Ангел Смерти

Если б такая статуя стояла в моём родном мире (неважно, древняя Терра это, или Халдрот), то непременно стала бы известной на весь свет достопримечательностью. Каждый волосок, поры на коже, мышцы, вены, костяшки пальцев, ключицы - всё было вытесано из белого камня с идеальной анатомической точностью. В лучших традициях античности и эпохи возрождения. За одним маленьким исключением... Между его ног красовалась огромная дубина и шары под стать этому орудию. Стояк гордо возвышался, демонстрируя мужскую силу. Учитывая, что высота статуи от пяток до макушки, составляла около четырёх метров с лишним - выглядело это, весьма внушительно. Что любопытно - статуя не являлась плодом фантазии скульптора, а была сертифицированной копией с оригинала, который в свою очередь был изваян с фотографической точностью. С позирующего примарха был пересчитан каждый волосок, обхват груди, бёдер, запястий, длина пальцев, мышцы в расслабленном и напряжённом состоянии, изгиб скуловых костей в градусах, даже перья и пух на крыльях были посчитаны. Да, эта святыня - посвящена примарху девятого легиона, известному на весь Империум ангелу, отдавшего свою жизнь за Бога-Императора. Да, главный символ самопожертвования, также совмещал в себе и плодородие, мужскую силу и любовь. По крайней мере - для местного культа прихожан. Мизийцы верят, что если погладить мудя Сангвиния, то мужчинам передастся часть его "вставучей" силы, а если это сделает женщина - непременно обретёт плодородие и родит здорового ребёнка, без каких либо мутаций или мелких отклонений. Указанная на постаменте дата изваяния: 845.М30 Молочно-белый камень, послуживший материалом для статуи, был отшлифован и обработан особым раствором, чтобы сохранить его от непогоды и времени. Несмотря на его древность, произведение скульптурного искусства было сохранено в идеальном состоянии. - Что эта статуя здесь делает? Разве ей не подобает находится в более людном месте? — спросил я. - Статуя раньше была в резиденции планетарного губернатора. Незадолго до войны, её решили переместить в более доступное для народа место, но Предательство застало транспортник с запечатанной статуей прямо в дороге. - И что потом? - А потом, храмовые стражницы заехали в глушь и оставили свой груз здесь, уйдя партизанить против еретиков. - Занятно. Доротея хотела сказать что-то ещё, но бросив взгляд на статую, вдруг бухнулась на колени, молясь какой-то смесью из готика и местного говора. Когда я посмотрел на статую, то стало ясно, почему её снова накрыло религиозным благоговением. Как и толпу селюков, стоявших за моей спиной. Каменное изваяние замироточило. И нет, это были отнюдь не слёзы, как принято у обычных религиозных скульптурных сооружений, и даже не кровь. Сельская девушка в монашеской робе, немедля подбежала к статуе, подставив открытую баночку под мироточащие капли. Ну что ж, главную достопримечательность я посмотрел, можно и уходить. Задержался я здесь.

Линкор «Вечная Экзальтация», класс «Разрушитель». Лорд-командующий Морфиус Дюваль.

