкие плечи и полный презрения взгляд из тени пугал и вызывал подозрения. Он постоянно присутствовал возле командования, не отходя ни на шаг. — Мы договорились с Белоусом, — сразу начал Маршал. — Как и планировалось, мы пойдем вниз по течению, а он со своими людьми присоединяется к нам. То, что Ворон потворствовал бандитам, отдав своих подопечных в качестве залога, укрепило Оскара в мысли, что Первый Маршал уже достиг своей вершины и идёт на спад. На Совете Меча его загнали в угол, осталось либо ждать, либо взять всё в свои руки. Но зачем он его вызвал? — Я хочу перестраховаться. Ты уже знаешь Зоро? Парень с чёрным платком. Стоило ему выйти. — Да, господин маршал. — Очень хорошо, — герцог Алва кивнул. — Он верно служит мне уже несколько лет, но я ему не доверяю. Также я не хочу поднимать недовольство. Думаю, ты понимаешь, что остальным не стоит знать, что мой слуга... "Седун". Это было ударом. Если это правда, то всё пойдёт прахом едва ли не раньше, чем они выйдут на поле боя. — И вы держите его у командования?! — генерал едва сдерживал крик. — У меня нет оснований его обвинять, — герцог оставался спокоен. — Он с детства рос на моей земле, но имеет мутное прошлое. Мой сын лично спас его от расстрела. То, что в нем проснется любовь к покинутой родине, сомнительно, но возможно. Пока мы стоим, я прошу некоторых людей проследить за ним. Ты пока первый. Если он попытается уйти за пределы лагеря, лови и веди ко мне. Это было предсказуемо — Первый Маршал облажался в мелочах. Приняв задание и отдав честь, он направился вдогонку подозреваемому. Он не увидел, как из-за софы поднялся Усопп. — А это не слишком жестоко? — ровно спросил он Первого Маршала. — Я просто хотел занять генерала и не терять этого, не волнуйся. Ваш друг не пострадает. — Я волнуюсь исключительно за генерала. Зоро, конечно, погулять выпускать без сопровождения нельзя, но если он узнает... — Одной проблемой меньше, — не терпящим возражений тоном закончил Рокэ. — Он, по бумагам, всего-навсего камердинер, и воинский устав не ему писан. Усопп тяжело вздохнул и поплелся к выходу. — Понял. Значит, тело прятать мне. — Куда собрался? — Рокэ прищурился на резко выпрямившегося стрелка. — Я хотел тебя пристроить. Возможно... Снайпера и след простыл. Рокэ на это лишь усмехнулся. Тем временем Оскар решительно стал следовать за подозрительно озирающимся Зоро.

