Новое поколение. Книга 2

      Оставшиеся две недели до школы Дэвид не выпускал из рук книги, которые они купили в волшебном квартале. Почему они так поздно их купили? Чтобы осмотреть все, у него на один предмет было не больше двух дней.       Джеймс, с которым они общались при помощи купленной ему совы, называл его Гермионой. Нет, Дэвид не собирался учить наизусть все книги, да и времени на это не было, но чтение каждого предмета увлекало: волшебные растения, причудливые зелья, превращения одних предметов в другие. Поттера же мало все это интересовало, стоило ему увидеть, что в учебниках для первого курса дальше зубочисток и пуговиц они и не уйдут в превращениях.       Дэвид помнил, как продавец волшебных палочек пророчил Поттеру будущее в Трансфигурации, ему же он не сказал ничего особенного. Что означают великие дела? Впрочем, пока что мастер был прав, читая книги, Дэвид так и не определился, какого урока он ждет больше, ему в равной степени были интересны и история магии, и заклинания.       — Дэвид, отвлекись, пожалуйста, — вечером тридцать первого августа сказала ему мама. — Я хочу, чтобы мы вместе собрали все твои вещи, ты должен знать, что у тебя и где лежит.       Дэвид послушно кивнул и принялся помогать маме. Дэвид же был не прочь провести последний вечер с родителями и сестрой, все же они не увидятся до Рождества, он еще никогда так долго не был один, даже в лагерь ездил всего на месяц, а не на полгода. Все было так волнительно.       — Дэвид, — за праздничным ужином Дадли взял свой стакан с соком и поднялся из-за стола. — Сегодня мы провожаем тебя в школу волшебства. Признаться честно, я всегда завидовал Гарри, хотя и не показывал этого, поэтому я очень рад, что моя мечта может сбыться у моего сына. Будь умницей, старайся на уроках, правильно питайся, не нарушай правила школы, чтобы мистер МакГонагалл нам не писал, хорошо?       Дакота тоже не отлипала от него весь вечер.       — Я буду писать тебе каждую неделю, — улыбнулся Дэвид, когда во время десерта сестра совсем расстроилась, что ей ждать своей поездки в школу еще целых четыре года. — У меня же теперь есть Лира.       Джинни посоветовала в качестве животного купить именно сову. Это самый практичный вариант, чтобы иметь связь с семьей, а еще совы неприхотливые, потому что за котами в замке нужен глаз да глаз. Все две недели Дэвид невольно вздрагивал от уханья своей совы, к ней привыкнуть оказалось куда сложнее, чем к метле или волшебной палочке. Имя Дэвид нашел в учебнике по Астрономии. Так называлось одно из созвездий.       — Дорогой, ты связывался с Гарри? — спросила Памела, когда они закончили и с десертом, а она отправилась мыть посуду. — Что насчет завтра, где мы встречаемся?       — Перед входом на вокзал пол одиннадцатого, — сказал Дадли. — Насколько я знаю… там необычный вход какой-то, поэтому Гарри будет снова нас сопровождать.       — Обычный вокзал? — удивился Дэвид, который думал, что поезд будет таким же, как автобус Ночной Рыцарь.       Отец лишь что-то сказал несвязное, а на его лице был легкий испуг, что Дэвид ругал себя, что даже не поинтересовался у Джеймса, как именно добираются до школы в мельчайших деталях.       — Дэвид, давай, пора спать, завтра у тебя значимый день, нужно выспаться, в поезде ехать целый день, — сказала Памела, которая вошла в их с Дакотой игровую комнату.       Хоть Дурсль и лег в кровать, сон ему не шел. Обычно он читал под одеялом с фонариком учебники, но сейчас они все были убраны на дно чемодана. Лира ухнула в клетке.       — Мама сегодня запретила тебя выпускать, — оправдался перед совой Дэвид. — Ну ничего, скоро в Хогвартсе будешь летать.       Куда больше вокзала его волновало другое. Вот уже две недели Дэвид все никак не мог забыть тот конфликт с мальчиком из магазина одежды с фамилией Розье. Уже завтра они снова встретятся, и Дэвид совсем не знал, куда приведут их взаимодействия.       