Провидица

Обязательные экзамены, по сдачи которых ученики могли перейти на следующий курс в будущем учебном году, подступали на цыпочках к уставшим от вечных занятий и уроков детям. Оставалась всего неделя, когда ученики могли доказать усвоение материала, изучаемого весь учебный год и отблагодарить преподавателей своими железными знаниями программы. Хотя сами преподаватели не похоже, чтобы брали на веру доброжелательное окончание последнего семестра для всех своих подопечных, иначе же ученики не могли объяснить причину, по которой оставшиеся беспечные деньки должны были наполняться горами домашней работы, сколько ни одному первокурснику и старшекурснику не приходилось писать за весь последний год. Но детям было невдомек, что учителя волнуются не меньше своих учеников. Даже профессор Снейп, пребывающий в неизменном для него прескверном настроении, казался еще суровее чем обычно (хотя откуда им знать, что в отличие от остального преподавательского состава, профессора тревожило нечто более нервирующее, чем приближение экзаменов). Профессор Флитвик неожиданно перестал поддерживать ребят в их стремлении преуспеть в музыке, поэтому до окончания экзаменов отменил все занятия в школьном хоре и оркестре, дабы дети большее внимание уделяли обязательным предметам. Ко всему прочему, поддавшись общему эмоциональному террору, завалил своих учеников повторением по своему предмету. Стоило бы отметить, что мистер Квиррелл, пускай и проработал в Хогвартсе целый год так и не смог влиться в социум школы. Ученики всегда хорошо к нему относились, а еще больше полюбили, когда нашли его единственным, кто особо не стремился навязать детям свои уроки, да и, впрочем, относился к ним весьма посредственно. Может дело в том, что не стоило доверять преподавание такой важной дисциплины как Защиту от темных искусств человеку, который по слухам самих школьников носит в тюрбане чеснок, чтобы защититься от вампиров? От преследующей школу нервозности не смогла убежать даже Минерва МакГонагалл, которая – будучи заместителем директора – имела больше всего видов на достойное завершение учебного года и из последних сил держала гримасу стойкости на своем лице, хоть и на слегка посеревшем от тревоги. Ей едва удавалось находить время на отдых, а когда все же такой случай выдался, она пригласила на чай свою подопечную – ведь на счет пошла не первая неделя, как им не доводилось мирно побеседовать с глазу на глаз. А будучи человеком, которому контроль присущ во всем и везде, Минерва не могла себе позволить оставаться в неведенье всего, что происходило в жизни Гвендолин Роуз. Гвендолин в отличие от своей тетушки была как никогда бодра и в явном предвкушении окончания учебного года. Она рассчитывала остаться в Хогвартсе на каникулах, чтобы не смущать арендатора её дома в Дижоне, и уже продумала большой список того, что ей хотелось бы посмотреть в магической части Лондона, а иногда её одолевал интерес походить по магловским улицам, которые так восхваляла её мама. Гвендолин поделилась своей задумкой с Минервой, и та отреагировала даже более благосклонно, чем рассчитывала девушка. Такое долгое время, проведенное под одной крышей (хотя если вдруг им бы пришло в голову больше не встречаться – достаточно было бы просто поселиться в разных частях замка, - такой он большой), сильно сблизило этих двоих, что обеим было по душе. Минерва МакГонагалл ничуть не изменилась – она оставалась столь же придирчива, когда таковое требовалось и нередко чересчур категорична, но спустя столько времени Гвендолин научилась вычленять из любых её эмоций такую забавную живость характера, которая не могла не расположить к себе собеседника. И вот на исходе года, Гвендолин настолько прониклась такому подобию родственных отношений, что иногда позволяла себе заговаривать о чем-то потаенном, что волнует девичье сердце. - Знаете, тетушка, - проговорила Гвендолин, отставив чашку с чаем на блюдце, - В последнее время меня тревожит подозрительность профессора. Иногда мне кажется, что он следит за мной! Где бы я ни находилась, я все чаще ловлю его взор на себе. Профессор МакГонагалл озадаченно переспросила, правильно ли она поняла, что речь идет о Северусе? На её лице и впрямь отразилась заинтересованность, хотя она до сих пор нередко бросала взгляд на сложенные неподалеку учебники, будто бы снова задумываясь о предстоящих экзаменах. - Иногда мне кажется, что мистер Снейп догадывается о том, кто я на самом деле… - ответила волшебница. На этот раз Минерва выразила искреннее удивление такому предположению, подарив Гвендолин все свое внимание. С чего это вдруг Северусу придет в голову сравнивать свою помощницу