***

Ричард, переодетый в десять раз высохший и начавший выцветать колет, еле сдерживался от того, чтобы не упасть в обморок. Причин было несколько: болела голова, живот, давление со стороны старших и его уязвленное достоинство. Все при виде него начинали посмеиваться. — С ребенком-то ладно, делайте, что хотите, с него не убудет, — Рокэ совсем не боялся Белоуса, — А оруженосца мне возвращать в семью! И вообще, вы же не любите надорцев. — Мы нодорцы, — неожиданно заявил капитан. — Вернее как, мы потомки нодорских разбойников, а за порося ручился Эйс. Рокэ явно хотел избавиться от Ричарда, но как же ему хотелось просто не упасть. — Это заметно. Думал, это кто-то из ваших и чуть не прибил. Я, конечно, понимаю, что у вас свободное общество, но но его же родная мать не узнает. Особенно из-за поведения. Луффи попытался за него заступиться. — Да ладно, что в этом такого? Ричард не знал, понял ли Луффи, как они выглядели в реке. Эйс, скотина, едва сдерживал смех под суровым взглядом старика — Цыц, юноша. Вы не осознаёте масштаба трагедии. Язвительность монсеньора заставила Эйса застонать. Сам Дикон не понимал, что тут смешного. То, что Луффи не осознал, насколько герцог Окделл мерзко себя вёл, было маленьким благословением. Он задумался, и от более глубокого осознания стало ещё более мерзко на душе. Невинный и светлый Луффи не осознавал опасности для себя. Он был подобен ребёнку. Хорошо, что это был Ричард, который на самом деле не имел никаких дурных намерений. Будь на месте него кто-то менее благовоспитанный, тот же Рокэ, добром бы это не кончилось. Круглые глаза беззлобно блестели. Может, этого ребенка и не надо было защищать от оскорблений и насилия, но от недобросовестных лиц его необходимо сберечь. Ричард был настроен решительно. — В общем, — Рокэ ущипнул переносицу, — я поговорю с Луффи, вы с Ричардом, которому я временно передаю полномочия, после чего я сообщу вам план. Как вы говорите, лады? Старик что-то зло и неразборчиво проворчал, и Алва-отец ушёл, подхватив сына и его брата под руки, и вместе с ними ушли все присутствующие командиры. Ричард недовольно застонал,не успев спохватиться. Рокочущий голос человека-скалы смеялся, Белоус явно не собирался его сильно ругать. — Чего только по пьяни не бывает, сынок. Ричард переступал на месте, труся смотреть в светло-карие, практически жёлтые глаза. Естественно, они не походили на соколиные, но всё же пугали. Вдобавок, более ласковое обращение, обычное наравне с "сопляком", немного возмущало. — Ты не доверяешь мне? — спросил он с улыбкой. — Наверняка услышал многое о моих старых подвигах. — Только то, что вы разбойник и бандит, — не стал юлить Ричард. — И я вам не сынок, у меня есть отец. — Окделл, да? Слышал однажды, — он болезненно поморщился. — Раны до сих пор болят, стоит вспомнить рожу старого Рыжего. Гарлинг. Ричард ничего о нём не знал, кроме того, что он был хладнокровен и поддерживал восстание. Теперь можно догадаться, что он пытался бороться с Белоусом. — То, что вы сражались с этим достойным человеком... — Достойным?! Голос старика был подобен грому. Ричард невольно ошатнулся, и ему не было стыдно — "сыновья" тоже побаивались подобных реакций. К счастью, Белоус быстро стал говорить тише, но всё ещё зло: — Я надеюсь, это был сарказм, — он прищурился, явно сомневаясь или пытаясь что-то вспомнить. — Окделл, да? Сын Эгмонта. Я никогда его не встречал, но уверен, что это он достойный человек. Знаешь, почему? Ричард ощущал, что на него словно давит гора. Он был стоек, как Повелитель Скал, но не мог пошевелиться. К счастью, бандит прочитал это как готовность слушать. — Ублюдок Гарлинг обмолвился, что отец твой — "свинья, не лучше, чем его чернь". Наверняка в лицо говорил другое, но мы-то знаем. Этот урод попил крови честных Лайн, пытаясь отжать Нодор, а за это народ оскалил зубы. Малявка Рыжий прикормил этого зверя. Впору думать, что он же и натравил его куда надо. Откровение стало неожиданностью. Ричард тяжело дышал, не слыша разглагольствований старика. — Что значит, Нодор? — Роджер тоже не упустил шанса... А? — Белоус нахмурился. — Что же, сынок? Разве вы, Люди Чести и Лучшие, не этим занимаетесь? В лицо вежливо улыбайтесь, строите из себя союзников, а потом строите козни? Хотел этот урод загнать местных правителей на Лайн, а сам бы отправился на континент, готовил для этого армию, но почти все дезертировали. Как сейчас помню, хотел нанять моих сыновей, чтобы разграбить этот, четырежды Разрубленный Змей, Нодор. Это же рядом с твоим домом, нет? Не помню, не разбираюсь. И политика вся эта. Понятно, что иначе никак, но всё равно неприятно. Ладно, убери это лицо. Взял оружие – готовься умирать. Вас это касается не меньше. Ричард сжал кулаки. Этот старик сказал, что союзник отца, Фигерланд, презирал и хотел занять его место. Он помнил, что они дальние родственники и на что-то претендовал. Это совершенно противоречило словам Штанцлера. Старик даже не знал, что Окделлы и есть правители Нодора, так зачем ему врать? Почему-то Дик верил во всё это, хотя впору сомневаться. А знал ли сам Штанцлер? Знал ли он, что Гарлинг хотел лишь наживиться, а эмерские разбойники отчасти такие же, как и их восстание? — У меня до сих пор болят шрамы, когда я вижу Рыжего-малявку, но лучше он!.. В этот момент, ненадолго прервав нервные рассуждения, Ричард понял, что остановится старик не скоро.

***

— Усопп! — Рокэ подозвал длинноносого, который тут же появился рядом, и передал ему Луффи. — Я знаю, что он всё понимает, так что вперёд. Мальчишки сразу убежали. Эйс недоверчиво прищурился. Он не доверял Первому Маршалу, а такое отношение к тому, кого назвал своим сыном, считал безответственным. Настороженно ссутулившись, он хотел было пойти вслед за братом, но низкорослый, по сравнению с лайн, герцог остановил его, неожиданно сильно схватив за локоть. — А вас, рей Оро, я попрошу на разговор. Это заставило его напрячься. Никто не должен был об этом знать. Рокэ завёл его в тень, и дурное предчувствие всё сильнее одолевало его. — Простите, вы, наверное, ошиблись. Я Портгас. — Мне, как вы говорите, всю плешь проели, так что эта фамилия всё только подтвердила. Этот тон не понравился Эйсу ещё больше. Он посмотрел в глаза герцога Алвы. — В любом случае, я не Рей. Мне не должно было передаться. Я сам отказался, как и остальные здесь. — Прескорбно. Он настаивал, чтобы вы получили хоть немного от его заслуг. Что-то было не так. Эйс потёр лицо, недоумевая. Перед глазами вспыхивали странные, тёмные картины. — Метр Роже вас на самом деле любил. Я не знаю, почему ты сбежал, но... Осуждающий голос звучал где-то вдалеке. Какая-то часть внутри Эйса пыталась это отрицать и пылало жгучей ненавистью. Смирившийся с постоянным отсутствием эмерского адмирала Эйс не понимал, откуда это всё взялось. За что ему ненавидеть неловкого во всех отношениях и почти такого же глупого, как Луффи, человека. — До нас очень плохо доходят новости, — он попытался усмехнуться, но вышло не очень. — Простите, мне надо немного побыть наедине. Суровое выражение лица Алвы ясно напомнило ему ещё одного вечно отсутствующего придурка, но Эйса он всё-таки отпустил. Вспышки не хотели складываться в общую картину, и до своей повозки он дошёл с трудом.