Джеймс ему много рассказал о Пожирателях Смерти, но Дэвид все равно мало понял. Лишь только то, что стоит держаться подальше от таких, как он. Но Джеймс уже был настроен чуть ли не в первый учебный день вызывать его на дуэль.       Через пару часов в этих мыслях, полных волнения, Дэвид все же смог уснуть.       Хотя спал он слишком плохо. Ему снились кошмары, после каждого он вскакивал и тяжело дышал. Сначала он не смог найти поезд, потому что Поттеры не приехали, прислав сообщение, что Джеймс наказан и лишен возможности учиться в Хогвартсе. Потом Роберт МакГонагалл сказал ему, что произошла ошибка, на самом деле он завалил тест, и поезд сегодня же вечером отвезет его обратно в Лондон. Наконец, когда уже рассвело, они с Розье дрались на волшебных палочках, как на мечах, и тот его убил.       Поэтому, когда Памела пришла будить Дэвида, тот уже не спал, а кормил Лиру с руки специальным совиным печеньем.       — Давайте, быстро завтракаем и выезжаем, на дорогах как всегда пробки, — сказала мама.       Дэвид от переживаний не хотел есть, но родители его заставили, сказав, что не понятно, когда будет следующий прием пищи, но Памела на всякий случай ему завернула несколько сэндвичей в дорогу.       — Поехали, поехали, — торопила их мама, когда они уже на пятнадцать минут задержались с выездом.       Интересно, если бы их остановила полиция, то работники удивились бы, что между детьми на заднем сидении едет сова в клетке? Впрочем, Дэвид настолько плохо спал ночью, что спустя двадцать минут дороги он уснул. Разбудила его мама, когда они уже доехали до вокзала.       — Дорогой, просыпайся, мы уже на месте, — послышался ее ласковый голос и поглаживание по волосам.       Как он вообще будет просыпаться утром на занятия? Его же всегда будила мама. В школе же не работают будильники…       — А вот и Поттеры, — сказал Дадли, махая рукой семейству из пятерых человек.       Дакота тут же бросилась к Лили обниматься, а Дэвид неуверенно поплелся за родителями.       — Ну что, мальчики, готовы? — спросила Памела. — А также их родители, волнуетесь?       — Конечно, — сказала Джинни. — Ребенком я не понимала, почему мама так суетится, плачет и дает какие-то очевидные советы, а сейчас я ее понимаю.       — У вас хотя бы есть понимание, как будут жить наши дети, мы вообще отпускаем одиннадцатилетнего ребенка в никуда, — сказал Дадли и покатил тележку с его чемоданом и совой.       На удивление, Джеймс сегодня тоже был тихий. Нет, в отличие от Дэвида, его лицо светилось счастьем, а не испугом, но он не опускал шуточки в сторону своего брата. Да и каждый из них больше жался к родителям, начиная осознавать степень будущей разлуки.       — Маглы уже привыкли, — Дэвид услышал обрывок разговора папы и Гарри. — Они считают, что это такая традиция первого сентября собираться на этом вокзале с совами.       Дэвид огляделся по сторонам. И правда, они были не единственные с такими тележками. Вот только рядовые пассажиры вокзала вовсе не замечали ничего странного.       — Ну вот, пришли, — сказал Гарри, лавируя тележкой и вставая между платформой девять и десять перед стеной.       — Куда? — удивился Дэвид, осматриваясь, но видел лишь пригородные электрички.       — Как минимум в место, где нас перестали видеть другие маглы, — улыбнулся Гарри.       — И что нам это даст? — тоже не понимала Памела. — Где поезд?       — Чтобы пройти на платформу, нужно пройти через эту стену, — просто сказал Гарри, указав перед собой. — Лучше разбежаться.       Дэвид моргнул. Что? Он ослышался? Пройти через стену? Разбежаться и врезаться в стену?       — Что? — задала вопрос Памела, а Дэвид был благодарен матери, что ему не пришлось этого озвучивать. — Но как…       — Да, звучит, может, странно, но тут главное довериться, — улыбнулся Гарри, который был максимально спокоен, а Дэвид отметил, что Джеймс тоже нервничает. — Не думайте о законах физики, страхе и странностях, просто доверьтесь и все.       — Гарри, я думаю, лучше показать, — улыбнулась Джинни, которой, наверняка, было забавно наблюдать за их страхом.       — Да, конечно, — кивнул Гарри, вставая за Джеймсом, который вцепился в свою тележку. — Готов?       Старший сын Поттеров кивнул. Дэвид пытался не зажмуриться, чтобы увидеть все в мельчайших подробностях. Двое Поттеров разбежались и будто растворились в стене, Дэвид успел лишь моргнуть и открыть рот.       — Вау, — восторженно произнесла Дакота.       — Как это? — спросил Дадли, чуть хмурясь. — Волшебство какое-то.       — Так и есть, — засмеялась Джинни, крепко держа за руку Альбуса и Лили. — Но помните, что сказал Гарри, главное — не думать и не останавливаться.       Дэвид нервно сглотнул и тоже вжался ладонями в ручке тележки, с ужасом смотря на кирпичную стену.       — Ну, давай, — неуверенно сказал Дадли, но все же сжал его плечо.       Они начали разбегаться. Барьер все приближался. Оставалось каких-то два шага. Дэвид прикрыл глаза, готовясь к удару. Удара не произошло, и он, не замедляя бега, открыл глаза.       — Не так страшно, правда? — весело спросил у него Джеймс.       Дэвид ошарашенно кивнул, озираясь по сторонам. Они были на платформе, точь-в-точь как была пару секунд назад, но народу здесь было больше, все были одеты так по-волшебному. Но главным атрибутом этой платформы был поезд с табличкой «Хогвартс-экспресс». Дэвид еле сдержался, чтобы не заплакать, слезы почему-то сами наполняли его глаза, а в душе что-то сжималось. Это все происходит на самом деле!       — Вот это да! — послышались восторженные голоса Дакоты и Лили за его спиной.       Дэвид повернулся и обнаружил, что остальные тоже уже прошли сквозь барьер и весьма удачно.       — Это же Гарри Поттер, — прошептала какая-то девочка, показывая на их компанию пальцем.       — Милая, это неприлично! — ахнула ее бабушка и начала тут же извиняться перед Гарри, хотя и ее глаза горели от восторга. — Извините, мистер Поттер, но я тоже Ваша давняя поклонница!       — Спасибо, мне очень приятно, извините нас, — вежливо поздоровался и одновременно попрощался Гарри. — Пойдемте, найдем наших родственников, они должны быть уже здесь.       Они двинулись по платформе куда-то к середине поезда, а Дэвид пытался все осмотреть. Клетки с животными, чемоданы, счастливые школьники, которые обнимаются с друзьями после долгой разлуки. Он и не заметил, как они остановились.       — Ну, со всеми знакомы, хотя и не уверен, что вы всех запомнили, — усмехнулся Гарри. — Только, наверное, Андромеду не знаете, это бабушка Тедди.       Дэвид осмотрел уже не молодую женщину, которая стояла рядом с парнем с цветными волосами. Кажется, он не обращал внимания ни на кого, кроме высокой блондинки, которая стояла в противоположной стороне, прижатая к своему отцу, но все же бросала на парня мимолетные взгляды и улыбки. Кажется, Джеймс это тоже заметил и все переживания покинули его, он светился весельем.       — А где Перси и Одри? — спросил Гарри.       — Как всегда не смогли, работа, — закатил глаза Джордж, прижимая к себе Молли. — Мы забрали нашу любимую племяшку, пусть знает, что кому-то на нее не все равно.       — Я уже привыкла, что родители всегда на работе, — поджала губы Молли.       Лили и Дакота уже о чем-то хихикали с Роксаной, а Флер давала какие-то наставления Доминик, действительно, они одна большая семья, Дурслей тоже в нее приняли, он точно не будет одинок.       — Джеймс, Дэвид, — обратился к ним Гарри. — Тед и Вик старосты, поэтому если попадете на их факультеты, то знайте, что у вас всегда есть помощники.       — Тед, без обид, но я выбираю Вик, не хочу в Пуффендуй, — показал язык Джеймс.       — Ну а в Когтевране вам Доминик поможет, — ласково сказала Флер, поглаживая младшую дочь по волосам.       — Видишь, Ал, никого нет на Слизерине, — хихикнул Джеймс.       — Я не буду на Слизерине! — заорал Альбус.       Джинни строго посмотрела на своих детей, но ее гнев прервали еще пять человек, подошедшие к их компании. Фрэнк с родителями, его младшая сестра и, очевидно, бабушка, которая была одета в цветастый костюм и огромную шляпу в виде головы орла. Все дружно с ними поздоровались, а Дэвид отметил, что такой скромный Фрэнк тоже едва скрывает свою дрожь.       — А я думал, что ты, Невилл, возьмешь Фрэнка с собой через Хогсмид, — сказал Джордж. — Чего на поезде весь день тащиться?       — Поездка на поезде — очень важный этап социализации, — заговорила старуха, а ей никто не собирался перечить.       — Уже пятьдесят минут, давайте, надо погрузить вещи, — засуетилась Анджелина, стоило ей взглянуть на время.       — Гарри, смотри, — усмехнулся Джордж и показал в сторону чернокожего парня, вокруг которого набежала целая толпа и просила автографы. — Ли забрал всю твою славу. Ужас в какие времена живем! Спортивный комментатор популярнее национального героя!       — Они просто боятся Гарри, — хихикнула Джинни.       Дэвид смотрел на мужчину, раздающего автографы, который потом помахал и им.       — Пойду-ка я к Лайолу, — сказал Фред, махая ответно сыну главной знаменитости платформы. — Джеймс, Дэвид, надеюсь, вечером увидимся за Гриффиндорским столом.       Фред поцеловал родителей и сестру, тут же удаляясь.       — Я тоже пойду к своим, — улыбнулась Молли, когда подняли ее чемодан в вагон для багажа. — Спасибо, что проводили.       — Ну и я, надо с подружками занять купе, — Доминик тоже начала целовать родителей.       — А нам с Вик надо в вагон старост, мистер МакГонагалл опять будет очередные наставления давать, — сказал Тедди, тоже прощаясь с родными. — Джеймс, Дэвид, Фрэнк, мы обязательно к вам зайдем проведать!       Все разошлись, оставляя новоиспеченных первокурсников с родителями и младшими детьми одних.       — Пора прощаться, — скомандовала Августа, которую снова никто не смел ослушаться.       До второго звона новоиспеченных первокурсников все обнимали, мамы начинали плакать, их слезы подхватывали и младшие, говоря, что тоже хотят в школу. Наконец, Джеймс, Дэвид и Фрэнк поднялись по лестнице в вагон и заняли свободное купе, которое было так удачно рядом с тем местом, где остановились их провожающие на платформе. Последний звонок и поезд тронулся, заставляя оставить грусть от разлуки позади и открыться новому.       — Ну что, поздравляю! — первым заговорил Джеймс. — Это свершилось, друзья, мы едем в Хогвартс!       Дэвид и Фрэнк кивнули Джеймсу с легкими улыбками, но такого же энтузиазма не испытывали, все же страх и волнения не давали им полностью насладиться этим моментом.       — А главное, что мы будем далеко от родителей, — Джеймс мечтательно закрыл глаза. — Никакого контроля и нравоучений!       — Ну у кого-то может быть, а у меня папа в школе работает, так что контроль будет, — стеснительно сказал Фрэнк, который очень переживал, что с ним никто не захочет общаться потому, что будут бояться его доносов на какие-то нарушения папе. — Да и я уверен, что твои родители сказали моему папе приглядывать за тобой.       — Вот черт, — выругался Джеймс. — Больше всех из нас повезло Дэвиду. Даже если его родителям напишут, они мало что поймут, он сможет придумать себе оправдание. Да, тебе определенно повезло больше нас.       Дэвид лишь пожал плечами и поджал губы. Он не хотел нарушать правила и как-то подрывать свой авторитет и доверие родителей. Но Розье и их спор будто бы изначально уже не оставляли ему выбора.       — У тебя еще и родственников куча, — напомнил Джеймсу Фрэнк. — Двое из них, кстати, старосты.       — Ой, вот эти мне ничего не сделают, — расплылся в улыбке Джеймс, разваливаясь на своей половине дивана, на котором он сидел один. — Я знаю их тайну, поэтому каждый отнятый у меня балл будет караться раскрытием их секретика дяде Биллу.       — Шантажист, — фыркнул Дэвид. — И все равно вас столько родственников, что незамеченным в замке остаться практически невозможно, да и с твоей фамилией.       Насчет фамилии Дэвид оказался как никогда прав, потому что спустя пятнадцать минут после отправления к ним в купе стали постоянно заглядывать студенты от младшекурсников до уже достаточно взрослых ребят.       — Ой, простите, — говорили они с улыбкой, пялясь исключительно на Джеймса. — Мы ошиблись купе, а ты же Джеймс Поттер?       Если Фрэнка и Дэвида это уже начинало раздражать, то Джеймс с каждым новым посетителем лишь расплывался в довольной улыбке. Да, внимание он любил. Хотя и было видно, что настолько пристальное внимание и именно к нему, а не к отцу рядом, было для него в новинку и он порой терялся.       — Ну как, устроились? — спустя два часа поездки, когда весь поезд, кажется, уже к ним заглянул, к ним вошла Виктуар.       — Ты как староста пришла проверять не делаем ли мы тут ничего запрещенного? — усмехнулся Джеймс, показывая ей бутерброды, которыми с мальчиками поделился Дэвид.       — Нет, просто, — поджала губу Вик и опустила глаза. — Теда не видели?       — А, ясно, голубки разлетелись в разные концы поезда и не могут встретиться, — проникновенно сказал Джеймс.       — Джеймс! — повысила голос Вик, но тут же ее щеки покраснели. — Перестань! Иначе я напишу твоим родителям, поверь, они смогут договориться с МакГонагалл лично о твоих наказаниях. Да, мы с Тедом встречаемся, что тут такого?       — Видимо, что-то есть, раз дядя Билл не в курсе, — расплылся в улыбке Джеймс. — Предлагаю сделку — ты не снимаешь с меня баллы, покрываешь мои ночные прогулки по школе, а я продолжаю молчать.       — Джеймс, ну почему ты такой, а? — взмолилась Вик. — Никто другой из семьи, кто знает о нас, и не подумал бы так меня подставлять…       Джеймс лишь пожал плечами, показывая, что она не пробила в нем угрызения совести, и он по-прежнему ждет от нее поблажек.       — Виктуар, не переживай, все младшие вредные, — улыбнулся Фрэнк. — Алиса тоже постоянно таскает мои вещи, а если что-то сломает, то скидывает все на меня.       — Да знаю я, у самой двое таких, — отмахнулась Вик. — Хотя Дом никогда себе такого не позволяла.       — Потому что вы на разных факультетах, — отмахнулся Джеймс.       В этот момент дверь купе открылась, и появился голубо-волосый Тед, из-за которого выглядывал маленький мальчик с золотистыми волосами.       — Вот вы где, — улыбнулся Люпин. — Половину поезда прошел.       — Что, любящее сердце не подсказало, где твоя половинка? — хихикнул Джеймс.       — Я не про Вик, а про вас, — нахмурился Тед, выводя мальчика из-за своего плеча. — Примете его к себе в купе? Тоже первокурсник. Парню не досталось свободного купе, а он слишком скромен, чтобы самостоятельно проситься к кому-то.       Джеймсу пришлось окончательно нормально сесть и убрать ноги с дивана, чтобы все поместились. Этот мальчик и правда казался слишком стеснительным и даже забитым. Интересно, кто он?       — Какие люди! — дверь в купе еще не успела закрыться, как ее снова открыли.       На пороге стоял никто иной, как староста школы — Аарон Дамблдор.       — Что, Люпин и Уизли, отлыниваем от своих обязанностей? — расплылся он в гадкой улыбке, совсем не так, как над этой парочкой подшучивал Джеймс — с некой добротой. — Или наша парочка уже обзавелась четырьмя волчатами?       — Слышишь ты, иди куда шел! — Джеймс вскочил со своего места и направил палочку на старосту школы.       — Поттер, что ты мне сделаешь? — расхохотался Дамблдор. — Даже искорок создать не можешь, мелочь.       — Не трогай их, ясно тебе? — оскалился Тед, тут же вставая и выхватывая свою палочку.       — Тед, прекрати, — Виктуар тоже встала вслед за своим парнем, дергая его за рукав.       — Люпин, я бы на твоем месте не высовывался, — подмигнул ему Дамблдор. — Столько интересного впереди, а ты рискуешь не дожить.       — Ты мне угрожаешь? — оскалился Тед.       Но Дамблдор окинул всех их еще раз взглядом и ушел прочь.       — Кто еще не доживет, — буркнул Тед, сжимая кулаки. — Ты как?       — Нормально, — выдохнула Вик. — Тед, мы же договаривались, что ты не будешь с ним ввязываться в конфликты, чтобы мы могли… воплотить наш план.       — А можно я с вами? — воодушевился Джеймс. — Хочу надрать задницу этому поганому слизеринцу!       — Нельзя, и я лично прослежу, чтобы ты никуда не влез, — сказал Люпин, вставая и направляясь к выходу. — Не выходите из этого купе, пока не приедем, хорошо?       — Вот так всегда, — буркнул Джеймс и обиженно отвернулся к окну.       Виктуар тоже окинула их взглядом и выбежала вслед за Тедом, оставляя их вчетвером.       — Привет, — первый поздоровался Дэвид с новеньким. — Тебя как зовут?       — Я… Кай, — кажется, парень был сбит с толку происходящем в купе несколько минут назад. — Кай Яксли, а вы?       — Кто?! — взревел Джеймс, тут же переставая смотреть в окно. — Пожирательский сынок?       По реакции Джеймса, Дэвид понял, что этот парень может быть кем-то вроде Розье.       — Мои родители никогда не были Пожирателями, — виновато сказал парень, который, кажется, и боялся такой реакции, поэтому не заходил ни в чье купе. — Только дедушка. Но он сидит в Азкабане. И моя семья не одобряет все его действия.       Джеймс громко фыркнул.       — А вас как зовут? — осмелился парень, желая немного сгладить градус беседы.       — Фрэнк Лонгботтом, — тоже немного холодно представился мальчик, а Кай тоже как-то понимающе кивнул и опустил глаза вниз.       — Я Дэвид Дурсль, — с улыбкой сказал Дэвид, желая поддержать парня, почему-то он не думал, что он такой же как Розье. — Маглорожденный.       — О, так ты ничего не знаешь о нашем мире? — с каким-то воодушевлением спросил Кай, а в его глазах появилась надежда обрести друга или хотя бы знакомого.       — Ошибаешься, знает, потому что он мой кузен, — выпятил грудь Джеймс. — Я Джеймс Поттер. Думаю, теперь ты понимаешь, что мы друзьями не будем? Никто из нас.       Кай снова притих и опустил глаза.       — Ты долго тут еще с нами будешь сидеть? — спустя пять минут гнетущей тишины не выдержал Джеймс. — У тебя там белобрысый соратник в паре вагонов отсюда есть, неужели ты не знаком с Фабианом Розье?       — Нет, не знаком, — покачал головой Кай. — Я же говорил, что моя семья не поддерживает все то, что было в отличие от семьи Розье. Поэтому… Я там изгой. Если я попаду на Слизерин… Мне не дадут житья, мама очень за меня боится. Мы лишились всего, живем… в старом поместье нашего рода, которое кое-как удалось привести в порядок. Я и не напрашиваюсь к вам в друзья, я отказывался, но этот староста меня привел сюда, сказал, что нельзя ехать в коридоре.       — Расскажи о себе, — попросил Дэвид.       Кай начал свой рассказ, говоря, что родители ради его безопасности не позволяли покидать поместье, а перед школой рассказали всю историю их семьи, чтобы он был осведомлен. Рассказывал, что родители ему никогда ничего плохого не говорили о маглах, и он искренне рад познакомиться с маглорожденным. А также о каком-то конфликте отца с некоторыми чистокровными, только о Малфоях парень отзывался положительно.       — Думаю, что из-за своей чистокровности я окажусь в Слизерине, — тяжело вздохнул он. — А одним Розье там не ограничится…       — Даже интересно, куда я попаду, — задумался в очередной раз Дэвид. — Вы то двое понятное дело — в Гриффиндор.       — Я бы не отказался от Когтеврана, — мечтательно проговорил Кай. — Но на слизеринца ты точно не похож, можешь быть спокоен.       — Я тоже под вопросом, — тихо сказал Фрэнк. — Бабушка говорит, что я совсем не гриффиндорец, да и мама у меня училась на Пуффендуе.       — Если я не поступлю на Гриффиндор, то я ухожу из школы, помяните мое слово, — сделал свою ставку Джеймс.       Все замолчали, а Джеймс продолжал бросать неодобрительные взгляды в сторону парня.       — Ты один в семье? — спросил Поттер, снова нарушая тишину.       — Нет, у меня есть три старших брата и младшая сестра, — поджал губы Кай. — Два брата уже взрослые, они с нами не живут, работают заграницей, а третий брат учится в Шармбатоне на пятом курсе. Не знаю, почему родители не захотели тоже меня отдать туда, все же там спокойнее относятся к таким фамилиям, как наша… Но я рад, я всегда больше хотел в Хогвартс.       — Не связано ли это с тем, что в этом же году в школу пошел первый сын Гарри Поттера? — фыркнул Джеймс. — Может, тебе сказали со мной подружиться?       Сколько он себя помнил, про семью Уизли то и дело выходило множество «разоблачающих» статей, как они специально втерлись в доверие Гарри Поттеру еще на платформе перед первым курсом, а выдать свою дочь за великого волшебника и вовсе было их главной целью.       — Нет, мне просто сказали, чтобы я был со всеми очень осторожен, — скромно сказал Кай. — Вот я и не хотел знакомиться ни с кем. Опять же, потому что не вижу смысла. Я попаду на Слизерин, там меня никто не примет, а ребята на других факультетах будут дружить между собой. Да, я знаю, что в Хогвартсе проводилась реформа по образованию, что теперь есть общая гостиная, где могут собираться все, но… Все же факультет имеет значение, даже если Гермионе Грейнджер удастся полностью убрать это разделение, должно пройти не одно поколение через это, чтобы граница смылась.       Джеймс снова оглядел парня. Да, он не был похож на настоящего чистокровного, было видно, что у их семьи больше нет тех богатств, Министерство все конфисковало. Он был одет прилично, но без изысков.       — Ты так уверен в Гриффиндоре, — заговорил Кай, смотря на Джеймса. — У тебя все родственники там?       — Да, кроме Доминик, но по ней с детства Когтевран плакал, — фыркнул Джеймс. — Она всегда имела очень нестандартное мышление.       — Просто это же зависит не от родителей и родственников, а от характера ребенка, — пожал плечами Яксли. — То, что твой отец герой не означает, что ты имеешь храбрость.       — Ты меня сейчас назвал недостойным моего факультета? — оскалился Джеймс. — Да если хочешь, я меч из шляпы достану! Да и ты сам сидишь и трясешься, что из-за родственников попадешь на Слизерин. А еще мне что-то предъявляет!       — Я такого не говорил, — нахмурился Кай, явно жалея, что поднял эту тему. — И про кровь я говорил не про родственников, а тоже больше про воспитание, и я не имею в виду убивать маглорожденных, воспитание в другом, все равно чистокровных волшебников учат банально этикету с детства.       От опасной темы и дальнейшего спора их спасла тележка со сладостями. Так как бутерброды Дэвида были давно съедены, и ребята снова успели проголодаться за оживленными спорами, поэтому они потратили внушительную часть своих карманных денег на год на сладости. Казалось, что за сладостями уходит и царившее напряжение.       — Что она хочет? — спросил Дэвид, смотря на то, как сова пытается через клетку задеть его клювом.       — Твое печенье, — рассмеялся Джеймс, открывая шоколадную лягушку. — Совы те еще попрошайки, поэтому лучше шоколад.       — Все что угодно, только не Берти Боттс, — поморщился Фрэнк, рассказывая, как ему в последний раз досталась конфета со вкусом соплей, и с тех пор он уже полгода их не ел.       