с потомками Бровидик – сказала она – с чего вдруг он вообще должен знать о существовании такого рода? Теперь свое удивление показала Гвендолин. - Выходит директор не сказал вам, - проговорила она, - Ведь именно мистер Снейп привел меня в Хогвартс…тогда…одиннадцать лет назад. Профессор МакГонагалл с таким грохотом уместила чашку с чаем на положенное ей блюдце, что Гвендолин показалось – от хрупкого фарфора сейчас же должен отвалиться осколок. - Это все объясняет! – вдруг сказала она своим прежним голосом – каким говорила с непослушными гриффиндорцами, - Я знала, что есть что-то, почему Дамблдор так переменил свое отношение к мистеру Снейпу… - Вдруг взгляд её изумрудных глаз сделался темным и выразил истинное предостережение. Девушка немедленно взмахнула палочкой – все окна в кабинете мгновенно захлопнулись, а в давно затворенной двери щелкнул замок. Кабинет утонул в совершенном безмолвии. - Вы ведь знаете, кем он был, правда же, тетушка? – спросила она, схватившись за её сухую ладонь, остающуюся на столе. - Мы не можем говорить об этом вот так! – строго бросила МакГонагалл. - Я лишь хочу сказать, что когда-то давно он вывел меня из того страшного места под носом у всех этих страшных людей. И кем бы он ни был, я ему благодарна за это. Потому во мне созревает предчувствие, что, возможно сокрытие моего происхождения – вовсе не правильно. Возможно, мне стоит рассказать ему, раз уж есть вероятность, что вскоре он и сам придет к такому ответу? - Просто исключено! – медленно выговорила женщина и лицо её приобрело малиновый оттенок, - Директор сам все расскажет, когда посчитает нужным! - Чем он заслужил такую привязанность, тетушка? Скажите же мне, потому что я не вижу ничего, что могло подтолкнуть меня или кого другого вверить этому человеку свою жизнь! Он хитер, и он… - Пойми одно, Гвендолин, - прервала речь девушки профессор, - Какого бы ты мнения не была о Северусе, он бы никогда не вытащил тебя из того мерзкого дома, если бы Дамблдор не поручил ему этого. Потому у меня встречный вопрос, моя дорогая, почему же ты не благодарна нашему директору? Чтобы обдумать сказанное тетушкой, Гвендолин понадобилось четверть минуты. Еще в детстве Гвенди предавалась думам о разных обстоятельствах, подвергших директора на такой поступок. Но раз за разом останавливалась лишь на одном: - Повторил бы он свой приказ о моем спасении, если бы знал, что в конечном итоге в его руках все равно не будет силы провидицы, управлять которой он так желал? Ответить на такой вопрос профессору не позволил стук в дверь, за которым последовало нетерпеливое движение дверной ручки. Когда, взмахнув палочкой, МакГонагалл отперла замок, новой попытки войти не последовало, будто гость совсем потерял былую решимость, или вовсе передумал тревожить преподавателя. - Ну же! – не повышая голоса проговорила профессор, будто ожидая, что кто-то мог прислонить ухо к двери, и очередным движением волшебной палочки распахнула те самые двери, - Входите, вы трое, я давно жду вас! Когда дверь открылась, показав дрейфящую физиономию Гарри Поттера во всей красе, Гвендолин сразу подумалось, что за этим мальчиком должны последовать и остальные из дружной группы любопытных первокурсников. И Гвендолин оказалась почти что права, ведь следом за мистером Поттером в кабинет вошла Гермиона Грэйнджер, но вот последнего ученика девушке угадать не пришлось, ведь вместо Рона Уизли – кого она сначала предполагала увидеть – едва волоча ноги от страха показался Невилл Долгопупс.  - Вот они – гордость нашего факультета! Гордость школы! – желчно проговорила профессор МакГонагалл, - Полюбуйтесь на них, мисс Роуз! Только благодаря этим троим Гриффиндор лишился ста пятидесяти очков за один вечер, и теперь мы на последнем месте в соревновании факультетов. - Какой ужас! – воскликнула Гвендолин, хотя едва ли её волновало соревнование факультетов, скорее такую реакцию девушка сыграла, только чтобы поддержать профессора, для которой данная тема была очень важна. – Неужели мистер Снейп был так жесток? - Нет, не мистер Снейп наказал их, – ответила МакГонагалл, прожигая троих ребят строгим взглядом, будто готовясь сейчас же извергнуть огонь, - Это сделала я! Теперь Гвендолин не пришлось играть ошеломление, ведь такого она и впрямь ожидать никак не могла. - Вчера эти трое пробрались на Астрономическую башню, на которую мало того, что без преподавателей подниматься строго запрещено, так ко всему прочему, произошло это в час ночи, когда комендантский час давно наступил! Поэтому я приняла крайние меры! И пусть скажут спасибо, что к тем пятидесяти очкам, которые я сняла с каждого, не прибавила еще по десять! А теперь, как