***
Амора проснулась поздно, как и обычно, после тычка в бок и нескольких обеспокоенных слов Ханны. Брюнетка осталась одна в спальне, одеваясь к завтраку. Она почистила зубы и умылась всего за три минуты. Не глядя, Амора сунула руки в чемодан и схватила свою форму, надевая ее. Завязав шнурки на ботинках и побрызгавшись духами, девушка помчалась в Большой зал, надеясь успеть вовремя, чтобы не торопиться с завтраком. За столом Пуффендуя было негусто из-за отсутствия большинства шестикурсников и семикурсников, которые накануне вечером выпили слишком много огневиски и решили проспать завтрак. Леона тоже не было за столом, когда она спустилась, поэтому девушка подошла к Золотому трио, которые сидели за Гриффиндорским столом. Ей действительно нравились ее соседки по комнате, но, Мерлин, иногда они могли быть чересчур… особенно по утрам. Амора стояла рядом с тем местом, где сидел Рон, видя, как рыжеволосый парень держит что-то странное в руках. Это был кусок материала, который выглядел как какое-то старое и не очень красивое платье. — Привет, ребят, — поприветствовала их всех Амора. — Рон, это платье? Рон бросил на нее сердитый взгляд: — Нет! Это парадный костюм! И Гермиона, и Гарри начали хихикать, так же как и близнецы, сидевшие чуть дальше за столом со своими друзьями. Аморе стало немного неловко за то, что она смутила парня. — О, ну, выглядит очень хорошо, — пропищала она, садясь на свободное место рядом с ним. Гарри ухмыльнулся: — Не нужно врать ему, Амора. — Нет, нет, нет, — попыталась еще больше солгать Амора. — Я серьезно, Рон. Он… уникальный. — Подходящее слово, — улыбнулась Гермиона, опуская взгляд на свой завтрак и зарабатывая хмурый взгляд от Уизли. — Ты чертовски ужасно врешь, Амора, — закатил глаза Рон. Ее уши слегка запылали, когда она послала ему застенчивую улыбку и оперлась локтем о Гриффиндорский стол, подперев рукой подбородок. Темные глаза брюнетки сузились при виде пореза на щеке Гарри, и она вздрогнула, издав тихий шипящий звук сочувствия. Девушка протянула руку и нежно взяла его за подбородок, поворачивая лицо, чтобы видеть лучше. — Боже, Гарри! Это, должно быть, больно, — нахмурилась она. Кожа Гарри словно загорелась от ее прикосновения: — Нет, все в порядке. Ничего страшного, — быстро ответил он, запинаясь в своих словах. Она пропустила понимающий взгляд, которым обменялись Гермиона и Рон, не придавая особого значения странному поведению Гарри. — У Седрика тоже пара ожогов, но ничего такого, что мадам Помфри не смогла бы вылечить, — сказала Амора, потянувшись за коробкой хлопьев и начав насыпать их в свою тарелку. — Думаю, что сейчас его больше мучает похмелье. — У Пуффендуя была вечеринка? — спросила Гермиона. — А у Гриффиндора нет? — Амора оторвала взгляд от наливания молока. — Мы праздновали, но без алкоголя, — печально вмешался Симус, сидевший через пару мест от них. — Я впервые попробовала огневиски! — взволнованно воскликнула Амора. — Нам, четверокурсникам, разрешили совсем немного, но я почти уверена, что Седрик с друзьями напились в стельку. Только никому не говорите. — Конечно, никому, — кивнул Гарри. — И зачем заниматься чем-то подобным в школе? — фыркнула Гермиона. — Кстати, ты действительно хорошо справился, Гарри, — похвалила Амора парня, с которым так и не успела поговорить после вчерашнего турнира. В суматохе Амора умчалась с Пуффендуйцами, в то время как Гриффиндорцы утащили Гарри, практически поклоняясь ему, и теперь он, наконец, снова всем нравился. Большинство Слизеринцев крутились вокруг Седрика из-за их неприязни к красному факультету, но Амора видела, как Драко стоял рядом с парнями из Дурмстранга, изо всех сил стараясь поздравить Виктора Крама, но при этом не желая казаться каким-то фанатиком. — Спасибо, — Гарри издал хриплый смешок, ощущая, как горят его уши. — Божечки! Когда ты улетел с этим драконом, который гнался за тобой, и не возвращался целую вечность, я подумала, что это все, — продолжала изливаться Амора. — Я так волновалась. Но с твоей стороны было очень умно призвать свою метлу, правда. Я бы никогда до этого не додумалась. — Д-да, — пробормотал он, запинаясь. — Ну, то есть, да, это было ужасно, но я выжил. Очевидно. Амора теребила золотую часть своей