Космический десантник по праву гордился не только своим иерархическим положением, но и дарами, которыми наделил его Тёмный Принц. Астартес высоко ценил эстетическую красоту, и настолько был нетерпим к проявлениям физического уродства, что заставил всех не понравившихся ему слуг, носить на лицах маски или закрытые шлемы, дабы не портить ему зрение своим ущербным видом. На флагманском мостике и вовсе были только те, кто мог удовлетворить капризы любимца Бога Наслаждений. Прекрасные лицом и телом, юноши и девушки, в самых вызывающих нарядах, готовые удовлетворить любую прихоть их хозяина. Дюваль был красив, но не мужской красотой. Достигнув совершенства, черты лица стали почти андрогинными. Тронный зал был наполнен зеркалами, отражающими его великолепие под тысячами самых неожиданных углов. Жаровни наполняли и без того душный воздух наркотическими благовониями. Вокруг танцевали полусформированные демоны, то исчезающие в поверхности зеркал, то выпрыгивающие из них, как рыбы из воды. У них были лица прекрасных женщин и благородных мужчин. Двигались они со странной ритмичностью, и Морфиус осознал, что они играют какой-то спектакль. Почувствовав нужду, Дюваль встал со своего мягкого трона, позвякивая золотыми украшениями на голом теле - когда лорд-командующий не был в бою, он предпочитал оставлять силовую броню в арсенале, позволяя своей коже свободно дышать. Астартес щёлкнул пальцами, подзывая раба, и ближайший к нему юноша немедля пал ниц. - Открой рот. Раб сделал как ему велено, и тут же, безо всякого предупреждения, хозяин окатил свою собственность горячей струёй. Жёлтая жидкость в его рту булькала и журчала, солёные струи сочились с краев его губ и текли по подбородку, пачкая зеркально чистый пол. Дюваль блаженно дышал, выпятив свой таз вперёд, демоницы видевшие это зрелище задорно смеялись и ворковали. Закончив мочиться, он указал пальцем на разбрызганные вокруг капли и небольшую лужицу под ним: - Вычисти тут своим языком всё до блеска. Раб встал на четверенки, принявшись со всем тщанием исполнять приказ своего господина, сын Фулгрима в это время уже погрузился в купальни, наслаждаясь оказываемыми ему ласками со стороны демонических прелестниц. Мизия - будет хорошим подношением Тёмному Принцу - подумал он, когда демоница аккуратно расчёсывала ему волосы гребешком из белой кости. Глава нечестивого флота не спешил вводить в бой свой флагман, дожидаясь имперской баржи космодесанта - орден Мечей Халдрота занял руководящую позицию, координируя действия рабов бога-трупа. Ситуация была патовая. С одной стороны, у них был оборонный флот Мизии и подкрепление из кораблей Детей Императора, а с другой - Пергамский флот с одинокой баржой космодесанта. Имперцы действовали издали, робко высовываясь из под астероидного пояса и газового гиганта, раздёргивая их флот по одному, провоцируя на погоню и расстреливая из орудий, чураясь тарана и абордажа. Псы бога-трупа сражались осторожно, не рискуя биться с Детьми Императора лоб в лоб. Такая тактика вызывала у чемпиона Слаанеш, глухое раздражение и презрение. Смерть в пустоте нисколько не трогала Дюваля. Это была не та битва, которую он жаждал. Его пульс был спокойным, кровь в венах холодной, в груди не слышалось яростное биение двух сердец. На борту звездолета он чувствовал себя ненужным. Сражения между флотами были обособленными... событиями, строго регламентированными, логическими процессами, которые бессчетные души выполняли по велению невидимых повелителей. Большая часть жертв в космосе была результатом последствий: сожженные плазменными выбросами, утонувшие в охладительной жидкости, затянутые в промозглые объятия пустоты; люди умирали едва ли не по воле случая. Дюваль почти не видел разницы между этим и тем, как люди гибли в мирное время. Они умирали в горящих домах, тонули в разлившихся реках, замерзали в холодные зимние ночи; люди гибли подобным образом задолго до того, как присоединились к своим межзвездным богам. Лорд-командующий был бы рад лично возглавить штурм одной из их посудин, но трусливые крыски бога-трупа держались как можно дальше, вне зоны поражения их абордажных кораблей. Про такую роскошь, как телепортация, можно было даже не говорить. Оставалось только одно - ждать. Гонятся за ними по астероидному поясу, он не собирался. Сын Фулгрима наморщил лоб, размышляя