декан вашего факультета, я просто обязана подвергнуть вас наказанию за такую катастрофическую потерю баллов. - Но Невилл не был с нами на Астрономической башне, - вдруг заступился за друга Гарри, выступив вперед, - Он просто… - Ни слова больше, мистер Поттер, - подставив под удар каждое слово медленно протянула профессор. – За вашу оплошность сегодня по окончанию всех уроков вы должны спуститься к выходу из замка, где вас будет ждать мистер Филч вместе с мистером Малфоем, с которым за его вылазку среди ночи уже разобрался мистер Снейп. Вы направитесь в Запретный лес и проведете свое наказание, помогая Хагриду с его работой. И избавьте меня от ваших оправданий, еще никогда меня так не разочаровывали ученики моего же факультета! Стоило Гвендолин услышать «Запретный лес» и «Наказание учеников» в одном предложении, как по её спине пробежали мурашки. Девушка стойко выждала момента, когда бесконечно расстроенные ученики покинут кабинет, оставив былой состав в одиночестве, затем немедленно подбежала к профессору с видом не менее раздосадованным, чем был у детей. - О тетушка, - тихо прошипела она, - Боюсь это очень плохая идея отправлять первокурсников в лес так поздно вечером! - Перестань, Гвендолин, - не желая ничего слушать отмахнулась она, - Они будут с Хагридом, а он никогда не станет вести их в опасные места. Тем более это была идея профессора Дамблдора. «Разве я не говорила Дамблдору, кого именно видела в том самом лесу?!» - с раздражением подумала мисс Роуз, но в слух лишь переспросила, правильно ли она расслышала, что инициатором такого наказания был директор? - Все верно, - ответила МакГонагалл, - Это все Хагрид. Он просил у директора пару лишних глаз, чтобы отыскать сбежавшего сегодня утром единорога. Кто вообще мог бы подумать, что Хагрид сможет приручить единорога? Но он настаивал на том, что животное ранено и ему требуется уход. С тобой все хорошо, Гвендолин? Ты побледнела… Женщина с осторожностью коснулась тыльной стороной ладони лба и щеки девушки, дабы убедиться, что она не больна. - Все в порядке, - ответила Гвендолин, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Она взглянула на часы, убедившись, что до окончания уроков осталось четверть часа, затем быстро попрощалась с тетушкой, объяснив свой спешный уход срочной встречей с профессором Снейпом, которую он назначил еще утром.

***

Сам профессор Снейп ни о каких встречах и не догадывался. Единственная неприятная встреча, входившая в его планы на сегодняшний день, состоялась сейчас, когда он застал Квиррелла в кабинете ЗОТИ. Ученики давно разошлись, в коридорах тоже было тихо, и теперь два профессора могли обговорить все спорные моменты, участниками которых они стали поневоле. Снейп не пытался строить из себя гуманиста – наверняка даже мысль о подобном могла вызвать отвращение на его лице – потому ничего не могло помешать ему прижать обливающегося холодным потом профессора ЗОТИ к стенке и приподнять его за ворот мантии на добрых десять дюймов. - Мое терпение на исходе, Квиррелл, - ледяным тоном произнес зельевар. - Я не-не п-п-онимаю о чем вы го-о-ворите, п-п-проф… - Знаете, как выглядит человек, который что-то замышляет? – не дожидаясь, пока договорит другой профессор, спросил Снейп. – Точно также, как вы, Квиррелл! Я намерен узнать, что привело вас в эту школу, и связан ли ваш приезд с философским камнем, который мы вместе, как вы, наверное, помните, должны защитить. Вместо ответа Квиррелл что-то прокряхтел от нехватки воздуха, поэтому Снейп – не без сожаления – отпустил беднягу. Тот, в свою очередь, скатившись по стенке, приземлился на пятую точку и вставать не спешил. - Пару недель назад я застал вас за разговором с Роуз, - подвел зельевар к более интересующему его вопросу. Хмурые брови профессора ЗОТИ могли намекнуть, что он не имеет понятия, о чем говорит недоброжелательный господин, но Снейп предвидел такой исход событий, поэтому не постеснялся вновь ухватиться за шею профессора, подняв его над землей, - Светлые волосы, голубые глаза, ходит с видом, будто её родственница – королева Англии, - поспешил объяснить зельевар, - Не делайте вид, что никогда не слышали о ней! Вы обедаете и ужинаете за одним столом каждый день, Квиррелл. - К-к-конечно, м-м-мисс Роуз… - неожиданно припомнил профессор, и только тогда мистер Снейп снова отпустил бедолагу. Когда мистер Квиррелл чуть отдышался, он объяснил своему коллеге, что мисс Роуз действительно заходила к нему, но лишь затем, чтобы настойчиво упросить вышеупомянутого не разглагольствовать всуе об одном из случаев, когда он видел её в лесу. Да, он застал её в лесу, когда шел по кровавому следу единорога, и эта девушка так испугалась его, будто затеяла что-то плохое… Несмотря на упорное заикание, которое придавало его словам убедительности (из-за постоянного намека в его речи на праведный испуганный лепет), мистер Снейп не собирался так просто отдаваться на веру тому, кого считал еще большим затейником и лгуном, на что у профессора определенно были некие причины.   