мантии, улыбаясь и хихикая: — Что ж, я рада. Как только она договорила, то услышала, как прямо перед ней раздался сдавленный хлюпающий звук. Гермиона вытирала рот, ставя стакан с водой обратно на стол, а ее глаза были широко раскрыты и наполнены слезами от кашля. — Ты в порядке, Гермиона? — нахмурилась Амора, пока Гарри хлопал подругу по спине, тоже глядя на нее с беспокойством. — Не в то горло? Грейнджер выглядела так, словно ушла в себя, ее щеки горели, когда она наклонилась вперед. Гарри, Рон и Амора подались к ней навстречу, образовывая тайный круг, который не пускал никого другого. — Амора, твой свитер, — прошипела Гермиона, ее медовые глаза метнулись к предмету одежды девушки. Нахмурившись, Амора распахнула свою мантию и посмотрела вниз. Ее сердце упало при виде герба Слизерина и зеленого воротника. Аморе стало дурно, когда она услышала, как Рон поперхнулся, в то время как Гарри выглядел шокированным и… разочарованным? Как она не заметила, каким мешковатым он был, когда она надевала его сегодня утром? В суматохе она, должно быть, не осознавала этого, накинув мантию и все равно скрыв большую его часть. — О… — Амора пыталась придумать хотя бы одно оправдание, махнув рукой. — Это ничего… это… это… Внезапно она поняла, что не может ничего выдумать. Было бы логично рассказать ту же историю, про которую она говорила своим соседкам по комнате, но Амора даже не знала, с чего начать. Она встала из-за стола, ее щеки были еще краснее, чем гербы Гриффиндора. — Чье это, Амора? — спросил Рон, но брюнетка уже перекинула ноги через скамейку. — Мне нужно переодеться, — выпалила она. Девушка выбежала из Большого зала, ее темные волосы развевались за спиной, когда она прижимала мантию к груди, надеясь, что никто больше не заметил намека на зеленый цвет на ее груди. Просто замечательно.***
Следующие пару дней Амора избегала Золотое трио как чумы. Каждый раз, когда кто-то из них замечал ее, она меняла направление или заговаривала с тем, кто стоял рядом. Больше всего на свете она ненавидела ложь, а тем более ей не хотелось врать своим друзьям. Сказать им, что Драко, тот, кто насмехался над ними последние четыре года, отдал ей свой свитер, означало бы только вызвать проблемы. Она просто надеялась, что скоро это все забудется. Драко она тоже избегала, хотя это было намного проще. Они не разговаривали с тех пор, как он практически послал ее к черту после того, как Грюм превратил его в хорька, а она попыталась узнать, все ли с ним в порядке. На Защите от Темных Искусств они вели себя так, словно друг друга не существовало, даже ни единого остроумного замечания не слышалось от светловолосого хулигана. Паранойя убеждала ее, что если Гермиона, Гарри или Рон хотя бы взглянут в их сторону во время урока и увидят, что она хотя бы дышит рядом с блондином, то они все тут же узнают и поймут. Хотя, она была почти уверена, что они были точно уверены, что она ненавидит его больше, чем кого-то другого. Однако сейчас Аморе было трудно убедить даже саму себя, что она ненавидит Драко Малфоя. Дело было не только в том, что он расстроил ее больше, чем кто-либо другой во всем мире. Она знала, что не сможет вечно избегать своих друзей. Леон говорил ей, что они беспокоятся о ней, а она ненавидела быть обузой. Амора решила собрать силу в кулак и встретиться с ними лицом к лицу, присев рядом за завтраком позже на той неделе. Трое Гриффиндорцев удивленно подняли головы. — Амора, — тепло улыбнулась Гермиона. — Мы как раз хотели извиниться за то, что причинили тебе столько неудобства… — Нет, — вздохнула Амора. — Я не должна была на вас обижаться, ребят. В любом случае, неважно, как у меня оказался джемпер. — Но ты же расскажешь нам? — влез Рон, заработав толчок локтем в бок от девушки рядом с ним. — Это долгая история. Но вы, ребята, никому не должны об этом рассказывать. И Амора рассказала им правду. Настоящую правду о том, как несколько дней назад у нее оказался Слизеринский джемпер. Они ахали и задавали вопросы, в основном не веря в то, что Драко был достаточно заботлив, чтобы одолжить ей свой джемпер. — Он заставил меня поклясться, что я никому не расскажу, — Амора прикусила губу. — Я хотела сдержать обещание, но… моя преданность