о возможных трофеях с Мизии. Астартес давно хотел обновить интерьер своего мостика, и не какой-нибудь безвкусицей, или ценной, но неуместной в его покоях вещицей, а то что подходило бы его разборчивому вкусу. Когда он посмотрел на довоенное пикт-изображение садового дворика планетарного губернатора, то сразу же решил для себя, что такое сокровище должно украшать именно его тронный зал. К сожалению, эту статую вывезли в другое место, незадолго до начала восстания - трупопоклонники, будто почуяв недобрые намерения, спрятали его подальше от любопытных глаз. Как только он прибыл в планетарную систему, Дюваль уведомил местных почитателей Истинных Богов, что ему нужна вполне конкретная статуя. Это белокаменное изваяние привлекало его не только своим внешним видом, но и подозрениями в том, что оно было отнюдь не просто бездушным куском каменной породы. Морфиус желал не просто присвоить себе его, но и оживить его, вдохнуть жизнь в этот неподвижный памятник бестолково умершему Ангелу. Космодесантник был готов пролить сколько угодно крови, чтобы совершить нужный ритуал, демонов часто запирают в машины и даже в личное оружие. При одной только мысли о том, что может натворить высший демон Слаанеш, вселившийся в эту статую, его пробивала сладкая истома. - Мой прекраснейший господин! — прервал его мечты грубый голос, искажённый сиреной. Это был Эмертус - один из немногих, кому разрешено вваливаться в его личные покои без звонка. Прекрасное, вечно юное лицо Дюваля сморщилось в гримасе отвращения при виде сего несуразного создания. Шумовой десантник был искажён мутациями до неузнаваемости: чемпион Слаанеш помнил, что раньше, его лицо, тело и голос были прекрасны и совершенны, но Эмертус добровольно отказался от всего этого, посвятив себя музицированию. - Я слушаю — кивнул он, дозволяя продолжить доклад. Если это будет какая-то незначительная мелочь, то он отнимет у шумового десантника броню, оружие, и запрёт в карцере, оставив его без боли, наслаждений, звуков, любых каких бы то ни было ощущений. Морфиус знал, что это одна из немногих вещей, которых боятся истинно верующие, посвятившие себя Тёмному Принцу. - Беспилотник наших смертных слуг нашёл предположительное местоположение статуи Сангвиния! — доложил он. - Предположительное? - Мы не можем доверять такие важные сведения бездушной машине, лучший способ убедиться - это лицезреть сие творение собственными глазами! Пока он рассказывал об этой находке, Дюваль уже предвкушал свой триумф. Следовало наловить побольше людей для жертвоприношения, и созвать хор колдунов для призвания демонов - сын Фулгрима знал, что среди двора Принца Наслаждений найдётся немало тех, кто пожелает исказить облик Ангела, надев его шкуру. Он скучающе зевнул, когда Эмертус докладывал о потерях, среди астартес - по большей своей части, эти дегенераты погибали по собственной глупости, слишком ударившись в процесс наслаждения, забывая о конечном результате. Нет, когда они предстают лично его светлым очам - то всенепременно сохраняют дисциплину, лорд-командующий прививал им порядок тщательно и жестоко. Морфиус знал, как причинять страдания даже самым ярым поклонникам Тёмного Принца. К сожалению, это повиновение длится ровно до тех пор, пока он надзирает над ними лично. Дети Императора отдались во власть боли и наслаждений, непостоянные в своих желаниях, способные забыть о суровых наставлениях своего повелителя, через секунду после того, как он покидает их поле зрения. - Позволите мне преподнести вам этот трофей? — Эмертус ожидал его ответа, сгорая от нетерпения. Морфиус видел в его позе, как ему хотелось окунуться в новую битву, дабы утолить свою жажду насилия. Чемпион Слаанеш был бы рад отправиться за заветной скульптурой лично, но без его тщательного руководства флотом, ветренные Дети Императора попадутся на детскую уловку от хитрых и трусливых псов бога-трупа. - Возьми с собой побольше рабов, Эмертус. Нам понадобятся щедрые жертвы, дабы вдохнуть в него жизнь — напутствовал он ему. - Наслаждение и боль, повелитель! — шумовой десантник подобострастно поклонился, прежде чем ускользнуть из объятий кокетливой демоницы, выходя из тронного зала. Искажённый разум астартес ликовал, предвкушая будущую награду. Ему, как и его хозяину, не терпелось узреть осквернение одного из главных идолов Империума.