Тем не менее что-то заставило мужчину оставить свои попытки выпытать правду у профессора ЗОТИ, но такое отступление было следствием видов, которые он застал в окне. Внимательный взгляд мистера Снейпа уловил знакомые внешние черты, прогуливающиеся по тропе меж холмов. В этих чертах мистер Снейп распознал те, которые сам только что описывал мистеру Квирреллу. В окне он увидел мисс Роуз, спешно направляющуюся в лес. - Ч-ч-что я в-вам го-о-ворил, п-п-профессор, - настороженно проговорил Квиррелл, с опасной подступая к Снейпу, но стоило тому обернуться, окатив своего коллегу самым ненавистным взглядом, на который только был способен Ужас подземелий, как мистер Квиррелл чуть ли не отскочил обратно к стене, пропуская своего коллегу к выходу. Снейп так торопился, что спустился на два этажа вниз всего за полминуты, и уже готов был покинуть школу вслед за мисс Роуз, но прямо около главного выхода его остановила Помона Стебль, которой вздумалось именно в такой неподходящий момент увязаться за ним. - Мистер Снейп, мне так нужна ваша помощь! – все лепетала она, подбегая к профессору. Когда же она все-таки удовлетворенно заметила, что Снейп по её зову застыл на месте, она позволила себе немного отдышаться, обмакивая платком выступившую на пухлых щеках испарину. – Беда приключилась! Беда! Мои несчастные побеги едва живые, мистер Снейп! Все выглядит так, будто они подверглись вредоносному заклятию. А ведь всего неделя осталась до экзаменов! - Чем Я могу помочь вам, Помона? – едва сдерживая раздражение проскрежетал мужчина, - Если ваши побеги подверглись заклятию, вам стоит обратиться с этим вопросом к профессору Квирреллу, который отныне в нашей школе специализируется на темах проклятий. - Ох, этот Квиррелл, он совсем нелюдим! Да и к тому же я так много раз обращалась к нему, но он ничего толкового никогда не мог посоветовать! Другое дело вы, мистер Снейп! Я помню, как лестно отзывался наш дорогой Дамблдор о ваших познаниях в Защите от темных искусств! Я знаю, вы сможете помочь моим любимым растениям, - на последней фразе у женщины даже проступила влага на глазах, хотя мистера Снейпа едва ли это заботило.  - Если бы директор был так глубоко уверен в моих способностях, то данную должность занимал бы я, а не первый попавшийся… - он хотел выговорить какое-то оскорбление, касающееся нового профессора ЗОТИ, но в последний момент смолчал, своей паузой подарив возможность Помоне охватить своего коллегу новой волной мольбы о помощи. В конце концов Северус сдался, и бросив негодующий взгляд на дверь, в которую минутами ранее собирался выйти, отправился вслед за неугомонным профессором по Травологии. Когда оба профессора направились в теплицы школы, остающиеся под руководством Помоны, они не могли видеть, как тот самый Квиррелл, о котором они только что совсем нелестно отзывались, проскочил к выходу и последовал в сторону Запретного леса. Несмотря на то, что замок со всех сторон окружало подступающее лето, стемнело непривычно быстро (должно быть, все дело в темных тучах, нависших над школой, как хищная птица над своей добычей). Когда Помона Стебль безутешная диагнозом зельевара (никакое это не проклятие – сказал он ей – всего-то какой-то шутник решил отравить побеги, чтобы отсрочить свой экзамен), отпустила своего знатока, Северус ступил в вечерний сумрак. Разумеется, никакой мисс Роуз он уже не мог застать на своем пути, когда решил последовать по её следу. Напротив, он был уверен, что та уже давно добралась до леса и настигла свою цель, какой бы она ни была. Его догадки оправдались в полной мере, когда ему все-таки довелось найти беглянку. Его помощница сидела на земле в самом центре темной поляны, поросшей папоротниками по кругу. А рядом с её коленями лежало бездыханное тело единорога. Зельевар подоспел как раз тогда, когда изящные руки девушки, мертвой хваткой вцепившиеся в ветвь орешника, вынимали кол из шеи мертвого животного. Кажется, на долю секунды сам Ужас подземелий застыл от ошеломления, но наяву это отразилось лишь в до боли сомкнутой челюсти. Прежде, чем она могла его заметить, он оставил девушку с её жертвой, и поторопился вернуться в школу, чтобы обдумать все, чему свидетелем ему пришлось невольно стать. И теперь ему казалось, что он наконец-то раскрыл тайну Гвендолин Роуз.