вам, конечно, выше, чем ему. Мне не хотелось врать вам, ребята. — Кто бы мог подумать, что Малфой может быть таким добряком? — усмехнулся Рон. Гермиона дразняще улыбнулась своей подруге: — А оказывается, может. По отношению к нашей Аморе! — Ну, хватит, — Пуффендуйка покраснела и покачала головой. — Все не так, я вас уверяю. На самом деле, когда мы разговаривали в последний раз, он, по сути, назвал меня жалкой и обвинил меня в том, что я в него влюбилась. — А ты? — Рон приподнял брови. — Нет! — быстро пискнула Амора. — Никогда. Гермиону это не убедило, а Гарри был ужасно молчалив, отодвигая от себя тарелку с завтраком и рассеянно хмурясь. Амора едва заметила это, она была слишком занята тем, чтобы ее щеки и уши перестали краснеть. Позади Гермионы и Гарри раздался внезапный грохот, и Драко вскочил со своего места. Сердце Аморы чуть не остановилось, на секунду или две она была уверена, что Драко каким-то образом услышал их разговор. Он стоял к ним спиной, но Амора видела, насколько он разъярен, по его позе, пока он нависал над одним из первокурсников, который что-то ему бормотал. Некоторые Слизеринцы посмеивались, но большинство выглядели искренне обеспокоенными за младшего парня, который извинялся, а в его глазах уже стояли слезы. — Нужно смотреть, куда, черт возьми, ты направляешь эту штуку! — Драко вскипел, вытягивая руки, чтобы не дотронуться до молочного месива у себя на груди. — Тебе повезло, что ты не пробыл здесь и двух месяцев, иначе ты бы пожалел об этом. Гарри старался не рассмеяться, когда Драко побежал к выходу из Большого Зала. Как только он ушел, его «друзья» тоже стали посмеиваться, и все вернулось на круги своя. Все напряжение улетучилось, и Амора продолжила заниматься своими делами, отправляя в рот немного хлопьев. Драко совершенно ясно дал понять, что не нуждается в ее помощи.***
Октябрь в Британии никогда не отличался приятной погодой; целую неделю подряд шел дождь, и было очень холодно. Хуже всего было то, что в общей комнате Пуффендуя окна были под самым потолком, а все, что можно было увидеть — это мокрая трава и завядшие одуванчики. — Псс! Амора с хмурым выражением лица повернула голову через плечо, но никого не увидела в дальнем конце коридора. Она не придала этому особого значения, поскольку ей было не привыкать к тому, какой странной иногда могла быть ее школа, и пошла дальше по коридору, но затем ее окликнули по имени. Амора застыла, на ее лице появилась гримаса. Она могла узнать этот шикарный, но высокомерный голос откуда угодно. — Что тебе нужно, Драко? — резко спросила девушка, оборачиваясь. Глаза Драко расширились, и он схватил ее за руку, потянув за угол, за которым до этого прятался. Ее сердце чуть не пропустило удар, когда их грудные клетки прижались друг к другу, но Драко оттолкнул ее, явно не собираясь быть так близко, как сам это и допустил. Амора вырвала руку из его холодной хватки, уставившись исподлобья. — Я начинаю думать, что это ты втрескался в меня! — прорычала Амора. — Если ты хочешь, чтобы кто-то оставил тебя в покое, тебе следует начать с того, чтобы самому оставить этого человека в покое. Лицо Драко сморщилось: — Как будто ты можешь мне понравиться, — усмехнулся он. — Приди в себя, Бакли. Мне нужен мой джемпер. Какой-то первокурсник пролил молоко на мой запасной! Амора только тогда поняла, что он был в рубашке, галстуке, брюках и мантии, но без джемпера. Из-за белой рубашки он почему-то выглядел еще бледнее, чем обычно. Она не осознавала, насколько свитер придавал его лицу цвет. — Когда он тебе нужен? — проворчала Амора. — Сейчас, — настаивал парень. — Если ты не заметила, Хогвартс — не самое теплое учебное заведение. Она вздохнула: — Да, да. Я отдам тебе его. Но он в моей комнате. Драко слегка подтолкнул ее, махнув руками, чтобы она двигалась: — Так иди. У меня не целая вечность в запасе. Я пойду за тобой, чтобы ты не сбежала вместо этого прямиком на обед. Брюнетка передразнила его слова себе под нос, закатила глаза и направилась в сторону подземелий, где проживали Пуффендуйцы. Она позаботилась о том, чтобы Драко услышал каждый негативный комментарий о себе, намеренно четче произнося каждое слово. Девушка услышала, как он усмехнулся у нее за спиной, но промолчал. Прохожим