Ребята начали выяснять у кого в жизни была самая ужасная конфета, шумно смеясь и разворачивая своих лягушек.       — Кто у вас? — поинтересовался Джеймс с набитым ртом. — У меня Альбус Дамблдор.       — Ого, сейчас они стали редкостью, — сказал Кай, а затем хмыкнул. — У меня Гарри Поттер.       — Какая ирония, — усмехнулся Фрэнк, поглядывая на этих двоих, а Джеймса, похоже, распирало от гордости и ненависти одновременно. — У меня МакГонагалл.       — Интересно, это как-то учтется при распределении? — хихикнул Джеймс, закидывая лягушку в рот.       — У меня Мерлин, — Дэвид с восторгом рассматривал карточку, понимая, что в его коллекции уже вторая, Гарри Поттер у него уже был из лягушки, которую Гарри подарил ему в сладком подарке на день рождения. — Кто это такой?       Ребята сначала на него уставились, как на ненормального, отчего Дэвиду почему-то стало стыдно, но потом, извинившись, они принялись хором рассказывать все, что когда-либо знали о выдающемся волшебнике всех времен магического мира.       — Было бы круто попасть на эту карточку тоже, — мечтательно сказал Джеймс, немного завидуя отцу.       — Ну, вариантов у тебя много, — пожал плечами Фрэнк. — Можешь победить Волан-де-Морта, можно и попроще, создать какое-нибудь новое зелье или артефакт.       — Я лучше буду игроком в квиддич, — отмахнулся Джеймс. — Не пыльная работка, денег платят, слава есть, а не как папа, круглосуточно жить на этой работе.       — Обычного игрока в квиддич не напечатают в таких карточках, — скептически сказал Кай. — Те коллекции с Чемпионатами мира это просто бонусные издания, это ведь не то, да и в сборную еще попасть надо.       — А я попаду! — с вызовом сказал Джеймс. — Еще назло всем стану самым молодым игроком десятилетия, как хорошо, что я родился в августе.       Дверь их купе открылась, мальчики, перепачканные шоколадом и прочими сладостями, уставились на мужчину, который поднял камеру и сфотографировал их немой вопрос на лицах.       — Отлично, вот и первая фотография в альбом, — довольно сказал мужчина, закрывая дверь, словно его тут и не было.       — Что это было? — поинтересовался Дэвид, так и продолжая сжимать тюбик с шоколадной пастой.       — А, у тети Гермионы новая идея, — отмахнулся Джеймс. — Решила, что всем нужны выпускные альбомы в конце седьмого курса, а если фотографии будут начиная с первого, то он получится более полным.       — Это же круто, — воодушевился Фрэнк.       — Давайте лучше соревнование! — предложил Джеймс. — Кому попадается самая отвратительная конфета, тот проиграл и идет подбрасывать в вагон слизеринцев навозную бомбу, у меня тут завалялась парочка.       Как бы Кай не старался не морщиться, его ушная сера против апельсина Джеймса, травы Дэвида и перца Фрэнка явно проигрывала.       — Да не пойду я! — возмущался парень. — Мне еще с ними жить семь лет, давай что-то другое.       Вдруг дверь купе снова открылась, и на пороге стоял мальчик с черными волосами по плечи и серыми глазами.       — Привет… — неуверенно поздоровался он. — Я… ищу свою подругу. Вы не видели ее? Она такая рыжая…       — Думаешь, она спрыгнула с поезда? — захихикал Джеймс.       — Нет, она пошла в туалет, но ее уже полчаса нет, — мальчик явно волновался.       — Девчонки, — цокнул языком Джеймс. — Ты тоже на первый курс?       — Ксавье, — вдруг раздался звонкий девичий голос где-то за спиной парня. — Я тебя уже десять минут ищу. О, ты познакомился с нашими будущими однокурсниками? Привет, я Лилиана.       Джеймс открыл рот от изумления, какая она была красивая. Длинные рыжие волосы и зеленые глаза, милая улыбка и небольшая россыпь веснушек на носу. Захотелось, чтобы она бросила своего друга и присоединилась к их компании.       — Я… — закашлялся Джеймс, но потом гордо выпятил грудь, вскакивая со своего места. — Я Джеймс Поттер.