казалось странным видеть разъяренную Амору Бакли, топающую в сторону своей комнаты с Драко Малфоем позади. Они прошли мимо кухонь, откуда доносилась возня эльфов, и подошли к входу в гостиную Пуффендуя. Драко критически осмотрел его. — Сейчас вернусь, — выдохнула Амора и постучала по второй бочке снизу, в середине второго ряда, в ритме «Пенелопы Пуффендуй». Драко недоуменно наблюдал, не понимая, почему у них просто нет пароля, как у Слизерина. Дверь открылась, но прежде чем Амора успела войти, вышла рыжеволосая девушка, которую парень не узнал. — Привет, Сьюзан, — Амора явно не разглядела недовольное выражение лица соседки, когда двинулась, чтобы пройти мимо нее, но рыжая схватила ее за руку. — Что? — теперь Амора тоже выглядела раздраженной. — Поаккуратнее, — не задумываясь, прошипел Драко, свирепо глядя на то, как она вцепилась в Амору. Обе девушки удивленно посмотрели на парня, хватка Сьюзан ослабла, когда в ее глазах появился страх. Девушка переводила взгляд с Драко на Амору, заикаясь, прежде чем что-то, казалось, заработало в ее мозгу, и она чуть не закричала. — Джемпер! — прошипела Сьюзан, обвиняюще тыкая пальцем на Амору, которая отступила назад. — Тот джемпер у тебя под кроватью… он не какого-нибудь неизвестного Слизеринца! Он Малфоя! Амора начала заикаться, пытаясь придумать какое-нибудь оправдание. — Не будь такой глупой, Сьюзан, — зарычал Драко. — Как будто бы я отдал свой джемпер какой-нибудь Пуффендуйке. Бакли дает мне домашнее задание по Чарам. Настала очередь Сьюзан снова начать заикаться: — П-прости, Малфой. Извини, Амора. — А теперь беги, — прошипел парень со светлыми волосами, и Сьюзан бросилась прочь, даже не оглянувшись. Амора хмуро посмотрела ей вслед, чувствуя себя немного виноватой. Сьюзан, похоже, не очень любила Амору, но ее обвинение было в точку, и ее это даже смутило. Она вздохнула, но решила не отчитывать Драко, даже не взглянув на него, и вошла в общую комнату. Некоторые ребята, которые не пошли на обед, слонялись без дела, даже не взглянув на Амору, которая направилась к своей спальне. Амора была рада обнаружить, что спальня пуста, когда она залезла под кровать и достала аккуратно сложенную одежду Драко. Она встряхнула ее и с радостью отметила, что она все еще чистая и готовая к тому, чтобы Драко сразу же надел ее. Она спрятала джемпер под мантию и не торопясь вернулась к Драко, решив, что он сможет и подождать. Когда дверь открылась, она увидела Драко, прислонившегося к одной из стен, с нетерпеливым выражением на лице, пока он смотрел на нее, скрестив руки на груди и постукивая ногой. Он бросился вперед, когда она достала джемпер из-под мантии, конечно, перед этим убедившись, что вокруг никого нет. — Мерлин, Амора! — фыркнул Драко, натягивая его через голову. — Воняет! Амора не смогла сдержать оскорбленного выражения, появившегося на ее лице: — Что? Нет! — Да, он пахнет точно так же, как ты, — продолжил Драко, и Амора закатила глаза, поняв, к чему он клонит. - Ужасно. — О, заткнись, Драко, — оттолкнула его Амора, отнюдь не игриво. — Ты ужасен. Самое меньшее, что ты мог бы сделать, это поблагодарить меня. Именно так бы поступил любой порядочный человек. — Но Малфой совсем непорядочный человек, не так ли, Амора? — чья-то рука обняла ее за плечо, заставив поднять взгляд и слегка нахмуриться на Седрика, который насмешливо улыбался Драко. — Да, Малфой? — повторил он громче. Драко выглядел так, словно секунду не знал, что сказать. Седрик, возможно, и был Пуффендуйцем, но он был шестикурсником, и за последние несколько недель завоевал популярность во всей школе. Блондин не мог солгать и сказать, что не был напуган, когда сглотнул, пытаясь сохранить насмешливое выражение на лице, но безуспешно. Амора в легком смущении сбросила руку кузена со своих плеч: — Седрик, не надо. Я могу и сама разобраться с Драко. Он все равно уже собирался уходить. Парень с серебряными глазами несколько секунд пристально смотрел на Амору, прежде чем кивнул и ушел, устремившись по коридору слишком быстро. Он не был уверен, почему же Амора защищала его после того, как он был так груб с ней, но он старался вообще не думать об этом. Отвечать взаимностью на эти действия было бы просто тягостью для него.